Восприятие Яна

Оскар больше не мог терпеть манящий запах пищи. Выйдя из-за поворота тоннеля он ворвался в световой круг лампы военных. Его движения были слишком быстрыми для смертных. Оскар схватил одного из солдат под мышки. Послышался хруст ребер и сдавленный стон. Зубы вонзились в мягкую плоть, и тепло разлилось по телу вампира. Наркотический экстаз овладел Оскаром. Он медленно выпустил из объятий высушенный труп и взглянул на второго солдата. Тот застыл на месте, пытался поднять оружие, но отчего-то не мог. Всё произошло неожиданно. Оскар схватил добычу за грудки, и держал его, не давая вырваться, хотя это и не требовалось. Сердце парня могло вот-вот разорваться от страха. Чувствуя это, Оскар усыпил его. Восприятием он заглянул вглубь пещеры. Ему хватило одного «прикосновения» к темнице, чтобы всё понять. Ева была там, в глубине, она изменилась, её сознание мерцало, пытаясь угаснуть насовсем.

Голод. Этого возьму с собой.

Экономя энергию, Оскар волочил солдата по песчаному полу, схватив за ногу. Стараясь использовать лишь простейшее Воздействие, Оскар замораживал стальные преграды, которые то и дело возникали на пути, и разбивал их ударом кулака. Физическая сила не отнимала жизненной энергии и была последним, но самым надежным, на что мог рассчитывать вампир. Узкий подземный коридор, который подсвечивался тусклыми лампами, казался бесконечным. Всё это порядком надоело Оскару. Наконец, очередное препятствие разлетелось на ледяные осколки и обнажило темный зал. Помещение оканчивалось дверью. Подойдя ближе, Оскар обнаружил, что дверь была сделана из металла, как и вся стена, в которую она была вмонтирована. (Читай на Книгоед.нет) Дверь открывал кодовый замок. Силой такую дверь не взять. Человек, которого вампир бросил несколькими шагами раньше, спал, но Оскар заглянул его память, благо там был необходимый код. Разбираться в остальном, что было извлечено из головы солдата, Оскар не стал, но интересного там было много. Единственное, что не могло не врезаться в память вампира — лицо молодого парня, которое носило шрамы от прикосновений безумия. Грозный взгляд, который даже сквозь нелепые очки внушал Оскару тревогу, принадлежал тому, кого они называли Первым лидером.

Дверной замок издал писк, и послышался звук отодвигаемых засовов. Когда дверь приоткрылась, Оскар почувствовал сладковатый запах гниющего мяса. Высший знал, что его ждет в этой комнате, поэтому подтянул спящего солдата поближе, а затем швырнул за дверь, не желая видеть продолжения. Криков не было: Оскар не стал снимать усыпляющее воздействие. Чвакающие звуки, которые сопровождались тихим рыком, скоро затихли. Затем дверь приоткрылась шире. Под тусклый свет автономных ламп из комнаты на четвереньках выползла миниатюрная обнаженная девушка, вымазанная в склизкой жиже. Она вонзила в вампира безумный взгляд и вжалась в стену, обхватив колени и прижав их к груди. В этот момент Оскар почувствовал нечто новое для себя: он проникся жалостью к этой девчушке (по меркам его многовековой жизни, её нельзя было назвать даже ребенком). Ему захотелось защищать её, окружить заботой.

В комнате что-то зашевелилось, послышались звуки похожие на тяжелое дыхание умирающего старика. Ева увидела то, что вознамерилось вылезти через дверной проем, и со стоном отпрянула от него. Из темноты к вампирке медленно потянулась длинная жилистая и когтистая лапа.

У меня никогда не было детей, дочери. Быть вампиром — противоестественно, — неожиданно для себя подумал Оскар и с яростью, пинком захлопнул дверь. От удара дверь вогнулась внутрь, её заклинило, а автоматически сработавший замок задвинул засовы в уцелевшие пазы — она закрылась намертво. Рука на полу, которая больше походила на звериную лапу, только без шерсти, конвульсивно дергала пальцами, кровь вытекала из обрубка. Воплей слышно не было.

