Солнце

Нам показывают выступление группы главного героя - сцены идут вразнобой. Это настоящий стадионный рок-концерт: громкий, неистовый, эмоциональный, с заряженной публикой и огнем на сцене. Кадры невероятно хороши, операторская работа - на уровне, да и режиссер удивляет нестандартным подходом.

Прислушиваясь к музыке и мощному голосу, я широко открываю глаза.

- Это ведь не Дастин поет... - изумленно произношу я. - Это Гектор и его «Красные Лорды».

- Да, Ховард, точно. Ребятки сотрудничают с Лестерсом. Говорят, их барабанщик - дружок Лестерса, и он снялся в нескольких эпизодах, - кивает Уолтер. - Кстати, часть съемок проводили на их концерте. Их саунды - просто бомба, так что и мы должны хорошенько поработать.

Мы приступаем.

Но я не могу перестать думать о Дастине и о нашем расставании. Сидя в полутемном углу, я вспоминаю нашу единственную ночь. Я не жалею, что так поступила, и я навсегда сохраню в себе ту нежность, которую подарил мне Дастин. Его пальцы, волосы, губы, запах ментола, голос, взгляд голубых, словно весеннее небо, глаз. Я не знаю, были бы мы вместе, если бы с Мэг и Эштаном ничего не случилось. Но я знаю, что не забуду его.

И словно наяву я слышу его голос.

«Удивлен. Франки может быть девушкой. Красивой девушкой. Это слишком большое потрясение. Кажется, кружится голова...»

«Франки, ты такая глупая и так раздражаешь. Но сегодня слишком красивая, чтобы я на тебя злился».

«Ты сегодня мне снилась, Франки».

А спустя какое-то время слышу, как сквозь удары сердца тихо начинает играть Небесное радио - впервые за год. Я замираю - даже боюсь дышать, прислушиваюсь к нему и запоминаю. Потом спешно делаю наброски мелодии, используя чужую гитару, а затем показываю их Уолтеру и музыкантам Дианы - каждый, естественно, в курсе нашей тайны, и у каждого - договор с миссис Мунлайт. Других людей на этой уединенной студии просто нет. Моя мелодия нравится им, и начинается работа над созданием партий. Слова уже есть - их прислал автор текстов Алекс, с которым также сотрудничает Уолтер. Я давно не была «в деле», и все происходящее для меня словно глоток свежего воздуха. Я не замечаю, как бегут часы, как наступает ночь, утро, день, вечер. Для сна нет времени - я, как и все остальные члены команды, не уезжаю из особняка уже сутки, и мы все живем на кофе. Я так увлекаюсь, так сильно забываюсь в музыке, что следующим вечером называю басиста Четом - в какой-то момент мне чудится, что я снова в гараже Оливера, на нашей репетиционной базе.

- Я не Чет, - удивленно говорит бас-гитарист. - Санни, ты что-то перепутала.

- Извини, Майк, - касаюсь я его предплечья. - Случайно. Не спала больше суток.

Я одним глотком допиваю оставшийся кофе, а он задумчиво на меня смотрит.

- Ты ведь раньше где-то играла? - спрашивает вдруг Майк. Он - полная противоположность Чета. Светловолосый, сероглазый, с легкой щетиной, худой и всегда ходит в светлых рубашках навыпуск. Он очень техничен, такой же профи в своем деле, как и Уолтер - в своем, но, возможно, Майку не хватает задора.

- Конечно, - отвечаю я. - Почему ты спрашиваешь?

- Я не могу понять, почему ты согласилась на это, - медленно говорит басист. - Петь вместо дочери миллиардера. И оставаться в безызвестности.

- Потому что мне заплатили, - сдержанно отвечаю я. Ненавижу эту тему. - Разве не ясно, Майк?

- Не злись, Санни, - миролюбиво улыбается он. - Мне просто интересно. Ты шикарная вокалистка. Могла бы сделать головокружительную карьеру.

Я склоняю голову набок.

- А почему ты не играешь в какой-нибудь банде - сам ведь говорил, что мечтал об этом, - а остаешься музыкантом по найму? - спрашиваю я. - Тоже ведь из-за денег, верно?

- Верно, - легко соглашается Майк.

- Мы оба здесь из-за денег. Мы почти на равных условиях.

- Без твоего голоса Диана Мунлайт не стала бы такой популярной. А без моей басухи - вполне, - замечает Майк. - Мы не на равных условиях. Играю я здесь потому, что мне нужен стабильный доход - жена недавно родила дочь. Если бы не дочь - не пошел. А что случилось у тебя?

