Возвращение мага

– Усадьба расположена на возвышенности, уровень болот находится ниже. В засуху наши колодцы совсем могут пересохнуть, вот тогда нам приходится туго, – пояснила я.

Эрл сбросил ведро вниз и набрал воды. Вытащив ведро, его магичество внимательно присмотрелся к жидкости и поводил над ней руками. После чего выдал:

– В воде есть порча. Хотя ее очень мало, не каждый заметит. Поэтому к Негошу претензий нет. Церковь Локтара разве не проводит периодические проверки?

– Проводит, милорд. Последняя, если мне не изменяет память, была около пяти месяцев назад. Но они сказали, что плохая вода у нас из-за Шемтенских топей, – объяснила я.

– С которыми они ничего сделать не могут? Ясно. Кстати, вы в курсе, что если употреблять такую воду годами, то это может серьезно отразиться на организме. Особенно немолодом. Слабость, болезни, бесплодие, скудоумие – все это вызывает порча.

– Милорд, вы полагаете, что эрл Авель из-за этого… слег?

– Все может быть. Обследовать труп деда я не собираюсь, но разобраться в ситуации надо. Подобная слабая концентрация вряд ли серьезно коснется людей или скота. Однако может попасться кто-то восприимчивый, вроде той порченой крысы. Буду проверять. Принесите мне курицу и топор.

Искомое быстро приволокли. Эйлерт приспособил животное на пенек и слитным ударом отрубил курице голову. Некоторое время эрл следил за растекающейся кровью, которая образовала маленький ручеек.

– Что-то здесь еще осталось. Нечто приманивающее и источающее порчу.

Эйлерт резко двинулся по направлению ручейка и зашел в простой дом, служивший общей кухней, где готовили и раздавали рабам пищу. Кормили здесь два раза в день, и ужин – или, если точнее, вечерняя кормежка рабов – уже миновал.

– Мой господин! – Главный кашевар склонился в низком подобострастном поклоне. – Мое имя Дюстэн. Ваш смиренный слуга руководит готовкой еды для рабов.

Эйлерт не двигался несколько секунд, пытаясь что-то рассмотреть в слуге, на лице которого застыло почтительное выражение. Дюстэн, светлый эльф средних лет, обладал типичной для своей расы внешностью. Хотя по людским меркам его можно было считать стариком, по эльфийским он был зрелым мужчиной. Зеленоглазый блондин с короткой практичной прической, длинными растопыренными острыми ушами, стройный, среднего роста.

– Милорд, – тихо зашептала я, склонившись к самому уху эрла. – Сейчас я вспомнила, что на него мне поступали жалобы от рабов. Простите, не знаю, почему я забыла вам сообщить…

– Ну, тут твоей вины нет. Эта тварь умело маскировалась и пудрила мозги окружающим. Даже я проглядел его на сборе слуг.

Дюстэн дернулся в сторону, по-видимому, услыхав слова эрла, однако Эйлерт был быстрее. Маг вытянул руку и прошил грудь эльфа мгновенно сформировавшейся ледышкой. Негош ругнулся, а Лирой с Гастеном выдвинулись вперед, быстро обнажив оружие. Дюстэн же не умер на месте, как должно было быть в случае таких ранений, а начал грязно поносить Эйлерта и… преображаться. Черты лица заострились, кожа стала мертвенно-бледной, глаза почернели, а волосы стали пепельными. Лицо приняло выражение лютой злобы:

– Ты не понимаешь, что творишь, маг. Присоединяйся к нам! И ты обрете…

Вторая ледышка взорвала эльфу голову, словно переспевший арбуз. Я отвернулась, не желая смотреть на столь нелицеприятное зрелище. Хотя с другой стороны очень хотелось взглянуть. Полупрозрачные острые сосульки голубоватого цвета опасно поблескивали на свету и выглядели очень грозным оружием. Они прошили тело эльфа насквозь будто бумагу. Магия – безумно смертоносная вещь. Особенно в умелых руках.

