Стёртая
Часть 57 из 64 Информация о книге
– Мало. Прибавь. Мы бежим и бежим. Джазз к такому не привык, и ему особенно тяжело. Быстрее. Перед глазами по-прежнему Бен. Что с ним? Забрали ли его лордеры? Если да, то, может быть, худший вариант лучше? Что с ним? Незнание гложет изнутри. Я хочу остановиться, упасть и заплакать, но как только сбавляю шаг, Джазз толкает сзади, заставляя бежать и бежать. Чудесные, мягкие глаза Бена, и вот это. Что же случилось с тобой? Йен узнает и расскажет. Да. Беги, беги… Мы возвращаемся к машине, когда уже смеркается. – Уровень? – спрашивает Джазз. Проверяю. – 5.2. А как ты понял, что мне надо бежать? Джазз пожимает плечами. – Бен что-то такое однажды сказал. Бен. – Пошли. Отвезем тебя домой. – Джазз выглядывает на дорогу, но остается в тени. Ни «Скорых», ни лордеров не видно. – Похоже, чисто. Бен. К тому времени, когда Джазз останавливается у дома, «Лево» снова начинает вибрировать. – Держись, Кайла. Ну же, ты сможешь. Я беспомощно качаю головой. Уровень летит вниз. – Пора предстать перед Дракошей. Вперед. Он едва ли не несет меня к двери, но не успевает постучать. – Какого черта ты… – начинает мама и, увидев мое лицо, останавливается. – Входи, входи… Джазз помогает устроить меня на диване. Бззз… 3.1. Бен… Глава 46 Это конец. Мой мир наполнен болью, и, кроме боли, в нем ничего больше нет. Пульсирующая, пропитанная кровью боль, сдавившая тисками все, что я есть, все, чем была, и все, чем могу быть. Темнота постепенно рассеивается. Я ощущаю, что лежу на полу. Голоса. Бен… Укол в руку. Тепло разливается по венам, растекается по всему телу. Оно не уносит боль – эту боль унести не может ничто. Оно просто отвлекает меня от нее. Я открываю глаза. – Ну, привет, – говорит мама и улыбается. – Вернулась. – Ммм? – спрашиваю я, и все снова уходит в темноту. – Бен! Вернулся. Он улыбается. – Не мог уйти не попрощавшись. – Он становится на колени. – Не оставляй меня. Пожалуйста, не уходи. – На глаза наворачиваются слезы. – Я не могу остаться, поздно. – Он снова улыбается, но только губами – глаза печальны. – Крепись, Кайла. – Он наклоняется, легко касается губами моих губ… Наш третий поцелуй. Отстраняется. Я вижу струящийся сквозь него свет. – Прощай, Кайла. – Голос тихий и нежный, и слова уплывают в молчание. И вот его уже нет. Наш последний поцелуй. – Бен! – выкрикиваю его имя, пытаюсь сесть и… заваливаюсь на спину. Я в постели. В своей. В ногах Себастиан. Дверь приоткрыта, и из коридора сочится тусклый свет. – Кайла? – Мама сидит рядом с кроватью на стуле. – Ну, привет. – Лицо у нее бледное, усталое. Я снова пытаюсь сесть, но волны боли тут же бьют в затылок. – Лежи смирно. – Что с Беном? – Об этом сейчас не беспокойся. Стараюсь собраться с мыслями – и снова боль. Но за пределами моего мира есть что-то, что я должна знать. – Скажи, – прошу я и ощущаю прохладную сырость на щеках. – Тише. Домой тебя привез Джазз, и ты отключилась сразу же за порогом. Больше я ничего не знаю. – «Скорую» вызывали? – шепотом спрашиваю я. – Конечно. Тебе сделали два укола. Ты на секунду пришла в себя, а потом потеряла сознание. Опасность. Я закрываю глаза. Они узнают. Лордеры. Узнают, что я была там, у Бена. Парамедики сообщат, что я отключалась, а Бен – мой друг. Сложить два и два нетрудно. Меня снова затягивает мрак. Когда я открываю глаза при следующем пробуждении, в щелку между шторами заглядывает солнце, и в комнате никого больше нет. Мне удается сесть. Пульсирующая в голове боль притупилась, но не ослабела, и тошнота не отступает. Только не сейчас. Я сглатываю и делаю глубокий вдох. Снизу доносится приглушенный шум. Голоса? Мама и кто-то еще. Выскальзываю из-под простыни и, держась за стенку, добираюсь до окна. Внизу, на подъездной дорожке, черный фургон. Лордеры. Заряд адреналина бьет в кровь. Беги. Но сил едва хватает на то, чтобы оставаться на ногах. Возвращаюсь в постель. Самое лучшее, что я могу сейчас сделать, это сыграть мертвеца. Шаги по лестнице… дверь открывается. – Кайла? – негромко спрашивает мама. Я не шевелюсь. – Говорю же вам, она спит. Это не может подождать? – Нет. Разбудите ее, или я сделаю это сам. – Холодный мужской голос. Шаги через комнату. Мамина рука на моей щеке. Я моргаю, хнычу. Мама пристально, как будто хочет сказать что-то, смотрит мне в глаза. Что? У двери двое громил в сером. Закрой глаза. Что она сказала им? Что им известно? Если наши рассказы не совпадут… Опасность. – Не понимаю, почему вам так нужно говорить о ней сейчас. Бедняжка еще не оправилась. Повторяю, она беспокоилась из-за того, что этого Бена нет в школе, поэтому… Этот Бен… Произнесено неодобрительно. – Хватит! Разбудите ее. – Звучит как предупреждение.