У нас с Майком хорошие приятельские отношения, и мне хочется вдруг все ему рассказать, однако я не успеваю. В студии появляется Диана. Без свиты из охраны и гримеров, ее сопровождает лишь менеджер.





Глава 12.4. Ложное солнце




За год Диана Мунлайт изменилась. Стала увереннее, ярче и холоднее. Ее волосы теперь белые, ярко подведенные глаза кажутся не уставшими, а насмешливыми, в каждом жесте - уверенность и женственность. Она сделала на предплечье татуировку в виде собственного символа - полумесяца, пронзенного тремя стрелами. И носит вызывающую одежду в стиле гранж, множество перстней, цепочек и серег, среди которых много лунных символов и знаков. Ей идет. И мой голос ей тоже идет. Хотя мне с трудом удалось убрать из него мои эмоции. Слишком яркие и солнечные, как сказал звукорежиссер. Диана должна петь более холодно и отстраненно. Это ее образ. Образ Луны - загадочной и далекой.

Поклонники называют Мунлайт Ледяной королевой, сотрудники лейбла - Королевой равнодушия, а те, кто знает о ее тайне, шутят, что Диана - Льдина. Она почти ни с кем не общается - только по работе. Она не показательно высокомерна - напротив, спокойна и вежлива, но люди чувствуют отстраненность и нежелание общаться с ними, а потому пытаются держать дистанцию.

Я тоже пытаюсь это делать. Первое время мне было сложно смотреть на Мунлайт и не винить в том, что я теперь стала Русалочкой, продавшей ее матери-колдунье свой голос. Но я раз за разом повторяла себе, что это мой выбор. Это стало моей мантрой, моим заклинанием, моей молитвой.

Мой выбор. Мой.

Однако я ни разу не сказала ей об этом. А потом и сама привыкла к ее вынужденному присутствию в своей жизни.

Диана приезжает на студию только для того, чтобы у следующих за ней папарацци сложилось впечатление, что она действительно записывает свои песни сама. Будет странно, если Мунлайт всю неделю прошатается по клубам, показам и вечеринкам, а потом вдруг появится ее саундтрек. Она соблюдает конспирацию.

Диана проходит мимо нас с Майком - ее длинный белый кардиган похож на крылья. Мы обмениваемся с ней взглядами: мой огонь против ее льда. И она идет дальше, вздернув подбородок. Уолтер спешит следом за ней и рассказывает о работе над саундтреком. С Дианой и ее матерью Уолтер ведет себя подобострастно, однако с остальными суров. Только что орал на ударника, потому что тот никак не мог сделать нужный рисунок - нужный Уолтеру, разумеется.

Мунлайт также смотрит черновые сцены, а потом изучает наш материал. Он ей не нравится.


- Слова еще ничего, но музыка - убожество, - говорит она, закинув ногу на ногу.

Я поднимаю на нее взгляд - какого черта? Все остальные тоже напрягаются - сил в музыку было вложено уже немало. Сам Уолтер на время оставил все остальные проекты, чтобы сосредоточиться на саундтреке.

- Что именно тебе не нравится, Диана? - осторожно спрашивает Уолтер. Он был доволен результатом - моим и парней из команды.

- Все, - повторяет она и почему-то смотрит на меня. - Мне не нравится все. Мелодия, гармония, ритм. Слишком скучно.

- Но у нас нет времени! - восклицает Уолтер. - Мы должны как можно скорее записать саундтрек.

- Я понимаю, Макс. Но, - Диана обводит взглядом всю притихшую команду, - это не повод писать дерьмо. Даже если я не пою, это не значит, что мне все равно. Более того, на сцене нахожусь я - не кто-нибудь из вас, а я. А значит, если песня не понравится, отвечать за это тоже буду я.

Уолтер пытается образумить ее, но у него не получается. Он начинает нервничать. И в результате обещает связаться с композитором, который несколько раз писал музыку для песен Мунлайт. После этого Диана уходит на второй этаж, а мы расходимся - делать больше нечего, несмотря на ограниченность во времени. Я разговариваю с парнями-музыкантами, а потом мы разделяемся. Несколько парней и звукорежиссер идут курить, а я и Майк решаем поехать домой. У дочери Майка сегодня день рождения, и он хочет побыть с ней и женой. А мне нужно привести себя в порядок, переодеться и поспать, к тому же завтра утром занятие по вокалу. Майк обещает подвезти меня. По идее, я должна просить об этом Джессику, но она находится на другом конце города, на каком-то светском мероприятии, сопровождая миссис Мунлайт, и она разрешает мне воспользоваться предложением Майка. Мы направляемся на парковку перед домом, которая заставлена машинами. Мы идем неспешно, перебрасываясь шутками и обсуждая произошедшее - ни мне, ни Майку не понравилось поведение Дианы, но мы ничего не можем поделать. Я не обращаю внимания на въехавший на территорию особняка автомобиль - охрана ведь не пропустит кого попало.

