Стёртая

На этот раз отчетливо слышны шаги, звякает ключ. Дверь открывается.

– Кайла? Ты что тут делаешь? – Он выглядывает на улицу, хватает меня за руку и втягивает в гараж. Скай пытается последовать за мной, но его не пускают. Дверь захлопывается, Бен снова поворачивает ключ в замке.

Он не в школьной форме. И глаза какие-то неестественно яркие.

– Ты разве не был на экскурсии с классом?

– Должен был, но решил устроить выходной.

– Нарвешься на неприятности.

– Это вряд ли. На следующей неделе меня здесь уже не будет. – Он улыбается. – Рад, что ты здесь. Хотя бы можем попрощаться.

И тут только я замечаю разложенное оборудование, защитные очки. Полотенца. Пухлый рюкзак, как будто Бен собрался куда-то.

Я холодею от страха, превращаюсь в лед. Отстраняюсь и отступаю.

– Нет, Бен, нет! Ты же не собираешься сделать это сейчас?

– А что толку ждать? Мама уехала к моей тете. Папа уже там. Лучшего момента не будет.

Я качаю головой, дрожу от холода и чувствую, как пощипывает от слез в глазах.

– Пожалуйста, не надо. Не делай этого. Не оставляй меня.

– Шшшш… Все будет хорошо. Придет день, и я вернусь за тобой.

– Мертвый не вернешься.

Бен смеется.

– Что-нибудь придумаю. – Он цепляет мой мизинец своим. – Обещание на мизинчиках нарушить нельзя. Обещаю, Кайла, мы будем вместе.

Бен наклоняется, коротко касается моих губ и уже выпрямляется, но я обнимаю его за шею, притягиваю к себе и целую снова и снова, желая только одного: задержаться, продлить хотя бы это мгновение. Его рука обнимает меня крепче и крепче, и я закрываю глаза и льну к нему. Почему все так трудно? Почему нельзя оставить все как есть?

Он опускает руку.

– Уходи, Кайла. Уходи.

Я качаю головой. Его нужно остановить. Убедить.

– Подожди. Пожалуйста. Хотя бы поговори с Эйденом. Может, расскажет, как они это делали.

– Нет, Кайла, все это мы уже проходили.

Думай. Надо показать, насколько это глупо, убедить, что план может не сработать.

– Скажи мне, что именно ты намерен сделать.

Бен кивает на новый режущий станок, который, как считается, режет любой металл.

Я качаю головой.

– Нет. Не сработает. Крепче алмаза нет ничего.

Он задумчиво склоняет голову. Переходит к другому верстаку и берет старенькую одноручную шлифовальную машину.

– Есть и такой. Здесь диск с алмазным напылением.

– Ничего не выйдет. Ты просто не сможешь резать «Лево», держа инструмент одной рукой. Особенно когда почувствуешь боль.

Бен находит винтовой зажим.

– Вот так должно получиться. Сейчас закреплю его на верстаке. Пожалуйста, Кайла, уходи.

– Я останусь. И ты мне не запретишь, – говорю я, потому что не нахожу других слов, тех, которые открыли бы ему глаза, заставили отказаться от безумного плана. Снова смотрю на него, вижу его глаза и умолкаю. Бесполезно. Что бы я ни сказала, все неважно. Бен уже принял решение.

Опускаю голову и вдруг застываю от шока: мне придется ему помочь. Придется. Дело нужно сделать быстро. Бен начнет и не сможет закончить, а значит, умрет от ужасной боли. Если я не могу остановить его, то должна помочь.

Поднимаю голову, вытираю слезы. Приказываю себе успокоиться, хотя внутри все кричит: НЕТ, НЕТ, НЕТ…

– Я это сделаю. Я разрежу твой «Лево».


– Нет. Так не пойдет, Кайла. Уходи.

– Слушай. Я знаю, как этим пользоваться. – Я поднимаю шлифовальную машину. Держать ее удобно. Конечно, ручным инструментом работать труднее, чем той, стационарной, машиной, которая была в моем сне, но принцип одинаковый. – Так будет намного безопаснее. В одиночку ты не справишься.

– Я не могу подвергать тебя такому испытанию. Нет, Кайла.

– Повторяю, я смогу. – Закрепляю зажим, вставляю какую-то железку, затягиваю, надеваю защитные очки и включаю машину. Звук тот же, что и во сне. Стискиваю зубы, сдерживая крик, и провожу ровную линию.

– Рука твердая. Впечатляет. Но…

– Никаких «но». Или я помогаю тебе, или не будет ничего. Я не позволю тебе сделать это самому. Не позволю умереть в одиночку.

Он смотрит мне в глаза и медленно качает головой.

– Разреши мне помочь тебе. Ты же понимаешь, так будет лучше.

– Это как-то неправильно.

– Тогда откажись! Не делай ничего! – Я предпринимаю последнюю попытку, но он качает головой, и мои слова падают, как листья.

– Да, пожалуй, что лучше, – нехотя признает Бен. – Но ты уверена, что справишься? Уверена, что хочешь?

– Да.

– Ладно, – говорит он после паузы и протягивает таблетку «пилюли счастья». – По крайней мере, возьми эту штуку.

– Нет.

– Нельзя, чтобы ты вырубилась на полпути.

Наверно, он прав. Что, если уровень упадет и я не смогу удержать инструмент?

– Давай. – Я проглатываю таблетку и запиваю водой из стакана. Бен бросает в рот сразу несколько. – А не опасно так много сразу?

Он пожимает плечами.

– Лучше слишком много, чем слишком мало.

Уже через несколько секунд на коже у него проступает пот, зрачки расширяются. Как у того мальчишки из моего сна.

Мой сон…

– Виски. У вас есть?

– Думаю, что да. А что?

– Помогает смягчить шок.

Прямо из гаража Бен проходит в дом и вскоре возвращается с бутылкой. Отпивает пару глотков, закашливается и морщится.

– Какая дрянь.

– Пожалуйста, не делай этого. Пожалуйста. Еще не поздно все отменить.

– Я сделаю все один. Возвращайся домой, Кайла.

– Нет! Раз уж ты так решил, я помогу. Но слушай, Бен. Как только диск коснется «Лево», пути назад уже не будет. Чтобы остановить боль, придется идти до конца.

– Да. И что бы я ни говорил, продолжай.

– Будешь кричать, соседи могут услышать.

– Ты не услышишь ни звука.

– Ты кем себя считаешь, суперменом?

– Супер-Беном! – Он смеется и садится на стул рядом с верстаком, зажимает браслет. Лицо искажает гримаса боли. – Кайла, на случай, если что-то сорвется, я хочу, чтобы все выглядело так, будто я сделал это в одиночку. Что бы ни случилось, ты держишься в стороне. Пообещай. А если тебя застанут здесь, скажи, что все так и было. Пообещай!

– Хорошо. Обещаю.

– Надень перчатки. Вон там. Протри ручку, кнопки, все, до чего дотрагивалась.

Я надеваю перчатки, делаю все как сказано.

– Готово?