Страшные сказки закрытого королевства

Легко сказать «не переживай», это ведь не его предлагали «убрать». Но я не стала настаивать на дальнейших разъяснениях. Успеется…



Ванны нам приготовили быстро. Похоже, слуги тут были хорошо вымуштрованы, так что уже через десять минут я скинула грязную пропылившуюся одежду и с наслаждением погрузилась в ароматную горячую воду. А вещи унесла молчаливая служанка, которую я не интересовала ни в каком виде: ни как менестрель, ни как мужчина. Да и какой я мужчина? Щуплый костлявый подросток на вид…

Обед тоже был выше всяких похвал. Как несколько наименований мясных блюд, так и три вида пирожных, которые принесли специально для меня. При виде десерта я едва не прослезилась. Как же давно я последний раз лакомилась тортами и сладостями. Еще в прошлой жизни…

А как только мы закончили трапезу, пришел сутулый немолодой цирюльник и почтительно поклонился у порога, держа в руках инстру-менты.

– Чем я могу помочь вам, господа? – переводил он взгляд с меня на Дара и обратно.

– Постригите меня. Сделайте всё, что возможно в данных обстоятельствах, но мой облик должен быть достойным статуса лорда, – распорядился Дарио и жестом указал на свою голову.

– Будет исполнено. А вас, юноша?

– Нет, спасибо. Мне ничего не нужно, – отказалась я и быстро удалилась в выделенную мне спальню.

К вечеру я успела немного отдохнуть, лежа на мягкой постели, а Дарио обзавелся вполне приличной аккуратной прической. Цирюльник молодец. Учитывая, как неровно и хаотично были обрезаны когда-то пряди, он сотворил практически чудо. Сейчас мой спутник выглядел именно благородным аристократом, пусть и по некоторым причинам отрезавшим длинные волосы, какие предпочитает носить высшее сословие.



Уже стемнело, стало тише в коридорах замка и во дворе. Не доносились уже с улицы голоса занимающейся работой прислуги. Мне лорд Калахан вроде как приказал выступить перед домочадцами. Я не заблуждалась и фразу «дозволяю выступить» поняла правильно. Но куда идти и где искать людей, не знала, а потому решила дождаться, когда позовут.

И действительно. Почтительно постучавшись, в гостиную, где мы с Дарио сидели у камина и молча смотрели на огонь, заглянул один из лакеев.

– Менестрель? – нашел он меня взглядом. – Мне приказано сопроводить вас.

– Пойти с тобой? – взглянул на меня Дар.

– Отдыхай, – помедлив секунду, отказалась я. – Мне здесь нечего бояться. Я ведь всего лишь музыкант.

Кивнув, он отвернулся и взял с пола бокал с густым красным вином. Я же нахлобучила шляпу, в которой чувствовала себя увереннее, подхватила гитару и последовала за сопровождающим.

Он привел меня в огромный каминный зал на первом этаже. Обычно в таких принимают гостей и устраивают пиры, но сейчас хозяин разрешил своим слугам занять помещение.

– Проходите, – жестом указал мне в глубь зала мой проводник. – Для вас приготовили стул.

Лакею явно не нравилось обращаться ко мне на «вы», он каждый раз делал чуть заметную паузу, но так как я спутник гостя лорда Калахана, то ему приходилось быть вежливым. Хотя я видела, меня даже ровней не считали, а уж благородным – тем более. Знакомо… Привычно…

Но я не позволила даже тени ироничной улыбки мелькнуть на лице, пробралась через толпу стражников из гарнизона, которые не были сейчас на дежурстве, служанок и лакеев, кухарок и поварят, конюхов и рабочих. Все снисходительно смотрели, оценивали и ждали развлечения.

– Приветствую вас, – дойдя до предоставленного мне места, я повернулась ко всем лицом, сняла шляпу и сдержанно поклонилась. – С соизволения лорда Калахана я выступлю перед вами сегодня. Для начала я расскажу вам несколько историй, потом сыграю и напоследок, когда у меня отдохнет горло, спою. Надеюсь, вам понравится.