Мы подходим к машине Майка, и он услужливо открывает мне дверь. Однако не успеваю я сесть, как вдруг слышу за спиной знакомый голос - слишком знакомый, для того чтобы это было правдой.

- Какая встреча. Неожиданно.

Внутри что-то обрывается. Сердце падает в пропасть. У меня подгибаются коленки. И бросает в холод. Я медленно-медленно оборачиваюсь и вижу Дастина. Он только что вылез из приехавшей машины и насмешливо смотрит на меня, засунув руки в карманы серых джинсов. За его спиной стоит недовольный Хью.

Дастин такой же, каким я запомнила его в ту ночь. Яркий. Красивый. Любимый. И он до сих пор курит ментоловые сигареты - я чувствую этот ставший родным запах.

Только прическа у него другая - отращенные для роли волосы.

И другой взгляд - полный презрения. Никакой нежности, никакой теплоты, никакой мягкости. Холодное презрение. Которого раньше я никогда не видела в его глазах.

Наверное, я должна радоваться, что год назад мой план сработал, но меня накрывает. Я перестаю чувствовать себя, и я с трудом ощущаю реальность. Все, что для меня сейчас существует, - это Дастин Лестерс. И его презрение вместо былой любви.

- Здравствуй. - Я с трудом нахожу в себе силы сказать всего лишь одно слово.

- Ну, здравствуй, - усмехается Дастин, не отрывая от меня взгляда, а я боюсь смотреть на него. - Скучала?

Его голос пробуждает во мне воспоминания и чувства - меня словно бьют по щекам наотмашь. Я думала, что схожу с ума, видя сны с Дастином, или в парке, глядя, как он целует актрису, но это были лишь отголоски того безумия, что происходит в моей головой сейчас.

Взять себя в руки нереально сложно, но я почти справляюсь с этой задачей.

- Не было времени скучать, - мои деревянные губы раздвигаются в улыбке. - А ты?

Он смеется - коротко и зло.

- Ты забавная. Как там тебя - Санни? Серьезно, ты думала, что я буду скучать? - у него жестокая улыбка.

- Что происходит? - спрашивает Майк удивленно. - Вы знакомы?

Он узнает популярного актера, но не понимает, в чем дело.

- Садись в машину, - тихо говорю ему я. - Я сейчас тоже сяду.

Майк пожимает плечами, бросает еще один удивленный взгляд на Дастина и садится за руль.

- Твой новый парень? - снова кривит губы в страшной улыбке Дастин. - По тачке не скажешь, что он при деньгах.

Дастин хлопает машину басиста по капоту.

- О чем ты? - только и спрашиваю я.

- Как о чем? - в деланном удивлении вскидывает он темные брови, а я вдруг замечаю, что в ушах у него серьги - Дастин серьезно подошел к роли музыканта. - Ты ведь выбираешь тех, кто побогаче. Чтобы потом смотаться с бабками. Или не суметь сделать это, - смеется он.

Я не знаю, что мне на это ответить, и отвожу взгляд.

- Что ты тут делаешь? - вмешивается Хью, но Дастин лениво поднимает ладонь, давая ему понять, чтобы тот не вмешивался.

Что отвечать на это, я тоже не знаю. Я не понимаю, что происходит, почему Дастин оказался на территории особняка и что мне теперь делать.

- Жаль, что в тот раз тебе не удалось поживиться за мой счет, всего лишь наличка из кошелька, - продолжает Дастин. - Ты так просчиталась, детка. А ведь могла получить намного больше. Я привык дарить своим любовницам хорошие подарки.

Любовница. Это слово словно стрела. Она пронзает меня в солнечное сплетение, и я начинаю задыхаться. А Дастин продолжает.

- Серьезно. Я мог подарить тебе дом, тачку, украшения. Мы даже могли бы установить цену за каждую ночь, проведенную вместе, раз тебе так хотелось денег. Ты тогда нравилась мне, да и в постели оказалась горячей.

Вместо холода теперь меня бросает в жар. Кажется, даже янтарное сердце горит. Как он смеет, черт побери! Мне хочется ударить его, но я снова сдерживаюсь, сцепляя руки за спиной в замок.

- Думай, что хочешь, - отвечаю я.

- Я не хочу о тебе думать, - отвечает он равнодушно. - Но ты снова встретилась мне. Забавно, - Лестерс тянет гласные, рассматривая меня пристально и насмешливо.