Жаркий август
Часть 24 из 49 Информация о книге
– Доделать то, что накануне не доделал. – А поточнее? – Двенадцатого после обеда я только взялся за работу, и тут приходит Дипаскуале и говорит не разбирать мостки. – Почему же? – Сказал, лучше подождать еще денек и посмотреть, не будет ли протечек. И еще добавил, что после обеда хочет заехать хозяин и лично убедиться. – А вы что? – А что я? Уехал. – Продолжайте. – Вечером, где-то после девяти, позвонил Дипаскуале и сказал, что с утра можно все разбирать. Я поехал, заделал окно досками, затянул пленкой и разобрал мостки. Как только начал ровнять грунт, подъехали еще трое из бригады. – Из какой бригады? – Которая забор вокруг стройки убирает. Потом прошелся пару раз вокруг дома трамбовкой… – Что за трамбовка? – спросил Фацио. – Машина такая, с ней еще дороги строят. – Каток? – Типа того, только поменьше. Когда закончил, поехал домой. – Вместе с катком? – Нет, его ребята из бригады должны были на грузовике вывезти. – Вы не помните, не случалось ли вам утром тринадцатого заходить на нижний этаж? – Спиталери то же самое спросил. Нет, не заходил, нужды не было. Если бы он вошел, то как минимум лужу крови в гостиной должен был бы заметить. Но, похоже, Миччике не врал. – Вы видели там сундук? – Да. Его туда велел поставить… – Да-да, синьор Спечале. Вы его открывали? – Сундук? Нет. Я и так знал, что он пустой. Чего его открывать? Вместо ответа Монтальбано взял со стола листок, перевернул и протянул Миччике. Тот взглянул на фотографию убитой девушки, прочел сообщение о пропаже и с явным недоумением вернул листок комиссару. – А это тут при чем? Ответил Фацио: – Если бы вы открыли сундук утром тринадцатого, то увидели бы ее внутри. Зарезанную и упакованную. Реакция Миччике была неожиданной. Он вскочил, весь побагровев: кулаки стиснуты, зубы оскалены – дикий зверь, да и только. Монтальбано даже испугался, что сейчас он вспрыгнет на стол. – Вот гаденыш, сукин сын! – Кто? – Спиталери! Знал ведь и ничего мне не сказал! Уже по тону его мог бы догадаться, что он решил меня подставить! – Сядьте и успокойтесь. Зачем, по-вашему, Спиталери вас подставлять? – Чтобы вы решили, что это я девчонку убил! Когда я уехал, в Пиццо Дипаскуале остался! И про все эти дела я ни сном ни духом! – Вы когда-нибудь видели эту девушку поблизости от стройки? – Никогда! – Когда двенадцатого после обеда вы закончили работать, не помните, что вы делали? – Откуда я помню? Шесть лет прошло! – Уж постарайтесь, синьор Миччике, – сказал Фацио. – Это в ваших же интересах. Миччике снова рассвирепел. Прежде чем Фацио успел его остановить, он вскочил, разбежался и со всего маху грохнул головой в закрытую дверь кабинета. Пока Фацио силком усаживал его на место, дверь распахнулась и на пороге возник слегка обалдевший Катарелла: – Синьор комиссар, что ли, вы меня звали? 10 Чтобы утихомирить разбушевавшегося зверя, пришлось Фацио с Монтальбано наперебой заговаривать ему зубы, улещивать и щелкать наручниками. Наконец Миччике, который уже минут пять сидел смирно, обхватив голову руками, в отчаянной попытке вспомнить, принялся бормотать: – Погодите… погодите… – Не иначе от удара в голове прояснилось, – прошептал комиссар. – Погодите… кажись, в этот самый день… Да… Да… Он опять вскочил, но Монтальбано с Фацио были уже наготове и быстренько его скрутили. Можно сказать, уже наловчились. – Но я просто жене хотел позвонить! – Ну тогда ладно… – разрешил комиссар. Фацио протянул ему аппарат с выходом на городскую линию. Миччике набрал номер, но второпях ошибся и попал в колбасную лавку. Набрал снова и опять ошибся. – Давайте я, – предложил Фацио. Миччике, не выпуская из рук трубку, продиктовал ему номер. – Кармелина? Это я. Помнишь, шесть лет назад наш сын Микилино ногу сломал? Неважно, зачем я спрашиваю, скажи просто «да» или «нет». Помнишь? А не помнишь, это шесть лет назад было? Подумай хорошенько. Шесть лет назад? Да? А случайно не двенадцатого октября? Да? Положил трубку. – Теперь припоминаю. Отстрелялся я в тот день рано, поэтому прилег и задремал. И будит меня Кармелина, вся в слезах. Микилино упал с велосипеда и сломал ногу. Я повез его в больницу в Монтелузу. Жена со мной поехала. И проторчали мы в этой больнице до вечера. Можете проверить. – Обязательно, – сказал Фацио. Они с Монтальбано переглянулись. – Можете пока идти, – разрешил комиссар. – Спасибо. Пойду набью морду Спиталери, пускай хоть увольняет! – И вышел из кабинета, скрежеща зубами. – Как будто из зоопарка сбежал, – прокомментировал Фацио. – Как ты думаешь, почему Спиталери не сказал ему ничего про убийство? – спросил комиссар. – Потому что Спиталери, будучи в отъезде, никак не мог знать, что сын Миччике сломал ногу. Поэтому был убежден, что у него нет алиби. – Так что Миччике верно заметил: Спиталери хотел его подставить. Вопрос в том, зачем. – Может, он считает, что в этом деле замешан Дипаскуале? А для Спиталери куда ценнее Дипаскуале, который кучу всего про него знает, чем простой работяга вроде Миччике. – Пожалуй. – Ну что, вызываю опять Дипаскуале? – Что за вопрос? Так в игре появился новый игрок – прораб.