Шаг навстречу

Илья с Вероникой, почувствовав какую-то неразбериху, стали рассаживать всех по местам, раздавая команды направо и налево.

— Что это было, Варя? — спросил Стас, пристегиваясь ремнем.

— Я тебе потом расскажу, — просто сказала она.

Потом выглянула по сторонам за спинки сиденья.

Стас и сам подумал спросить Варю потом, просто весь этот спектакль хотелось разрулить побыстрее.

— Ну что, взлетаем! — объявил Илья.

Самолет загудел. Все завибрировало, оживая, зарычали прогретые двигатели. Самолет выехал на взлетную полосу и начал набирать высоту. Стас посмотрел на Варю, она совсем стала белая. Губы с синеватым оттенком напугали его. И теперь не ясно, что было тому виной — этот хмырь, что нарисовался не пойми откуда, или взлет? А может, и то, и то сразу. Вот и отдохнут. Ему почему-то вспомнилась недавняя, высказанная ментом фразочка «допрос с пристрастием». Черт, сразу тугой комок желания скрутил низ живота. Он взял ее за руку. Она посмотрела на него затуманенным взглядом…





Глава 17




Я все это время надеялась на то, что Костик не поедет. И Илья молчал, значит должно было пронести. Не хотелось портить впечатление от отдыха, тем более, со Стасом. А Костик меня будет смущать. Хоть он и попросил прощения, но не понятно, чего он хочет от меня. Все эти его намеки, недосказанность меня напрягают. И вот идем к ангару, а я слышу в рупор его голос. Меня как будто пронзило молнией. Все-таки приехал. Блин, как теперь? А Стас сжал мою руку. Я догадываюсь, что со стороны нервоз мой виден, стараюсь расслабиться. Но, зайдя в самолет, понимаю, что расслабиться не получится. Вижу Костика. Сидит, помахивая рупором, смотрит на меня с насмешкой и таким наглым взглядом осматривает, что я поежилась. Его тут же отвлекла Блонди. Еще ее с собой притащил. Она липнет на него, как муха на мед. Мне стало противно. Мама подталкивает сзади, мол уступи проход. Я двигаюсь на шаг вглубь салона.

— Привет, пап, — так все просто.

Илья поздоровался, спросил, почему его сын не предупредил. Костик в своем репертуаре: извиняющиеся глаза, мордаха милая такая, что отказать или злиться на него просто нет возможности. И сейчас тоже самое. Илья что-то буркнул и все! Я, конечно, понимала, что он его сын, причем Илья очень хорошо к нему относится. Но сейчас дело в том, что Костик будет мне портить воздух. Это видно по тому, как нагло он повёл себя со Стасом, феей меня назвал. Идиот! Да что же я злюсь-то так? Хотя понятно, почему. Что я теперь скажу Стасу? У него-то точно возникнет вопрос «что он себе позволяет и по какому праву?».

Стас, видя скорее мое смятение, ничего не стал спрашивать. Да я бы сейчас нечего ему и не сказала.

Села в кресло, пристегнулась. Прикрыла глаза. Божечки. Что же это с самого начала-то какая-то неразбериха? Нет, прилетим на место, все расскажу Стасу, не хочу недомолвок, тем более, было бы, что скрывать. Я-то ни в чем не виновата и не замешана.

Пилоты объявляют, что полет будет проходить четыре часа. Мне подурнело. Уже взлетели, меня тряхануло, когда самолет отрывался от земли. Голова закружилась. Твою мать. Это ж что значит, всех красот с высоты птичьего полета я не увижу? Нужно хоть попросить Стаса поснимать на телефон. Я только открыла глаза, но сильное головокружение заставило тут же закрыть их обратно, причем у меня вырвался такой жалобный стон.

— Варька, ты совсем зеленая! — услышала я обеспокоенный голос Стаса. — Можешь потерпеть еще чуть-чуть? Скоро уже можно будет вставать.

— Ага, — только и смогла выдавить я, так как меня начало уже подташнивать.

— Скоро наберем нужную высоту… — продолжал Стас.