Ева сидела в позе эмбриона у холодной стены, прикрывая голову рукой. Вампирку трясло — Оскар решил, что это от страха, ведь холод она не должна была чувствовать, если, конечно, не забыла об этом. Оскар снял с плеч кашемировый плащ, чтобы прикрыть беззащитную наготу Евы. Тратить силы на сотворение одежды сейчас было бы глупо. Когда Оскар приблизился к вампирке, она дернулась, испугано вскрикнув при этом, но с места не сдвинулась — плащ лег ей на плечи. Оскар не решался заглянуть в мысли Евы, сейчас там творился хаос, ей нужно было прийти в себя — нужна свежая кровь.

Оскар осторожно приподнял девушку за плечи и медленно повел через зал. Решив, что такими темпами путь может затянуться, он создал портал. Подумал он при этом, что в Роднике остались некоторые запасы пищи, и что там будет безопаснее всего для Евы. Двое шагнули в вибрирующее пятно, и комната опустела, лишь стальную дверь с обратной стороны кто-то медленно скреб.

***

В поисках Евы Ян использовал Восприятие, но ничего не выходило. Ему не удавалось распознать место заточения, потому как её слабое сознание меркло. Решение проблемы он нашел в ходе небольшого эксперимента. Ян предположил: А если я, находясь вне тела, настроюсь на эманации Евы и при первом же проблеске её сознания отправлюсь навстречу сигналу? Так я не буду тратить время на перемещение своей физической оболочки. Опыт оказался успешным, уже через несколько недель он нашел заветное место, благо вампирка все время находилась здесь. Яну приходилось использовать тела животных и птиц, чтобы не умереть. Свое тело он «законсервировал», остановив в нём метаболические процессы и надежно спрятав, прежде чем покинуть.

Ян ясно видел пещеру и запечатанную темницу. Он понимал мотивы Исая: Первому лидеру необходим всадник, который будет нести голод. Но у Евы есть своя воля, которую не сломило это ужасное проклятие. И теперь самое верное — это лишить её разума с помощью голода. Так ему велел тот, к кому он неустанно прислушивался. Но кто же он, этот таинственный покровитель? Ян вспоминал о Дане — всаднице, несущей сокрушительные пандемии. Не сложно догадаться, что Исай пытается разжечь пламя войны, которое выжжет уцелевшие остатки после голода и болезни. За кулисами оставалась лишь Смерть. Видимо, черед выходить на сцену Апокалипсиса для неё еще не настал.

Шагая по пути просветления, Ян понимал свою роль в смертоносном механизме; понимал наказы предыдущего Летописца, что держал свой путь из конца света в новое начало. Он сеял в обновленном мире жизнь и пытался улучшить его, фильтруя успехи предыдущих поколений. Гаспар пытался получить дистиллят идеального смертного, безгрешного и безукоризненного. Но люди вновь и вновь приближали свою кончину. Неужели процесс этот будет вечен? Не понимал Ян одного: почему рецепт создания контейнера для жизни ему так и не открылся? Ведь теперь он знал многое, а то, чего не знал, мог применить интуитивно. Сокрушаться по этому поводу новый Летописец не стал, ведь лишь смирение могло открыть сокрытое от первого взгляда.

Ян узнал Оскара. Подобравшись к Еве достаточно близко, он увидел вампира. Оскар тоже обнаружил Яна, но не смог понять, кого он видел, ведь вторжение в чужое тело было в новинку для любого вампира в Акрии (за исключением Гаспара). Их встреча рядом с темницей всадника Голода, не могла быть случайностью. Искусство отрешения научило Летописца видеть систему в ситуациях и событиях, в действиях людей и природных явлениях — там, где этой системы, казалось, быть не может.

Не зная наверняка мотивы Оскара, Ян поспешил слиться со своим телом и отправиться в путь. При желании, его душа могла мгновенно оказаться в любой точке вселенной, но приходилось ещё и перемещать бренную плоть сквозь сложные порталы. Он опоздал, совсем немного, но опоздал. В сыром и мрачном подземелье не было никого. Но сознание молодой вампирки сияло все сильнее, а значит, Оскар не причинил ей вреда. Высший был самым сильным и способным вампиром из всех ныне живущих, но скрывать след своего портала он не стал. Гордыня, — подумал Ян и отправился вслед за Оскаром.

