Видок. Цена жизни

— Елистратов, тебе что-то не нравится? — вкрадчиво поинтересовался Дмитрий Иванович.

— Никак нет, ваше благородие, — вытянулся в струнку казак.

— Ну так сотри со своей морды кислую мину, не то от нее у моего начальника может несварение приключиться. — Говоря это, Бренников покосился на меня.

Ай, красава! И казака на место поставил, и возможный конфликт погасил в зародыше, обозначив статус всех присутствующих. Вон как казачок губы поджал, но теперь он точно не станет наезжать на непонятного сопляка в диковинной шляпе.

Как реагировать на все это, я не знал, поэтому просто покинул паромобиль и без приглашения направился в дом.

В конце-то концов, он снят на мои деньги и как бы находится в моем же ведении.

Внутри база особого отдела ничем эдаким не выделялась — пять просторных комнат, одна из которых имела довольно значительные размеры. Здесь Дмитрий Иванович и организовал общий кабинет. В помещении расположились три письменных стола и два шкафа, лишь процентов на десять занятые папками.

Один из столов был обжит и уже завален бумагами и всякими канцелярскими принадлежностями. Я решил облюбовать себе место у окна, но Дмитрий Иванович ненавязчиво оттер меня к еще одной двери, за которой оказалась небольшая уютная комнатка с массивным письменным столом.

А неплохо так развернулся мой бывший начальник. Да в нем же пропадает дар дизайнера интерьеров!

Забросив шляпу на вешалку, я с наслаждением избавился от пиджака.

— Рассказывайте, Дмитрий Иванович, что успели сделать за время моего отсутствия.

— Немного, — явно поскромничал Бренников, — пока только обжились. Я взял на себя смелость немного прощупать своих старых агентов, но пока не известно, есть ли средства на их содержание, ничего серьезного предлагать не стал.

— Средств хватит, — легкомысленно отмахнулся я, но все же решил уточнить, — по крайней мере, можете тратить не меньше, чем раньше.

— Это хорошо, — удовлетворенно кивнул Бренников. — Значит, продолжим набор агентов. У вас есть еще какие-то приказы?

— Приказов нет, есть вопросы, — оживился я, устраиваясь на не очень-то удобном стуле. — Меня немного удивил подбор сотрудников. Какую пользу отделу может принести Осипка и что там насчет казаков?

Бренинков позволил себе легкую улыбку и, не отвечая, подошел к двери. Приоткрыв ее, он позвал Чижа:

— Осип, подготовься по варианту три.

Поведение следователя вызвало у меня живейшее любопытство.

— Что касается младшего агента Шишкина, объясню после того, как он подготовится, — увидев мой немой вопрос, сказал Бренников. — А насчет казаков — я позволил себе сделать выводы из предоставленных вами бумаг. Там есть распоряжения для есаула Щукина. Вот я и решил организовать здесь постоянное дежурство. К тому же сотня Щукина — это единственная сила в городе, которая не вовлечена в нынешний конфликт.

— Что удалось узнать о наших незваных гостях? — тут же напрягся я и, понимая, что разговор будет долгим, жестом предложил Бренникову устроиться с другой стороны стола на гостевом стуле.

— Не так уж много, — расстегнув китель и присев на стул, продолжил Дмитрий Иванович. — Матюхин прибыл в Топинск пять дней назад в сопровождении семи человек. Трое были с ним явно, а еще четверо пытались сделать вид, что едут отдельно. Но город у нас не такой уж большой, и все на виду.

— Пантелеймон Давыдович высмотрел? — с улыбкой вспомнил я околоточного, отвечавшего за порядок в железнодорожном районе.

— Да, его на мякине не проведешь, — подтвердил мою догадку Бренников и продолжил доклад: — Даже о явных помощниках Матюхина известно не так уж много. Только фамилии — Старостин, Булыжников и Ковальчик.

— Поляк? — встрепенулся я.

— Да. А что? — сделал стойку следователь.

