Страшная сказка о сером волке

— Меня шантажом вынудили покинуть дом! Оставить привычное окружение, а теперь заявляете, что я — замужем. Как мне реагировать на это спокойно? Ты забрал последнее, что у меня было — свободу выбора. И я не готова признать такое решение моего будущего!

Вот! Я сказала это. И только после этого я смогла посмотреть на него. Риан задумчиво молчал, прислушиваясь к себе. Или… он слушал недовольное скуление моей волчицы? Она явно была не согласна с моими словами, чувствами, отторжением по сути незнакомого для меня мужчины.

Но в нашем вынужденном тандеме решения принимаю я — человек, а не волчица.

— Лари, я не хотел пугать или настраивать против себя. У тебя будет время обдумать новую жизнь. А я подожду, пока ты сама придешь ко мне, — примирительно заверил он меня, но в следующий миг твердо добавил: — Но ничто не изменит того, что мы — пара. И ты продолжишь путешествие с нами.

Пока я молча переваривала его заявление, вспомнила про клятву мага. Выбора мне точно не оставили, это к ведьме за советом не ходи! Тяжело вздохнула, наблюдая за тем, как он поднялся, стряхнув со штанин налипшие листья.

— Ты предпочтешь сначала поесть или умыться? — тон его звучал по-деловому, будто холодной водой окатив меня и размывая воинственный настрой.

— Поесть… — промямлила я, здраво рассудив, что на сытый желудок всякие испытания воспринимаются легче.

И тут же поняла, что помимо манящего аромата волка рядом обоняние уже несколько минут щекочет запах жареного мяса. М-м-м… Рот наполнился слюной.

— Идем к огню, — подав мне руку, на которую я после некоторых сомнений все же рискнула опереться, оборотень проводил меня к костру, над которым на походном вертеле жарились, капая соком в огонь, несколько зайцев.

Стянув плащ, чтобы не запачкать, сложила его в стороне, усевшись на большое полено — жар от огня приятно согревал, разгоняя по телу кровь. Оборотни расселись вокруг костра, жадно поглощая мясо и изредка перебрасываясь короткими фразами. Риан, оторвав мясистый кусок от одной из тушек, протянул его мне. Отбросив смущение и неловкость, я впилась в сочное мясо зубами.

Бесподобно! Мясо и на вкус оказалось сочным и мягким — эти мужчины явно знали толк в приготовлении дичи. А у меня в прошлом, к сожалению, было мало возможностей баловать себя мясом. Старая знахарка, какой я представлялась простому люду, брала с нуждающихся по возможностям. И частенько мне платили тем, что могли отдать: яйца, молоко, овощи или ягоды. Изредка баловали медяками или совсем уж редко серебряными полушками, но их я тратила на одежду. Так что мясо в моем рационе нечастый «гость».

Утолив голод, вкушая с особенным наслаждением и не торопясь, съела еще и кусок хлеба, и небольшое яблоко. Запив сытный ужин водой из фляжки, что отстегнул от ремня Риан, почувствовала, что готова к прогулке до ручья. Огонь опалял сильно, щеки зарумянились — я решила умыться.

Поднявшись на ноги, только открыла рот, чтобы уточнить направление, как Риан встал тоже:

— Я провожу!

Спорить не стала, пусть и хотелось побыть в одиночестве, да и ночного леса я не страшилась, но тон оборотня недвусмысленно дал понять: одну не отпустит.

Вновь, не спрашивая, перехватив мою ладонь, мужчина устремился в нужном направлении. Я шла следом за ним, ощущая его горячую руку, невольно разглядывая широкое плечо, мужественный профиль. Отмечая, как он заботливо отводит ветви, чтобы они не хлестнули меня по лицу.

Внутри дрогнуло странное чувство, словно я на своем первом свидании. Даже головой тряхнула, отгоняя непрошенную мысль. Разве ж шантажом и силой на свидания приглашают приличные люди? А если не люди?

Ночь вступала в свои права, надоедливых насекомых уже почти не было, но ни мелкая, ни крупная живность не торопилась обозначать свое присутствие. Все вокруг дышало настороженным ожиданием, когда мы уйдем. Грозного хищника в Риане опознали все. Лишь я ершилась, проявляя глупость молодости и пока слабо подтвержденную уверенность, что этот мужчина меня не тронет.

— Кто из твоих родителей оборотень? — неожиданно нарушил Риан тишину леса.

— Отец, но можешь не спрашивать у меня про него. Я понятия не имею, кто он и откуда.

— Твоя мама не знала, кто твой отец? — осторожно переспросил оборотень.

И вроде ничего плохого не сказал, но смысл вопроса был совершенно понятен.

— Моя мама из богатой, известной семьи магов-целителей. Она лишь однажды сказала, что меня в ней не приняли бы и сделали все возможное, чтобы избавиться от подобного позора. Поэтому мама ушла, оборвав все связи. Бросила все, что было для нее значимо и дорого, чтобы дать мне жизнь, вырастить, научить всему, что знала она. И поверь, это очень много.

