Сломанные девочки

– Погоди, – сказал он. – Ты ездила в Айдлуайлд. На стройку. Я тебя там видел.

Что происходит? Что это за дурацкая игра? Фиона продолжала идти.

– Оставьте меня в покое, или я вызову полицию.

– Я иногда ночую на Олд-Бэрронс-Роуд, – продолжал он, как будто был обязан с ней объясниться. – Бывший владелец кинотеатра разрешает мне спать на его участке.

– Вы туда приезжаете, чтобы колоться? – рявкнула Фиона через плечо.

– Нет-нет, – запротестовал он. – У меня есть свои проблемы, но я туда езжу не поэтому. Я вообще не о том говорю.

Мысли метались у Фионы в голове. Если он из Бэрронса, то должен знать про Деб. Ему примерно столько же лет, сколько самой Фионе, значит, во время убийства он был подростком. Она еще раз попыталась вспомнить, не встречалось ли ей прежде имя Стивена Хейера. Нет, она уверена, что не знает его. Он точно не учился с ней в школе. Значит, это какой-то псих, который хочет нажиться на ее трагедии. Только этого дерьма ей сейчас не хватало.

– Я вас видел. – Он все еще шел за ней, подле ее плеча. У нее возникло странное ощущение его полной беспомощности – при столь явном отсутствии энергетики человек не может быть опасен. Фиона чувствовала, что ей не придется ни убегать, ни кричать. Если сесть в машину и уехать, он исчезнет. Поэтому она целенаправленно шла к парковке. – Ваши рыжие волосы… Нет, я не перепутал. Вы – журналистка, сестра Деб Шеридан, и вы вернулись в Айдлуайлд. Вы что-то ищете, да? Его перестраивают, и вы не можете просто это принять. Поэтому я решил: вы что-то ищете, так? Мне кажется, вы не понимаете, а вот я понимаю.

Фиона повернулась и уставилась на него. Судя по всему, он говорил правду – ту, в которую сам верил.

– Слушайте, – сказала она. – Мне плевать, что вы там, по-вашему, знаете. Отстаньте от меня, не то я позову копов. Что бы вы себе ни придумали, советую вам про это забыть. И про меня тоже.

– Тебе нужны ответы, – сказал Стивен. Он выглядел вменяемым, но Фиона задумалась, сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз принимал наркотики. – «Завершенность», так они это называют, да? Терапевты, групповые психологи и так далее. И никто не знает, какая куча херни на тебя обрушилась. – Он смотрел на Фиону, и она видела в глубине его глаз безысходность, безумную боль, которую он заглушал наркотиками. Он показал на себя: – Думаешь, я стал таким, потому что добился завершенности?

У Фионы пересохло во рту.

– О чем вы говорите?

– Ты плохо ищешь, – повторил Стивен. – Я двадцать лет хочу завершить эту историю, как и ты. Но я искал лучше – я нашел тебя.

Она покачала головой:

– Понятия не имею, что все это значит.

– Я знаю это чувство. – Теперь его голос звучал необычайно убедительно, глаза его горели. Он выглядел словно проповедник, вещающий божественную истину. – Ты все время здесь, – он постучал пальцем по виску, – и не можешь выбраться. Просто бегаешь по кругу. Думаешь, думаешь, постоянно, блин, думаешь. Все эти терапевты и психологи, они не понимают. Говорят тебе, чтобы ты записывал свои мысли, проговаривал, рассказывал, вот только ничего не помогает. В итоге я подсел на наркотики, а ты стала ездить в Айдлуайлд.

Каждое его слово ощущалось как удар под дых.

– Вы знали мою сестру? – прохрипела она.

– Нет. Но я желаю смерти Тиму Кристоферу.

– Что… – Она попыталась ухватиться за эти слова и мыслить рационально. – Вы из тех, кто пропагандирует смертную казнь? – В Вермонте она была запрещена.

