Жажда

Улла засмеялась:

– Я годами не выходила в люди. И уже не знаю, какие места есть в Манглеруде. Ты ведь по-прежнему живешь там, да?

– Да. Э-э… «Ульсен» в районе Брюн еще работает.

– Правда? Да, конечно. Так и договоримся. В восемь?

Трульс молча кивал, пока не пришел в себя и не выговорил «да».

– И, Трульс…

– Да?

– Пожалуйста, не рассказывай о нашей договоренности Микаэлю.

Трульс закашлялся:

– Нет?

– Нет. Значит, увидимся во вторник в восемь.

Он смотрел на телефон, хотя она уже повесила трубку. Это было на самом деле или же это только эхо мечтаний, которые обуревали его лет в шестнадцать-семнадцать? Ощущение счастья было таким интенсивным, что Трульсу казалось: у него разорвет грудь. А потом наступила паника. Все пойдет к чертям. Да, конечно, так или иначе, но все пойдет к чертям.



Все шло к чертям.

Разумеется, это не могло длиться долго, его выкинут из рая, это всего лишь вопрос времени.

– Пива, – сказал он и посмотрел на молодую веснушчатую девушку, стоявшую у его столика.

Она была не накрашена, волосы ее были собраны в простой конский хвост, а рукава белой рубашки засучены, как будто она готовилась к тяжелой работе.

Она записывала в блокнотик, как будто ожидала более длинного заказа, и это заставило Харри подумать, что она работает здесь недавно, потому что находились они в «Шрёдере», где девять из десяти заказов ограничивались этим. Первые недели она будет ненавидеть эту работу. Грубые шуточки посетителей-мужчин, плохо скрываемая ревность распьянущих посетительниц. Скромные чаевые, нет ни музыки, под которую можно, пританцовывая, ходить по залу, ни симпатичных парней, бросающих на тебя взгляды, а только старые ворчливые алкаши, которых придется выставлять за дверь после закрытия. Она задумается, стоит ли того этот дополнительный заработок к студенческому кредиту, дающий ей средства жить в студенческом общежитии в самом центре города. Но Харри знал, что, если она справится с работой во время первого месяца, не сдастся и не уволится, постепенно все изменится. Она начнет смеяться над бессмысленным юмором комментариев и научится отвечать в том же духе. Когда женщины поймут, что она не представляет для них угрозы, они начнут откровенничать с ней. И она будет получать чаевые. Не много, но это будут настоящие чаевые, простое поощрение, будничное объяснение в любви. И они дадут ей имя. Имя, которое может быть до неприятного метким, тем не менее будет ласковым, и оно облагородит ее в этом неблагородном обществе. Коротышка Кари, Ленин, Подсобка, Топтыжка. В ее случае будет что-то связанное с веснушками или рыжими волосами. И поскольку в общежитие люди постоянно въезжают и выезжают, а предполагаемые возлюбленные приходят и уходят, эти люди со временем станут ее семьей. Доброй, щедрой, раздражающей, пропащей семьей.

Девушка оторвала взгляд от блокнота:

– Это все?

– Да, – улыбнулся Харри.

Она поспешила к стойке, как будто кто-то следил, сколько времени она потратит на это. Хотя кто знает, может, стоявшая за стойкой Нина и следила.

Андерс Виллер прислал сообщение, что ждет Харри в «Тату и пирсинге» на улице Стургата. Харри начал писать ему в ответ, чтобы Андерс разбирался сам, когда услышал, как кто-то плюхнулся на стул напротив него.

– Привет, Нина, – сказал он, не поднимая глаз.

– Привет, Харри. Тяжелый день?

– Да. – Он по-старомодному, с помощью двоеточия и правой скобки, напечатал смайлик.

– И ты пришел сюда, чтобы сделать его еще тяжелее?

Харри не ответил.

– Знаешь, что я думаю, Харри?

– Что ты думаешь, Нина? – Его палец искал кнопку «отправить».

– Я думаю, что это срыв.

– Я только что заказал пиво Веснушке Фии.

– Которую мы пока называем Мартой. И я отменила твой заказ на пиво. Дьявол за твоим правым плечом, возможно, хотел бы выпить, Харри. Но ангел за твоим левым плечом направил тебя в заведение, где не подают крепкий алкоголь и где есть Нина, которая, как ты знаешь, подаст тебе кофе вместо пива, поболтает с тобой немного и попросит тебя пойти домой к Ракели.

– Она не дома, Нина.

– Ага, вот в чем дело. Харри Холе опять умудрился напортачить. У вас, мужиков, это неплохо получается.

– Ракель больна. И мне нужно выпить пива перед тем, как звонить Олегу.