— Не надо, а то я не дотерплю, — через силу скривила я в улыбке губы.

— Понял.

Я пыталась отвлечься разговорами на разные приятные темы. Но видимо, мои внутренности не хотели отвлекаться, а в первую очередь — желудок. Он хотел срочно стать пустым. Я гладила его, как котенка, чтобы не стошнить раньше времени. Я настолько увлеклась самокопанием, что только когда на мне, расстегиваясь, щелкнул ремень, поняла, что меня зовут.

— Варя, ты слышишь меня? — взволнованный голос мамы.

Я киваю. И живот скручивает спазмом. Я не открываю глаз, потому что понимаю, что меня тут же вырвет. Чьи-то руки вытаскивают меня из сиденья, и я держусь за руку очень крепко, но глаз не открываю, потому что чувствую, что не дотерплю. Я открыла их только когда услышала шум воды. Дверь закрылась. Рядом стояла мама.

— Блин, мама, мне так плохо, — только и успела я сказать, как тут же поздоровалась с унитазом.

— Девочка моя, — мама гладила по голове, говорила ласковые слова.

Но мне было все равно. Я думала, помру в этой комнатке.

Однако нет, через каких-то двадцать минут я все-таки смогла разогнуться. Маман вышла из туалета почти сразу. Отговорилась, будто пошла искать таблетки от укачивания. А я взглянула на себя в зеркало и ужаснулась. Как там Стас сказал, зеленая? Это он не обманул. Я сейчас напоминала себе лягушонка: растрепанные волосы, большущие глаза и цвет кожи точно зелено-серый, тьфу. Стянула с волос сползшую резинку, перевязала хвост, умылась прохладной водой. Немного полегчало. Увидела, что на крючке висит полотенце, не побрезговала (вроде, в самолете кроме нас никого, да и как я поняла, я первая посетила туалет), сняла, намочила его и приложила ко лбу, почувствовала блаженство. Щелкнула ручка двери, в щель заглянула мама.

— О, ты уже готова в бой? — спросила она, повеселевшим голосом.

— Ага.

— Ну, тогда выходи, а то ты тут всех поперепугала.

Вот же блин, как стремно-то, кто бы знал. Но не могу же я оставаться здесь до конца перелета. Выходя в салон, ожидала увидеть насмешливые взгляды или сожаление, но каково же было мое удивление, когда я поняла, что на меня никто кроме Стаса не обратил внимания. Я прошла между креслами и села на место. Вздохнула с облегчением.

— Варя, вот это ты меня напугала. Ты как? — столько заботы плескалось в его голубых глазах, что я чуть не расплакалась от жалости к себе

— Да все нормально, наверное, пока, — ответила я, сдерживая дрожь в голосе.

Сажусь рядом со Стасом, он меня обнимает, и я кладу голову к нему на плечо. Подходит мама. Протягивает таблетки.

— О, голубки! Вижу, все у вас хорошо. Тогда пойду на место. Если что, зовите, — маман подмигнула и ушла.


— Варя, лететь еще долго. Может, поспишь?

— Да, так будет лучше, а то меня что-то опять подташнивает.

Закрыла глаза. Вслушиваясь в ровное дыхание Стаса, начала проваливаться в сон.

Проснулась от чьего-то нервного смешка.

— Ну, все внимание перетянула на себя, — прошептал кто-то тихо.

Я приоткрыла глаза, оглянулась. Увидела спину Блонди. Она с кем-то разговаривала по телефону, отсев в конец салона и отвернувшись. Я глянула в иллюминатор, небо было темным, значит, ночь. Ночь?! Я посмотрела на Стаса. Тот спал, но почувствовав мой взгляд, приоткрыл глаза.

— Почему уже ночь?

— Мы садились в Стамбуле, вынужденная посадка была, из-за погоды что ли… Ты спала крепко, не стал будить. Да нас и не выпускали… — он перешёл на бормотание и снова вырубился.

Вика тем временем перешептывалась дальше.

