1000 не одна ночь

Но прежде чем я соскользнула вниз меня схватили и подняв во воздухе рывком прижали к чьей-то груди…Я узнала…узнала его по запаху, по ощущению материи под щекой. Аднан забрал меня.

— Получай ублюдок шармуты!

— Я вырву тебе язык, тварь! — снова рык ибн Кадира.

И, там, где щека, вдруг влажно. Это был не пот…в нос забился солоноватый запах. Отпрянула, чтоб с ужасом всхлипнуть, увидев расползающееся по джалабее кровавое пятно, и он меня тут же обратно зажал рукой. Вдавил в себя, пригибаясь со мной вниз, к шее коня. Вспорол веревку на моих руках.

— Держись, Альшита. За шею мою держись и руки не разжимай.

— Отдай девку, Аднан! В обмен на воинов твоих. У нас трое пленных и я отрежу им головы, если будешь мешать.

— Они попали в плен и значит уже мертвецы.

Последовал мгновенный ответ. Без капли колебаний и промедления.

— Променяешь своих людей на суку? Им отрежут голову у тебя на глазах.

— Так же, как и твоим людям, Зейд. Их у нас пятеро. Ты можешь их обменять на моих.

— Отдай белобрысую и я оставлю твоих воинов в живых.

— Зачем она тебе.

— Редкая порода. Ее везли для Асада и он ждал свой товар. Это его шлюха. Он за нее заплатил.

— Она моя! — рыкнул Аднан, а точнее взревел и стиснул меня так, что захрустели кости.

— Они тоже твои. Братья. По крови. А она просто шармута.

— Я свое слово сказал.

— Аднаааааан! — закричал кто-то и потом захрипел, хрип перешел в клокотание, раздались грязные ругательства и голоса мужчин стихли.

А у меня все замерло внутри, и я впилась руками в шею ибн Кадира, тяжело дыша и прижимаясь к нему всем телом.

— Еще не поздно заключить перемирие. Их осталось двое. Мы можем вернуться к нашим прежним договоренностям.

— Поздно. Никаких договоренностей. Это моя дорога и мои владения. Мы не на рынке! В моих планах не было обмена товаром. Рифат, выпусти кишки людям Асада! И отдай их мои псам. Сейчас!

Раздались адские вопли, я зажмурилась, дрожа всем телом, чувствуя, как крепко меня держит рука Аднана.

— Еще раз попадешься на моем пути и тронешь мое — умрешь, Зейд! И я пошлю твою голову в подарок твоему брату.

Пришпорил коня, развернул его, и я выдохнула, но пальцы на его сильной шее так и не разжала. А его рука все так же сильно прижимала меня к его торсу. Горячий, как кипяток под легкой материей и мне слышно, как гулко дергается его сердце. Еще день назад я могла бы поклясться, что у него под ребрами ледяной камень.

— Давайте! Ялла! В дорогу. Дозор сзади и спереди. Рифат, потери?

— Ты ополоумел! Какого черта тебя понесло за ним?! Там за барханами могли быть еще его люди в засаде.

— Он взял мое.

— Твое…да, как я забыл? Он взял твою новую игрушку, каких у тебя куча была, есть и будет. И ради этого стоило рискнуть жизнью.

— Я спросил тебя о потерях.

— Четверо. Троих…троих зарезал Зейд.

— Ясно. Они за нами шли еще с перевала. Что им нужно здесь? И почему решились напасть?

— Они требовали отдать им девчонку. Товар Асада. Вот почему они шли за нами.

— Оставь Мухаммеда, Ибрагима и Али пусть следят за ними.

— Ты меня не слышишь? Ты позволил Зейду убить наших и не променял на девчонку. Можно было…

— Я помню, как я поступил. — перебил его Аднан, — У меня с памятью все в порядке.

— Они все тоже это запомнят.

— Пусть запоминают. Кто попал в плен для меня мертвец, потому что не умер в бою, как мужчина, и позволил врагу посадить себя на цепь, как собаку. Лучше быть мертвецом, чем убогой псиной. И я не намерен отдавать свое за чей-то труп…В этот раз она, а в следующий кто? Поэтому никакого обмена.

Было страшно слышать, что он говорил. Жуткие вещи. За гранью моего понимания. Но было в них что-то странно сильное, обладающее разрушительной энергией. Его слова…он их так говорил, с таким запалом, что они казались правильными. Он все еще продолжал прижимать меня к себе, а я держаться за него обеими руками.


— У тебя весь рукав в крови. Ты ранен.

— Зейд продырявил ножом. Царапина. Сделаем привал чуть дальше, в каньоне и я промою. Все. В дорогу.

