Работа над ошибкой

– Давай знакомиться. Как тебя зовут?

– Эмиль, – ответил тот и пожал хозяйке руку.

Времянкин ждал реакции, но сестра по-прежнему видела в нем чужака.

– Приятно познакомиться. А меня зовут Алена. Кстати, я знаю еще одного человека с таким именем, как у тебя.

Эмиль подошел вплотную к сестре и приложил свои ладошки к ее щекам. Он заглянул в ее изумленные глаза и с волнением произнес:

– Аленушка… Наш разговор может затянуться. Продолжим в комнате? Пожалуйста. Я все объясню.

– Ну хорошо, – слегка опешив, согласилась женщина. – Проходи.

Эмиль вылез из башмаков, взял Алену за руку и отвел в гостиную. Он усадил ее на диван, а сам отошел на пару шагов.

– Ты все поймешь, я в тебя верю, – предварил мальчик.

Алена поставила пустой стакан на стол, стоящий рядом с диваном, и приготовилась слушать. Времянкин выпрямился перед сестрой, развернув к ней открытые ладони.

– Посмотри на меня. Взгляни. Отпусти свои ощущения.

– Что, прости?

Эмиль тяжело вздохнул и с трудом проглотил слюну. Потом сдул челку со лба, но она тут же вернулась на место.

– Доверься чувствам, – продолжил он. – Посмотри на меня как следует, сестренка. Неужели не узнаешь? Смотри еще. Внимательно смотри.

Женщина поначалу глядела на юного гостя с недоверием, улыбаясь, но постепенно ее лицо менялось. Было видно, как странная идея завоевывает разум Алены.

– Чувствуешь? Ну же, олененок, – уговаривал Эмиль.

После этих слов на глазах Алены проступили слезы. Она узнавала брата. Времянкин, глядя на нее, начал всхлипывать. Он неторопливо подошел вплотную к сестре и пухлыми пальцами вытер мокрые следы с ее щек.

– Не плачь, сестренка. Все хорошо.

– Что с тобой, братец?

Алена сдвинула рукой волосы со лба мальчика и крепко обняла его. Оба зарыдали.

– Что приключилось с тобой?

– Даже не знаю, с чего начать, сестренка. Я так рад, что ты узнала меня. Так рад.

– Как же я не узнаю тебя, родной мой?

Они плакали, словно переживали очистительный опыт. Словно все узелки между ними развязались вмиг.

– А помнишь, мамин кулон? Розовый александрит.

– Ну, чего ты вспомнила его вдруг?

– Не знаю. Помнишь, мы смотрели, как свет скользил по его граням, высекая радужные флеры?

– Радужные флеры? Мы слов-то таких не знали, чучундра ты моя ненаглядная. Откуда ты их берешь? Все еще пишешь стихи?

– Ага.

– Как так вышло, что мы отдалились?

– Я не знаю.

– Это моя вина. Я редко приезжал. Прости. Я скучал по тебе.

– Я тоже скучала. Очень.

В этот самый момент в дверях комнаты появился худощавый мальчуган лет десяти, в трусах и майке. Это был Родион, сын Алены. Он щурился спросонья.

– Мам, а че происходит?

Брат с сестрой продолжали плакать, обнявшись. Родион подошел к ним и положил руку на плечо матери.

– Мам, чего ты плачешь-то? Что случилось?


Алена обхватила сына рукой.

– Ничего, сынок, все в порядке.

Родион быстро поддался общему настроению и тоже пустил слезу.

– Тогда чего ты плачешь-то? Кто этот мальчик?

– Это твой дядя.

– Он же маленький, мам.

– Такое бывает.

Эмиль высвободился из объятий и промокнул глаза рукавом пиджака.

– Ну все, хватит реветь. Я, с вашего позволения, пойду в уборную, вымоюсь с дороги, а потом… Не знаю, что потом.

– Потом мы позавтракаем и все хорошенько обсудим, – подхватила Алена.

– Да! Это великолепная идея. Гениально!

Времянкин закрылся в ванной комнате, пустил воду и умыл лицо. Забравшись на край эмалированной купели, он уставился на свое отражение в зеркале.

– Ну, теперь держитесь…

Через дверь слышались голоса сестры и племянника. Эмиль закрутил кран и прислушался.

– Мам, а че он так странно одет? И разговаривает как-то… С вашего позволения там, уборная и все такое. Откуда он взялся вообще? Из семнадцатого века, что ли?

– Он издалека приехал, сынок.

– У них там все такие… изысканные?

– Наверное, я не знаю.

– А чего вы плакали-то? Рыдали аж. Поспать не дали.

– Прости, сынок. Мы просто давно не виделись.

– Вы, наверное, никогда не виделись.

– Виделись. Давно.

– Без меня, что ли? Я его не помню.

– Ты еще маленький был.

– А он тогда какой был? Его тогда вообще не было, наверное.

– Родион, не морочь матери голову.

– И что теперь? Надолго он к нам?

– Прояви гостеприимство. Оденься и сбегай за хлебом.

– Ну, мам. Не охота че-то.

– Ты еще должен собрать сумку на игру. Так что пошевеливайтесь, молодой человек. Живо!

– Ну ладно. Только поцелую сначала. Ну а куда мне идти-то? На углу закрыто еще, наверное.

– Сходи в тот, что за школой. Он круглосуточный. Давай, не ленись.

– Ну, мааам. О! Я тогда куплю себе мармеладки.

– Купи. Бегом. Я пока оладьи сделаю, как ты любишь.

– Зачем тогда хлеб?

– Так! Родион, ты меня слышал. Марш в магазин! Давайте, гражданин, не задерживайте движение.

– Ох. Ладно, ладно, иду уже. Ну а что надеть-то?

– Родион, ты уже не маленький.