Звезды падают в небо

— Что?!

— Да, испытаний больше не будет, сегодня местар назовет победительницу! — Нэри снова просияла. — И если хотите знать мое мнение, случилось это после вашего вчерашнего танца. Ну а как иначе? Когда я смотрела на вас, вы так танцевали… а когда ваше платье вспыхнуло… я чуть в обморок не упала! У меня до сих пор сердце замирает, даже не верится, что все это было просто представление!

Вот и мне не верится.

— Местари, вчерашний вечер был потрясающий! Самый лучший! Вы бы видели, как мужчины пытались подстроиться под своих жен… И какие у них при этом были лица… А ужин! Меню выше всяких похвал, даже не представляла, что в Ильерре такая кухня! Ох, я совсем заболталась! Нам же надо все успеть!

— Хорошо, — сказала я, пытаясь прийти в себя от свалившихся на меня новостей. — Фархи, пришли ко мне служанок… Нет, не надо. Сейчас я приведу себя в порядок, потом можем вместе пообедать на балконе, а после вы поможете мне собраться.

— Да, местари. — Девушка ослепительно улыбнулась и вышла, а я направилась в купальни.

При мысли о том, как меня вчера спеленали, как не вставшего на крыло виаренка, ладони начало жечь.

— Все в порядке, маленький, — сказала я. — Просто твой отец…

Нет, это определение точно не для моего малыша, пусть даже он пока в утробе. И уж точно оно недостойно дочери правителя Ильерры.

«Местар закрывает отбор».

Невероятно.

Немыслимо.

«У меня все под контролем».

Что дракон имел в виду, когда это сказал?

Опустившись в воду, я погрузилась в нее с головой. Сдавившая грудь тяжесть отозвалась учащенным сердцебиением, особенно когда я вспомнила, как Витхар ворвался ко мне в купальни. Сегодня его, разумеется, не было, а в тишине, когда я вынырнула на поверхность, слышался только тонкий плеск обновляющейся воды и мое дыхание.

«Если хотите знать мое мнение, случилось это после вашего вчерашнего танца. Ну а как иначе?»

Да, мой танец кого угодно мог заставить зашевелиться. Особенно если учесть, чем он мог закончиться.

Сейчас я отчетливо понимала, что не будь у меня силы ребенка, отбор для меня все равно бы закончился. Правда, у лекаря. Ни волосы, ни кожа, не защищенные составом, полыхнули бы как сухие ветки. Да, меня бы спасли: сгореть заживо в зале, полном иртханов, можно, если только никто не захочет тебе помочь, но ожоги превратили бы меня в такую «красавицу», на которую без слез невозможно взглянуть.

Нет, убивать меня, в отличие от Ибри, не хотели.

Изуродовать — да.

Вопрос только в том, кто.

Первой (на правах распорядительницы) узнала о моей программе Мэррис и долго расспрашивала про состав пропитки, чтобы убедиться, что танец в огне действительно безопасен. Вчера она оставалась среди гостей до последнего, но на меня не смотрела. Не избегала моего взгляда, случайно о него запнувшись, просто не смотрела. Вообще.

Могла ли она подменить бутылки?

Чтобы избавиться от соперницы Ибри, пусть даже я никогда не была ей соперницей?

Могла. Понимая, что рано или поздно тайное станет явным, и ребенок от иртханессы окончательно уничтожит будущее ее дочери.

Так же, как могла это сделать Эсмира. Или Хеллирия.

Или они обе.

«У меня все под контролем».

«После вашего танца…»

Витхар свой выбор сделал. Он выбрал… нас?

Я не должна была позволять себе эти мысли, но избавиться от них не могла. От странной горячей надежды, отзывающейся внутри меня биением маленького сердечка. От дикого безотчетного желания лично поговорить с местаром, не дожидаясь его объявления. О том, что он собирается сделать и зачем. А заодно о том, что если он посмеет еще хоть раз отдать мне приказ, недосчитается штанов и самого ценного.

Завтрак прошел в радостном возбуждении: нэри щебетали без умолку, их настроение невольно передавалось и мне. Я понимала, что сейчас не время (особенно после того, что случилось), но не могла унять бешено бьющееся сердце.

— Я все-таки позову служанок, — сказала Фархи. — Сегодня вам надо выглядеть особенно…

— Нет. Мне не нужна особенная прическа, просто помогите уложить волосы.

— Но я думала… — Нэри запнулась. — Под то платье, в котором вы представлялись…

— Это платье, — сказала я, — надевают уже после победы, а не во время объявления результатов. Давай не будем забегать вперед.

Нэри фыркнула, но тут же стала серьезной.

— Я так рада, что мы останемся с вами, местари!


— Фархи! — на этот раз ее осадила Лирхэн, но глаза девушки тоже сверкали, в уголках губ пряталась улыбка.

Что касается меня, я думала только о том, что нам с Витхаром предстоит очень долгий разговор. Обо всем.

Платье я тоже выбрала самое простое, персикового цвета, единственным украшением которого был тонкий пояс, напоминающий драконьи чешуйки, собранные в кольцо. Волосы мне оставили распущенными, лишь закрепив несколько прядей заколками на висках. В завершение образа я нанесла несколько капель цветочной воды на запястья.