– Мне плевать на смертную казнь, – ответил Стивен. Глаза у него горели. – Я просто хочу, чтобы он умер. Не за то, что он сделал с твоей сестрой, а за то, что произошло с моей.

В жизни бывают такие моменты, когда все сдвигается с привычных мест, и мир становится шатким, как картинка в детском калейдоскопе за секунду до поворота. Потом все элементы становятся на новые места, и мир собирается заново. Фиона смотрела на незнакомца перед собой, и спокойное портсмутское утро постепенно исчезало, цвета менялись, воздух стал пахнуть по-другому. Все вокруг как будто взлетело вверх, сделало кувырок и снова приземлилось на землю. Сердце Фионы колотилось.

– Кем была ваша сестра? Что с ней сделал Тим?

– Не была, а есть, – резко поправил он ее. – Ее зовут Хелен Элизабет Хейер, она родилась 9 июля 1973 года. Хочешь, я тебя с ней познакомлю?

Голос у Фионы был хриплым, но она не колебалась ни секунды. Слова сорвались с ее губ сами, как бывало всегда, когда в ее крови загорался азарт.

– Да, очень.

– Я припарковался вон там, – сказал Стивен, показывая на дорогу. Он улыбнулся, глядя на ее выражение лица. – А как, по-твоему, я следил за тобой до самого Нью-Гемпшира? Я наркоман, а не бездомный. У меня синий «шевроле». Подъезжай, я тебя подожду.

– Куда мы едем? – спросила Фиона. В висках у нее стучала кровь.

– Назад в Вермонт. Езжай за мной, я покажу дорогу.





Глава 25




Бэрроне, Вермонт

Ноябрь 2014 г.

В полицейском участке Бэрронса дневная смена обычно заканчивалась в районе пяти вечера. На ночь оставляли одного диспетчера, но в таком маленьком городе этого было достаточно. Несколько полицейских всегда были доступны по телефону на случай непредвиденных происшествий, а начальник смены оставался в участке до полуночи и занимался шумными соседями, семейными ссорами и пьянчугами в барах. Когда Фиона подъехала к участку, парковка уже практически опустела, но машина Джейми была на месте.


С папкой в руках Фиона прошла через входную дверь и увидела диспетчера за стойкой. На вид ему было лет семьдесят, и он мирно листал журнал о рыболовстве. При ее появлении он с удивлением поднял голову.

– Чем могу помочь? – осведомился он.

Разумеется, он знал, кто она такая. Фиона была готова поставить на это свой диплом из школы журналистики. Он узнал в ней дочь Малкольма Шеридана и девушку своего коллеги.

– Я ищу Джейми Крила. Он еще здесь?

– Вы хотите сообщить о правонарушении? – переспросил диспетчер.

– Я хочу поговорить с Джейми.

Диспетчер толкнул по столу в ее сторону планшет с зажатым листком бумаги.

– Имя, адрес, удостоверяющий личность документ. И подпишите.

Что за черт. Это Бэрроне, а не тюрьма Рикерс-Айленд.

– Да просто скажите, где его найти.

Диспетчер поднял густые седые брови.

– Мне нужно разрешение начальника, чтобы пустить сюда журналиста.

– Раз вы знаете, что я журналист, то и мое имя вам известно. – Фиона толкнула планшет назад к нему. – Можете вписать его сами. – Она прошла дальше по коридору, не дав диспетчеру времени для протеста.

Фиона ни разу не была в здании участка, даже когда погибла Деб. Копы допрашивали ее дома, в гостиной, рядом сидели родители. «Последний раз я видела Деб в воскресенье, она приезжала к нам на ужин. Нет, с тех пор я с ней не разговаривала. Нет, я не знаю, где она может быть». А затем, когда нашли тело: «Нет, она никогда не говорила, что ее кто-то преследует или ей угрожют. Да, я знаю Тима Кристофера. Нет, тем вечером я с ней не разговаривала». Полицейские, которые задавали ей эти вопросы, казались измученными, погруженными в свои мысли. Гаррета Крила среди них не было.

