Пощады, маэстрина! (СИ)
И тут Мариэлла Монкар, которой двадцать с небольшим, мужа нет, но есть ребенок. Понятно ведь, какие сплетни пошли бы. Поэтому я поразмыслила и решила не напоминать о своих опрометчиво сказанных словах. Мастеру Ханку я действительно благодарна. И потом, пусть выглядит он моложе, но фактически ему семь десятков. Софи он заменил дедушку.
Зато себе я тоже составила программу и лично все приготовила. Мне надо жить долго, счастливо и молодо. Бережем каждый волосок, ноготок и зубик. Прожить триста лет беззубой я категорически отказываюсь, а зубное протезирование тут не развито.
А еще — нервы! Ну не восстанавливаются нервные клетки, никакая магия не поможет. Поэтому с утра капельки для душевного равновесия, на ночь капельки для спокойного сна... и да здравствует дзен.
Мастер Ханк выданные ему препараты оценил. По его словам, он стал гораздо лучше себя чувствовать. Я порадовалась, что хоть так смогла отблагодарить его. И продолжила свою алхимическую деятельность.
Но это дела личные и общение с коллегами. А рабочий процесс у меня проходил бодро, весело, с огоньком. Порой — буквально. На практических занятиях, когда студенты собственноручно готовили адские смеси. Иногда что-то загоралось, взрывалось, убегало, воняло...
А еще мои факультативы были забиты народом. Потому что мы там и подтягивали программу прошлых лет к переаттестации. И учила я их новым эликсирам и зельям, крайне полезным в быту и для красоты, гигиены, здоровья. Но на парах на них не хватало времени.
Нагружала я бедолаг по максимуму. Опрашивать всех времени, естественно, не хватало. Поэтому я вынуждена была пойти на крайние меры. Я ловила студиозов и проверяла их знания везде, где удавалось.
Сначала народ дружно офигел. Они мямлили, выпучив глаза, потея от натуги и невозможности быстро соскрести мозг в кучу, и пытались что-то мне ответить. А потом ничего, оценили, прониклись, втянулись, перестали шарахаться и бодро отвечали на вопросы.
Я просто подходила к компаниям или к несчастным одиночкам, коим не повезло оказаться у меня на пути. Между лекциями, в коридорах, в столовой или на улице. Ко всем без разбору. Доставала свой ежедневник и приступала:
— Добрый день, студенты. Мгновенный опрос, время! Кью́сак, быстренько расскажите мне способ измельчения мандрагоры для зелья невидимости. Ме́йзен, продиктуйте мне рецептуру эликсира бодрствования. Летт, перечислите мне ингредиенты зелья от кашля...
— Я не Летт, я Корг, маэстрина.
— Приношу извинения, — зачеркивала я неправильно записанную фамилию, писала верную, и опрос летел дальше: — Пло́йден, расскажите, каким веществом окислить медь. Чем растворить золото...
Остальные преподаватели были шокированы. Кое-кто даже изволил выразить свое мнение на этот счет. Но я оказалась удивительно толстокожей и почему-то не захотела на это мнение реагировать.
А вот ректору пришлось, ему на мой произвол снова пожаловались. Причем не студенты, эти решили со мной второй раз не связываться, да и привыкли уже ко мне, втянулись. Написал анонимку кто-то из коллег или из администрации Усача. Было неприятно, но закономерно. Явилась тут молодая выскочка, вытворяет боги знают что, весь университет на уши поставила...
— Маэстрина Мари, — отчего-то улыбаясь с жутко довольным видом, обратился ко мне глава учреждения. — Присаживайтесь. Говорят, вы студентов обижаете. Третируете. Никого уважения к традициям и незыблемости учебного процесса не проявляете.
— Магистр Гресс, да какие уж тут традиции, когда к переаттестации нужно подтянуть программу прошлых лет? Где же я найду время их всех опросить на парах, если нужно в эти часы уложить информацию этого года? Студенты плакались?
— Нет, — рассмеялся он. — Эти молчат. Стонут, ноют, но молчат. Похоже, боятся, как бы вы еще чего не изобрели.