Пришлось рассказывать ему о моих омских приключениях и случайно услышанном польском ругательстве.

— Сможете опознать? — ухватился Бренников за призрачную нить.

— Нет, но важнее то, что мы имеем косвенное подтверждение моих домыслов, а значит, сможем отреагировать на угрозу более адекватно. Уточните, пожалуйста, был ли этот Ковальчик вчера в Топинске.

— Хорошо, — кивнул Бренников. — И еще у меня есть просьба.

— Слушаю вас внимательно, Дмитрий Иванович.

— Если имеется такая возможность, было бы неплохо изыскать средства на повариху. Дабы, так сказать, прикормить казачков. В казарме у них еда не очень хорошая, а так они сами будут напрашиваться на дежурство.

— Очень неплохая идея. Займитесь этим. Все выкладки по расходам ко мне на стол, — не удержался я от начальственного тона.

— Будет сделано, — кивнул Бренников, и тут нас прервал осторожный стук в дверь.

— Входите, — разрешил я на правах хозяина кабинета.

Дверь тихонько приоткрылась, и в комнату вскользнул какой-то чумазый беспризорник. Если бы я не знал Чижа как облупленного, то и не признал в посетителе своего воспитанника. К тому же мне уже доводилось видеть его в столь неприглядном состоянии в момент нашего знакомства.

— Ну и что это за маскарад? — спросил я, хотя уже догадывался, к чему клонит следователь.

— Я давно работаю с топинскими мальчишками, — стал объяснять Бренников. — Беспризорников у нас нет, как и совсем нищих горожан, но много детишек либо в приемных семьях фактически в положении батраков, либо не особо присмотрены своими же родителями. Вот и слоняются по городу без дела. Раньше я их лишь иногда прикармливал, получая в ответ необходимые сведения. А теперь хочу сделать все серьезнее и поручить присмотр за этим делом Осипу. Конечно же с вашего разрешения, — все же сделал следователь реверанс в мою сторону.


Ну а что, мысль здравая. Это в моем мире над детьми трясутся так, что в итоге вырастает непонятно что. Не скажу, что я большой любитель Союза, но там наравне с нормальной заботой детей вовлекали хоть в какую-то общественно полезную деятельность.

В конце концов, Дмитрий Иванович не предлагает посылать ребятню на штурм бандитских малин, а небольшой приработок и хоть какой-то надзор им не помешает.

— Думаю, это пойдет на пользу и им, и нам, — сказал я и тут же уточнил: — Только помощь лучше осуществлять едой и вещами. А деньги давать по минимуму и самым рассудительным.

— Согласен, — кивнул Бренников.

Затем мы оба посмотрели на Чижа.

— А ты что думаешь по этому поводу? — спросил я у парня, на что тот ответил с придурковатым видом воспитанника военного училища:

— Разрешите выполнять?!

— Выполняй, — грустно вздохнул я и строго добавил: — Но только строго по плану и указаниям Дмитрия Ивановича. Все, исчезни с глаз моих.

Когда будущий предводитель детской агентурной сети выскочил из кабинета, я так же строго посмотрел на Бренникова:

— Дмитрий Иванович, только не перегибайте с муштрой. Мне в будущем туповатый и безынициативный помощник не нужен.

Бренников в ответ лишь по-доброму улыбнулся на правах более опытного товарища:

— Не беспокойтесь, Игнат Дормидонтович, сообразительности у Осипа на нас двоих хватит, а об инициативности вообще молчу. То, что он так тянется, это пока не наигрался. Пройдет.

— Ну, если так… — протянул я с сомнением, — думаю, вам виднее. Хорошо, на этом можем закончить. Или у вас есть еще какие-то пожелания?

— Вы знаете, есть, — как-то не совсем уверенно сказал следователь. — Коль уж вы одобрили повариху, я бы и сам сюда переселился. Конечно же с вычетом платы за проживание и питание из моего жалованья.

