Зеркало любви
Часть 49 из 113 Информация о книге
Ох-х-х… – Ваше высочество, а его отец согласится? Вопрос был не просто так. Все же граф Трион руководит департаментом Дознания, и без его ведома… – Куда он денется. Значит, так, мне нужны деньги, остальное я сам организую. Барист поклонился и принялся выписывать распоряжения. Деньги? Да хоть что! Главное, что его величество чувствует себя намного лучше, словно… словно Найджел его травить перестал? Но ведь приходит каждый день, раньше хоть немного, но состояние короля ухудшалось, а сейчас такого нет. Яд, что ли, выдохся? И такое в принципе бывает. Найджел уже ушел, когда Барист вспомнил еще кое-что. И тихо застонал. Запавшие глаза друга. Покрытые коростой губы, шепчущие страшные слова. Тарейнский. Трион. А если предатель не Тарейнский, а Трион? Если Варс пытался предупредить? Барист закрыл лицо руками и застонал уже в голос. Если, если… «Боги милосердные, да помогите же мне! Хоть знак подайте какой!!! Ну хоть как-то помогите!!!» * * * Дилера всего этого не знала и даже не подозревала. Зато она видела роскошную встречу. И кланяющегося ей златокудрого красавца с очаровательной улыбкой. И сердце девушки таяло, словно лед на весеннем солнышке. И бились в нем глупые девичьи надежды, словно голуби в клетке. А вдруг?.. Может быть?.. Должен же кто-то и душу ценить, а не только тело! Правда? Ведь правда же? В столице разворачивались празднества в честь ее высочества, и на этом фоне почти незамеченным прошло сообщение о победе. Маркиз Торнейский разбил степняков и ехал домой. Его величество был искренне рад. Барист впервые за столько времени перевел дух. А Найджел… На следующий день он подлил отцу не три капли, а девять. Матильда Домашкина Время бежало быстро. Вот уже и воскресенье. С утра Матильда удрала в парикмахерскую и вышла оттуда счастливой. Прислушавшись к ее словам, теть Наташа соорудила ей максимально простую прическу, модную в любые времена. Узел-ракушка и пара завитых прядей, которые словно случайно выскользнули на плечи. Получилось красиво. Потом настал черед наряда. Костюм-двоечка, единственное, что подходило, но за ним Матильде пришлось забежать домой. И, разумеется, там она наткнулась на тетю Пашу. – Явилась! Бабища аж шипела. И ведь не докажешь такой, что сами виноваты. Никогда не докажешь. Матильда порывалась послать ее по кочкам, но Малена тут же перехватила управление. – Надеюсь, вашего сына уже выпустили? – НЕТ!!! И не собираются!!! Из воплей озверевшей бабы Матильда поняла, что Давид и Антон разозлились очень качественно. А когда у людей есть деньги и связи, то и злятся они не просто так. И не двери ногами пинают в припадке ярости, как в кино. Германа и Петюню сажали всерьез. Шили им организацию ОПГ с попыткой отнять квартиру у Малены, с избиением, нанесением тяжких телесных, кажется, еще и с ограблением… И поди докажи, что это не так! Матильда аж рот открыла. Хотя… а она возражала? Ни разу! Ни на минуту! Знаете – а поделом! Она не просила отжимать у нее квартиру, нападать, бить, ругаться, подавать в суд… они первые начали. А что им в ответку прилетело… Странные люди, а? Вот читают они в Библии или, там, в Коране, что за грехи следует наказание. И совершенно к себе этого не применяют. А за что их наказывать? Они же хорошие… Параша с апломбом требовала, чтобы Матильда исправилась, покаялась и быстренько забрала заявление из полиции. И вообще – свободу попугаям и денежку на корм. Матильда решительно отказывалась. И ругаться бы им долго, не появись на арене третье лицо. Тетя Варя то ли в окно Матильду выглядывала, то ли просто на вопли вылезла. Но атаковала со всей мощью бывалой комсомольской активистки. – Это что такое творится! Парашка, да тебя саму сажать пора! Я щас в полицию позвоню, скажу, что ты девчонку шантажируешь… – А мы и подтвердим. – Мария Михайловна была, как всегда, на боевом посту. И улыбалась, что та гадюка – ласково так, нежно, по-доброму. – Звони, Варя, камеры, небось, все пишут… – Я… – Тетя Параша впервые растерялась. Забыла она про камеры, просто – забыла! Дело житейское, бывает… привыкла орать и нахрапом давить, вот и не подумала. – Говоришь, заявление забрать? А то жизни не дашь? Из дома выживешь… какие угрозы-то хорошие. – Тетя Варя потерла руки. Малена поглядела на бабок, которые сейчас сильно напоминали стаю пираний, и молча нырнула в подъезд. Здесь и без нее справятся. Точно. * * * В половине второго Малена садилась в джип Давида. Костюм-двоечка (платье и длинный, ниже середины бедра, пиджак) цвета голубиного крыла делал ее глаза темно-синими, загадочными, словно грозовое море. Медальон она в этот раз надела поверх платья – фасон позволял и даже требовал. Гладкий материал без вышивки и украшений просто намекал, что сюда нужны драгоценности. Малена и решилась. А что? Скромно и со вкусом. А как были одеты люди на прошлом дне рождения, она посмотрела. Белой вороной выглядеть не будет. И вообще, сейчас два часа дня. Кой дурак надевает бриллианты в это время? Вот вечером, при свечах – дело другое, а сейчас роскошные драгоценности просто неуместны. Коробку с подарком мужественно потащил Давид. Свой подарок у него тоже был, флакон дорогих духов, сделанных на заказ в Париже. Когда Малена узнала цену, она только головой покачала. Ей на этот флакон было бы три года работать, не есть, не пить, а только копить. Господа Асатиани встречали гостей внутри дома. Так что Малена оценила и здоровущий парк, и роскошный дом… ну, вертела она головой по сторонам! И что? Интересно же! Донэр, конечно, на порядок круче, да и городской дом Домбрийских побольше будет, но для этого места, времени и состояния – очень даже. И со вкусом. Никакой «цыганщины», никакой восточной аляпистости, которой так часто грешат нувориши. Серый камень, алая черепица, очень простая постройка… Зато внутри есть где развернуться. И гостей уже хватает… брр. Малене показалось, что ее шильями потыкали. Матильда даже и не вылезала, отдавая контроль над телом подруге. Герцогессе все же привычнее подобное общество, а вот Матильда… М-да. Есть светское воспитание, а есть советское. По первому шаблону с гадюкой надо расцеловаться, по второму – треснуть палкой. И увы. У Марии-Элены был как раз первый вариант, а у Матильды – второй. Так что – не лезем. И еще раз НЕ ЛЕЗЕМ!!! Давид тем временем подвел Малену к своим родителям. – Мой отец, Эдуард Давидович. Моя мать, София Рустамовна. Моя девушка, Малена Германовна. На миг воцарилась тишина. Потом взгляд Эдуарда Давидовича обежал Малену с ног до головы. От аккуратно уложенных волос до простых туфель, словно просканировал, и вынес свое авторитетное суждение: дешевка. Матильда точно бы вспылила. Малена улыбалась как ни в чем не бывало все той же равнодушной улыбкой светского человека, которого по шесть раз на дню кому-то представляют, и ему уже так надоели и эти вечера, и эти церемонии… Пфе… – Рада знакомству.