Школа выживания

«Как давно погасло Сердце Абриса?»

Время шло. Секунды складывались в минуты. Ответа не было.

«Где ты?» — наконец отозвался Кайден, и от каждой литеры веяло ледяным холодом.

«Дома».

Кто-то резко постучал во входную дверь. От неожиданности я подскочила, и планшет со звоном кувыркнулся на пол. Конечно, выбраться из Абриса, чтобы устроить мне головомойку, Кайден так быстро не мог, подобная скорость просто противоречила законам магии. Грешным делом, в голову пришла мысль, что ко мне нагрянули господа Доходяги, чтобы вручить оставленный в чайной букет, но с улицы прозвучал голос Валентина:

– Открой, Лерой.

Если бы год назад кто-нибудь сказал, что мне не захочется пускать его в дом, то я покрутила бы пальцем у виска, но сейчас мне было жизненно необходимо пространство, чтобы перебороть страх. Похоже, в темном мире все летело к собачьим демонам, а Кай находился в самом эпицентре разрушений. Валентин Озеров, вероятно, будет счастлив. От мысли, что глаза друга детства наполнятся детским восторгом и совершенно недетским торжеством, меня затошнило.

– Валерия, не глупи, у тебя горит свет! – крикнул он, сопроводив восклицание очередным ударом по двери, злым и резким.

Не придумав ничего умнее, я щелкнула пальцами и потушила все руны света на первом этаже, в том числе на крыльце. Осенью смеркалось рано, старый сад быстро окунался в темноту, так что комнаты погрузились в холодный полумрак. В тишине я ждала затихающих шагов, но услыхала, как закряхтел, отъезжая в сторону, железный засов на двери. Онемев от изумления, я следила за тем, как нежданный гость без разрешения вламывался в мой дом.

Когда он открыл дверь, я уже стояла посреди кухни, сложив руки на груди. Тин вошел. Пришлось хлопком снова пробудить руну света, и на стенах вспыхнули лампы. Глаза резануло.

– Когда я потушила свет, ты не понял намека, что тебе здесь не рады? – в моем голосе звучал лед.

Валентин выглядел незнакомцем с тяжелым взглядом из-под бровей. Никогда такого у него не замечала.

– Я пришел задать тебе только один вопрос. – Он выдержал паузу, надеюсь, не для трагичности. – Ты знаешь, кто он?

Мгновенно стало ясно, что речь шла о Кайдене Вудсе.

– Ты вошел без разрешения.

– Так знаешь?!

– Да.

Челюсти Тина сжались.

– Ты получил ответ, – добавила я. – Уходи.

– Он тебя вытащил из Абриса, когда ты застряла там во время игры? – наконец вымолвил он.

– Это уже второй вопрос.

– Отвечай, Лерой! – рявкнул Валентин.

– Верно, Кай вернул меня домой.

Вдруг гость нехорошо усмехнулся:

– Поэтому он?

– Нет.

– Тогда объясни, я никак не могу взять в толк, почему именно он? Ты окружена парнями, но почему, демон тебя дери, Лерой, ты выбрала именно наследника темного клана?! – краснея, неожиданно завопил Тин. – Как вы вообще встретились? Вы две параллельные прямые, которые не могут пересечься! Проклятие! Вы живете не просто в разных мирах, а в разных вселенных! Объясни мне как?!

– Откровенно говоря, Валентин, ты лезешь не в свое дело! – голос зазвенел от возмущения. – После скандала в трактире как ты смеешь появляться мне на глаза? Пять лет я пыталась избавиться от дурацкой привязанности! Весело было, наверное, наблюдать, как я металась? Держал меня вместо карманной собачки, а когда я пыталась сбежать, то натягивал поводок и снова заставлял егозить у ног! Когда я об этом думаю, у меня кровь закипает. Отвратительно!

Тин стремительно приблизился, протянул руки и сжал мое лицо в ладонях. От него резко и сильно пахло виски.

– Выходит, ты просто мстишь? Потому что я планировал женитьбу, так ведь? Да? Ты все неверно поняла, Лерой. Я никогда не испытывал к ней привязанности, ничего такого. Отец Клариссы имеет связи с Абрисом, а мне так сильно нужны были его связи, но теперь все изменилось. Вон он я!

