В ритме танца

Моргнуть не успела, Смолин уже шагнул в кабинет, довольно быстро подошёл к моему столу и сел напротив. Глаза в глаза, я словно застыла без возможности отвести взгляд от этого чёрного омута.

— Не ожидал от Артура такой подставы. — усмехнувшись, произнёс он, а до меня не дошло, что Олег имеет в виду.

Я смотрела ему прямо в глаза и молчала, тогда он первый отвёл взгляд с горькой ухмылкой. От этой горечи даже у меня во рту загорчило, я не поняла, о какой подставе идёт речь, да и не хотела понимать. Впереди маячило всепоглощающее желание напиться до состояния в слюни, а чтоб это сделать, нужно было завершить рабочий день. Усилием воли и благодаря этому желанию напиться поскорей, я приступила к работе, чёрт бы её побрал! Подтянула к себе документы, стараясь не подавать вида растерянности, словно я не минуту назад узнала о нём, а ещё два часа назад, когда стопка этих сраных документов легла на мой стол.

— Олег Дмитриевич, давайте перейдём сразу к делу. Признаться, мало что успела просмотреть, но в целом фронт работы мне ясен. — врала как сивый мерин, но другого выхода не было, — Не могу только понять, к чему ваш личный визит? Вы хотели обсудить что-то конкретное? — голос ровный, лилейный, Артур выдрессировал своими людьми, которых отсылал ко мне, а иногда такие твари захаживали, что реально тряслись поджилки, но и шкура толстела.

И сейчас, мне хоть и было херово, но я держала лицо, и пыталась работать, как обычно, а вот Смолин потерялся. Только я договорила, взгляд с документов на него бросила, а он белый и челюсть перекосило. С меня тут же слетело всё напускное хладнокровие, я уже готова была вызвать скорую, ещё не хватало, чтоб помер у меня в кабинете.

— Тебе плохо? — дёрнулась было к нему, но остановил взглядом, я осела с ужасом, ожидая разговора.

Того самого, которого ждала семь лет назад и которого так и не случилось, только сейчас всё усугубилось тем, что я остыла, да и проблема моя, как выяснилась никуда не делась. Смолин сука словно единственный мужик на земле, которому я могу отдаться, и даже сейчас...

У него были всё те же духи что и раньше, и самое страшное, меня от них не выворачивало. Как наваждение, в лёгкие и по всему телу. Повело, медленно обжигая нервные окончания. Кончики пальцев непросто жгло, а словно разъедало этим ёбнутым, по-другому и не сказать, желанием прикоснуться к нему.

Ослабил, почти сорвал галстук.

— Артур сказал, что ты в Москве. — хрипло произнёс, тяжело и сдавленно выдохнул и так же вдохнул.

Казалось, что он вот-вот в обморок рухнет, губы пересохшие и бледные, почти бескровные, я потянулась за телефоном с твёрдым намерением вызвать скорую. Тут же резко поддавшись вперёд, Смолин схватил меня за эту руку.

Не обожгло этим прикосновением, а словно разорвало всё нутро. Выдернула руку с такой силой, что та отлетела ударом в моё же плечо. Откатилась на стуле подальше от стола. Хуёво то, что выход за его спиной. Вырваться к дверям шансов мало.

— Не знаю, что тебе Артур наплёл, я там ни разу в жизни не была. — сказала тяжело дыша, буквально задыхаясь, только сейчас стало доходить, что за подстава.

Артур сука, свёл нас вновь.

Смолин тоже тяжело дышал, взгляд пристальный и дикий, а когда его лицу стал возвращаться цвет, я по-настоящему испугалась. Теперь тряслись не только руки тряслась я вся, так сильно, что даже не замечала учащённого сердцебиения. Запредельного, до шума в ушах.

— Тебе лучше уйти. — сказала это, а потом добавила просьбой, — Уйди, пожалуйста. — я была близка к обмороку, а это совершенно ни к чему в его присутствии.

Такого близкого контакта я точно не вынесу.

Олег, надо отдать ему должное, кивнул, встал и вышел. Пусть хоть и медленно, нехотя, но всё-таки ушёл.

