Рутинёр

Знакомый голос шибанул картечью недобрых воспоминаний, но почтивший нас своим вниманием сеньор не имел обыкновения пачкать кровью собственных рук, а потому, когда прозвучало резкое:

– В карету, живо! – я не стал медлить и сомневаться, а подтолкнул Микаэля к запяткам.

Тот не сдвинулся с места, лишь нервно передёрнул плечами и спросил:

– Уверен, Филипп?

– Вверим жизни в руки высшего провидения!

Микаэль понимающе хмыкнул, спрятал клинок в ножны и взобрался на запятки кареты, пара охранников присоединилась там к нему, а я заскочил в карету и прикрыл за собой дверцу. Лошади тронулись с места и застучали по брусчатке подковы, но рессоры оказались чудо как хороши, нас почти не трясло. Крики преследователей моментально отдалились и смолкли.

Худой, если не сказать ссохшийся от старости старик с морщинистой кожей, сплошь покрытой тёмными пигментными пятнами, протянул руку, и я поцеловал кардинальский перстень на его костлявом пальце.

– Не ожидал встретить ваше высокопреосвященство по эту сторону Рейга… – сказал я.

Старик растянул губы в бесстрастной улыбке.

– Неисповедимы пути высшего провидения, – ответил кардинал Роган, имея все основания на прозвучавшую в голосе иронию, поскольку именно Канцелярию высшего провидения он и возглавлял.

Я лишь криво улыбнулся. Честно говоря, у меня просто пошла кругом голова. Пусть войны Веры и остались в прошлом, но на этом берегу Рейга догматиков до сих пор полагались заблудшими душами и вероотступниками; один из высших иерархов Сияющих Чертогов просто не мог разъезжать здесь в скромной карете без гербов и многочисленной охраны. Да и с охраной – тоже не мог!

И ещё – наша встреча. Какой прок его высокопреосвященству содействовать моему бегству от убийц? Зачем ему вообще понадобилось встречаться со мной? Чего он хочет?!

Пульс вновь участился, по шее потекли капли пота, перестало хватать воздуха. Паника навалилась удушающей периной, и от кардинала охватившее меня замешательство, разумеется, не укрылось.

– Спокойствие, де Черен, – улыбнулся он. – Не сходи с ума, на этот берег Рейга меня привели дела, а отнюдь не желание повстречаться с тобой и обсудить старые добрые времена.

– И вместе с тем люди вашего высокопреосвященства приложили определённые усилия, дабы организовать нашу встречу, – отметил я, начиная понемногу успокаиваться, промокнул потное лицо носовым платком и сознался: – Скажу как на духу, монсеньор, меня это беспокоит.

– Брось! Какие усилия? Последователи истинной веры есть везде, даже в вашей комиссии, столь самонадеянно именующейся «вселенской». До нас донесли весть о твоём появлении, только и всего.

«Последователями истинной веры» кардинал Роган именовал тайных догматиков, и это заставило меня взглянуть на итоги визита в отделение Вселенской комиссии под несколько иным углом.

– Так вот почему меня промурыжили до самого вечера!

Старик покачал головой.

– Вот уж нет. Вини в том тех, кому понадобилась твоя голова.

Я обдумал это высказывание и кивнул, решив, что оно не лишено смысла. Гепард вполне мог спустить в канцелярию негласное распоряжение сообщить о моём визите лишь ему и никому другому, а я ждал аудиенции достаточно долго, чтобы за это время успеть организовать нападение.

– Для тебя есть работа, де Черен, – прервал эти раздумья кардинал, упорно продолжая именовать меня на манер обитателей родных мест.

– Нет! – сходу отрезал я. – Нет, нет и нет! Ведомство вашего высокопреосвященства оказало услугу мне, я ответил тем же. Никто никому ничего не должен.

И это было действительно так. Мы заключили простую и честную сделку: мне запечатают рассечённое ударом Осиного короля эфирное тело, а я со своей стороны приму участие в охоте на ересиарха Тибальта с непременным условием прикончить его, как только подвернётся такая возможность. Кардинал Роган счёл, что раскаявшемуся и отрёкшемуся от своего противоестественного дара ритуалисту будет проще других подобраться к духовному лидеру еретиков Лавары, и в своих ожиданиях не обманулся. Моя ставка сыграла, и Тибальт не попал в руки палачей Кабинета бдительности, а лишился головы и унёс свои тайны в могилу.