– Я слышал эти слова сотни раз, служитель Непроглядной, – заметил эрл надменно.

– Тьфу, темный выродок! – сплюнул Лирой, проверяя копьем останки.

Эйлерт же еще некоторое время прислушивался и присматривался. Наблюдал за растекшейся черной жидкостью, которая заменяла Дюстэну кровь.

– Не трогайте тело. Судя по всему, больше значительных очагов порчи в округе нет. Тьму тянет к топям, но они пусть пока подождут. Дом необходимо сжечь, идем наружу.

Мы высыпали на улицу, где уже собралась небольшая толпа рабов. Вести о темной стороне Дюстэна распространились в один момент. Слуги загомонили, припоминая все его выходки и странное поведение.

– Говорил я, что Дюстэна надо давно на божий суд отправить, – громко воскликнул кузнец Толле. – Сколько крови он из нас выпил, сколько мы терпели его издевки!

– Негош, займись вещами культиста, – повелел барин. – Место, где он спал, кровать, комод, одежду, всю его мебель и личные вещи необходимо предать огню. Если заметишь что-то фонящее тьмой, принеси мне. Хотя сомневаюсь, чтобы этот жалкий культист смог скрыть какой-то артефакт от меня.

– Да, ваше благородие. Прошу прощения, что недоглядел, – поклонился бородатый маг, после чего бегом припустил к бараку прислуги.

– Все-таки тьме и прочим нечистым силам непросто набирать сторонников среди рабов – магия ошейника препятствует затуманиванию мозгов, – объяснил Эйлерт. – Среди свободных людей культ приличных размеров за какой-нибудь месяц может распространиться чуть ли не со скоростью мора. Хм… – Господин задумчиво осмотрелся. Несколько рабов уже подносили факелы, дабы поджечь здание. – Отойдите, а то полночи возиться будете.

Дальше последовало то, отчего у меня волосы встали дыбом, глаза пораженно распахнулись, а дыхание надолго сбилось. Эйлерт явил нам силу огня, мощь своей магии во всем ее великолепии. Деревянное строение вспыхнуло, будто промасленный фитиль. Поднялся сильный ветер, еще больше раздувающий огонь. А господин продолжал поливать здание струями ревущего пламени, не жалея сил и магии. Когда же огонь начал перекидываться на соседнее здание, стоящее неподалеку, милорд сбавил напор и левой рукой направил на занимающийся участок струю воды… которую он взял напрямую из колодца! Это было бесподобно и восхитительно. Потрескивающий, ревущий и ярко пылающий остов здания в ночи, протянувшаяся из колодца водяная змейка, которой можно было коснуться, и шипящий пар в местах соприкосновения двух стихий! Ничего более красочного и захватывающего я в своей жизни не видела. Даже в свободном детстве очень редко доводилось наблюдать за представлениями или деятельностью магов. Мои родители оба были неодаренными, так что любая могущественная магия вызывает у меня чуть ли не дрожь в коленках. Тот же светокамень я оставила, потому что хотела обладать хоть таким простеньким магическим артефактом.

Рабская кухня-столовая сгорела до основания буквально за десяток минут. Кроме пепла остались лишь кухонная утварь и разные металлические приспособления. Котлы, само собой, уцелели. Запасы, хранившиеся в кладовой, также пропали в огне. Страшно представить, чем мог кормить рабов приспешник темных сил. Может, он постепенно подготавливал слуг, чтобы тьма поселилась и внутри их сердец? Эйлерт провел выборочную проверку среди нескольких рабов, но ничего критичного не обнаружил.

– Что же, событие неожиданное. Но порча и приходит тогда, когда ее меньше всего ждешь. Придется ставить новую кухню. Пока же временно можете воспользоваться кухней особняка. Выделите нашим поварам помощников, почистите и перенесите котлы. В общем, я не силен в организации быта. Игния, если от меня что-то потребуется, сообщи. Насчет денег и закупок всего необходимого тоже не скупись.