— Насчет вычетов не стоит беспокоиться, проведем их как общие расходы, — отмахнулся я. — Но вы уверены, что хотите перейти на практически казарменное положение?

— Вы думаете, лучше жить бобылем в одном дворе с надоедливой и крайне любопытной хозяйкой? — кривовато улыбнулся следователь.

— Ну как знаете.

На этом мы и закончили совещание. Дмитрий Иванович отправился обживаться и налаживать быт в условиях нашей базы, а я, вернувшись за руль паромобиля, поехал бездельничать.

Даже странно как-то. Всю свою жизнь, как первую, так и вторую, я стремился убежать от рутинной работы, а сейчас, переложив бо́льшую часть текучки на чужие плечи, почувствовал себя каким-то… ненужным, что ли.

Да уж, человек — такая скотина, угодить которой очень сложно.

Мелькнула мысль проехаться по фигурантам назревающего в городе конфликта, но тут же понял, что еще рано. Игроки пока не сделали относительно решительных ходов, требующих принятия решений. Уверен, что увольнение Бренникова и даже нападение на меня — это всего лишь цветочки.

И все же кое-кого проинструктировать не помещает.

С этой целью я направил паромобиль в центр города. Для обеда выбрал трактир со слегка претенциозным названием «Посольский», в котором я бывал пару раз еще в бытность службы в полицейской управе. Заведение находилось на грани приличия. Из неоспоримых достоинств в нем были неплохое меню, приемлемые цены и близость к центру.

Топинские чиновники в основном обедали либо дома, либо на базаре, в зависимости от размера жалованья. Здесь же в основном столовались деловые люди, которых эти самые чиновники мурыжили слишком долго с милостивым перерывом на обед. Так что лишних глаз быть не должно. Но не факт. Мало ли какие привычки у наших оппонентов. Может, им командировочные урезали и на извозчика, а также на дорогой трактир денежек не хватит?

Развлекая себя подобными мыслями, я загнал паромобиль в скрытый зеленью акаций проход за углом трактира и перевел котел в режим ожидания.

— Милости просим, ваше благородие, — подскочил половой, как только моя нога переступила порог заведения.

— На стол сырную нарезку и ягодное вино. А еще позови посыльного, если таковой у вас имеется, — приказал я с небрежным равнодушием барина.

Да уж, нахватался дурных привычек, но не извиняться же теперь, особенно учитывая, что подобное поведение половой воспринял как нечто вполне естественное. Но впредь нужно следить за собой, а то так недолго и оскотиниться.

Когда к моему столу подскочил хоть и бедно, зато опрятно одетый пацан из разряда тех, над кем скоро должен предводительствовать Чиж, я уже дописывал послание Лехе. Сейчас планшета у меня с собой не было, так что маленькое энергетическое перо и блокнот приходилось таскать в кармане пиджака.

«Обедаем со скромным шиком».

Что-то меня в последнее время тянет на конспирацию. Может, от скуки. Хотя вряд ли. После омского стритрейсинга подобные тяги явно инициированы чуйкой, которую образованные люди называют интуицией. В том, что Леха поймет мое послание, сомнений не было. Именно он таким образом обозвал наши обеды в дни выплаты жалованья.

Времена были хоть и скудные, но веселые.

Воспоминания невольно заставили меня улыбнуться и подняли настроение, что тут же вылилось в немотивированный приступ щедрости.

Получив записку, наставления и целый рубль за услуги, заулыбавшийся посыльный со скоростью метеора умчался к выходу из трактира, а я принялся дразнить свой желудок аперитивом в виде сыра и ягодного вина.

Леха прискакал через двадцать минут и, едва поздоровавшись, начал надиктовывать половому обширный заказ. Знает, зараза, что в таких случаях платить все равно буду я.

— Не обожрешься?

— Не надо меня недооценивать, — фыркнул мой друг, — ты не так уж часто приглашаешь отобедать, так что буду наедаться впрок.

Чуть подумав, он все же заказал морс вместо алкоголя, явно чтобы не нарываться на неприятности с новым начальством.