Нэри и хаальварны сопроводили меня в зал, где обычно проходила жеребьевка и встречи с распорядительницей. Мэррис коротко и слишком прямо взглянула на меня, после чего отвернулась, зато остальные смотрели, не таясь. Пристально вглядывались в лицо, как, впрочем, и в лицо Эсмиры, которая стояла чуть поодаль. Долго это не продлилось, последней впорхнула Джеавир с нэри и, наткнувшись на мой взгляд, вздернула подбородок и отвернулась, как будто это я чем-то ее оскорбила. Все вместе мы направились в зал, где вчера встречали гостей. Столов на этот раз не было, балконные двери — нараспашку. В них врывался ветер, заставляя трепетать полотнища флагов Даармарха. Претендентки, как и в день представления, собрались на небольшом возвышении, гости взволнованно перешептывались.

Впрочем, стоило Витхару войти в зал, все стихло.

Стало так тихо, что даже трепет бившихся полотнищ казался оглушающе громким, как и его шаги.

— Приветствую всех, — произнес он, скользнув взглядом по гостям. — Сегодня я назову имя своей невесты.

После этих слов тишина стала еще выразительнее, а Витхар посмотрел в нашу сторону.

— Я благодарю вас за время, которое мы провели вместе.

Среди гостей я снова отметила Янгеррда: он стоял, привычно сложив руки на груди, обманчиво расслабленный и спокойный, Хеллирии в зале не было. Я могла сказать это точно, потому что ее платиновые пряди всегда однозначно выделяли сестру Витхара из толпы.

Потом он благодарил гостей и семьи девушек, участвовавших в отборе. Потом — Мэррис, которая спустилась к нему, а после стала частью собравшейся толпы. Поскольку отбор завершен, распорядительница больше не нужна.

А потом Витхар снова повернулся.

Наши с драконом взгляды встретились, и меня обожгло.

Второй раз обожгло, когда он произнес:

— Местари Риасса, прошу вас спуститься ко мне. — А третий, когда добавил, сплетая свои пальцы с пальцами Джеавир. — Приветствуйте мою будущую жену и правительницу Даармарха!



Зингсприд, Аронгара



— Все мужики — наблы, — философски заметила я, закрывая архивы.

Негромкое покашливание Единички однозначно говорило о том, что он в корне со мной не согласен.

— Ты не считаешься, — сообщила я. Подумала, посмотрела на его напарника и добавила: — Ты тоже.

— Мне сейчас хотелось бы уточнить, — заметил Рон, — я не считаюсь за мужика или не считаюсь за набла?

— За набла. Но я еще не пыталась строить с тобой отношения.

На этом мой телохранитель поперхнулся и закашлялся.

— По спинке постучать? — спросила я.

— Нет, спасибо, — сдавленно произнес вальцгард с такой серьезной физиономией, что сразу становилось понятно: с чувством юмора у него все в порядке. У его напарника в общем-то тоже, надо будет узнать его имя.

Бэрри нарезала круги у скамейки. Дожидаясь звонка риелтора (он должен был закончить дела и набрать меня, чтобы мы вместе подъехали на место моего нового проживания), я сидела и пыталась читать. Я бы легла, но посреди бела дня, задрав ноги, валяться в парке как-то некультурно, поэтому приходилось сидеть. Уж всяко лучше, чем в квартире Гроу.

— Не знаешь, что нужно, чтобы оформить опекунство? — поинтересовалась я у Рона.

Вообще-то проще было посмотреть в сети, но когда я вышла от Ленарда, меня накрыло апатией и до сих пор не отпустило. Наверное, пошел откат.

— Не представляю. Но могу узнать.

— Не стоит. — Я махнула рукой. — Завтра сама все узнаю.

В конце концов, могу я позволить себе день рефлексии и блаженного ничегонеделания?

Не каждый же день тебя бросают знаменитые режиссеры.

Мне бы хотелось думать, что все будет легко, но легко не будет. Это я поняла, когда вернулась собрать оставшиеся вещи и вывести Бэрри на прогулку. Она несколько затянулась, но подниматься туда, где каждый квадратный сантиметр причиняет боль от воспоминаний, мне точно не хотелось. Не хотелось смотреть на диван, где мы сидели в обнимку и… в общем, не только сидели. Не хотелось пить из кружки, которую мне давал Гроу, касаясь пальцами ладоней, после чего мне становилось уже не до кружки. Про спальню я вообще молчу.

Да и вообще — молчу.

Молчание в моей ситуации золото.

Рон с напарником все понимали и на возвращении в квартиру не настаивали, хотя со стороны мы, должно быть, смотрелись стремно. На «стремно» указывали однозначные взгляды проходящих мимо, потому что, когда мы сидели на скамейке втроем (я в серединке, телохранители по бокам), это выглядело так, будто я вывела погулять гарем. Или что я — жертва похищения или шпионка, которую должны передать соответствующим органам или властям ее государства в знак доброй воли.