Распятые любовью

Однажды один мой приятель, признался мне, что он спит с женой, а представляет свою первую любовь, девочка, которая первой доставила ему удовольствие. Так и говорил: «Я люблю свою жену, ту девочку давно разлюбил, но каждый раз, трахая жену, я мысленно трахаю первую девчонку».

Как тут не вспомнить дедушку Фрейда? «…Важнее ощущений являются определенные образы партнера, которые складываются в голове. Они и определяют интенсивность сексуального желания».

Несмотря на свои без малого семнадцать лет, сексуальная интенсивность моя с каждым днём всё снижалась, после Нового года я всё чаще и чаще стал отлынивать от выполнения так называемого «супружеского долга» и, в конце концов, ушёл в заводское общежитие, что в микрорайоне Северный. Там стояло шесть девятиэтажек, одна из которых была полностью отдана под женское общежитие, именуемое в народе «СевПи», что означало «Северное пиздохранилище». Там жили девчонки из нашей бригады. Однажды, после обильного возлияния я остался у них ночевать, в комнате четыре койки, к утру я побывал в каждой из них. Не факт, что везде я добился успеха, но хорошо помню, как рано предрассветным утром, мы с девушкой Олей вместе, то есть одновременно, испытали фантастический оргазм, она так закричала, что переполошила всю секцию – а это четыре комнаты. К нам в дверь начали стучать соседи, вернее, соседки, Оля смущённо объясняла, что ей просто что-то приснилось, но, заметив меня в комнате, объяснения её как-то тускнели и соседки уходили, улыбаясь, да и, скорее всего, завидуя. Таким образом, я случайно прослыл в бригаде любвеобильным Дон-Жуаном.

Утро оказалось, что называется, похмельным: на выходе из общежития меня задержал участковый милиционер, привёл в свою комнату на первом этаже и устроил допрос с пристрастием. Проходя мимо, он несколько раз пинал меня ногой, затем садился за стол и что-то записывал. Потом подходил и бил кулаком по голове, правда, щадяще, но всё равно у меня возникало жгучее желание ответить ему тем же. В какой-то момент, он сказал:

– Сиди, не дёргайся, я на минуту в туалет.

Он затворил дверь на ключ и исчез.

Этой минуты мне хватило, чтобы открыть окно и выпрыгнуть на улицу. Уже заворачивая за угол, я услышал вопль милиционера:

– Фетисов, я достану тебя, сука, ты ещё у меня получишь.

Фамилию свою я исказил нарочно, пусть ищет теперь. И цех назвал другой и бригаду придумал фантастическую, но очень правдоподобную.

Ну, что за дурость? Сами в уголовный кодекс статью втулили за мужеложство, и сами же отгоняете пацанов от девчонок. Что я сделал преступного, чем нарушил порядок? Кто-то написал заявление и обвинил меня в нарушении чьих-то прав? К чему эти наиглупейшие ограничения и меры? А может, просто позавидовал. Не каждому же позволительно ночевать в женском общежитии, да ещё и переспать с целой комнатой, хотя участковый об этом и не догадывался. Но зато я всю жизнь помню тот душераздирающий крик Оли, думаю, она тоже его никогда не забудет. На работе во время обеденного перерыва, опустив глаза, она мне призналась, что у неё такое случилось впервые.

Вечером, в поисках приключений, я пошёл в бар «Жар-Птица», был такой в нашем микрорайоне на центральной площади. Славен был он своими экзотическими коктейлями. Допивая один бокал, я хотел заказать второй, и тут ко мне за столик подсел интеллигентного вида мужчина лет сорока.

– Любите Мартини? – спросил он и, кивнув, на бокал, добавил: – Смотрю, пьёте фирменный коктейль.

– Люблю, – подтвердил я, удивившись, что со мной говорят на «вы».

– Луиджи Росси, создатель вермута Мартини, перевернулся бы в гробу, если бы попробовал этот напиток. Здесь, к сожалению, он не настоящий, это подделка из Венгрии.

– Лучше уж из Венгрии, чем наш «Вер-муть» пить, – я нарочно выделил второй слог.

– Ну, это совсем отрава, – закивал незнакомец и тут же предложил: – Хотите, я вас угощу настоящим, итальянским Мартини, я только сегодня утром прилетел из Италии.

Я насторожился.

– А с чего это вы решили меня пригласить? – усмехнулся я. – Смотрите, сколько тут посетителей.

