Сердце Стужи

— Как же не дать, конечно, дам.

Лорд выдохнул.

— Если сама пожелает. Принуждать, сам понимаешь, не буду, — добавил Акила.

Сжав от ярости кулаки, Зорий резко развернулся и исчез по другую сторону перехода, а Акила тихо посмеялся. После чего откашлялся и негромко позвал:

— Ну и где ты, снежный щенок? Ведь наверняка неподалеку бродишь? Явись уж, что ли, дело к тебе есть.

По ту сторону темной реки тихонько раскачивались деревья, шуршали листья, колыхалась трава. Чуть более холодные дуновения северного ветра доносили свежесть холодного снега, хоть тот давным-давно растаял и сменился россыпью весенних цветочков на пологом берегу.

Акила всматривался внимательно до боли в глазах, но непонятно как пропустил момент, когда ледяной лорд вышел из-за деревьев и точно так же присел на той стороне. Чародей увидел его уже сидящим и небрежно кидающим камушки на ледяной панцирь реки. Ответ прозвучал тихо, не громче шепота, однако ветерок донес.

— Что не спится тебе в темное время, старый медведь?

Акила усмехнулся, а ветерок услужливо подхватил уже его слова и понес через невидимую преграду.

— Соскучился, не видишь разве? Вот повидаться пришел.

На этой фразе он запустил руку в карман и вытащил наружу гладкий камень.

— Еще и гостинец принес. Лови!

Метнул в воздух хрупкую сферу, отчего-то совсем не опасаясь, что она утонет или, хуже того, стукнется гладким боком о твердый лед и расколется.

Не прогадал.

Сферу подхватило и закружило снежное мерцание и перенесло по ту сторону, плавно опустив в руки ледяного мага.

— Хороший гостинец. Даже помню, для чего служит. И все же одряхлел ты, наставник, такие древности при себе таскаешь. Никто уж не пользуется.

— А то! Как пользоваться, когда камушков почти не осталось?

Бывший ученик подкинул шарик на ладони, а после закрутил на кончике пальца, снова подкинул и поймал у самой земли, когда Акила чуть было не выругался на этого паршивца.

— Давай спрашивай. На что меня проверять явился?

— С простого, что ли, начнем? Вот жену твою Азарией звали, верно?

— Совсем уж просто, Акила. А посложнее придумать?

— Так коли просто, мог бы сразу ответить, а ты темнишь. Неужто имя подзабыл?

Сфера осталась в одной руке, а другой лорд вновь бросил в реку камушек. Он долетел до ледяного края, отскочил от него и прыгнул в воду.

«Так и до меня добросит», — хмыкнул Акила, оценив немаленький размер камушка.

— О жене я все помню, старый медведь. Вплоть до ее клятвы, что во время обряда давала.

Сфера тут же полыхнула лазурным, а Акила мысленно потер руки — сейчас и проверим.

— Неужто слово в слово? Она же тогда, кажется, не ритуальные слова произносила, сама для тебя клятву придумала.

— Хоть сейчас повторю. — Лорд склонил голову, и снежные пряди упали на лицо, скрывая свечение глаз.

— А и повтори. Помнится, тогда меня сильно растрогало. Только подзабыл за давностью лет, было там что-то про жизнь и время.

Лорд заговорил негромко, но до Акилы доносилось каждое слово. И чародей слушал внимательно, пытаясь распознать обман, а слышал, точно наяву, торжественный голос красивой милой девушки, видел счастливые глаза Азарии и тонкие пальцы, что, дрогнув, легли на локоть жениха, которому шептала она слова клятвы:

Коль разлучат, вернусь назад

И встану рядом вновь.

К тебе приду из забытья,

Пока зовет любовь.

С той стороны, где вечный свет,

Шагну сквозь жизни грань.

Путь отыщу в забвенье лет,

Пока ты будешь ждать.






Бренн замолчал надолго, и Акила хранил молчание, разглядывая лазурную сферу.

— Вот как так, да, — выговорил он наконец, — что-то про время и возвращение.

— И куда клонишь, медведище?

— Что это я медведище?

— По чувствам топчешься косолапьем своим.

— Ха! У тебя и чувства? Давно уж сердце льдом обросло.

— Память не обросла.

Сфера вновь полыхнула лазурным.

Красивые переливы. И ведь как четко и правильно реагирует. Тут и подкопаться не к чему.

— И хорошо, что не обросла, ведь я это не просто так веду.

— Ну и?

— А ты Стуже предан?

— Преданнее меня нет никого у богини.

И лазурное сияние не дало соврать.

— Тоже верно. Однако мне какая мысль в голову пришла? Вот камушки правды, они особенные, только на вашей стороне добывались в те далекие годы. Никакая магия их не брала, невозможно было на них повлиять даже сильнейшему чародею или магу. А стало быть, не соврала сфера тогдашнему князю. Ты взаправду о власти возмечтал и покуситься надумал. Сам на свою голову и на родных беду навлек. Так за что мстил потом? Отчего ради мести на верную смерть решился, согласившись огонь на лед променять?

Снежный лорд усмехнулся, хотя этой усмешки Акила, конечно, не видел.

— Долго ты ждал, чтобы этот вопрос мне задать. А тогда, помню, сразу с мечом кинулся, без лишних слов.

— Да вот кинулся, что поделать, слабость у меня такая была — иным способом не привечать воинов, надумавших у любимых учеников жизнь отобрать. Что же теперь, столько лет спустя, правду скажешь? Позарился на силу и власть? Мало стало правой рукой военачальника служить?

— Иначе было, — отрезал Бренн, а сфера засветилась пурпурным.

— Иначе так иначе, — вздохнул Акила. — Теперь значения не имеет. Кто же нынче осудит? Из живых нас трое осталось. А про Азарию я потому речь завел, что коли власть тебе все застила, значит, такой женщины ты не заслужил. Как она тебя любила, никто и никогда не смог бы полюбить.

— Я не заслужил, я и потерял, судьба справедлива, не так ли, наставник? — Он снова подкинул в ладони лазурную сферу и поднялся на ноги. Акила тоже встал. В молчании смерили друг друга взглядами по обе стороны границы. И кто бы объяснил старому медведю, отчего так заныло в груди давно очерствевшее сердце.

— Прощай, снежный щенок. Не думаю, что свидимся снова.

— И тебе долгих лет жизни, Акила. За гостинец спасибо.

— Все же решил прихватить?

— Возьму, вдруг пригодится какой заговор раскрыть.

— Ну-ну, — пробормотал Акила, видя, как ледяной лорд исчезает в пространстве, словно его и не было.





Глава 21

О СРАЖЕНИИ




Непривычно сосредоточенная и серьезная Ярка туго затягивала ремешки доспехов. Мне тоже говорить не особо хотелось. Сперва изучала одежду удивительную, после принялась облачаться. О чем тут шибко болтать, когда к вечеру доведется встретиться со снежной стороной у широкого озера. Пока же все чародеи боеспособные собирались близ резиденции огненного лорда.

— Шнуровку под лифом туже затяни, — бросив взгляд на меня, посоветовала Ярмила.

— Зачем здесь такой лиф? Всю верхнюю часть груди оголяет. Не доспехи, а нечто такое, к чему и слов не подобрать.

— Вот именно, — не стала спорить чародейка, — не доспехи, оружие. Сперва грудью противника отвлечешь, а после добьешь его копьем огненным.