Шёпот Призрака

Неро пожал плечами.

— Мои письма от фанатов, наверное, все запиханы в коробки где-нибудь в почтовом отделении Легиона. Я пришлю тебе коробки, чтобы ты могла сжечь их, если хочешь.

Разумная личность во мне говорила, что сжигать эти фотографии было бы мелочным ребячеством. Этот голос был далеко не так громок, как ангел во мне, которая была собственником до глубины души; она хотела сжечь все фото до последнего.

— Леда?

Я посмотрела на него.

— Да?

— На какое-то время у тебя в глазах появилось странное выражение.

— Это был просто минутный проблеск рассудка, — сказала я ему. — Это пройдёт.

— Ты всё ещё беспокоишься о Фарисе, не так ли?

— Я всегда беспокоюсь о Фарисе, — ответила я. — О том, что он задумал. О том, когда он снова вызовет меня. И о том, почему он сделал меня своим эмиссаром в ад.

— Он считает, что ты лучший кандидат, чтобы убедить демонов вступить в союз с богами.

— И я сумею их убедить. Как-нибудь. Я что-нибудь придумаю. Нечто хорошее. Знаешь, мне действительно удаётся нестандартно мыслить. Выходить за рамки узкого мышления.

Его глаза блеснули.

— Я думал, мы договорились, что тебе лучше воздержаться от выхода за рамки, Пандора.

Я одарила его улыбкой.

— Ах, ты совсем не умеешь веселиться.

Зажатая между идеально организованными армиями рая и ада, между богами и демонами, Земля страдала от серьёзной нехватки хаоса и веселья.

— Уверяю тебя, со мной очень весело, — сказал Неро. — А теперь закрой глаза.

— Зачем?

— Это сюрприз.

Я действительно любила сюрпризы, поэтому закрыла глаза. Я почувствовала, как прогнулся матрас, когда Неро пошевелился. Я услышала, как плавно открылся и закрылся ящик его прикроватной тумбочки. Матрас снова прогнулся. Что-то холодное и металлическое коснулось мягкой, чувствительной кожи моего горла. Я открыла глаза и посмотрела на ожерелье, которое он надел мне на шею.

Это была полоса из драгоценных камней, спускавшаяся чуть ниже моей ключицы. Металлические звенья ожерелья были платинового цвета, но какой-то неземной блеск говорил мне, что это не платина и не любой другой драгоценный металл, который я знала. Драгоценные камни тоже были не из этого мира. Их цвет переливался, изменялся, мерцая, как звезды на небе. Это было так похоже на мои волосы. И мои крылья.

— Где ты это взял? — ахнула я, проводя пальцами по иномирному ожерелью. — Я никогда раньше не видела ничего подобного.

— Я сам сделал это, — взгляд Неро пленил меня.

Воздух потрескивал от нашей магии.

— Оно прекрасно, — сказала я ему. — И это намного лучший подарок, чем куча старых коробок, которые нужно взорвать.

— Сжечь.

— Я бы сожгла коробки, а потом взорвала их для пущей убедительности. Мне не нравится, когда женщины присылают тебе обнажённые селфи.

— Некоторые из них были мужчинами.

Я фыркнула.

— Видимо, все любят ангелов. И кстати об ангелах, ты сделал такое же ожерелье для Ангела? — я поддразнила его.

Он хмыкнул.

— Ты слишком балуешь эту кошку, Пандора.

— И ты тоже. Я застукала тебя вчера вечером, когда ты чесал ей животик.

— Поглаживание кошки странно успокаивает. Когда тебя так долго не было, я нуждался в утешении.

— Значит, ты благодарен за присутствие моей кошки, — я улыбнулась. — Даже в долгу перед ней.

Он бросил тяжёлый взгляд в мою сторону.

— Не увлекайся, Леда, — но даже с этими словами он снова полез в ящик тумбочки и вытащил кошачий ошейник из таких же волшебных камней.


Я просияла, глядя на него.

