Венчанные огнем

В ответ – хриплый грудной кашель из-под вороха одеял.

Наверное, совсем дело плохо. Я подошла к хозяину и, положив ладонь на его огромную мозолистую ручищу, попросила:

– Спустите сына вниз, я посмотрю, что можно сделать. Я хоть толком не обученная, но целительница. Возможно, помогу.

Женщина, прижав к груди руки, с надеждой посмотрела на опешившего мужа. Ну да, еще бы, светлая эльфийка решила человеку помочь – это на Лайвосе из области фантастики. Наконец, тот молча кивнул и позвал мальчика. Из-под одеяла высунулся худосочный, синевато-бледный паренек на вид лет семи от силы. Как только отец положил его на лавку, я присела рядом и с болью в сердце осмотрела.

Боже мой, как же все это знакомо! Двадцать два года я страдала от похожего недуга. И только технологии моего мира и деньги моей семьи позволяли мне жить. Погладив мальчика по щеке, сквозь слезы прошептала ему, глядя в испуганные и вместе с тем восхищенные глазенки:

– Со мной долгое время было то же самое, а теперь, видишь, вполне здорова. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты тоже поправился и в свое время порадовал отца и мать внуками. Только потерпи, милый, может быть больно, но ты уже большой парень и сможешь выдержать.

Откинув одеяло, положила руки на худую узкую грудь и скользнула чистой силой в его тело…

Не знаю, как долго я провозилась с ребенком, но очнулась, склонившись перед лавкой на коленях. Мальчик спал, причем здоровым, крепким сном! Меня же словно паровоз переехал, да еще и видимо пару дней назад, потому что в животе, казалось, разорались голодные кошки, требуя еды.

Сев на пол, я устало оглядела эльфанов, напряженно изучавших меня, хозяина и хозяйку, прижавшихся друг к другу, и девочек у них в ногах, беззвучно глотавших слезы. Люди, похоже, боялись отвлечь меня лишним вздохом!

Пожав плечами, я тяжело вздохнула и объявила:

– У него сердце больное было, я исправила. Теперь кормите хорошо и гулять выводите почаще. Ходит пусть сам и подолгу. Только пару недель поосторожнее с ним. Ребенок ко всему привыкать будет, а бегать прямо сейчас захочет. Вот как проснется, так и захочет, а пока нельзя. Надо постепенно. И, хозяюшка, мне бы опять поесть, а то твоему сыночку всю силу отдала.

Попыталась встать, но не смогла: ноги от усталости задрожали. Протянув руку к Кэлу, взглядом попросила помочь. Через мгновение была у него на руках и за столом. Я так вымоталась за день и потратила много сил на ребенка, а еще не научилась контролировать энергетические потоки, которыми пользовалась при лечении.

Говорить, что сама с лавки бы не упала, не стала – мне было приятно сидеть у Кэла на коленях и, облокотившись спиной ему на грудь, теребить серую косу и греться в тепле заботы. А если коса растреплется, будет повод заплести еще раз. Зато мое сердце рядом с ним расцветало, словно цветок после щедрой подкормки и полива.

Хозяйка тем временем стрелой полетела к печи. Достала чугунок и тайком утирала слезы, наполняя плошку еще не остывшей, густой, наваристой похлебкой. Трясущимися руками поставила ее передо мной, потом принесла хлеб с маслом и медом и кружку теплого молока.

Я даже не заметила, как все съела. Удовлетворенно откинулась на широкую грудь Кэла, оставив в покое манеры эльфийской аристократки до лучших времен, и довольно на всех посмотрела. Эльфаны одобрительно улыбались. Счастливые хозяева сидели возле сына, держа его за руки и поглаживая влажные от пота волосы.

Заметив, что я зеваю и откровенно клюю носом, хозяин встал и обратился к Кэлэбриану:

– Аны, для вас приготовлен ночлег на сеновале. Маиса отнесла туда одеяла, не замерзнете. А светлая госпожа будет отдыхать в светелке Маисы, а она с сестрой и Кирваном ляжет здесь, на печи.

Я вдруг испугалась остаться без Кэла, поскольку привыкла уже засыпать в его теплых объятиях, слушая равномерное дыхание, и еще подумала: «Вдруг я темным надоела, возьмут и просто уедут без меня, а я вновь останусь одна». От этих мыслей стало зябко и тревожно, я непроизвольно сжала ладонь Кэлэба. Этот жест не остался незамеченным. Кэл крепче прижал меня к себе, Ладрос слегка нахмурился, зачем-то снова осматривая горницу. Хозяин быстро смекнул, в чем дело, и зачастил, глядя на Кэлэбриана:

– Не волнуйтесь, ан, ваша жена в моем доме будет в полной сохранности. Ради Кирвана мы для вас что угодно сделаем. Нам теперича ни вжисть не расплатиться с таким-то долгом. Просто койка у Маисы небольшая, не поместитесь вы.