Несколько молоденьких служанок зашушукались и, прикрывая рты, захихикали. На них тут же цыкнула строгая женщина в глухом черном платье, а давешний капитан, встретивший нас при въезде на территорию замка, велел:

– Приступай, менестрель. Время позднее, люди устали.

– Любите ли вы сказки? – Присев на стул, я положила ногу на ногу, обхватила ладонями колено и сцепила пальцы. – Думаю, нет никого, кому не было бы интересно послушать про чудеса и волшебство, про забавы чародеев и происки коварных колдунов. А нравятся ли вам страшные истории? Такие, чтоб мороз по коже? Слышали ли вы сказки закрытого королевства? Хотите, я расскажу вам несколько?

– Хотим! – звонко крикнула одна из служаночек, за что тут же получила подзатыльник от начальницы.

– Ну так слушайте… – обвела я всех строгим взглядом, нагнетая обстановку. – В далеком-далеком королевстве, где совсем нет магии и колдовства, нечисть отсутствует, а чародеи не имеют власти, жил-поживал один барон. Был он не стар, хорош собой, держал власть над своими владениями в железном кулаке, и никто не смел и глаз поднять от земли в его присутствии. И был он вдовцом. Да не единожды. Уже семь жен схоронил барон, а наследника у него всё не было, как и не находилось более ни одной семьи, которая согласилась бы отдать за него свою дочь…





Глава 17




Я рассказывала сказки, которых сама когда-то так боялась, что пряталась под стол, завесив его покрывалами и одеялами, чтобы сделать себе маленький домик. Потому что было… страшно. Настолько страшно, что даже легкие шаги слуг из коридора казались поступью Неумолимой, пришедшей за мной.

Эти истории щекотали нервы всем. Вот и сегодня не раз ахали люди, а особо впечатлительные девушки взвизгивали в самых жутких местах. Один из поварят, мальчуган лет восьми, даже незаметно сполз под стол, как я когда-то, и оттуда таращил на меня круглые глазенки…

– А сейчас я сыграю вам, – устав, сообщила я и взяла гитару. – Вы ведь любите музыку?

Музыку любили. Расслаблялись напряженные спины, разглаживались лица, смягчались взгляды. А потом я пела. Разные песни, как те, которые знала и выучила во время скитаний, так и те, которые написала сама.



Наконец, завершив выступление, я встала и поклонилась, благодаря за внимание.


– Надеюсь, вам понравилось, – негромко произнесла я. – Кто сможет проводить меня в выделенные покои? Я, увы, не ориентируюсь здесь.

– Я! – прозвучал вдруг ледяной голос лорда Калахана.

Ох! А он тут откуда? Я и не знала, что хозяин замка тоже пришел послушать меня. А аристократ невозмутимо выступил из темноты угла. Оказалось, все это время он фактически сидел у меня за спиной.

– Иди за мной! – бросил он приказ и, ничуть не сомневаясь, что я его выполню, двинулся к выходу.

Люди торопливо расступались, причем по их лицам было видно, что присутствие тут повелителя для них тоже стало сюрпризом.

Подхватив гитару и шляпу, я поспешила за удаляющейся фигурой, сетуя в душе́, что сегодняшнее выступление не принесло и монетки. Люди просто не успели отблагодарить меня, так как лорд Калахан появился внезапно.

Торопливо, порой срываясь на бег, потому что не успевала за широким шагом мужчины, я следовала за ним. Куда мы шли, не очень поняла, но точно не в выделенные нам с Дарио комнаты. Запыхавшись, нырнула в рывком распахнутую дверь и обнаружила, что лорд привел меня в свой кабинет. При нашем появлении зажглись магические светильники на стенах, что позволило осмотреться. Богато. Очень богато. Этот человек явно привык к роскоши.

Не обращая на меня внимания, он прошел к письменному столу, выдвинув ящик, вытащил тяжелый замшевый мешочек и протянул его мне.