– Да, милорд! – воскликнула я.

– Эм, с тобой все в порядке?

– Кхем, – кашлянула я и постаралась принять более спокойный и пристойный вид. – Да, господин. Со мной все в порядке.

– Хорошо. Надо бы принять ванну, а то провонял весь…

Набегалась я знатно, до поздней ночи. А затем еще около получаса пришлось пересказывать о случившемся домашним слугам, изнывающим от любопытства. Пожар был хорошо виден со второго этажа особняка. В отсутствие Аютлы Широль стала потихоньку поручать Лайне новые обязанности. Помыть пол особого ума не надо, хотя и здесь имеются свои хитрости. Лечение магией, сытная еда плюс природная живучесть волчьего племени превратили больное слабое дитя в активную егозу, которая носилась по особняку с неунывающим энтузиазмом. Обучение двигалось, однако пока слишком мало времени прошло. Лайна пыталась отучиться гавкать, но паразитные словечки все равно пробивались в речь.

На следующий день все еще оставалось множество хлопот, о которых мне, как помощнице хозяина, необходимо было позаботиться. Радует, что об обслуживании самого милорда уже не приходилось так сильно печься. Слуги успели узнать немного его привычки и пристрастия в еде, поэтому по большей части управлялись сами, без моих подсказок. Можно сказать, что за пару дней жизнь в поместье нашла свой новый ритм. Помогал и тот простой факт, что Эйлерт был неприхотлив, даже, сказала бы, весьма неприхотлив и самодостаточен. Он не требовал накрывать стол, брился сам, даже воду для мытья он подогревал самостоятельно. А вот приготовление завтрака на почти две сотни людей – задача непростая, хотя наша кухня и повара с помощниками справлялись с такой нагрузкой. Все-таки пища обычных рабов отличается простотой. Это тебе не банкетные деликатесы и лакомства готовить. После обсуждения с милордом все-таки решили ставить новое здание под рабскую кухню, хотя предлагали под это дело переоборудовать один хлев или хранилище припасов. Высказывалась и мысль переделать барак старших слуг, но его местоположение было не совсем удобным для кухни, да и размерами он подкачал.

Стройка дело для слуг привычное, хотя рубка и обтесывание бревен займет некоторое время. Если быть честным, то на территории Тураннов нет подходящих деревьев, поэтому нам придется по-тихому нарушать закон и прореживать лес, примыкающий к Шемтенским топям. Неизбежны порча инструментов, травмы, переутомления, нападение порченых тварей. Плотникам придется передать свою работу на плантациях другим, что повысит общую нагрузку на рабов. Нельзя забывать еще и про переделку внутренней кладовой под личные комнаты домашних слуг, о чем распорядился милорд. Все это я объяснила Эйлерту, когда он спросил о трудностях. Эрл повелел увеличить порции рабам на время стройки и пообещал помочь с работой, если ему будет нечем заняться. В общем, что в рабском поселке, что в особняке кипела активная деятельность. Это приводило к вечной грязи, снующим туда-сюда слугам и прочим неподобающим вещам. Выдачу еды производили не в поместье, само собой. Бадьи выкатывали на задний двор, куда скрытыми тропками приходили рабы с утварью.

День выдался насыщенным, но засыпала я довольная. В моей руке был зажат специально сшитый непроницаемый кожаный мешочек, в котором находился светокамень, заряженный милордом самолично. Раз он не отобрал артефакт, то негласно разрешил оставить себе. Иной награды за работу мне и не требовалось.




А следующим утром произошло неприятное событие. Первым о непрошеных посетителях нас уведомил запыхавшийся Леместьен. Эльф сообщил о приближающемся большом вооруженном конном отряде, со стягом и символами церкви. Таким образом, у милорда появилось несколько минут, чтобы решить, что следует предпринять и как себя вести при общении со служителями Локтара Единого. Если бы Эйлерт вдруг баловался темной магией, в чем я очень сильно сомневаюсь, он имел бы возможность спрятать или уничтожить запретные вещи. Или даже скрыться. Мы, рабы, в первую очередь служим своему хозяину, а уже затем оказываем содействие церкви и короне. Хотя и среди слуг попадаются фанатичные последователи Локтара, в основном среди урожденных латернийцев. Милорд, разумеется, не стал прятаться или суетиться, на его лице не отразилось никакого беспокойства, скорее любопытство.