— Да, прикинь, вот тварь! Костик так дергался, все переживал, как там эта девка. Успокаивала, блин, его, пока она там блевала в толчке. Сука.

Я аж открыла глаза, посмотрела, точно ли спит Стас. Не дай Божечки, услышит.

— Ага. А еще притащилась с парнем. Слушай, он такой классный! Если бы не Костик, точно бы с ним замутила, такой пусик…

Я вся обратилась в слух.

— Секси. Рассказать? Да я ща пойду обратно — сфоткаю его, пока спит. Только, прикинь, зашел в солнечных очках, мачо весь такой. А ща прохожу — у него два финиша под глазами. Он еще и дерется. Прям настоящий мужик. И фигура — закачаешься. И шмотки все классные. Слушай, а может, он борьбой занимается? Надо про него разузнать.

«Вот дура, чертова блондинка», — подумала я.

Сама посмотрела на Стаса. Все-таки он красавчик. Даже синяки не портили его лицо. Я провела пальцами по его щеке. Услышала, как эта дурында закопошилась сзади, вставая. Я закрыла глаза. Не хватало еще, чтобы она подумала, что я подслушиваю. Блонди, проходя мимо, задержалась на секунду, тихо щелкнул фотик. Так и хотелось дать ей по рукам, но сдержалась. Она ушла.

Я задумалась над ее словами. Значит, Костик волновался, с чего бы это? Мне все больше это не нравилось. Его странные взгляды, и теперь это.

Стас шевельнулся, привлекая к себе мое внимание. Что то невнятное сказал во сне и заулыбался. Так мило.

Я посмотрела на бортовые часы. Десять вечера. Ни фига, вот это я дреманула. Уже скоро прилетим наверняка. И только я об этом подумала, как пилот предупредил по громкой связи, чтобы мы готовились к посадке. Спереди, где сидели Костик с Викой, раздался смех. Блонди ржала, как конь. Вот же и правда связался парень с ней.

Я начала будить Стаса. Он открыл глаза.

— «Приготовиться к посадке», — процитировала я пилота и заулыбалась.

— Тебе лучше? А я вот смотрел, как ты спишь, и не удержался, тоже уснул, — нахмурил он брови. — Но знаешь, сделал для тебя несколько фоток. Приземлимся, покажу.

— Хорошо, — кивнула я.

Пристегнули ремни. Самолет пошел на посадку.





Глава 18




Когда мы начали спускаться, я прилипла к иллюминатору. Хотела впитать все то, что было внизу, а там было на что посмотреть. Этот остров света будто выплыл из темноты и сверкал посреди черного моря. Когда приземлились, я почувствовала себя намного лучше и увереннее, таблетки помогли, теперь, выспавшаяся и отдохнувшая, я была бодра духом. Мы вышли из самолета, и меня поразило то, насколько необъятна была посадочная полоса. Повсюду горели фонари, а до самого здания аэропорта нам еще нужно было протопать немалый путь. Но как же красиво было вокруг! Чистота и стриженные газоны, местами вставленные в асфальт, давали неоднозначную картинку. У нас, в Батайске, да и Анапе, такого не встретишь.

Я взяла Стаса за руку, он меня обнял за талию, заведя мою руку за спину, поцеловал в щеку. Костик с Викой о чем-то бодренько переговаривались, по доносившимся отдельным фразам я поняла, что Вика просит затусить в клуб. Илья разговаривал с кем-то по телефону на английском. Маман стояла рядом и оглядывалась по сторонам.

— Красотища, — выдохнула она.

— Мне тоже нравится, — ответила я.

— Ну что, куда теперь? — спросила мама у подошедшего к нам Ильи.

— Девочки и мальчики, давайте проголосуем: в ресторан, в кафе, еще можно заглянуть куда-нибудь в клуб. Но лично я придерживаюсь ресторанчика и домой. Устал очень.

— Поддерживаю! — мама встала рядом со своим мужчиной.

— Ну а вы? — обратился к нам Костик.

Я на него изумленно посмотрела, потом перевела взгляд на Стаса.