Наверное, я покраснела как помидор и только собралась сказать, что хозяева ошибаются насчет нас, меня опередил Кэл:

– Лучше дадим Эленаль как следует выспаться. Завтра нас ждет долгая дорога. Поэтому я составлю компанию своим спутникам на сеновале, но очень рассчитываю, что ей действительно будет здесь удобно и надежно. А мы присмотрим за домом и двором. Сегодня ночью можете спать спокойно!

Вроде и вежливо и ровно сказал, но даже у меня появилось подозрение, что предупредил людей: будут последствия, если вдруг что не так! Удивленно посмотрела на Кэлэбриана, уже хотела укорить его, чтобы не угрожал добропорядочным хозяевам в их же собственном доме, а он с ласковой улыбкой попрощался:

– Спокойной ночи, малышка. Не волнуйся, мы будем рядом. За завтраком встретимся. Если тебя что-то будет беспокоить, приходи к нам.

Заглянув в его серебристые глаза-очи, я привычно утонула в них, затаив дыхание. За неделю совместного путешествия я привязалась к нему, причем такими толстыми канатами и морскими узлами, которые уже не в силах разорвать или распутать. Это я отчетливо поняла сейчас. Как я попала! Быстро прикрыла глаза, чтобы Кэл не прочел в них все, что я чувствую, и неловко слезла с его колен. Заметила, как он хмурится и пристально смотрит. Но я побоялась снова взглянуть ему в лицо. Быстро кивнула эльфанам, повернулась к Маисе и попросила показать место ночевки.

Утро встретило меня сказочным ароматом, поднимающимся с первого этажа – хозяйка пекла. О-о-о, как я обожаю горячие булочки! Спала я, несмотря на усталость, а может, из-за нее, так себе. Ворочалась с боку на бок, вздрагивала, когда снился очередной кошмар. А вот рядом с Кэлом кошмары не мучили!

Быстро оделась и спустилась вниз. Хозяйка возле печи выкладывала румяные булочки на огромное деревянное блюдо. Хорошая женщина, ведь явно для нас старалась. Девочки споро накрывали на стол. Хозяин, сидя за столом, держал на коленях смеющегося Кирвана и щекотал его за бока. Я тихо с улыбкой наблюдала за этой семейной идиллией, пока хозяйка меня не увидела. Бросилась ко мне, упала на колени, схватила руки и начала целовать, неистово шепча слова благодарности за спасение сына.

Я оторопела, не зная, как себя вести дальше, но тут встал хозяин дома. Пересадил ребенка и тоже подошел ко мне. Поклонился в ноги и только открыл рот, наверняка собираясь присоединиться к жене, как я резко отошла в сторону, вырвав свои руки из натруженных, шершавых женских рук.

– Все хорошо, не надо, не надо ничего такого, простого «спасибо» мне будет достаточно, – прошептала я хриплым от смущения голосом. – Если немного еды нам в дорогу соберете, сама вам буду вдвойне благодарна. А всего этого не надо, меня для таких, как Кирван, боги одарили. Это мой долг и плата за дар и за много еще чего. Сама вот тоже не знаю, как расплачиваться. Считайте, вы дали мне возможность хотя бы часть долга вернуть.

Кузнец помог подняться своей плачущей жене и, прижав ее к груди, тоже хриплым от волнения голосом ответил:

– Не все думают, светлейшая эла, что даром делиться надо. Я такую как вы впервые вижу. Другие отказались лечить, потому что столько денег я им заплатить бы ни вжисть не смог. А вы сами взялись, задарма. А ведь эльфийка! Они же людей за разумных не держат. А вы другая! И с темными дружбу водите, и в мужья себе эльфана выбрали. Хоть, говорят, враги вы с ними. Сколько жив, буду богов благодарить за то, что они вас в мой дом привели. И вас, светлейшая, в своих молитвах никогда не забуду! Спасибо вам, светлейшая! Двери моего дома для вас всегда открыты и стол накрыт.