— Я знаю, что ей понравится, — слёзы навернулись мне на глаза.

Неро смахнул их.

— Что случилось?

— Ничего. Абсолютно ничего. Ты сделал мне такой прекрасный подарок, — я посмотрела на своё новое ожерелье, потом снова на него. — А у меня для тебя ничего нет, — я сделала короткий, решительный вдох. — Я собираюсь это исправить. Я найду для тебя что-нибудь особенное.

— Мне не нужен подарок, — он обнял меня, притягивая ближе. — Ты — всё, что мне нужно.

Улыбаясь, я прильнула к нему. Но вскоре моя улыбка сменилась подозрительностью.

— Почему ты так беспокоишься о моём подарке для тебя?

Он поцеловал меня в лоб.

— Твои подарки имеют свойство взрываться.

— Ангелам нравятся вещи, которые взрываются.

Он зевнул.

— Не тогда, когда мы отдыхаем от исполнения обязанностей.

Я не смогла удержаться от смеха.

— Я сделаю тебе удивительный подарок, Неро. Вот увидишь.

— Если ты настаиваешь, — он облизнул губы. — Мне нравятся наряды с большим количеством кружев, — его голос понизился. — И чтобы больше ничего.

— На тебе это будет выглядеть фантастически.

— Я не надену это, Леда. А вот ты наденешь, — его голос сделался хриплым от вожделения. — По крайней мере, на некоторое время, — он попытался прижать меня к кровати.

Но я уклонилась, подпрыгнув и встав на матрасе. Я посмотрела на него сверху вниз.

— Мне бы очень хотелось, дорогой, но я уже ужасно опаздываю, — я спрыгнула с кровати. — У меня свидание за завтраком с друзьями, — я подмигнула ему и натянула рубашку. — И территория, которой нужно управлять.

Он весело посмотрел на меня.

— Может, ты сначала наденешь какие-нибудь штаны?

— Хорошая идея, — я схватила недостающий предмет одежды с ближайшего стула. — Каждый уважающий себя ангел начинает день в брюках. Закончит ли она день в них или уже без них, полностью зависит от благоволения Вселенной.





Глава 5

Нет жизни лучше




Большинство столовых Легиона были так же строго упорядочены, как и сама организация. Там имелся главный стол — или, в некоторых случаях, отдельная столовая — для ангела и высших офицеров. И ряды прямоугольных столов для всех остальных солдат.

С самого начала я решила, что моя столовая будет другой. Здесь, в офисе Легиона в Чистилище, мы ели за уютными круглыми столами в окружении наших друзей. Ангелы, офицеры, солдаты и гости могли сидеть все вместе, независимо от ранга или звания. Главного стола не было вообще. Можете называть меня бунтаркой, но мне нравилось выбирать, где сидеть, а не торчать на отведённом мне месте.

Сегодня утром я сидела с Басанти и Алеком за почти пустым столом. Остальные участники нашей маленькой вечеринки за завтраком ещё не прибыли.

— Эй, майор, вы собираетесь съесть эти картофельные оладьи? — спросил Алек у Басанти.

Лейтенант Алек Морроуз был одним из ходячих таранов Легиона. Он был крепко сложен и строил из себя крутого парня, но под всеми этими мускулами и непристойными шутками у него имелось доброе сердце. Он предпочитал тяжёлую артиллерию и стрелял из неё в монстров. У Алека было грубое чувство юмора, и всё, что он говорил, нужно воспринимать без излишней серьёзности.

Басанти смотрела куда-то вдаль, явно погруженная в свои мысли, но слова Алека вернули её в настоящее.

— Да, я собираюсь съесть их, Морроуз, — она вонзила вилку в упомянутые картофельные оладьи, заявляя свои права. — Вот почему я положила их себе на тарелку.

Басанти прослужила Легиону больше ста лет. Она многое повидала, многое сделала и ни от кого не терпела никакого дерьма.

— Какая жалость, — взгляд Алека скользнул к моей переполненной тарелке.