– Милорд, смею напомнить вам, что приблизительно раз в декаду или месяц имения эрлов в обязательном порядке посещает святой проповедник, который просвещает рабов о Локтаре Едином и читает святые тексты.

– Ах да! Дед требовал от меня каждый раз показываться на проповеди, а я каждый раз пытался сбежать, – с улыбкой припомнил Эйлерт.

– Численность и состав отряда указывает на Орден Искоренителей, господин, – дополнил Леместьен.

– Возможно, им стало известно о вчерашнем случае порчи и служителе темных сил? – предположил Негош.

– Как-то быстро они среагировали, – заметил эрл. – Игния, в Шемтен кто-то из слуг ездил?

– Я распорядилась пополнить съестные запасы, но вчера слугам было не до этого. Если никто из старших слуг не передавал других приказов, то телега должна была отправиться сегодня. Кибрук упоминал, что, возможно, поедет вместе с возничим для ведения торгов. Вот и он, ваше благородие.

Кибрук подтвердил, что только собирался отправиться к полудню в Шемтен.

– Ладно. Выясним позже. Будем встречать гостей.

Эйлерт обернулся к центральному входу и нацепил радушное, но в то же время величественное выражение лица, как и пристало хозяину местных земель. Будто бы видел через стену или мог слышать приближение людей. Хотя… магия – удивительная вещь и, как говорят темные эльфы, не имеет границ. Вот и Лайна пошевелила своими чуткими ушками. А через несколько секунд двери с грохотом отворились в разные стороны, и в поместье ворвалось с дюжину членов Ордена Искоренителей. Закованные в броню паладины и одетые в просторные мантии клирики. В отряде церковников выделялся статный мужчина с окладистой седой бородкой, носящий кольчугу и броню, защищающую руки и ноги, более легкую, нежели у рядовых паладинов. Его плащ, расшитый символами Локтара Единого, эффектно развевался на ветру, а силуэт слегка подсвечивался белым светом.

– Я – старший инквизитор Нумерс, возглавляю Шемтенское отделение Ордена Искоренителей. Эрл Туранн, вам вменяется пользование темными артефактами, а также сокрытие следов порчи! Мы прибыли сюда для проведения полной проверки и зачистки! Вы – новый эрл Туранн, владетель окрестных земель? – с угрозой, без толики почтения произнес мужчина.

Я почувствовала небольшое смятение и благоговение. Многие служители церкви владели святой аурой, и инквизитор не был исключением. Даже в слабой концентрации она оказывала немалое давление на простых людей.

– Да, я эрл Эйлерт Туранн. Готов содействовать в проведении проверки, сир Нумерс, – безмятежно ответствовал барин. – Вчера мне удалось найти и уничтожить одну порченую тварь, а также служителя Непроглядной. Все вещи мы сожгли, как и полагается. Вместе со зданием.

– Мы разберемся в ситуации и докопаемся до истины. Обыскать дом! – подал команду Нумерс.

Часть паладинов двинулась в глубь помещений. Несколько клириков встали на колени и принялись читать молитвы. От них постепенно стало исходить белое сияние, которое слегка слепило глаза. Да и находиться рядом было не совсем приятно. Судя по тому, что к рабскому поселку Нумерс никого из присутствующих не отправил, снаружи были другие церковники, которым инквизитор уже поручил осмотреть прилегающие территории. Святая магия смотрелась внушительно, если не знать о том, что вся сила клириков заемная, даруемая Богом.

– Чифу, сир инквизитор? – предложил Эйлерт. – Или вина?