***

Анар не добрался до Родника, как и надеялся Оскар. Замок стоял в неизменно величественном виде, среди залитых зеленью лугов и лесов. Еще не «вошедшие» подростки во дворе наслаждались лучами солнца и не подозревали о нависшей угрозе. Нельзя дать им погибнуть, — подумал Оскар, глядя на гротескных горгулий и как бы обращаясь к ним. Каменные изваяния поддерживали выступающий свод верхнего этажа замка и пристально наблюдали за молодежью. Ева восстанавливала силы, она спала, что было редкостью для вампиров. Продолжительный голод мог навсегда лишить её личности, но она была сильной, Оскар это знал, чувствовал или просто хотел так думать: надеялся, что она сможет выкарабкаться. Он питал к ней не только отеческие чувства. Оскар стыдился их, ведь ему не каких-то жалких пятьдесят и даже не сто лет, но в то же время они пробуждали в нем нечто хорошее.

В это самое мгновение посторонний пробрался в замок. Но это был не Анар. Он стоял за спиной Оскара и не скрывался.

— Ты не вампир, — не оборачиваясь, произнес Оскар.

— Верно, — ответил незваный гость.

— Зачем ты здесь?

— Проникнуть в твою голову я не смогу, даже если захочу, поэтому расскажи, зачем тебе Ева?

Оскар сдвинул брови в недоумении. Кто мог интересоваться его планами насчет девчонки? Обернувшись со сверхъестественной скоростью, Высший увидел человека, который некогда пришел за Евой и увел её из замка. Теперь этот человек изменился, и не только внешне. В его глазах более нельзя было прочесть растерянности, которая так присуща молодежи (молодежью Оскар называл всех, чей возраст не перевалил хотя бы за сотню лет). Теперь его взгляд выражал спокойствие, в нём гранитом стояли сила и опыт — откуда он мог приобрести их за такой короткий срок? Прочесть его мысли Оскару не удалось. Смертный поставил барьер против Воздействия? — мысленно удивился он, но виду подавать не стал.

— Ян, верно? Почему тебя это интересует, и кто ты вообще такой? Скажи сам, раз уж у нас негласная договоренность не лезть в мысли друг друга.

— Я не смогу объяснить тебе всего. Мне важно лишь одно, добры ли твои намерения?

Оскар глядел Яну прямо в глаза. Этот пришелец смог пройти сквозь все защиты, выставленные Древними вокруг замка. Как такое возможно? Он всего лишь человек. Может он тот, кого я искал?

— Как ты прошел сквозь защиты? — спросил Оскар.

— О каких защитах ты говоришь? — ответил вопросом Ян.

— О защитах, которые …

В этот момент горгульи перестали удерживать массивный, выступающий над двором свод, и превратились в крошево каменных глыб. Обрушившийся пласт бетона и камня похоронил под собой около дюжины подростков. Двор замка наполнился криками оставшихся в живых студентов, и они бросились врассыпную.

— Нет! — воскликнул Оскар, но не стал бежать к месту крушения балкона. — Ты!

Выражение лица Яна изменилось, но только потому, что улыбка была сейчас не к месту. Он отразил невидимое Воздействие Оскара, не прибегая к помощи рук. Затем оказался за спиной Высшего, произнеся:

— Это не моих рук дело.

Гнев Оскара не утихал, потеряв самообладание, он принялся наносить Яну беспорядочные удары. Сначала это были созданные из ничего громоздкие предметы: каменная глыба, дерево, даже мертвое тело какого-то диковинного существа (мертвое, ведь вдохнуть в него жизнь вампиру было не под силу). Финальной стадией вспышки гнева были всполохи огня, молний, и в итоге — толчки незримой энергии. Ян без труда уходил от любых атак. Наконец он сжалился над Оскаром, ведь тот был движим заботой о близких, о своей семье, это было знаком истинного добра. Ян окружил Оскара экраном, наподобие пузыря, из которого праведный гнев Высшего не мог причинить вред никому, кроме него самого. Вскоре злость утихла, уступив место чувству бессилия и недоумения. Оскар испуганно смотрел на Яна и спросил:

— Кто?! Кто ты такой?!

— Я тебе не враг, — ответил Ян и снял защитный барьер.

Оскар остался недвижим, словно вросшее в землю гранитное изваяние. Подростки давно забежали в замок — то, что они успели увидеть, навсегда изменит их. Ян сочувственно посмотрел на Оскара и повторил:

— Это не моих рук дело, я не враг тебе.