– Да, вот он ты… И ты пьян, Тин, – сухо отозвалась я и заставила его убрать руки. Но едва я освободилась, как он впился нервными пальцами в мои плечи.

– Если не мстишь мне, то почему ты с ним? Он что-то попросил взамен, когда помог? Так ведь? Ведьмаки не помогают. Никогда! Они заключают сделки. Что захотел Кайден Вудс от тебя? Магический свет? Артефакты? Что?

– Да пошел ты! – рявкнула я, пытаясь сбросить его руки.

– Как ты можешь его любить? – его губы сложились в невеселую усмешку. – Как? Мы же одинаковые с тобой. Ненавидим Абрис одинаково. Разве нет? Посмотри, что они с тобой сделали…

На некоторое время Валентин замолчал, как будто о чем-то задумавшись, и даже отошел на шаг. Я напряженно следила за изменениями в его лице. Вдруг оно осветилось догадкой.

– Так ты сама позволила ему осквернить свой дар? – вкрадчиво произнес он.

– Я не верю, что позволяю тебе здесь стоять и нести полную околесицу! – взорвалась я и ткнула пальцем в сторону двери. – Выметайся из моего дома, Валентин Озеров, и возвращайся, когда протрезвеешь!

– А тело? – вкрадчиво вымолвил он, словно не слыша, что его выставляют за дверь. – Тело ты тоже позволила ему запачкать, Лерой?


Вспыхнув от ярости, я размахнулась и влепила ему пощечину. Голова обвинителя мотнулась, на щеке расцвел красный след от пальцев. На мгновение Тин закрыл глаза и перевел дыхание. Новый взгляд был темный от гнева.

– Клянусь, я хотел, чтобы все произошло по-другому. – Валентин сделал шаг, и я отступила, неожиданно ощутив исходящую от него угрозу. – Я хотел дать тебе шанс, но ты больше не моя тихая милая подружка. Теперь я вижу, он что-то испортил в тебе…

Он вдруг начал снимать пиджак. Испуганно пятясь, я следила за тем, как он зло расстегивал пуговицы, рвал узел галстука, и отказывалась верить в реальность происходящего.

– Тин, что ты делаешь? – от паники язык едва слушался.

– Просто запомни, Валерия, не я, а он превратил тебя в пустое место.

– Остановись, ради всех светлых духов! – Я уперлась поясницей в спинку дивана и отступать стало некуда. – Просто прекрати, потому что ты меня очень сильно пугаешь!

– Но ты же всегда хотела попробовать, как это будет со мной. Я ошибаюсь? – отозвался он.

И я отбивалась, отчаянно и иррационально, не помня про уроки самообороны, не обращая внимания на треск разрываемой одежды. Ведомая животным страхом, изворачивалась, пытаясь сбросить насильника, и судорожно сжимала колени. В голове крутилась совершенно нелепая мысль, что если он раздвинет мне ноги, то все будет кончено.

Свобода пришла неожиданно, когда я почти выбилась из сил. Валентин отлетел на пару ярдов, врезался в закопченную каминную решетку и болезненно застонал. Между нами выросла высокая фигура Кайдена. Надо было бежать, пока насильник не пришел в себя, но разбитое тело не слушалось. Вцепившись в разодранный ворот платья, я подтянула к подбородку колени и съежилась в углу дивана. Меня сотрясала крупная дрожь.

Кай шагнул к отброшенному противнику, схватил его за грудки и, перевернув на спину, ударил кулаком в лицо. В тишине раздался тошнотворный глухой звук, из носа Тина потекла кровь. Но сдаваться он не собирался, ловко повернулся и, впечатав Каю ногу в живот, оттолкнул от себя.

Неясное движение – и оба исчезли, а вывалились из пространства уже посреди кухни. Удары, стоны, грохот выбитой в отцовскую спальню двери и разлетевшаяся вдребезги посудная полка. Новое перемещение. Тин учился бою, отвечал, нападал и даже попытался зажечь боевой светоч, мгновенно наполнивший воздух магическим током, но был отброшен на спину очередным ударом в челюсть.

Мне никогда не приходилось видеть мужской драки, яростной, без криков, слов или издевательских смешков. Противники не задирали друг друга и не красовались перед толпой. В моем доме происходило убийство. Лицо Валентина превратилось в кровавое месиво, и только слепец бы не увидел, что живым его отпускать не собираются.