— То есть она…

— Да, она была уважаемая достойная женщина. Известная целительница. И она никому так и не рассказала, где и каким образом встретила того, кто стал моим отцом.

— Полукровки редки, но их появление значит, что твои родители были парой. Волк никогда не причинит вреда или боли своей паре…

— Может быть, да только в глазах моей мамы я часто видела боль, пусть она и прятала ее от всех глубоко и надежно. — С горечью парировала я его непоколебимую уверенность.

— Пару создает природный инстинкт, но твоя мать — человек, скорее всего, испугалась его силы, не поверила. Может, и сбежала от своего мужчины. Вероятнее всего стыдилась своей слабости, поэтому скрыла от всех твое существование.

— Ты не знал ее, чтобы так говорить, — вскинулась я. — Она очень сильно любила меня. В небольших городках иное отношение к оборотням и темным. Да вас там легко на костер на площади отправят.

— Тогда почему было не переехать в большой город? Даже в вашей столице проживают оборотни. Хотя после начала военных действий они сразу покинули город.

— Я не знаю, — тихо призналась я. — Вероятно, на это у мамы были свои причины.

— Известная семья, обширное окружение… и вероятно, нежелание всем демонстрировать, как ты выразилась, свой позор. А небольшой городок на краю королевства позволяет избежать ненужного внимания и знакомых. — Жестко, а по мне так совершенно жестоко, произнес он.

Я остановилась, выдернула свою ладонь из руки мужчины и, подняв голову, посмотрела ему в глаза. Да, ненавистные мной волчьи возможности сейчас были очень кстати. Я видела и в темноте, как в сумерках. Четко и подробно.

Уже было открыла рот, чтобы оскорбить, обидеть этого, по сути, чужака и незнакомца, который претендовал на всю мою жизнь. Но злые слова застряли у меня в горле. Я привыкла к честности хотя бы с самой собой. И несколько раз подобные мысли и мне приходили в голову.

— Может быть, — мои плечи поникли, пока я с трудом, но выдохнула признание. — Зато она любила меня очень сильно. И погибла, отдав все, что имела.

— Прости, — тяжело выдохнул Риан.

— За что? — вот умеет он удивлять.

— За боль, пусть и душевную. — Риан сложил руки на груди, отчего стал еще внушительней и суровей.


Я помолчала, затем решила прекратить этот разговор:

— Думаю, нет смысла идти дальше…

— За тем деревом ручей. Мы почти пришли, — согласился оборотень, махнув головой в нужную сторону. Но стоило мне отвернуться, как снова полюбопытствовал: — Так почему ты иллюзию три года носила?

Я вновь замерла, не поворачиваясь к нему лицом, а потом мысленно махнула рукой:

— Мы в Северени жили, он еще дальше расположен, чем Мерунич. Совсем маленький городишко. Только отпраздновали совершеннолетие, провели обряд для раскрытия моих сил, а потом маму зверье загрызло, она домой ночью уже возвращалась от роженицы. На меня в Северени один молодчик засматривался, ну и как защиты не стало, решил поглумиться. Я его когтями полоснула со страху, сильно испугалась… ну и сбежала той же ночью из города. Побоялась, что сущность мою раскроют и сожгут.

— А в Мерунич ты, значит, уже старухой пришла? — мрачно констатировал Риан. — Чтобы не трогали?!

— Да, хорошая идея оказалась. Мама научила, давно, еще в детстве, иллюзии накладывать. Знала, что пригодится…

— Значит, тебе сейчас сколько? Двадцать один? — глухо спросил мужчина.

— Да, с половиной.

Я дернулась от того, что его тяжелые ладони легли мне на плечи, слегка стискивая, прижимая к его телу. А потом прозвучало хриплое, клятвенное обещание:

— Я тебе клянусь, что никому не позволю причинить тебе боль или обидеть безнаказанно. И еще, для меня ты всегда будешь моей гордостью.

В моих ушах еще стояли эти слова, когда он подтолкнул меня в сторону ручья, а сам исчез в темноте.

Умывшись и сделав свои дела, я неторопливо вернулась к костру. Его уже затушили, мой мешок лежал рядом с Рианом, прямо указывая место моего ночлега. Прокравшись к вещам, заметила, как за мной следит лежащий навязанный муж. Села с тяжелым вздохом, достала из мешка собственный плащ, протянув оборотню его, и, завернувшись в ткань, легла. Уже через мгновение сверху меня накрыл и его плащ, а к боку придвинулось большое горячее мужское тело.

Заснула я быстро, слишком долгим и мучительным был день.





ГЛАВА 7




Проснулась от легкого прикосновения к щеке теплой ладони. Это было так необычно — просыпаться от нежной ласки и чужого тепла, — что я стремительно распахнула глаза, тут же встретив немного насмешливый взгляд Риана.