– Верно, – согласился мужчина, – посетителей много. Но я доверяю своей интуиции. Вы, уверен, интересный собеседник, умеете держаться, да и просто симпатичный молодой человек. А я так соскучился по родной речи, по нашим русским разговорам, я не настаиваю, если не хотите, ради бога. Вот, возьмите, – он протянул мне карточку. Впервые я держал в руках визитку, – если сегодня нет желания, позвоните в другой день. Я ещё неделю буду в Союзе, потом улетаю в Штаты.

«А почему бы мне не завести знакомство с таким солидным мужиком? – мысленно прозвучал в моей голове вопрос. – Посмотри, как он выглядит. Одет с иголочки, фирменные джинсы, батник, часы явно не советские… Чего ты думаешь?».

– Так что? Ваше решение, – словно откуда-то издалека донёсся до меня голос незнакомца. – Порадуете одинокого истосковавшегося по Родине человека?

Дальше уходить от ответа было просто неприлично.

– Да, в общем-то, я не против, – ответил я и спросил: – а где вы живёте?

– Здесь недалеко, – ответил Георгий (я успел прочитать на визитке имя), – Добровольского, дом шестнадцать.

– А, – закивал я, – это такие многоэтажки-свечки?

– Точно-точно! – улыбнулся мужчина.

Я протянул руку и представился:

– Меня зовут Борис, ваше имя я прочитал на визитке. Георгий. Верно?

– Верно, внимательный вы, – пожал он мою руку, мы встали из-за стола и направились к выходу.

– Вы можете обращаться ко мне на «ты», – сказал я. – Для «вы» я ещё чересчур молод, так мне кажется.

– При одном условии, – пропуская меня вперёд, – ты тоже говоришь со мной на «ты». Идёт?

– Замётано, – весело ответил я.

Не буду лукавить, я понимал, что Георгий, пригласил меня к себе домой не как собутыльника, которому не с кем употребить фирменное вино, а как молодого любовника. И меня это возбудило невероятно.

«Боже мой, меня сняли как девушку, меня ведут домой, будут угощать вином, потом…». Что будет потом, я не мог знать точно. Кто он этот Георгий, актив ли, пассив? Впрочем, для меня нет никакой разницы. Я с удовольствием готов был выступить в любой роли, тем более мужчина был красив, ухожен, от него пахло дорогим одеколоном.

Дальше произошло и вовсе экстраординарное событие. Мой новоявленный знакомый вынул из кармана брелок и нажал на кнопку. Рядом моргнул фарами белый Опель. Вот тут я, конечно, совсем остолбенел. Через несколько минут, Георгий припарковал машину возле подъезда. В те времена жители многоэтажек жили дружно и не воевали за парковочные места под балконом.

Квартира у Георгия тоже отличалась изысканностью и, если так можно выразиться, ненавязчивой роскошью. Мы выпили по бокалу вина, я от волнения даже не почувствовал вкуса. Георгий начал издалека, видимо, у него для таких случаев были заготовлены специальные речи, чтобы как-то возбудить собеседника.

– Подружка-то, Борис, у тебя есть? – для начал спросил он.

– Пока нет, – пождал я плечами.


– Да, – немного наигранно вздохнул он, – в твоём возрасте без подружки тяжело. Молодому организму нужна сексуальная разрядка.

– Ерунда, – рассмеялся я и решил пошутить, – можно ведь и подрочить!

В глазах Георгия вспыхнули огоньки.

– Ты что? – испуганно воскликнул он. – Нельзя дрочить, это может привести в будущем к импотенции…

– В будущем она ко всем придёт, – вино ударило мне в голову. – По телу разошлось тепло, и я почувствовал роскошное умиротворение.

Георгий протянул мне журнал с яркой обложкой.

– На, пока посмотри картинки, я пойду приму душ. Целый день в костюме и галстуке, привык по вечерам под холодную воду. Полезно.

Раскрыв первую страницу, я уже не слышал слов «итальянца». Порнографические снимки я видел и раньше, но такую роскошь держал в руках впервые. Фотографии общим и крупным планом с мелкими деталями, влажными волосиками, капельками на теле, казалось, ещё мгновение и герои сейчас сойдут со страниц журнала прямо к нам в комнату. В середине журнала я обнаружил то, что ещё ни разу в жизни не видел: это были фотографии гомосексуалистов. За малым, я чуть не кончил в штаны, причём, не прикасаясь ни к одной части своего тела.

