Живой проект

— Машина подъедет к шести.

Спустившись, он приказал ехать домой. Ольга же, пребывая в замешательстве, принимала радостные объятия матери и пыталась отвечать на ее вопросы связно.

Она не понимала что происходит. Почему опасения по поводу того, что Михаил отвезет ее к себе, не оправдались? Почему он не притронулся к ней? Зачем отвез на Эйфелеву башню, если не собирался позже заявлять свои права на нее, как обычно? Она вспоминала, как он возвращал ее после года практики на Песок-2. Тогда, восемь лет назад, они так же почти год не виделись, но Ольга чувствовала его постоянное присутствие. Вернувшись же, Михаил околдовал ее своим вниманием и ухаживаниями, редкими, но слишком дорогими подарками и еще более ценным временем, которого при совместной жизни у него никогда на нее не хватало. Неужели он считает, что это сработает еще раз?

Ольга сослалась на усталость и, желая укрыться от радостного щебетания матери, заперлась в ванной.

— Я хотел бы, чтобы ты присутствовала на корпоративе в честь Дня рождения Лаборатории Королева. Хоть ты и не сотрудница корпорации, ты все же год работала на одной из станций. Ты можешь сделать это для меня?

— Да.

— Машина подъедет к шести.

Ольга и так планировала поехать, но на своей машине. То, что она собиралась сказать Михаилу, но так и не смогла после разговора на Эйфелевой башне, должно быть сказано. И другого случая, она надеялась, не представится.





20




Михаил приехал в офис в начале пятого. Он чувствовал себя разбитым и больным. Место Людмилы пустовало. Набрав HR-директора, он вспомнил и что сегодня воскресенье, и что она уволилась.

— У меня нет секретаря, — сказал он.

— Вы никого не выбрали. Сегодня работает одна из ночных девочек, она сидит внизу. Завтра будет новый дневной секретарь.

— Хорошо. Петра рассчитали? Все формальности улажены?

— Да, в пятницу был последний рабочий день.

— Хорошо. Вы пришлете списки?

— Я сейчас поднимусь к вам со списками и все расскажу.

— Хорошо… — Михаил притронулся ко лбу и с неохотой добавил: — захватите что-нибудь от головы и жаропонижающее…

— Хорошо, Михаил.

Выведя картинку на экран перед собой, президент просмотрел невидящим взглядом корреспонденцию, на мелькающие извещения об отчетах, извещения о новых трансляциях и решил сходить в коридор за кофе из аппарата, стоящего между лифтом и столом охраны. Эйчар застала его в замешательстве: в аппарате не было чашечек.

— Идите в кабинет, я сейчас подойду.

Усмехнувшись заботливому приказу женщины, Михаил вернулся к себе. Эйчар зашла в кабинет Марка, но ввиду выходного дня там никого не оказалось. Тогда она зашла к секретарю Джоффри, забежавшей положить вещи, и попросила приготовить кофе и стакан воды. В кабинете Михаила она присела на место, которое обычно занимала на совете директоров и кратко рассказала о предстоящем корпоративе:

— В шесть официальная часть. Вы произнесете речь. Потом вручите документы на спецподарки за выслугу лет — это список один, и за заслуги — это список два. Потом фуршет и развлекательная часть, потом как обычно.

— Спасибо за краткость, — усмехнулся Михаил.

— Маша сейчас принесет кофе и воду, держите, — женщина достала из кармана пиджака блистер с капсулой и подошла к столу.

— Спасибо.

— Что-нибудь еще?

— Не сейчас.

Эйчар уже подошла к двери, когда Михаил все же поинтересовался:

— Как Петр?

— Мы не говорили.

Набрав Васю, Михаил поинтересовался:

— Ты знаешь в лицо Александра?

— Какого Александра?

— Живой проект. Он работал на семнадцатом несколько лет. Финансовый планировщик вроде, спроси у Лемитова, он им рулил.


— Да, я видел его файл.

— Найди кого-нибудь из СБ, кто видел его лично и уверен, что узнает. Спроси ребят, работавших со мной раньше, они видели его не так давно. Липу попросите предупредить, что ли. А, Олег его видел! В общем, когда Александр появится, прикажи свободно пропустить, но без моей команды не выпускать. И если он соберется уйти раньше, чем мы поговорим, проводите его в тихое спокойное место. В прямом смысле. Вежливо.

— Хорошо, Михаил Юрьевич.

— За Ольгой Петровной машина выехала?

— Да.

— А за Ларисой Сергеевной?

— Конечно, Михаил Юрьевич.

— Позвоните мне, когда она подъедет.

— Сделаю.

— Все.

Лариса Сергеевна подъехала к шести. Встретив мать в вестибюле, Михаил проводил ее в зал, где планировалась официальная часть. Он пытался улыбаться, но беспокойный взгляд матери известил президента, что выглядит он хреново. Впрочем, в последние месяцы это уже стало привычным. Поднявшись на собранную по случаю сцену, Михаил обежал зал взглядом. Помещение не было рассчитано на такое количество человек, зад был набит битком. Отметив нескольких руководителей проектов, управляющих станциями и офисами, Гила с Катькой, своих директоров и прочие знакомые лица, Михаил остановил взгляд на Анне Гороян. Она стояла у стены довольно далеко в кучке других сейлзов с седьмого, недалеко от Семена и Роберта. Когда кто-то перед ней сдвинулся ближе к стене, девушка скрылась за более высокими фигурами.