Я всерьёз подозревал, что Тибальт изначально был креатурой Канцелярии высшего провидения и его направили в Лавару с целью сеять смуту в южных землях империи, но ублюдок свихнулся на почве собственной ереси и вышел из-под контроля, залив те несчастные земли кровью.

Выцветшие глаза кардинала Рогана укололи холодным взглядом, бесцветные губы изогнулись в недоброй улыбке. Впрочем, оспаривать моё высказывание он не стал и признал:

– В расчёте.

Вот только покладистость собеседника в заблуждение отнюдь не ввела, и я замер в ожидании неизбежного «но». И оно незамедлительно последовало.

– Увы, в сложившейся ситуации без твоего содействия не обойтись.

– Монсеньор, сам факт нашей беседы чреват для меня отправкой на дыбу! – напомнил я.

– Ты не останешься внакладе, де Черен! – отмахнулся кардинал Роган.

– Я не нуждаюсь в деньгах.

– А как насчёт встречи с отцом?

В меня словно таран врезался, до того невозможным оказалось предложение собеседника. Мой отец, епископ Ренард, впутался в церковные интриги, проиграл и оказался заперт в своём родовом имении без права общения с внешним миром. Посещать его дозволялось лишь по личному разрешению понтифика или… главы Канцелярии высшего провидения…

Я не удержался от шумного вздоха и бездумно принял свиток, скользнул взглядом по увесистой свинцовой печати, развернул плотную желтоватую бумагу, вчитался в выведенные каллиграфическим почерком слова. Сразу бросило в жар, на спине выступила испарина.

Кардинал зашёл с козырей и помимо подорожной вручил мне выправленный по всем правилам пропуск в имение епископа Ренарда.

– Достойная награда за труды, не так ли?

Я постарался придать лицу невозмутимое выражение и сухо произнёс:


– Всё зависит от ваших запросов, монсеньор.

Кардинал Роган улыбнулся, и этот стариковский оскал не понравился до чрезвычайности. Честно говоря, он меня попросту напугал. «Из пушки по воробьям не стреляют», – говаривали артиллеристы Сизых псов; один из наиболее влиятельных иерархов Сияющих Чертогов точно не станет размениваться на мелочи – заключить с ним сделку, всё равно что сунуть руку в медвежий капкан.

– Да или нет? – поставил вопрос ребром кардинал Роган. – В силу некоторых обстоятельств тебе будет легче других справиться с поручением, только мы никогда не ставим всё на одну лошадь. Не переоценивай собственную значимость.

Пожелание не набивать себе цену прозвучало предельно ясно, но я ничуть не стушевался и помахал свитком.

– Сочтём… это, – выделил интонацией слово, – невозвратным задатком, если возьмусь за работу. Но конкретный ответ смогу дать лишь после того, как услышу от вашего высокопреосвященства, что именно от меня требуется.

Кардинал Роган потёр костлявые руки друг о друга, будто замёрз, и начал издалека.

– В самое ближайшее время император Фердинанд посетит Сияющие Чертоги, – сказал старик и выжидающе уставился на меня.

– Слухи о чём-то подобном ходят довольно давно.

– О чём-то подобном! – скривился старик. – Чернь горазда на выдумки! Слухам верить нельзя. Фердинанд не готов принять догмат о верховенстве понтифика, речь идёт лишь о налаживании союзнических отношений.

– Для этого нет нужды в личном визите императора.

– Архиепископу Ренмельскому будет позволено возложить на голову Фердинанда императорскую корону посреди Сияющих Чертогов, – открыл кардинал один из мотивов светлейшего государя.

Я кивнул. Коронация, пусть и повторная, в Сияющих Чертогах ясно даст понять всем и каждому, что власть императора идёт от Вседержителя, а за этим неминуемо последует упразднение института курфюрстов. Отпадёт нужда утверждать права кронпринца на престол, власть перейдёт ему исключительно по праву рождения. А сейчас, пусть решение курфюрстов и полагается пустой формальностью, да только из эдаких юридических тонкостей и складывается фундамент правовой системы империи.

