Сокровище падишаха

Напрасно уверяла мама, что эти несчастные рубли она уж точно отдаст. Тетя Женя закрыла дверь перед самым ее носом. К сожалению, богаче этой тетки в их подъезде никого не было. Подруги Гали сами перебивались от получки до получки. В маленьком городке высокооплачиваемая работа не водилась. От бессилия что-либо сделать Галина уронила голову на руки и застыла, как скорбное изваяние. Какой-то скрип заставил ее дернуться и обернуться. Полненький розовощекий малыш катил по тротуару на трехколесном велосипеде в сопровождении бдительной матери и еще более бдительной кавказской овчарки. Ребенок доехал до того места, где цементная поверхность дорожки вспучилась, приподнятая древесным корнем, и переднее колесо его велосипеда уперлось в холмик. Он продолжал крутить педали, но ничего не получалось, так что пришлось мамочке ему помочь. На мгновение забыв о грустных мыслях, Галя улыбнулась и подумала: если бы у нее был ребенок… Пусть даже от Славика, которого она сначала любила без памяти, потом так же страстно ненавидела, а теперь вспоминала о нем без боли и сожаления. Ребенок спас был ее от страха и одиночества.

— Галка? Ты ли это? — раздался над ухом знакомый до боли голос.

Девушка подняла голову и увидела невысокого мужчину, облаченного в джинсы и белую, без единого пятнышка, выглаженную до скрипа рубашку. Светлые волнистые волосы, как всегда, идеально лежали на голове, придавая ему вид фата. Рыжеватые усики едва курчавились над верхней губой. Зеленые кошачьи глаза смотрели удивленно и доброжелательно. Ох, всегда они так смотрели, только поступки этого человека оставляли желать лучшего, потому, в конце концов, и оказались они оба в ЗАГСе с заявлением о разводе. Итак, перед Галей стоял ее бывший муж Славик, о котором она подумала несколько секунд назад.

— Ты плохо себя чувствуешь? — поинтересовался он. — Или никак не хочешь реагировать на мое случайное появление в твоей жизни?

— На твое случайное появление в моей жизни мне придется отреагировать, — буркнула девушка. Сытый, холеный вид бывшего мужа, работавшего кардиологом в местной поликлинике, ее раздражал.

— Что-то случилось? — Он сел рядом, предварительно вытерев скамейку рукой, и она опять поморщилась. Стремление к аккуратности до фанатизма тоже раздражало.

— Так что случилось? — повторил бывший доброжелательно и настойчиво.

— Раз я не отвечаю — ничего, — не очень любезно отозвалась Галя, и, вопреки ее воле, слезы хлынули из глаз, скатываясь по щекам, как по американским горкам, и падая на легкую розовую кофточку.

Славик придвинулся ближе:

— Ну-ка… — Он приобнял девушку, и она вздрогнула от его прикосновения. Мужчина сделал вид, что ничего не заметил, и продолжил как ни в чем не бывало: — От тебя не убудет, если ты поделишься со мной своей проблемой. Что-то мне подсказывает, что она у тебя имеется.

Галя всхлипнула. Славик был прав. Излить кому-нибудь душу, попросить совета — это все, о чем она сейчас мечтала. И пусть жилеткой на этот раз поработает бывший — в конце концов, не все ли равно, раз ее положение безнадежно?

— Мама в больнице, — начала девушка сквозь слезы. — Меня уволили с работы, и у меня нет ни копейки, чтобы купить лекарства. Да что там лекарства! — Она махнула рукой. — Завтра нам будет нечего есть! — Галя еще что-то сбивчиво говорила, но Славик остановил ее:

— Постой, постой… Ты сказала, Елена Васильевна в больнице? Что с ней?

— Рак легких, четвертая стадия, — всхлипнула бедняжка.

— Четвертая стадия? — непритворно охнул бывший муж. — Но как же так? У нее всегда было хорошее здоровье.

Галя ничего не ответила.

— Значит, тебе нужны деньги на лекарства, а денег как раз и нет, — констатировал Слава.

— Ни копейки, — призналась девушка. — Все, что имелось, я потратила на этот пузырек, — она достала дорогой флакон. Слава взял его в руки и с интересом прочитал этикетку.

— Да, это вряд ли поможет, если не принимать его в комплексе.

— Завтра я забираю маму домой, — продолжила Галя свою печальную повесть. Ее черные, как спелые вишни, глаза источали горе.

— Зачем же? — удивился бывший муж. — Разве ей там плохо? Кстати, в какой больнице она лежит?

— Во второй, — сообщила девушка.

— Как я понимаю, ее поместили в терапию. — На гладком загорелом лбу Славы собрались морщинки, и Гале захотелось прогладить их утюгом. — Постой! — Он хлопнул в ладоши. — В этой больнице работает прекрасный врач — онколог — Герман, мой однокурсник. Хочешь, я позвоню ему и все разузнаю?

Галя покачала головой:

— Герман — ее лечащий врач, — печально сказала она. — И он не посчитал нужным меня обнадеживать, даже, наоборот, предупредил, что ей уже ничего не поможет. Самые дорогие лекарства просто продлят жизнь, но ненадолго.

— Зачем же тогда такие мучения? — Слава крепче обнял бывшую жену, и она не сопротивлялась. — Зачем ты забираешь ее? В отделении она, по крайней мере, под наблюдением лучшего врача.

— Герман сам посоветовал мне забрать ее, — выдохнула девушка. — А, впрочем, даже если и не посоветовал бы… В отделении не хватает мест, некоторые лежат в коридоре. Я не хочу, чтобы моя мама лежала в коридоре.

— И то верно. — Слава задумался. — Знаешь, а ведь я могу тебе помочь. Дай мне рецепт…

Она покорно раскрыла сумочку и протянула ему бланк. Бывший муж впился взглядом в размашистые строки.