Я вдруг поняла, что его ранили, когда он держал меня. Если бы его руки свободны он бы свернул тому Зейду шею. Я же видела, как он ломал их голыми руками. В эту секунду Аднан оторвал меня от себя и посмотрел мне в лицо его брови сошлись на переносице, и он тут же начал вертеть мою голову в разные стороны прежде чем я поняла, что мое лицо перепачкано кровью и он ищет рану.

— Где? Он ударил тебя?

— Это…это твоя кровь. Не моя, — тихо сказала, глядя в сверкающие зеленые глаза и он вдруг потер мою щеку большим пальцем и усмехнулся уголком рта с облегчением и весельем, что мне вдруг показалось тиски, разжались в груди и стало легче дышать.

— Испугалась?

Кивнула, от всех волнений голос пропал, и я не могла сказать ни слова. Мне казалось, что у меня сердце сейчас выскочит из груди. А палец ибн Кадира все еще гладил мою щеку.

— Не бойся. Я свое не отдам.

Прозвучало не так жутко, как раньше. Прозвучало …он сказал это с какой-то гордостью и заставил и меня воспринять его слова иначе.

— Почему позвала?

Я продолжала смотреть в ярко-зеленые глаза и не знала, что ответить. У меня сердце пропускало по удару и все превратилось в хаос внутри. Я не понимала какие эмоции во мне вызывает этот человек. Он спас мне жизнь два раза…и он же причинил мне адскую боль и лишил свободы. Рано или поздно он предъявит свои права на меня. И я вдруг с ужасом поняла, что пусть это будет он, чем кто-то другой из них.

— Когда Зейд тебя схватил ты меня звала. Почему?

— Ты сказал, что я принадлежу тебе и что ты не причинишь мне боль, если я буду покорной тебе. А он… я его не знаю.

Усмехнулся еще раз только теперь как-то разочарованно и в глазах блеск пропал, они стали темнее. Словно он думал я скажу что-то другое.

— Твоя честность когда-нибудь погубит тебя. Предпочла меньшее из зол, Альшита? Не такая ты и дурочка, да? Правильно. Мне всегда говори правду. Но кто знает какую боль я могу причинить тебе, если решу, что ты ее заслужила.

В ту секунду я увидела трупы людей Зейда со вспоротыми животами и, закричав, спрятала лицо на груди Аднана.

— Ты сделала правильный выбор, девочка.

Ладонь легла мне на голову и пальцы зарылись в волосы. Не знаю почему, но это успокаивало, то как он прикасался ко мне. Я вспомнила слова ведьмы и только в эту секунду поверила ей. Не важно по какой причине Аднан ибн Кадир держит меня рядом, но он не отдаст меня никому другому и защитит меня.

Только кто защитит от него самого…ведь это затишье ненадолго. Мы куда-то едем и там я не знаю, что меня ждет и каким станет по отношению ко мне ибн Кадир, когда возьмет все что захочет.

«— Ты женщина прежде всего. Очень красивая женщина, которая может свести с ума любого из наших мужчин. Но ты избрана одним из самых лучших. Ты должна засунуть свою гордость куда подальше и научиться любить своего хозяина, а потом и управлять им с помощью своего роскошного тела, ума и кроткого нрава.

— А потом надоесть и быть так же проданной кому-то другому или умереть в пустыне.

— Умная женщина никогда не надоест своему мужчине».





ГЛАВА 11




— Откуда ты знаешь русский язык?

Кажется, вопрос застал его врасплох, и он опустил голову, чтобы посмотреть на меня.

— Я думал ты спишь.

— Не сплю.

Он не торопился отвечать, а я не торопилась спрашивать еще раз. И я не спала я рассматривала его, вот так склонив голову ему на грудь. На него было до дикости интересно смотреть…нет, интересно это не то слово. Оно не правильное. Его можно рассматривать часами. Я никогда не видела такой красоты. Дикой, необузданной, хищной, как заброшенные островки природы куда не ступала нога человека. Его черт не коснулась цивилизация. По крайней мере мне так казалось. Эти черты, выражение лица, короткая борода, отросшая за время дороги и то, как он говорит и на русском языке, и на своем. Я вообще уже забыла, что значит цивилизация за какие-то несколько дней пути. Мне казалось, что все это длиться вечность и я никогда не видела городов и небоскребов, телевизора и сотовых телефонов.

— Я учился в России.

Ответил спустя несколько минут. Словно думал говорить со мной об этом или вещь недостойна таких откровений. Учился и это совершенно не изменило ни его варварских взглядов на жизнь, ни отношения к женщинам.

— Думаешь о том, почему тогда все так, а не как в вашем мире?

— Я думаю о том, почему ты выбрал такую жизнь уже после учебы.

Усмехнулся и у меня слегка вздрогнуло сердце — слишком красивая улыбка, нарисованная, таких не бывает. Либо со мной происходит что-то странное и неправильное.

— Тебе это действительно интересно, Альшита?