– Это плата за сегодняшний вечер.

– Благодарю, сиятельный, – осторожно приблизившись, я забрала щедрое вознаграждение. – Но здесь, вероятно, слишком много.

– Тебя об этом не спрашивали, – сухо отрезал он, присел на столешницу, сложил руки на груди и вперился в меня тяжелым взглядом.

– Спасибо, лорд, – переступив с ноги на ногу, я степенно поклонилась, держа в одной руке шляпу, которую не решилась надеть, а во второй мешочек. Гитара привычно оттягивала плечо…

– Ты меня удивил, музыкант, – спустя почти минуту, во время которой меня обшаривал холодный тяжелый взгляд, сообщил аристократ. – Теперь мне понятно, почему ты неприкосновенен.

Не зная, что сказать, я тихо кашлянула.

– Ты действительно – чудо. Даже Дарио это понял и оценил. Жаль только, что ты связался с этим преступником. Поэтому я предлагаю тебе свое покровительство.

– Я… Благодарю, сиятельный, – мне пришлось снова поклониться. – Я высоко ценю ваше предложение, но…

– Ты не понимаешь, музыкант, – скользнула по губам лорда улыбка, от которой мне захотелось забиться в угол и сделаться невидимкой. – Я предлагаю свое полное покровительство. Полное и абсолютное.

Слова падали тяжело, а у меня от них волосы на голове зашевелились. Полное и абсолютное покровительство предлагали женщинам, на которых не могли или не хотели жениться. Фактически они становились неофициальными женами. И даже законная супруга не имела такой власти, как эти фаворитки и любовницы, не знаю, как вернее их назвать. Эти особы становились едва ли не равными своим лордам, любой их приказ выполнялся так же, как распоряжение хозяина. И неважно, являлась ли эта женщина аристократкой по рождению или была простой крестьянкой. Имело значение лишь то, что сиятельный лорд даровал ей свое полное и абсолютное покровительство. Но то, что я слышала сейчас это предложение в адрес малолетнего мальчишки, коим выглядела для окружающих… Это дико и ненормально.

– Лорд Калахан, – с трудом выдавливая из пересохшего горла слова, пролепетала я. – Я бесконечно признателен за оказанную честь, но я не… женщина.

– Я заметил, – без тени насмешки отозвался он и неуловимо быстро скользнул ко мне, едва не заставив в ужасе отшатнуться. – Меня это не смущает. Ради такого невероятного существа, как ты, я готов несколько пересмотреть свои предпочтения в выборе партнеров. Я еще не стар, успею найти женщину, которая когда-нибудь выносит мне наследника. Особых талантов для этого не нужно, справится любая, лишь бы могла родить. Но ты-ы-ы… Если примешь мое покровительство, то у тебя будет всё. Абсолютно всё. И я даже пообещаю, что пока ты жив, – а вы, люди, увы, недолговечны, – я не стану брать других партнеров. Мне не навсегда придется отказаться от женщин, только на те годы, которые отведены тебе. Это всего лишь маленькое неудобство, и оно меня не остановит.

Боги великие! Он… извращенец? Ему нравятся мальчики? Или ему нравится моя личина, причем настолько, что он готов на время отказаться от женщин и приблизить к себе безродного парнишку? И то, как он говорит… не повышая голос, не выделяя интонациями особенно значимые моменты. Лорд Калахан просто озвучил свое желание заполучить меня, и его ничуть не волновало, насколько дико это звучит.

– Если тебя волнует, что скажет на это Дарио, то не беспокойся. Я не стану требовать, чтобы ты передал мне право владения им. Меня не интересует его жалкая судьба. Он и так уже приговорен к смерти, и то, что всё еще не умер – это лишь отсрочка неизбежного. Даже то, что я снабжу его всем, что он затребовал по праву долга жизни, не изменит закономерного. Он преступник и обречен. Это лишь вопрос времени. Пусть убирается, я не стану его задерживать или каким-либо образом вредить. Даже доставлю к драконам, как и обещал.