– Понравилось? – раздался откуда-то издалека голос хозяина квартиры.

Я взглянул на него и обомлел, Георгий стоял подпоясанный белоснежным полотенцем, торс был словно инкрустирован квадратными мышцами, под полотенцем между ног выдавался бугорок, который на моих глазах стал расти. Мужчина словно нечаянно сдвинул полу в сторону…

– Нравится? – кивнул он на журнал.

– Очень, – шёпотом ответил я и сглотнул слюну.

Георгий подошёл ко мне в плотную и, скинув полотенце на пол, положил руку мне на голову.

– Боря, – громко выдохнув, – сказал он. – Я хотел спросить тебя…

– Да-да-да, – закивал я, – спрашивай. Всё что хочешь, спрашивай!

Но вместо вопроса, мужчина протянул руку и погладил меня между ног. Я закрыл глаза и застонал. Как оказались мои вещи на полу, я не помню. Я очнулся минут через десять. Мы, покачиваясь, поднялись с кухонного коврика, словно пили не вино, а чистый спирт. Через несколько минут стали приходить в себя.

– Потрясающий ты человек, – сделал мне комплимент Георгий, – просто восхитительно.

– Да ты тоже классный, – улыбнулся я.

Жора наклонился и поцеловал меня в губы.

О! – воскликнул он. – Ты снова в строю. Ах, какой ты милый мальчик.

Мы спустились на коврик и снова утонули в неге и блаженстве.

Наверное, меня можно назвать легкомысленным юношей, но я всю неделю не появлялся на работе. Мы никак не могли расстаться, чтобы прекратить это безумие.

Георгий оказался настолько эрудированным и начитанным, что я мог слушать его часами, впрочем, что я и делал в свободное от «разврата» время.

– Жора, скажи, а как ты считаешь, мы нормальные люди? – спросил как-то я у него.

Он посмотрел на меня и, рассмеявшись, ответил:

– Ну, если говорить прямо, то нормальных людей вообще нет.

– Как это? – удивился я.

– А вот так! – развёл руками мой собеседник. – Тут всё зависит, где живёт человек, в какое время, в каком месте. Давай представим, что у нас есть возможность перенестись ну… допустим, на двести лет назад. И ты с подружкой пришёл на вечеринку, устроенную, к примеру, Пьером Безуховым. Представил? Но одеты вы в современные одежды. Ты – ладно, мужчина. Но твоя подружка в мини-юбочке, полупрозрачная блузка, под ней бюстгальтер… В общем, ты понял, о чём я говорю. Теперь скажи, ей не предложат показаться врачу? Будут ли её считать нормальной, не больной на всю голову? А перенеси вас ещё лет на пятьсот назад там и вовсе вас обоих потащат на костёр.

– Это понятно, – согласился я, – но ты же понял, что я имел в виду другое…

– Да, понял, – подтвердил Георгий. – Я продолжу. Машины времени у нас нет, поэтому предлагаю перенестись не в другое время, а в другое место. Например, в Африку. Вот скажи, допустим, классическая русская деревня. Мужики сидят вечером бражку из лесных ягод потягивают, и вдруг видят, по улице идёт молодая девка. На бёдрах лёгкая повязка, а сиськи мечутся в разные стороны. Что случится с мужиками?

Я представил картину воочию и, громко рассмеявшись, сказал:

– Подумают, белая горячка пришла.

– Сто процентов! – согласился Георгий. – Разговоров о таком случае хватит до конца жизни всех очевидцев, да и после них ещё лет сто правнуки будут говорить. Но если мы завтра улетим с тобой в Африку и поселимся в какой-либо местной деревеньке, там все женщины будут ходить в таком виде, и никому в голову не придёт тыкать в её сторону пальцем и хвататься за сердце. Скажи, в каком месте живут нормальные люди?

– Жора…

– Погоди-погоди! – остановил меня Георгий. – Сейчас мы и до твоего вопроса дойдём. Ты заметил, уже о сиськах заговорили. Теперь и о нас можно поговорить. Если ты имеешь в виду нормально ли быть гомосексуалистом, скажу так: всё зависит, в каком месте, вернее, в какой стране ты живёшь. Сразу хочу тебя огорчить, в нашей стране мы ещё долго, во всяком случае, до конца двадцатого века, будем преступниками, извращенцами, одним словом, пидорасами.

– А как там у них? – спросил я. – Расскажи, а.

– Может, по рюмочке рома? – предложил Георгий.