— Возможно, мне удастся достать все необходимое по гораздо меньшей цене, — проговорил он. — Это — во-первых. Во-вторых, не стесняйся и скажи: сколько вам с Еленой Васильевной нужно денег? Я могу одолжить… — Он покраснел и добавил: — Безвозмездно. Для Елены Васильевны мне ничего не жалко. Вспомни, твоя мать всегда хорошо ко мне относилась в отличие от тебя.

— В отличие от меня? — переспросила Галя. — Ты, наверное, забыл, дорогой, что было время, когда я к тебе тоже хорошо относилась. И это продолжалось бы по сей день, но ты сам все испортил.

Слава скривился.

— Давай не будем ворошить прошлое. Мое недостойное поведение — твоя выдумка, и я не хочу говорить на эту тему.

— Выдумка, что я увидела тебя в постели с другой женщиной? — усмехнулась Галя. — Выходит, мне не нужно было верить своим глазам?

— Я тебе сто раз объяснял, что ту ситуацию подстроила Лиля, между прочим, твоя лучшая подруга, которой не давало покоя наше счастье, — парировал он. — Стоило тебе уехать в командировку, как она приперлась ко мне и принялась соблазнять. В первый и во второй раз я ее послал, но в третий она жалобно попросила чашечку кофе, и я не мог отказать. Потом Лиля уговорила меня составить ей компанию, попросила печенье и, пока я искал его в буфете, что-то плеснула в мою чашку. Так что, милая, я ничего не помню, кроме того, что проснулся с ней в одной постели, а ты стояла рядом и глядела, как фурия.

Галя дернула узким плечиком.

— Все это я уже слышала, — вздохнула она. — Кстати, как поживает моя лучшая подруга? Вы еще не расписались?


— В тот день я обругал ее матом и попросил не приближаться на пушечный выстрел, — улыбнулся бывший муж. — С тех пор не видел и не слышал.

— Разве вы не поженились? — удивилась девушка.

— С какой это стати? — фыркнул он. — На кой она мне нужна? Мне нужна ты…

Галя покраснела и сменила тему.

— Слава, как бы то ни было, денег брать у тебя не хочется, — начала она. — Но выбора у меня нет. Как говорится, нищие не выбирают. Поэтому я займу у тебя немного, пока не устроюсь на работу, но потом верну все до копеечки.

— Знаю, знаю, гордячка! — Слава дружески похлопал ее по плечу и поднялся. — Много не одолжу, но недостающую сумму можно взять у моих друзей. А теперь идем в больницу. Я хочу увидеть Елену Васильевну и поговорить с Германом.

Галя кивнула.

— Идем.





Глава 2




В вымытом до блеска больничном коридоре стояла тишина. Галя и Слава надели бахилы и огляделись в поисках доктора. Его нигде не было.

— Не подскажете, где Герман Борисович? — спросил Слава у молодой смазливой медсестры. Та указала на дверь ординаторской:

— Там.

Бывший муж решительно вошел в кабинет. Галя осталась за дверью. Она боялась услышать печальные новости.

— Господи, Герман, ты ли это? — послышался голос Славы, радостный, визгливый.

— Разве я так изменился? — проронил Боростовский, явно не выражая восторга от встречи с однокурсником. — А ты какими судьбами тут?

— У тебя лежит моя теща, — бывший муж тоже перешел на серьезный тон. — Елена Васильевна Лопатина. Как она?

— Плохо, — откровенно признался Герман. — И поэтому не спрашивай, сколько ей осталось. Речь идет о паре месяцев, даже недель.

— Зачем же ты выписал моей бывшей такие дорогущие лекарства? — поинтересовался Слава. — У нее совсем нет денег.

— Твоя бывшая, как ты изволил выразиться, настояла на этом, — отозвался врач, взяв Славу под руку. Мужчины вышли в коридор, столкнулись с Галей, и Герман обратился уже к ней:

— Я все разложил по полочкам, правда, женщина? А вот домой забрать вы ее можете. Сам видишь, какие у нас условия, — он кивнул, указывая Славе на ряд коек, сиротливо стоявших возле стены, выкрашенной в крикливый темно-синий цвет. Старушка в белом платочке, укрытая цветастым одеялом, не сводила с посетителей глаз. Худощавый дедок, шевеля босыми желтыми ногами, что-то пил из пластиковой бутылки.

— Она пришла в себя? — выдавила Галя, набравшись храбрости. Раз Герман не говорит о ее матери в прошедшем времени, значит, Елена Васильевна жива. Доктор кивнул:

— Да, и просила пропустить вас к ней, если вы придете.

— Так почему же вы молчите? — Она рванулась вперед, но Слава удержал ее за локоть:

— Пойдем вместе.

Девушка высвободилась.

— Слава, прости, но я хочу побыть с мамой наедине, — виновато сказала она. Бывший муж, как всегда, все понимал с полуслова.

— Ладно, я зайду позже, — ответил он и повернулся к Герману: — Как поживаешь, дружище? Женат? Обременен детьми? Квартира, машина, дача?

— Холост, — коротко отозвался врач и подтолкнул Галю к выходу. — Пойдемте. Пока она в реанимации.

Ноги девушки снова сделались ватными от страха. Увидеть маму умирающей было выше ее сил, однако она храбро шагнула в палату, когда Герман распахнул перед ней дверь.

— Доченька! — донесся слабый голос, и в белизне простыней Галина разглядела лицо матери, озаренное радостной улыбкой. — Доченька пришла!

Она посмотрела на Германа, и тот приложил руку к груди:

— Ухожу, ухожу, только, умоляю, недолго.

Галя присела на стул возле койки.

— Мамочка, как ты?