– Молчать! – рявкнул мужчина. – Вы будете говорить, только когда вас спросят или когда будет доказана ваша полная невиновность!

Орден Искоренителей не расслаблялся, церковники вели себя так, будто находятся в логове врага. Их можно понять. Культисты – настоящая напасть. Последователи темных сил умеют маскироваться. Ведь даже знающие Дюстэна рабы не предполагали до последнего, что он отдался в объятья тьмы. Клирики закончили творить святую магию и подали инквизитору сигнал. Нумерс сразу подобрался и приказал взять нас в окружение. Эйлерт недовольно поморщился, но возражать не стал. Когда на расстоянии вытянутой руки от твоей беззащитной шеи находится обнаженный острый клинок, это весьма неприятно и страшно нервирует.

– Откуда в вашем доме эта вещь?! – рявкнул Нумерс, когда ему принесли странный предмет в кожаной оплетке. – Мои люди нашли ее на втором этаже!

– Понятия не имею, – признался Эйлерт. – Первый раз ее вижу.

Домашние слуги ответили отрицательно – никто не знал, откуда она взялась.

Инквизитор на секунду распахнул сверток, и оттуда неожиданно дохнуло могильным холодом, протиснулась струйка дыма и повеяло настоящей жутью.

– О! Какая интересная и необычная система маскировки! – воодушевленно заметил Эйлерт. – Признаюсь, я проворонил темный артефакт у себя под носом, сир инквизитор. Конечно, мысли о том, что мне его могли подбросить благочестивые служители Локтара Единого, я не допускаю. Хотелось бы мне немного поизучать его, но я осознаю всю неуместность подобной просьбы…

– Замолчите, эрл! Иначе я прямо сейчас отдам приказ о зачистке!

После закрытия кожаной обложки Нумерс пробормотал слова молитвы и окутал вещь густым белым светом. В наивысшей интенсивности свечения случился хлопок, а от Нумерса во все стороны изошла мрачная сероватая дымка. Артефакта же при нем уже не оказалось – сверток был безвозвратно уничтожен.

– Вы утверждаете, что ни вы, ни кто-либо из ваших слуг не имеет отношения к темному артефакту?

– Я – нет. Если слуги виноваты, то мне об этом неизвестно. Игния, культист… как там его имя… ведь не имел доступа в дом?

– Нет, милорд. Дюстэн лишь иногда обменивался припасами с кухонной кладовой, но на второй этаж дома его бы никто не пустил…

– Проверить их! – приказал Нумерс, и к слугам подошли клирики.

Церковники воздействовали на прислугу святой магией, пытаясь определить ростки тьмы. Это было не слишком приятное ощущение. Будто все твои внутренности и мозги выворачивают наизнанку. Но, слава богам, никого из домашних не признали зараженным. Эрла Туранна обследовали долго. Сначала два клирика, затем четверо, а под конец и все присутствующие сообща с самим инквизитором.

– Вы отдаете себе отчет, эрл Туранн, как подозрительно все это выглядит? Вы приехали из дальних земель, где наверняка сплошь и рядом буйствуют порождения тьмы, хаоса или скверны. И сразу же на вашей территории появляются культисты и темные артефакты! Откройтесь Локтару великодушному и покайтесь! Очистите свое имя, и мы снимем все обвинения!

– Ни один уважающий себя маг не станет открывать душу кому бы то ни было, – парировал Эйлерт. – Вы собрали показания свидетелей метаморфоз Дюстэна. Негош подтвердил уничтожение порченой крысы. Ваши люди проверили моих слуг и мои владения и не нашли следов порчи. Полагаю, на этом инцидент можно считать исчерпанным?

Инквизитор помрачнел:

– Мы обязаны узнать источник темного артефакта!

– Я понятия не имею, как он оказался в моем доме, даю вам слово члена рода Тураннов. Хотя… есть у меня один недоброжелатель, что как раз на днях слонялся по дому. Его имя Бристоф Хальтер.

– Мы проведем тщательную проверку, эрл.

– Надеюсь.