— Да, это не он, — произнес чей-то голос из-за спины Яна.


Ян обернулся и отошел на шаг в сторону, чтобы Оскар тоже мог видеть нового собеседника. Им оказался Анар. Время изменило его еще сильнее, теперь плоть кусками свисала с лица, обнажая череп, а запах, который исходил от него, мог сравниться с вонью выгребной ямы. Гниющей рукой Анар цепко держал одного из студентов, заткнув ему рот. Мальчик уже закатывал глаза, теряя сознание, то ли от мерзости, то ли от ужаса. Оскар вновь испытал совсем новое для него чувство — смесь бессилия и гнева, подобное он ощущал, глядя, как голодные твари осаждают храм Перворожденного.

— Прекрати это! — воскликнул Оскар, не узнавая свой надломившийся голос.

Анар расплылся в безумной улыбке, сквозь отверстие под нижней губой блеснули зубы. Он вцепился в шею подростка, разодрал её и смеялся, наслаждаясь брызнувшей в его лицо кровью, которая била фонтаном. Оскар снова впал в бешенство, теперь разбавленное страхом, и искал силу для удара. Правая рука Высшего, который теперь был одной из голодных тварей, внезапно оказался прямо перед Оскаром, источая зловоние. Окровавленный подросток рядом уже превращался в голодного мутанта, но Ян, в отличии от Оскара, не медлил. В одно короткое мгновение он превратил мальчика в пепел и ударил Анара — тот был вынужден отразить Воздействие, и они сошлись, подобно рыцарям, скрестившим мечи. Оскар не мог помочь Яну, он обессилел, и не от голода, а от шока и страха. Высший — самый опытный и сильный вампир из ныне живущих, сидел на траве чуть поодаль и просто смотрел на то, как сильные дяди дерутся на ринге. Мир сошел с ума.

Ян не двигался с места, даже не прибегал к помощи рук — Анар упал на колени и уперся, будто пытаясь сдержать морскую волну; его медленно тащило по траве, и на ней появлялись борозды от его сапог. Не было ни вспышек, ни молнии, лишь воздух вибрировал как провода на ветру или неизвестный доселе духовой инструмент. Гул содержал в себе мощь. Если бы Анар ослабил блок, то Воздействие Яна просто раздавило бы его — ему оставалось лишь сопротивляться. Силы любого вампира уже бы закончились, а Ян был спокоен и свеж. Анар выдохся, даже несмотря на выпитую им кровь подростка. Плоть разлагалась стремительнее прежнего, вонь стала невыносимой. С ужасом в глазах тварь поддалась, Воздействие Яна прекратилось в тот самый момент, когда Анар перестал сопротивляться. Изможденный, он упал на землю. Оскар, наконец, вышел из оцепенения и бросился к Анару с криками:

— Зачем, зачем, зачем!?

— Оскар… это ты? Я так скучал… — последнее, что произнес Анар прежде, чем истлел полностью: его плоть иссохла и осыпалась прахом с оголенных костей.

Оскар упал на колени возле скелета. В недоумении, сожалении, гневе, страхе он стоял на коленях, долго смотря в никуда широко раскрытыми глазами. Он не знал, что делать дальше.

***

Трое: Ян, Ева и Оскар сидели за небольшим столом, в уютной маленькой комнатке. Потрескивал камин, тепло от которого било слишком сильно. Они не чувствуют жара. Жаль, — подумал Ян.

— Ты изменился, — сказала Ева, пристально изучая Яна. Она тоже изменилась, но осталась не менее привлекательной для Яна. Не только её внешность, сама душа выглядела иначе. Ян чувствовал в ней усталость и слабость. Он должен научить её тому, что узнал сам — это поможет ей.

— Немного, — ответил Ян и, улыбнувшись, заглянул в глаза Евы, надеясь увидеть в них что-то, но не обнаружил этого. Его не покидало чувство незавершенности. По неизвестной причине, он не мог сейчас контролировать свои чувства.

— Теперь ты чаще улыбаешься, — сказала Ева, и на её лице тоже расцвела улыбка.

Оскар слушал своих гостей, смотрел, как они улыбаются друг другу, и почувствовал укол ревности. Затем он сказал:

— Я рад, что вы довольны встречей, но не могли бы рассказать мне, что происходит? Почему ты уничтожила мой мир, что это за голодные твари, и кто ты такой? — Оскар заглянул в глаза Яну.