Как только за ним закрылась дверь, я скатилась со стула на пол. В глазах и без того уже темнело, я конкретно провалилась в обморок за какие-то считаные секунды. Потом отследила по входящему вызову Артура, что провалялась на полу в бессознательном состоянии около часа. Хорошо, что моя помощница или кто-то из клиентов не явился и не застал меня в таком виде. Работать, естественно, я уже не смогла. Кое-как поднялась, тело ломало, словно меня десяток ментов отпинали. Нет, прецедентов не было, но думаю, что примерно то же состояние или близкое к нему.

Звонить Артуру и угрожать ему расправой я, конечно, не стала, позвонила Марине и договорившись о встрече, вовсе отключила телефон, зная, что брат сам начнёт мне названивать. Странно, что ещё не позвонил.



С Маринкой, на кухне я первым делом выпила, а потом начала плакаться, давно надо было, но пока петух в зад не клюнул я тянула.

— Мне короче мозгоправ нужен. Такой, толковый. Я не говорила никому, ты первая Марин и не мне тебе говорить. — одного моего взгляда хватило, что Марина правильно меня поняла.

— Я могила. — уверила, поднимая ладони.

— Не могу я ни с кем. Вот нравится мужик. — запнулась не в силах произнести слово красавчик, потому что это только его слово, Смолина, хотя я его разжаловала давно, ещё семь лет назад, — Нравится, я его представляю с собой, возбуждаюсь, иногда так, что готова трусы снять прям на месте и отдаться. Один раз на заправке так было, заправщик там такой...брутал, в общем, с бородой. Я даже из машины вышла к нему, у меня телефон упал тогда, а он поднял его мне подаёт, и вот тут я чуть не блеванула, когда его в руку взяла. Новый тогда купила, тем не смогла пользоваться. Просто, потому что его мужик какой-то левый потрогал. Это Марина, чтоб тебе было ясней, было четыре года назад, и сейчас всё по-прежнему. Так, семь лет уже. Я мастурбирую и представляю, вспоминаю этого ублюдка Смолина. Никого другого не могу, начинаю, а один хер Смолин в итоге. Ненавижу себя потом за это, даже один раз на гречке стояла. Тридцать секунд правда, потом вскочила. Больно пиздец. Прости за мой французский, просто без мата я про это не могу. — я это говорила всё, но на Марину старалась не смотреть, и так мельком видела, как у неё челюсть на стол упала и глаза на лоб полезли.

— Ты за семь лет, даже ни с кем из мужчин не целовалась? — она, подливая мне вино в мой быстро пустеющий бокал, задала наводящий вопрос.

— Марин, даже прикоснутся ко мне никто не может, у меня рвотный рефлекс сразу. Тебе Артур не рассказывал о том, как я стриптиз танцевала и почему я с этим завязала? — уточнила на всякий случай чтоб не развозить воспоминания, которые охота задавить в себе на веки вечные и никогда не вспоминать.

О том, что они же не дают мне жить нормальной жизнью, я старалась не думать.

— Да, он рассказывал, но ты потом же с Олегом, неужели только с ним?

— Да. Со Смолиным неожиданно всё получилось. Сука! И вот он заявляется в мой кабинет, спустя семь ебучих лет. Смолин мать его! Он как единственный мужик на земле, с которым я могу, но я не могу. Блядство. Надо к мозгоправу идти. Я давно подумывала, но как только собиралась записаться, напивалась и вроде отпускало. А сейчас без вариантов. — если бы он тогда признал свою вину, извинился, а не оправдывал себя тупым «я не знал» тогда возможно я бы поломалась да простила, но к тому избиению жестокому добавились ещё и семь лет невозможности высказаться и его непризнания своей вины.

— Так может тебе с ним? Так-то двадцать пять лет тебе, не девочка уже. Детей рожать пора. — неожиданно завела Маринка ту же шарманку, что и Артур.

— Я домой Марин поеду. Извини. Мальчишек за меня перецелуй, а Артуру передай, что я на него налоговую натравлю. Ничего не найдут, но мозги ему выебут. — допила вино, резко подорвалась с места, и направилась в прихожую.