– Остановись! – выкрикнула я, когда Кайден схватил противника за плечи и пригнул, чтобы ударить коленом в подбородок.

Пауза. Кай повернул ко мне голову. Скула разбита, лицо – застывшая маска, никаких эмоций. Кипевшую в нем ярость выдавали только черные, как смола, глаза.

– Просто вышвырни его из моего дома… – тихо вымолвила я.

В следующую секунду он толкнул Тина, и тот кулем растянулся на полу.

– Вон, – голос абрисца пронизывал холод.

Повозившись, Валентин кое-как встал, ноги его не держали. Внешней стороной кисти размазал кровь по разбитым губам, сплюнул на пол. Подняв пиджак, он встряхнул его и вдруг засмеялся. Сначала тихо, а потом все громче и громче, пока не захохотал как безумный.

– Проклятие! Ты, похоже, действительно влюблен в мою маленькую подружку, раз не показал своего настоящего лица! – Он брызгал кровавой слюной. – Темный паладин, разбивающий мне физиономию? Самому не смешно?

– А ты считаешь себя противником, достойным магии?

Кайден сграбастал Валентина за шиворот, точно щенка, и оба растворились в воздухе. Стало очень тихо. Кухня лежала в руинах: пол усеивали капли крови, черепки разбитой посуды, сметенные со стола книги с вывернутыми, растерзанными переплетами. Валялись перевернутые стулья, зиял пустотой дверной проем в отцовскую спальню.

Я заставила себя встать, переодеть разорванное платье и умыться. Плохо соображая, убрала дом, попыталась отдраить полы, но только размазала по доскам бурые пятна. И когда делать стало нечего, то вытащила из холодильного шкафа вилок капусты и начала резать. Один кусок, второй. Нож замелькал, полетела капустная стружка. Приходилось сосредоточиваться на том, чтобы усилием воли сдерживать дрожание руки, а не на воспоминании об отвратительных минутах насилия. Однако в этот раз ни готовка, ни уборка не помогали успокоиться, перед мысленным взором продолжало стоять побагровевшее от напряжения лицо Валентина, раздиравшего ворот моего домашнего платья.

В кухне появился Кайден, я не сумела заставить себя поднять голову, только почувствовала возмущение воздуха в момент перемещения. Было мучительно стыдно смотреть на человека, спасшего меня от самого чудовищного унижения, какому в своей жизни могла подвергнуться женщина.

Раздались тихие шаги, и он остановился за спиной. Кай не произнес ни слова, только осторожно обнял. От него пахло осенним холодом. Костяшки пальцев были сбиты, на рукавах остались бурые пятна чужой крови. Из рук выпал нож, громко всхлипнув, я прижала к искривленному рту ладонь. Одна мысль о том, чтобы разрыдаться из-за чудовища, притворявшегося моим другом детства, вызывала глухую ненависть, но позорные слезы все равно потекли по щекам.

– Я испытываю такой стыд, – прошептала я. – Не понимаю, почему мне так ужасно стыдно?

Он резко выдохнул мне в шею и произнес:

– Я хочу его убить.

– Знаю. – Помолчала и призналась: – Я тоже.

– Уйдем отсюда?

– Да, было бы неплохо. Хотя бы ненадолго.

Понятия не имею, куда мы скользили, но когда ноги провалились в пустоту, то подумалось, что теперь придется полностью перестилать пол. Вряд ли после нас кто-нибудь захочет жить в доме с кухней, испорченной следами скольжения в Абрис.





* * *


Мы переместились в обнесенный высоким забором двор перед низким, будто вросшим в землю домом с островерхой крышей. Мороз стоял трескучий, такой сильный, что снег под ногами хрустел и совершенно не спасало пальто. Сугробы доставали до окон, но расчищенная дорожка, ведущая от добротных ворот к деревянному, чисто выметенному крыльцу, наводила на мысль, что о потерянной, казалось бы, в густом лесу заимке кто-то заботился.

Засунув руки в глубокие карманы, я ежилась и приплясывала, мечтая поскорее спрятаться в тепле. Кайден и вовсе был в одном джемпере, а потому торопился. Пошарил рукой над притолокой в поисках ключа. Отперев навесной замок, быстрым касанием погасил охранную руну и открыл передо мной дверь, обитую изнутри войлоком.

– Осторожнее, здесь ступеньки. – От его дыхания шел пар.