— Хорошо, я расскажу, — решил Ян и начал…

***

— Значит, она сбежала, — задумчиво произнес Исай, когда один из его приближенных принес новые известия. — И кто ей помог?

— Нам не известно.

Стоя перед окном кабинета, Исай смотрел не на докладчика, а на вид, открывающийся из окна. Здание Центриссиума было самым высоким в Общине. Витраж охватывал две стены здания. Если взглянуть налево, можно было увидеть центральную площадь, справа открывался унылый пейзаж. Вдали блестело Западное озеро; несмотря на название, считать его озером было трудно, скорее карьер, безжизненный карьер. Совсем близко возвышался одинокий холм, на котором росли осина, дуб и ясень. Деревья сплелись стволами подобно трем змеям. Странная троица, она пробуждала в памяти Исая какие-то воспоминания, но о чём они? Мне надоело это подземелье…

— Если бы она ушла сама, то я бы уже знал об этом, — ответил Исай, решив, что в таком случае обитатели поверхности уже один за другим превращались бы в голодных тварей.

— Прикажете отыскать её?

— Не думаю, что вы её найдете.

— В таком случае, какими будут указания?

— Тех солдат, которых она успела нам подарить, должно быть достаточно. Пора заканчивать мобилизацию, Лиона может узнать о наших планах и приготовиться к обороне, наш козырь — неожиданность. Собирай людей на площади, завтра утром мы выходим на поверхность. Официально я сообщу об этом вечером.

— Будет исполнено, Первый лидер, — отрапортовал солдат.

— Постой, — сказал Исай, обернувшись, и движением руки подозвал приспешника к себе.

Исай взял ладонь парня в свою, тот занервничал, но не посмел одернуть руку. Свободной рукой лидер обхватил два пальца солдата и, заглянув ему в глаза, выдернул пальцы из пястных суставов. Солдат взвыл, но Исай заткнул ему рот, спокойно сказав при этом:

— Передай своим подчиненным, чтобы они больше не допускали неудач, иначе мы не выстоим в войне.

Солдат, ошалело глядя на пальцы, которые повисли на сухожилиях, медленно побрел к выходу, разбрызгивая кровь, не проронив больше ни звука. Исай вновь повернулся к окну и принялся разглядывать площадь, мысленно представляя, как лучше построить войско. Голос внутри головы одобрил его мысли.





Союз




Оскар был поражен услышанным. Значит, Перворожденный существует. И у него даже есть имя. Что ж, прости мне моё неверие, если слышишь. В уютной комнатке стоял стол, усеянный ароматными блюдами. Студентов обладающих кулинарными талантами забирали на кухню, так и не допустив к Вхождению. Таланты выходили им боком, ну или как знать. Прислуживал ректору и его гостям молодой паренек лет восемнадцати. Он бегал с блюдами и наполнял кубки. Ян ел хорошо, не брезгуя куриными ножками в кисло-сладком соусе, многочисленными салатами и легчайшим красным вином почти вековой давности из погребов Родника. Вампиры тоже трапезничали, они могли ощущать вкус пищи и заставлять организм её переваривать, но только лишь для удовольствия или из приличия перед гостями. Спустя время Оскар обратил внимание на лицо официанта — в глазах парня застыл страх. Прочтение мыслей позволило Высшему увидеть, помимо фантазий парня во время актов рукоблудия и прочего мусора, что слух об инциденте во дворе разошелся по всей школе — студенты передавали друг другу отснятое кем-то сражение с Анаром. Теперь дети были напуганы и не знали, кто он такой, их ректор, и что вообще происходит. Некоторые помышляли о побеге. Всё это печалило Оскара.

— И что ты предлагаешь, Ян? — поинтересовался Оскар, когда аппетит гостя поубавился.

— Моя цель ясна, но ещё я хотел спасти Еву, однако здесь ты меня опередил, — Ян говорил с Оскаром, но пристально смотрел на Еву, прямо в глаза, Оскар уловил в этом взгляде желание. Ева, обычно серьезная и строгая, смущенно опустила глаза. Все трое никого не допускали в свою голову.

— Да, опередил. Помню этот момент, рядом со мной еще вилась какая-то бестолковая птица.