— Насть ну ты дура совсем, что ли? — обиженно заканючила Марина, догоняя меня.

— Не хочу, ничего слушать не стану. Или врача мне найди, или забудь!

— Рассказала бы ты мне раньше, что у тебя такие проблемы. Я бы...Насть...ну останься. Давай поговорим, всё решим, врача хочешь? Найду врача, самого лучшего. Оставайся, мальчишки про тебя спрашивали, все уши уже прожужжали. — Марина пыталась всячески меня удержать, но моё стойкое желание побыть сейчас одной невозможно было перебить ничем, даже встречей с обожаемыми племянниками.



— Нет Марин, я поеду. — потянулась за сапогами, в этот момент как раз Володя зашёл в дом, что-то таща круглое в двух пакетах.

— Привет. Настён, ты чего уходишь уже? — ещё один опечаленный моим уходом.


— Ага. Да. — обувшись, потянулась за своим пальто, чтоб уже точно вдвоём с Маринкой не стали меня уговаривать остаться.

— Жалко, я арбузы привёз, мне друзья три штуки аж задарили. С Коста-Рики привезли. Я ел, не отравился, не такие, как наши летние, конечно, но тоже вкусно. — начал меня соблазнять Володя, очень мило с его стороны, но он и понятия не имел, что у меня творится на душе, если даже не до племянников, и уж точно не до арбузов.

— Здорово. — ответила, чтоб уж совсем не быть гадиной злобной, а Володя помог надеть мне пальто, я повернулась к Маринке чмокнуть её на прощание.

— Настён, ты что пила, ну-ка дыхни. Марин пили? — Вова унюхал алкоголь, прям как работник ДПС.

Маринка сучка кивнула.

— Да мы немного совсем. — мне чтоб окосеть на таких нервах, надо выпить литр водки, а не два бокала вина семь градусов, с алкоголем покрепче к Маринке можно было не соваться.

И сама не выпьет и мне кайф обломает.

— Да хоть лизнула. Марин, вот арбузы, помой только, а я Настёну отвезу домой быстро, а потом Артура с пацанами заберу. — Володя развёл бурную деятельность, отставив пакеты в сторону.

— Да ну ерундой не страдай! Я машину тут не брошу, завтра в офис на такси ехать прикажешь? Всё пока! — подхватила сумочку, скорей сбежать от этой парочки наседок.

— Да давай ключи, я тебе её после работы подгоню к подъезду. — не унимался Володя и я сдалась, зная, что он уже не отступит.

— Ну ладно, если честно за руль, вообще, никак неохота. — скуксилась и отдала Вове ключи от машины.

Пока Вова вёз меня я задремала, что было на самом деле удивительно при таком нервном напряжении. Разбудил у подъезда.

— Настён. Приехали. Машину подгоню, ключи занесу тебе.

— Спасибо. — вышла из машины, едва ноги переставляя, хотя я не была пьяная, скорей из-за того, что не ела ничего сегодня, и нервы, ото сна не отошла.

В подъезд зашла только с одной мыслью, и она была уже не об алкогольных возлияниях, а о кровати. Рухнуть прям в одежде и забыться сном, хоть на несколько часов, чтоб ничего не помнить и не знать. Но не тут-то было. Воздух словно исчез из лёгких, опираясь спиной о мою дверь, на лестничной площадке стоял Смолин.

16

Ещё рабочий день, по сути, не окончен, я должна быть сейчас в офисе, а он тут стоит и дверь мою спиной подпирает так, словно с моего кабинета вышел, сюда сразу подъехал и ждал. Из памяти коротким роликом пронёсся тот момент из ночи, когда впервые увидели друг друга. Как он таким же образом подпирал спиной стену здания напротив клуба, курил довольный жизнью, рубашка белая, только на две пуговицы и его обещание не обижать, которое на самом деле не смог сдержать.

Врезалась плечом в стену, не в силах ступить на ступеньку и уж тем более подняться к своей двери. Смолин молчал, а из меня вырвалось.