– Не всех порадует усиление императорской власти, – вслух заметил я. – Герцога Лоранийского так и вовсе хватит удар.

– Помимо политических противников правящей династии не стоит забывать и о фанатиках, – добавил кардинал Роген. – Мне поручено сделать всё возможное, лишь бы визит Фердинанда в Сияющие Чертоги прошёл в запланированные сроки. Успешное завершение этой миссии чрезвычайно важно для всех ревнителей истинной веры.

– Император в качестве ответной услуги пообещал поддержать очистительный поход против еретиков Арбеса? – предположил я, начав пропускать меж пальцев гладкие янтарные горошины чёток.

Его высокопреосвященство моё высказывание проигнорировал и сказал невпопад:

– Я здесь с официальным визитом, но мало что могу сделать… официально.

– Не думаю, что…

– И не надо! – оборвал меня кардинал. – Ты знаешь недостаточно, чтобы думать, и можешь только гадать!

– Так пусть ваше высокопреосвященство меня просветит.

Я добавил в голос елея и переборщил, жуткий старик неодобрительно поморщился, после наставил на меня костлявый указательный перст.

– Не буду опускаться до банальностей о судьбах мира и веры, скажу лишь, что под угрозой стоит само существование Сияющих Чертогов!

– Как церковного института или…

И вновь собеседник не дал мне закончить высказывания.

– Или! – веско бросил он. – Некоторое время назад сразу несколько святых мест на этом берегу Рейга перестали быть таковыми. Поначалу это никого не обеспокоило. – Старик позволил себе неприятную ухмылку – словно череп оскалился. – В конце концов, ортодоксы всегда отличались ошибочными канонизациями. Несколько фальшивых святых – кого этим удивишь? Но две седмицы назад беда приключилась с Зарьиной пустыней, а как доподлинно известно, в свите святого Рафаэля были только истинные маги!

Я ничем не выдал своей осведомлённости и разыграл крайнее удивление.

– Но как такое может быть?! – Впрочем, особо лицедействовать и не пришлось, этот вопрос занимал меня все последние дни.

– То никому не ведомо, – скупо ответил кардинал Роган. – Но один наш осведомитель случайно подслушал разговор о грядущей атаке на Сияющие Чертоги. Тем же вечером его зарезали. Логично сложить одно с другим и предположить, что уничтожение святых мест было лишь пробой сил!

– Кто-то хочет погасить святость Сияющих Чертогов?! – Я нервно рассмеялся. – Это невозможно, это выше человеческих сил!

– Осторожней, де Черен! – предостерёг меня старик. – Не впадай в ересь мессианства! Ни мы, ни ортодоксы не признали божественной природы Пророка, а всякое, созданное одним человеком, может быть уничтожено другим!

– Но это Сияющие Чертоги! – прошептал я и во все глаза уставился на собеседника. – Ангелы небесные кружили на ними, когда воссиял Пророк!

– Это главная наша святыня и бесспорное доказательство верности учения Пророка, истинное воплощение веры. Если мы не примем должных мер к её защите, проявим беспечность и пренебрежение своим прямым долгом, то не сочтут ли нас недостойными владеть подобным сокровищем? – Кардинал легко вывернул ситуацию наизнанку, дав мне возможность взглянуть на проблему с другой стороны, и продолжил. – Пути небесные неисповедимы, разве не может это стать проверкой нашей веры?

Я сглотнул ставшую вязкой слюну и ощутил нервную дрожь, словно обдало холодком инфернального зла. Услышанное просто не укладывалось в голове.

Сияющие Чертоги – святая святых для всех ветвей истинной веры; для догматиков, ортодоксов или мессиан – неважно! И желание вероотступников или адептов запрещённых культов уничтожить место воссияния Пророка было вполне объяснимо, из колеи выбило признание собеседника, что эти выродки имеют некоторые шансы в своих потугах преуспеть.

Немыслимо! Просто немыслимо!

– Не буду лукавить, мы не лишены влияния на этом берегу Рейга. У Канцелярии длинные руки и много друзей, – после недолгой паузы перешёл кардинал Роган к сути своего поручения. – Но только не среди учёного люда. У нас нет своих людей в Ренмельском университете. Больше нет.

– Так тот осведомитель…