— Лари, пора в дорогу. Поешь и собирайся, — невозмутимо сообщил он мне и плавно отстранился, распрямляясь в полный рост.

Мой взгляд невольно прикипел к статной высокой фигуре Риана, пробежался по беленой домотканой рубахе с широким вырезом на груди, который скрепляла шнуровка, сейчас расслабленная. Широким плечам, что натягивали ткань, стоило мужчине начать двигаться. Гладкой, загорелой груди, что виднелась в вырезе, я помнила ее развороченной и в крови, сейчас же она была абсолютно чистой и привлекала взгляд пластами хорошо развитых мышц.

Моргнув, я полюбовалась длинными, сильными ногами, не зря пословица гласит, что волка ноги кормят, у Риана они были очень рельефными, а бедра узкими и крепкими. Темные штаны сидели плотно, но не мешали движению, правда, неплохо подчеркивали мужское достоинство, которое выдавалось вперед, не позволяя усомниться, что природа щедро одарила альфу во всех смыслах.

Поймав себя на таком неприличном разглядывании, заметила и довольный взгляд волка, ему мой интерес явно пришелся по душе.

Испытывая в душе массу эмоций от смущения до облегчения, медленно села на еловой подстилке, осматриваясь вокруг. Никто кроме Риана, который рукой указал на миску с дымящейся похлебкой на камне возле костра, не смотрел в мою сторону. На поляне царило деловитое оживление, каждый из группы оборотней, четко зная свои обязанности, собирался. Цепкий взгляд подсказал, что четверых из этой компании рядом снова нет: вероятно, ушли проверить дорогу вперед или бродят вокруг, охраняя.

Откинув согревавший всю ночь плащ, поднялась и направилась к ручью. Как и накануне вечером, Риан отправился со мной. Впрочем, остановился в отдалении, позволив мне шагнуть за густые кусты у кромки воды, дав возможность умыться и привести себя в порядок.

Вернувшись на стоянку, спешно принялась за еду — похлебка немного остыла, и я не опасалась обжечь рот. Угли утреннего костра больше не дымились, их успели залить водой. Риан подвел мою лошадку, приторачивая к седлу свернутый рулоном плащ и сумку. Стоило мне опустить ложку в опустевшую миску, испытывая сытое удовольствие — зверства осажденного города остались позади, а еда в животе и вовсе настраивала на доброжелательный лад — оборотень шагнул ближе и, взяв за руку, повел к лошади.

— Лари, — негромко произнес он, уже привычно чуть более сильно выделяя букву «р» в моем имени, — устанешь или будет необходима остановка — скажи.

Я засмотрелась на его лицо, сейчас чуть хмурое, но не потому, что он сердился на меня или что-то иное, а просто… обеспокоенное. Из-за меня? Странно ощущать чужое беспокойство о себе и заботу, отвыкла после смерти мамы, а со стороны мужчины и вовсе впервые испытываю.

— А… далеко нам ехать? — немного хрипло от неуверенности уточнила я.

— Да, — спокойно кивнул он и, подхватив на руки, удивительно медленно для такого сильного мужчины переместил в седло. Я почувствовала, как на миг он прижал меня к груди, коснувшись лицом волос. И голос Риана прозвучал глухо: — При этом темпе нам пару-тройку суток добираться до земель оборотней. А там еще один… два дня до территории нашего клана.

«Нашего» — сердце на этом слове екнуло: он не сказал — моего!

Скрывая в одно мгновение охватившее смятение, склонилась к лошадиной шее, ласково погладив питомицу. Вороная, вопреки опасениям, совершенно не дичилась окружавших меня мужчин. Мне всегда казалось, что животные острее чувствуют звериную суть, опасность, что она несет. Я из-за этих мыслей даже кота завести не решилась, тревожась, что соседи заподозрят неладное, увидев, как он постоянно шипит на хозяйку.

— Я вас задерживаю… — уставившись на гриву кобылы, напряженно заметила очевидное.

— Мы не спешим, — возразил оборотень.

И его теплая ладонь опустилась на мое колено, слегка погладив. Даже сквозь одежду я почувствовала волну вмиг разлетевшегося по телу жара. Вздрогнув, невольно повела ногой. Риан с понимающей ухмылкой отступил в сторону, перехватывая Вороную за узду и отправляясь в путь. Эта его возмутительная самоуверенность меня немного задела: слишком собственническая манера!

Он не просто сказал мне, что я — его, он и вел себя так, словно это непреложный закон.

С детства, наслушавшись разговоров о жестокости «полузверей», о кровожадности нравов, о дикости порядков и устоев, я отчаянно страшилась будущего, ведь Риан ясно дал понять, что не отпустит меня. Все последние годы посвятив подавлению в себе любых проявлений звериного начала, доставшегося в наследство от отца, я опасалась, что общество оборотней спровоцирует дремлющую во мне природу зверя. И что тогда?..