– Но я тоже обещал… – просипела я в надежде найти вескую и не оскорбительную причину для отказа. Этот человек будил во мне какой-то первобытный ужас. Почти как сестры Неумолимой.

– Чушь. Это он твоя собственность, а не ты его. Я знаю Дарио много-много лет, он умеет морочить головы, втираться в доверие. Только зачем тебе рядом тот, у кого в душе выжженная пустыня? Кто не верит ни одной живой душе. Тот, кто никогда не подпустит к себе никого. Одиночка. Никому не нужная пустышка, которой тоже никто не нужен. И у которой нет ничего. Он не сможет тебе дать ни дома, ни нормальной жизни, ни любви, ни каких-либо иных сильных чувств.

– Я…

– Ты еще не понял, музыкант? Он считает тебя своим. И вовсе не потому, что хочет подарить тебе свое покровительство. Ему нечего дарить, у него нет ничего, кроме его жалкой пустой жизни, которая, впрочем, принадлежит не ему, а тебе. Ты мальчик, а Дарио слишком закостенел в традициях и условностях. Даже ради тебя он не откажется от принципов. Но и к тебе никого не подпустит, если ты останешься с ним. Мы… слишком собственники. Он не захочет взять тебя, но и не отдаст другим. У тебя никогда не будет жены, детей, любовников или любовниц… Такие, как мы, не позволяем кому бы то ни было другому забрать то, что мы считаем своим.

– И вы? – поморгала я, отгоняя черные мушки перед глазами, набежавшие от паники.

– И я. Если ты примешь мое покровительство, то станешь полностью моим. Но и я – твоим. У меня раньше не случалось любовников, ни один мужчина не возбуждал меня, но это будет интересный опыт. Жаль, конечно, что ты не девушка, но я готов рискнуть ради тебя.

В один неуловимый миг этот страшный и странный мужчина оказался вплотную ко мне, резко схватил за подбородок и поднял мое лицо вверх.

– Меня привлекает не твоя внешность, музыкант, не заблуждайся. Ты не женщина, для которой красота важна. Я хочу заполучить твою сущность, твою душу, твои талант и дар. Тебе удалось тронуть меня сегодня. И я не желаю, чтобы ты сгинул. Мир оскудеет, если погибнешь из-за того, что связался с никчемным преступником. Ты будешь мне дарить свои музыку, душу и тело, а я тебе всё, чем владею сейчас или буду владеть в будущем. В том числе себя. Это справедливый обмен.

У меня от ужаса из горла вырвался какой-то глухой сип, а лорд Калахан усмехнулся и обвел большим пальцем мои губы. Не грубо, нет, но и без… ласки или желания. Словно изучая неодушевленный предмет, пытаясь понять, нравится ли ему то, что он ощущает.

Я же буквально окаменела, как мышонок перед змеей, не имея сил даже отодвинуться. Меня никто в жизни так не пугал, как он.

Мужчина начал наклоняться к моему лицу, и я до смерти перепугалась, что он захочет меня поцеловать. Боюсь, этого я не вынесу…

– Лорд Калахан, – прошептала я, глядя в глаза, в которых почти исчезла радужка, ее затопил черный как ночь зрачок. – Я высоко ценю ваше предложение. Это большая честь. Но я… Я не могу. Простите, – сорвалась на писк в конце и зажмурилась.

– Уверен? – мои губы обожгло чужое дыхание, но он не прикасался, не целовал, только ужасал до полуобморочного состояния. – Очень скоро ты поймешь, что твой раб ничем тебе не поможет, мальчик. Он приносит лишь несчастье. И тогда ты придешь ко мне. А я умею ждать и приму тебя.

Стальная хватка исчезла с моего лица, прозвучал шорох и шаги, и лишь тогда я осмелилась открыть глаза.

– Я… могу идти? – начала я пятиться к выходу.