Джейми сидел за столом в главном офисе участка и смотрел в экран старого компьютера. Он был в форме, но без фуражки. Верхние пуговицы рубашки расстегнуты, и белая футболка под ней резко контрастировала с форменным синим цветом. Очевидно, он услышал голос Фионы из коридора, потому что, когда она вошла в офис, он встретил ее настороженным взглядом.

– Что-то случилось? – спросил он.

– Мы можем где-то поговорить? – ответила Фиона.

Его взгляд какое-то время блуждал по ее лицу. Джейми понимал, что она пришла сюда не ради личной беседы. Чего он вообще ожидал? Что Фиона заявится на его работу и станет выяснять отношения? Она на такое не способна, он это знал.

Джейми быстро взглянул в сторону диспетчера, потом на коллег, – один надевал пальто, второй стоял рядом с кофемашиной, – и отодвинул стул.

– Пойдем.

Они прошли в комнату для допросов – тесное помещение со столом и двумя стульями в противоположных углах. И никакого двухстороннего окна-зеркала для наблюдения за подозреваемыми, как в полицейских сериалах. Фиона задумалась, бывал ли в этой комнате Тим Кристофер, сидел ли он на этих стульях.

– Что случилось? – спросил Джейми, закрывая за собой дверь.

Фиона посмотрела на него – высокого, широкоплечего, с длинными зачесанными назад золотистыми волосами и с такой же золотой щетиной на щеках. Она скучала по нему, но на службе он почти не походил на того парня, что год назад подсел к ней в баре. Форма превращала его в другого человека.

– Тебе знакомо имя Хелен Хейер? – ответила она.

– Нет.

– Вспоминай. На нее напали, преступника не нашли. Она едва не умерла.

Джейми уперся руками в бедра, выставив большие пальцы вперед и положив их на ремень. Классическая поза полицейского, который останавливает машину на дороге. Глаза у него сузились, он задумался.

– Нет, не помню. Когда это было?

– На нее напали в 1993 году. Тогда ей было 20 лет, а сейчас 41.

– В 1993 году мне было восемь, – сказал Джейми.

– Но разве история не кажется тебе знакомой? – настаивала Фиона. – Ее обнаружили у задней двери родительского дома. Видимо, она собиралась войти, когда это случилось. Ее ударили чем-то тяжелым вроде бейсбольной биты. Ничего не украли. Когда ее отец открыл заднюю дверь, чтобы вынести мусор, она была еле жива, но кровь была теплая. Все было сделано быстро и тихо.

Джейми смотрел на нее, и Фиона видела, как он просчитывает варианты у себя в голове. Рассматривает ситуацию под разными углами. Кажется, он действительно не помнил, о каком деле речь.

Но при этом Джейми понимал, что Фиона не пришла бы сюда просто так. Она к чему-то вела, и он пытался понять, к чему. Фиона не видела на его лице смущения, лишь желание предугадать, куда она ударит, чтобы успеть выставить защиту.

– Она выжила? – спросил он. – Ты не сказала, что это было убийство.

– Выжила, – ответила Фиона, проглотив ком в горле. – Сейчас она в больнице для долгосрочного лечения в Боуфилде. Ее мозговые функции были нарушены, и она не в состоянии о себе позаботиться. Она еле говорит и делает только самые простые вещи. С момента нападения она не сказала ни одного полного предложения. – Фиона показала Джейми папку, которую по-прежнему держала в руке. – Я ее сегодня навещала. По этому делу никого не арестовали, Джейми. Нападения никто не видел, а Хелен не в состоянии назвать имя преступника. Она должна была умереть.

Джейми наклонил голову:

– Какое отношение это имеет ко мне, Фи?

Фиона хлопнула папкой по столу. Вышло сильнее, чем она предполагала. «Держи себя в руках, Фиона. Только факты».