Я смешалась еще больше и почему-то опять не стала поправлять хозяина, ошибочно решившего, будто я замужем за Кэлом. Невольно остановилась взглядом на улыбавшейся Маисе. Мне очень понравилась эта милая скромная девушка. Я снова посмотрела на ее шрам и вспомнила, что еще вчера хотела с ним сделать. Повернулась к хозяевам и неуверенно пожала плечами, не зная как остановить поток благодарностей, пошла на шоковую терапию:

– Простите меня, пожалуйста, но у нас мало времени. Сейчас мои спутники придут и все – поедим и в путь. А у нас еще одно незаконченное дело есть. Маиса! Я чувствую вашу благодарность, этого достаточно. Придет время, и вы кому-нибудь поможете бесплатно, не ожидая благодарности и признания ваших заслуг. Просто так!

Взяв Маису за руку, не обращая внимания на ее удивление и изумление родителей, уселась вместе с ней на лавку и занялась шрамом.

Через несколько минут я с чувством выполненного долга уплетала третью булочку с маслом, восстанавливая затраченные силы и жмурясь от удовольствия. К сожалению, полностью убрать шрам не получилось – остался едва заметный белый росчерк. Но я осталась довольна. Что уж говорить о хозяевах и пациентке.

Со двора донесся шум, затем в дверях появились мои спутники. Первым зашел Кэлэбриан, увидел меня, и настороженного взгляда как не бывало. Из его глаз сразу исчез холод и опасная темнота, сменившаяся теплом и нежностью.

– Как спала, моя маленькая светлая эла? – В его тихом голосе звучал подвох.

Вспомнила свои грешные сны с его участием, покраснела и отвернулась. И тут некстати заметила ухмыляющуюся физиономию Ладроса. Нахмурившись, буркнула:

– Хорошо спала, надеюсь, как и ты!


Совсем не ожидала, что Кэлэбриан сядет рядом и, никого не стесняясь, скажет:

– К сожалению, мне спалось плохо! И даже не знаю, в чем причина…

И смотрел на меня… как мужчина на желанную женщину. Я такой взгляд раньше только у отца видела, когда он смотрел на маму. С трудом проглотив кусок, замерла, когда Кэл протянул руку к моему лицу. Вытер пальцем масло с моей губы и отправил к себе в рот. Облизнулся и прошептал, глядя мне в глаза:

– Какая вкусная…

В замешательстве я быстро начала пить из кружки, чтобы спрятаться за ней, и продолжила завтракать.





Глава 15


Дождик, зарядивший вчера, никак не хотел прекращаться, и я зябко поеживалась от сырости. Час назад отказалась пересесть к Кэлу на Темного, чтобы он согрел меня, и предложенный им плащ не взяла – он же не железный и замерзнет. А вот пересаживаться к нему я стеснялась. И вообще, его поведение изменилось за несколько дней. Сначала он вел себя насмешливо предупредительно, все время выказывая заботу, но не особо проявляя чувства. Точнее, я бы сказала, не демонстрировал их мне явно. А вчера в гостях…

Остальные эльфаны смеялись, охотно и с удовольствием беседовали со мной обо всем, чем бы я ни интересовалась. И ни разу не пытались ухаживать за мной или делать многозначительные комплименты. Даже не прикасались ко мне. В любом месте рядом со мной незаметно и неизменно появлялся Кэлэбриан и тенью следовал рядом, словно давал время привыкнуть к нему, к его горячему телу и бархатному спокойному голосу.

Еще несколько дней понаблюдав за темной компанией и кое-что услышав, я сделала вывод: пятеро эльфанов, скорее всего, охрана Кэлэбриана, а не только друзья или спутники.

Пообедали мы гостинцами, которые нам с собой дали кузнец с женой в благодарность за лечение детей. Да они бы нам всю свою живность отдали на радостях, но Ладрос согласился взять только птицу, похожую на большого жирного гуся, пояснив мне: в такую погоду дичь будет прятаться по норам, и мы можем остаться голодными. Спокойно свернув птице голову, он подвесил ее к седлу и поехал впереди отряда. Я же, сроду не видевшая, как убивают животных, в душевном смятении мысленно ее оплакивала. Шашлык-то я люблю, но вот узреть их смерть перед тем как съесть пришлось впервые. В общем, ехала продрогшая, расстроенная и вся в себе, а завидев впереди тушку убиенного «гуся», едва сдерживала слезы и старалась отвести взгляд. Окружающий пейзаж тоже не радовал, как и встревоженные озабоченные лица моих спутников.

Неожиданно к вечеру небо посветлело, и настроение снова начало улучшаться, а на птицу я уже смотрела как на будущий ужин, а не жертву произвола и насилия. Мужчины, заметив мой повеселевший вид, немного оживились и решили остановиться на ночлег пораньше. Вайрэ занялся гусем, а остальные готовили навес из больших веток, чтобы ночью мы не промокли под дождем, если опять польет.