— И ничего я не изобретала, — обиделась я. — Обычная живая работа. Чего время терять, когда можно быстренько опросить и проконтролировать. Не могу же я им позволить идти на аттестацию неучами. Они ведь ее провалят. И что тогда делать?
В общем, ректор беседу провел, анонимщик был удовлетворен. Наверное. Но в целом, мне было фиолетово. Я же не для своего удовольствия фигней страдаю.
Студентов я загнала, достала, замучила, но у них теперь от зубов отскакивал материал. Ночью их разбуди, они глаза протрут, со стоном выдадут что-то вроде:
— Маэстрина, опять вы?! В состав эликсира входят... — и оттарабанят то, что я в них вколачивала.
С практической работой дела обстояли хуже. Но тут как с готовкой: кто-то шеф-повар от бога, а кто-то может на коленке склепать адронный коллайдер, но не в состоянии пожарить яичницу. Или сожжет, или пересолит. Я образно, конечно. Хотя... в мире архимагов-долгожителей и телепортационных станций, возможно, коллайдеры давно уже существуют, только называются как-то иначе.
Малышка Софи исправно присутствовала со мной на всех парах, лабораторных и практических работах, на дополнительных занятиях, коллоквиумах и факультативах. Все привыкли к ней, она привыкла ко всем.
Девочка она симпатичная, улыбчивая, дружелюбная и спокойная. Поэтому частенько оказывалась на руках у кого-то из парней. Это как-то само началось. Я лишь пару раз попросила подержать, пока я что-то достану или напишу в тетради на весу. А дальше оно пошло-поехало и стало привычным и само собой разумеющимся. Ребята писали что-то или слушали мои объяснения, а Софи на локте у кого-то пристроена. Кулаки сосет или пытается пуговицу с мантии сковырнуть. Эдакий общий университетский ребенок.
Или идем в столовую после занятий, а Софи опять же едет на руках у одного из парней, другой толкает коляску, а я или с котом на руках, или с блокнотом. И на ходу продолжаю что-то говорить по сегодняшней теме. То ли я такая болтливая, то ли так много знаю, но мы не всегда успевали все вопросы обсудить в заданные интервалы.
Удивительное дело, студенты слушали. И им действительно были интересны темы, о которых я говорила. На нас косились, прислушивались... Но мы частенько обсуждали не алхимию и не зельеварение. Это же своего рода химия и фармацевтика, вот мы и дискутировали, как можно было бы что-то там...
Ну а что делать-то? Сроки сжатые, материала неизученного — поля непаханные.
— ...Маэстрина, но это ведь не совсем алхимия, да? — звучало порой от кого-то. — Зачем нам это учить?
— Ребята, будьте как белки!
Первый раз эта фраза вызвала смех, и последовали закономерные вопросы: зачем и почему?
— Если вдруг вы не в курсе, дорогие мои, то огромное количество деревьев в лесах вырастает из-за того, что белки прячут желуди и семена на будущее и забывают о них. А из этих припрятанных плодовых запасов вырастают деревья. При этом белки — неутомимые подвижные создания. Они постоянно в движении, иначе их просто разорвет от неистраченной энергии. У них в поведенческой программе заложено добыть как можно больше запасов к зиме, значит, надо шустро и много двигаться
— То есть нам нужно приобрести склероз и забывать, где мы что спрятали? — озадачился студент. — И при этом энергично двигаться?
— Чейз, вы и так страдаете склерозом. Вы все еще не сдали мне реферат. Суть в том, что человеческий мозг ничего не забывает. Вообще ничего! Все, что вы когда-то услышали, увидели, прочитали — остается в нем. Воспользуетесь вы этим или нет, другой вопрос. Но даже если вы забывчивая белка, то припрятанная в вашем подсознании информация даст плоды. И вполне возможно, однажды наступит такой день, когда случится нечто непредвиденное. И вы такой: «О! А ведь когда-то вредная и требовательная маэстрина Монкар мне об этом рассказывала. Сейчас я покопаюсь в памяти и вспомню. Ага!».
— То есть нам быть как белки...
— Будьте, Чейз. Это лучше, чем быть дятлом или павлином. Думайте энергичнее. Прячьте в своей голове информацию. Однажды из нее вырастет что-то путное.