Михаил приподнял подбородок, и в зале стало тихо. HR осталась стоять чуть позади.

— То, что мы набились в этот зал как сельдь в бочку — единственная не решаемая проблема уходящего года, — начал Михаил и увидел первые улыбки. — Все остальное — решаемо. А все что решаемо, называется задачами. И в этом году у нас прибавилось задач, для решения которых понадобятся и силы и смелость и время. Я имел повод опасаться, что половина из вас сбежит из Live Project Incorporated после гибели Океана-3. Конечно, глупо было бы сбегать до сегодняшнего корпоратива, ведь столько вкусного было бы упущено! Но в любом случае я рад видеть вас всех сегодня здесь. И тех, кто не поместился и слушает меня из вестибюля, я тоже рад видеть, — Михаил сделал паузу, чтобы утихли смешки и продолжил. — И надеюсь, вы так же рады видеть меня, — снова пришлось сделать паузу.

Михаила бил озноб. Он чувствовал, как холодит лоб, но сдержался, чтобы не вытереть испарину.

— Сегодня Лаборатории Королева, существуй она в первоначальном виде, исполнилось бы сорок лет. Считается, что в этом возрасте наступает вторая молодость, переосмысление, и некоторые шутят, что именно в этом возрасте уже зрелые люди начинают творить не менее зрелые глупости. Я нахожу, что для таких дел у нашего холдинга самый подходящий президент!

Когда зал отсмеялся, Михаил скосил взгляд к спискам и переместил их под прямой взгляд.

— Вы узнаете о маленьких и больших победах всех направлений деятельности из корпоративных новостей. В этом году их было не меньше, чем обычно. О потерях мы говорить не любим, но и их не скрываем. Но гибель Океана-3 — это не потеря. Это трагедия, омраченная не столько причинами, послужившими затоплению станции, не столько финансовыми потерями, сколь восемью человеческими жизнями, которые станция унесла на дно Индийского океана вместе с собой. И я вспоминаю об этом сейчас для того, чтобы исправить допущенную ошибку.

В тот день я сказал вам, что не веду переговоров с террористами, и что пойму ваш уход, потому что LPI — это моя жизнь, не ваша. Я хочу признаться — я был неправ. Для тех восьми человек LPI стоила жизни. И могу предполагать и надеяться, что в каждой из компаний, составляющих холдинг, найдутся люди, солидарные со мной, и LPI — важная часть их жизни тоже. И ради этих жизней, терять которые я больше не намерен, я буду вести переговоры с кем угодно, хоть с самим дьяволом. Потому что вы и есть — душа и тело корпорации, только вы! Без вас ее не было бы, нет, и не будет. И дороже, важнее и ценнее здесь ничего нет!

С минуту Михаил молчал, отдавая дань тишины погибшим на Океане-3. В зале было тихо. Президент кивком поблагодарил за то, что собравшиеся перед ним люди поняли и разделили с ним эту минуту. Вздохнув, он кинул взгляд через плечо и продолжил:

— Наш многоуважаемый руководитель департамента кадровых ресурсов пыталась лишить нас этого праздника. До меня дошел слушок, что президент ходил по зданию заляпанный кровью. Теперь вы знаете, чья это была кровь, и какими средствами я вернул нам праздник.

Обернувшись к смеющейся за спиной женщине, Михаил улыбнулся.

— Не обращайте внимания, это нервный смех. Все так и было! Я потом еще и подарки выбивал… вот список, — мужчина указал пальцем на свой глаз. — Я надеюсь, названным сотрудникам удастся пробраться к сцене. Вообще я планировал разделить эту честь с Джоффри и Марком, но если Джоффри начнет пробираться сюда из вон того угла, в LPI случится переворот.

Зал снова расслабленно засмеялся и Михаил начал читать имена сотрудников, наименование компаний, департаментов, отделов и офисов, причину и вид награды.

Прошло еще полчаса. Когда, покончив и с этим, Михаил еще раз поздравил всех с юбилеем конторы и спустился со сцены, Вася предупредил, что Ольга Петровна подъехала и поднялась на двадцать восьмой. Слово взяла эйчар.

— Когда ты появляешься на людях, я чувствую себя компанейским парнем, Оль!

— Я не люблю толпу.

— Ты вообще людей не очень любишь, хоть толпой хоть разреженно.

— После выступления по корпоративному каналу ты вообще мог не рассчитывать, что я переступлю порог этого здания.

— Должно быть, для этого были серьезные причины. Судя по всему, ты приехала не на корпоратив, а решить свои дела. Что ж, я слушаю.

— Ты мне даже кофе не предложишь?

— От меня ушла Люда и я теперь без секретаря. В аппарате у лифта нет чашек. Если тебе нужна подготовка, я могу проверить свою почту.

— Миш, иногда ты бываешь слишком… настоящим.

— Чего?! — Михаил искренне опешил. Это обвинение было для него ново.

— Я знаю, зачем ты приезжал в ту ночь, после побега Калмана.

— Вот как?

— Эта подшивка у меня и я обнародую ее, если ты попытаешься меня найти.

Михаил улыбнулся, и эта улыбка смутила Ольгу. Она обхватила себя за плечи, наблюдая, как мужчина проходит к бюро и закуривает.