Даэрон пытался развести костер и недовольно бурчал себе под нос – сырые поленья никак не хотели гореть. Дэнэтор, усмехнувшись, попытался помочь, но костерок сначала вяло занялся, а потом, пахнув дымом, потух. Еще несколько попыток закончились тем же. Я подошла к ним и присела рядом. Протянула руку и попросила помочь свой огонь, и он с удовольствием откликнулся на просьбу.

Через минуту на поляне горел ровный, весело потрескивающий костер. Все удивленно и так пристально меня разглядывали, будто искали, что же еще из виду упустили. Один Кэлэбриан с непонятным выражением лица, прищурившись, смотрел на огонь. Почувствовав себя неловко, неуверенно, попыталась оправдаться:

– Я, наверное, забыла вам сказать: во время посвящения на моем кустике были зеленые и красные цветы. О том, что я целитель, вы уже знаете, а еще я дружу с огнем.

– Ана Эленаль, а есть что-то еще, о чем вы забыли нам сказать? Сейчас самое время! – осведомился Ладрос, ехидно глядя на меня.

Перед тем, как задать вопрос, он бросил короткий взгляд на Кэла, чем удивил меня и насторожил. Словно просил разрешения устроить допрос. Я покачала головой, а потом ответила твердо и уверенно:

– Я все рассказала, а если о чем-то забыла, то просто потому, что не сочла важным или достойным вашего внимания. И вообще, ан Ладрос, я для вас открытая и уже прочитанная книга, а вы для меня только страничка из начатого тома. Не обессудьте, если у меня тоже могут возникнуть к вам претензии. А то все только у вас ко мне!

Ладрос снова усмехнулся, но уже довольно.

– Ана Эленаль, вы можете спрашивать о чем угодно, у нас нет от вас секретов и, судя по всему, не будет!

Этот темный удивил меня своим ответом, но Кэлэбриан почему-то нахмурился. Так-так, «кто-то» не собирается открывать свои секреты. Что-то интересное утаить от меня хочет, чтобы не сбежала раньше времени. Мне показалось именно так, когда они обменивались многозначительными взглядами.

Интриганы, значит. Еще Ладрос уже два раза обращался ко мне как к женщине темных – ана. Положим, ошибся. Ладно, не буду уточнять. Пока размышляла, Вайрэ вернулся с ощипанной и выпотрошенной тушкой. Насадил ее на палку и пристроил над углями. Рядом с ним уселись и остальные. Даэрон принялся приводить в порядок свои белоснежные, спутавшиеся в дороге волосы. Несколько минут понаблюдав за его мучениями, я неуверенно предложила:

– Если хочешь, я помогу тебе. Давай заплету косу?

Даэрон заметно смутился и сразу отказался:

– Нет, спасибо, у меня уже есть невеста!

И виновато опустил голову.

Взглянув на Ладроса, я заметила, как он мрачно смотрит на Кэлэбриана, а тот, в свою очередь, грозно уставился на понурившегося Даэрона. Как на соперника! Да что же здесь происходит?! Что могло вызвать такую реакцию? Тщательно прокрутив все в голове и сопоставив факты, я опешила. Но задавать вопрос, который так и вертелся на языке, не стала. Для своего же спокойствия прикинулась дурочкой. Обошлась наивным:

– А где сейчас твоя невеста?

– Она проклята, как и остальные. И находится под охраной в Харписе, – Даэрон с болью в голосе ответил, не поворачивая головы, тоскливо глядя перед собой.

Спросила, называется, душу парню разбередила. Ой, это сколько же лет он помолвлен?

– Но ведь вы сказали, что это произошло сто тридцать с лишним лет назад. И ты ее все еще ждешь, любишь?

Даэрон тихо ответил:

– Мое сердце ее услышало и почувствовало!

– А если проклятье не снимется еще лет сто? Почему? – Я недоуменно вскинула брови, до конца не поняв значения этой фразы.

Остальные грустно улыбнулись мне, словно неразумному ребенку, а Ладрос, как обычно, взялся пояснять:

– Эленаль, эльфаны, да и светлые тоже, имеют одну особенность, отличающую их от других рас. Мы любим только одну женщину, пока живы или пока жива она. Если сердце эльфана услышало и почувствовало такую женщину – это навсегда. И пока она жива, другой в его жизни не будет. Ведь сердце слышит и чувствует только ее. Мы с Даэроном будем ждать наших женщин до самой смерти, если нам не удастся снять это проклятье. Забери Тринимак душу того проклятого богами старого вампирюги-колдуна. Если бы можно было, я бы его еще тысячу раз собственными руками на мелкие кусочки разорвал. Он слишком легко умер!