Харри посмотрел на телефон в поисках кнопки «отправить» и вдруг почувствовал, как пухлая теплая ладонь Нины легла на его руку.

– Обычно все в конце налаживается, Харри.


Он посмотрел на нее:

– Нет, обычно не налаживается. Или ты знакома с пережившими смерть?

Она рассмеялась:

– В конце – это между тем, что тебя тяготит сегодня, и тем днем, когда нас уже ничего не будет тяготить, Харри.

Харри бросил еще один взгляд на телефон. А потом передумал, набрал имя Олега и нажал на кнопку вызова.

Нина встала и отошла от него.

Олег ответил после первого звонка:

– Хорошо, что ты позвонил! У нас коллоквиум, и мы обсуждаем Двадцатую статью Закона о полиции. Ты согласен, что ее следует понимать так, что если ситуация того требует, то любой полицейский обязан подчиняться старшему по званию и исполнять его приказы, даже если они работают не в одном подразделении и даже не в одном полицейском участке? Двадцатая статья утверждает, что звание решает все, если это требуется в сложившейся критической ситуации. Давай скажи, что я прав! Я только что поспорил на кружку пива с двумя придурками…

Харри услышал радостный смех его друзей-студентов на заднем плане.

Он закрыл глаза. Конечно, есть на что надеяться и к чему стремиться: ко времени, которое наступит после тягот сегодняшнего дня. К тому дню, когда нас ничего не будет тяготить.

– Плохие новости, Олег. Маму положили в больницу «Уллевол».



– Я возьму рыбу, – сказала Мона официанту. – Картошки, соуса и овощей не надо.

– Значит, только рыба, – произнес официант.

– Точно, – ответила Мона, возвращая ему меню.

Она оглядела людей, собравшихся на ланч в этом недавно открывшемся, но уже популярном ресторане, где им достался последний столик на двоих.

– Только рыба? – спросила Нора, заказавшая салат «Цезарь» без заправки, но Мона уже знала, что ее подруга капитулирует и закажет десерт к кофе.

– Считаю калории, – объяснила Мона.

– Считаешь?

– Нужно убрать подкожный жир, чтобы мускулы стали лучше видны. Через три недели чемпионат Норвегии.

– По бодибилдингу? Ты правда будешь участвовать?

Мона рассмеялась:

– С моим-то бедром, хочешь ты сказать? Надеюсь, что ноги и туловище наберут достаточно очков. И конечно, мой характер победителя.

– Ты вроде нервничаешь.

– Конечно.

– До чемпионата еще три недели, и ты никогда не нервничаешь. Что случилось? Это связано с убийствами вампириста? Кстати, спасибо за наводку, Смит оказался красавчиком. Братт тоже была по-своему хороша. Во всяком случае, она хорошо выглядела. Ты видела Исабеллу Скёйен, которая раньше входила в городской совет? Она позвонила нам и спросила, не хочет ли «Воскресный журнал» пригласить в гости Микаэля Бельмана.

– Чтобы он смог ответить на критику по поводу того, что полиция не смогла поймать Валентина Йертсена? Спасибо, да, она нам тоже звонила по этому делу. Активная дамочка, блин!

– И вы не захотели взять это дело? Господи, да любая статья, начинающаяся со слова «вампирист», теперь попадает на первую полосу.

– Я не захотела взять это дело. Но мои коллеги не такие привередливые. – Мона вошла в свой айпад и протянула его Норе.

Нора начала читать вслух первую полосу «ВГ»:

– «Бывший член городского совета Исабелла Скёйен отвергает критику в адрес полиции Осло и утверждает, что начальник полиции взял дело под контроль: „Микаэль Бельман и его коллеги уже раскрыли личность убийцы-вампириста и в настоящее время задействовали все ресурсы для его поимки. Начальник полиции, кроме прочего, привлек к расследованию небезызвестного следователя Харри Холе, который охотно согласился помочь своему бывшему начальнику и с радостью ожидает момента, когда наденет наручники на несчастного извращенца“». – Нора вернула айпад. – Довольно безвкусно. Кстати, а что ты думаешь о Холе? Ты бы выгнала его из постели?

– Конечно. А ты – нет?

– Ну не знаю… – Нора задумчиво посмотрела вверх. – Не выгнала бы. Может, легонько вытолкнула. «Иди, иди, пожалуйста, и не трогай меня здесь и здесь и только не здесь». – Нора хихикнула.

– Господи, – сказала Мона, качая головой. – Вот такие, как ты, увеличивают статистику изнасилований по недопониманию.

– Изнасилование по недопониманию? Это такое понятие? Оно имеет смысл?

– You tell me[23]. Никто никогда не понимал меня неправильно.

– И это напомнило мне, что я наконец выяснила, почему ты пользуешься «Олд-спайсом».