— Что? — спросила неожиданно для самой себя, а внутри такая мешанина из разных чувств, и вишенкой на торте непреодолимое желание согнуться и блевать.

Нет, это не потому, что я так сильно распереживалась, всё банально до этой самой тошноты. Целый день я ничего не ела. Несколько кружек кофе, два бокала вина только раздражали голодный желудок.

Но чтоб отстаивать свою точку неприкосновенности, нужны силы, а их у меня едва хватит для того, чтобы дойти до кухни и что-то приготовить.

— Поговорим? — вопросом на вопрос глухо ответил Смолин, оттолкнулся от двери, но с места почти не сдвинулся.

Он смотрел на меня сверху вниз, но без удовольствия.

— Столько времени прошло. Тогда так и не поговорили, спустя семь лет тем более смысла нет. — я неверно, но всё же подалась вперёд, крепко держась за перила, стала подниматься к двери.

Старалась забить ненужные эмоции, вспоминая, что в моём холодильнике есть такого, чем я сразу смогу утолить голод и прекратить эту тошноту и выводы были неутешительные.

Хлеба точно нет, сосиски были, вчера выбросила — плесенью покрылись, сыр наверняка тоже испортился давно его покупала. Мёд и орехи, кажется, и ещё одно яйцо оставалось, можно сварить, поджарить не на чём.

Володя, всегда таскающий мне пакеты продуктов, как-то самоустранился постепенно, поняв, что я пришла в себя и сама покупаю еду, это было ещё до окончания моей учёбы в университете. Сейчас я была бы рада нескольким пакетам провианта из прошлого от Вовы, а не воспоминаниям о Красавчике.

— Я не о прошлом говорить пришёл. — серьёзно заявил, сосредоточив на мне свой пронизывающий взгляд, пробивающий дыру даже сквозь здравые мысли о еде.

— Очень интересно, и о чём же? — я почти равнодушно встала рядом с ним на площадку напротив двери, вставила немеющей рукой ключ в замочную скважину и нехотя провернула его.

Нехотя, потому что разговор наш явно только начался, а впустить Смолина в свою квартиру, казалось, чем-то таким же неосуществимым, как поцеловаться с мужчиной. Хоть с каким-то, да даже просто за руку взять...второй поворот ключа, а я уже давила слезы, рвущиеся наружу. Мне было себя безумно жалко, словно всю жизнь должна влачить ничтожное существование одиночки из-за своей проблемы и ничтожного поступка Смолина. Выдохнула незаметно, стараясь ослабить нарастающую силу подступающей слабости.

Надавив на дверную ручку, я медленно открыла дверь, но не торопилась входить в квартиру и уж тем более впускать в неё Смолина. Повернулась, от взгляда на него ноги становились ватными, чтоб устоять на месте прижавшись щекой к холодной стали, вцепилась в дверь, почти повисла на ней, иначе упала бы или оступилась. Потеряв возможность твёрдо стоять, я и способность мыслить здраво потеряла.

— Не тот случай. Не думаю, что нам есть о чём разговаривать. Семь лет назад была одна тема для разговора, но ты сам не захотел её поднимать. — говоря это, я безумно хотела уткнуться лицом в него.

Ощутит тепло мужского тела, забыть, что между нами произошло семь грёбанных лет назад и почувствовать себя хоть на миг нормальной женщиной. Смолин же не торопился что-то ответить, он достал сигарету, смял пустую пачку и прикурил от спички. Тысячу лет не видела спичек, давно бросила курить и смотрела сейчас на это всё с удивлением.

С удивлением! Смотрела! Не нахер его послала, как только увидела, а смотрела.

— В нашем подъезде не курят. У соседки астма. — предупредила, не сразу сообразив под этим безумным наваждением.

Олег всё-таки затянулся несколько раз и затушил тлеющую сигарету плевком, для верности вдавил в пачку. Взглянул на меня и прервал тишину;

— Ты сама так хотела. Разве нет? — он спросил меня, а я всё-таки зашла в квартиру, оставляя дверь открытой для него.