Привилегия

— Ты унаследовал жестокость своей матери, но весь этот гнев от меня, Рен.

— Я совсем не такой, как ты.

Его отец склонил голову набок, словно

обдумывая эти слова.

— Возможно, это и правда, сын.

— Что тебе нужно, а? — спросил Ренцо. —

Сколько наличных денег тебе необходимо, чтобы на какое-то время отвалить от меня?

— Это не для меня. Ты хочешь, чтобы те, кто ищет твою мать, держались подальше от

твоего младшего брата, да и от твоей сестры тоже, не так ли? Перестань вести себя как мудак, Рен, и включи свою голову. Ты знаешь, что ты делаешь, когда кто-то тебе должен, да? Ну, она кому-то должна. Я первое место, куда они пришли. Как ты думаешь, к кому они придут в следующий раз?

Был ли это идиотский способ его отца заботиться о них окольными путями, или просто

очередной трюк Чарли? В том то и дело, что

отличить было почти невозможно.

— Сколько? — спросил Ренцо, стиснув зубы.

— На данный момент две тысячи, — ответил Чарли.

Блядь.

У Ренцо были такие деньги, конечно. Засунутые в контейнер, которые он прятал в морозилке квартиры. Единственное место, куда его мать не стала бы заглядывать, потому что она ни хрена не умела готовить, и вместо того, чтобы есть, она просто накачивала свое тело наркотиками. Но эта небольшая сумма была единственным сбережением Ренцо. Это его поддержка, если что-то случится, или что-то еще. Если он возьмет две штуки, то у него останется не

так уж много денег.

— Они не очень хорошие люди, — добавил

отец тише. — Очень похожи на тех, на кого ты

работаешь, я бы сказал.

Ренцо напрягся.

Это действительно скрепило сделку.

— Прекрасно. Деньги у меня в квартире. Продолжай в том же духе, Чарли.

Это все, что сказал Ренцо, прежде чем развернуться и уйти. Однако он старался держаться на расстоянии добрых десяти шагов от

отца.

Он даже не хотел делить с этим человеком

его вид.

Ренцо пожалел, что пара кварталов, которые понадобились ему, чтобы добраться до

квартиры, не пролетела так быстро. Вместо этого,

казалось, что они ползли всю дорогу. Все это

время отец болтал у него за спиной, будто Ренцо

слушал или ему было наплевать.

Ни того, ни другого он не делал.

Чарли сократил расстояние между ними, пока Ренцо поднимался по ступенькам крыльца обветшалого многоквартирного дома. Может, это

из-за людей, сидящих на ступеньках, которые

смотрели на Чарли, но не на Ренцо. Чарли не

бывал в этой квартире с тех пор, как Ренцо начал

ее снимать, так что никто из тех, кто обычно


слонялся у входа, не узнал бы его в лицо. Новые

лица обычно означали здесь неприятности.

— Эй, Рен!

Ренцо, только что взявшийся за ручку

двери, откинулся назад, чтобы посмотреть, кто кричит ему из окна наверху. Человек,

высунувшийся из окна с тупым предметом между

пальцами и белым дымом, поднимающимся все выше, кивнул ему.

— Недавно одна девушка спрашивала о

тебе — это ее машина, да? Прелестная штучка, но

ее не должно быть здесь, понимаешь?

Ох, ради всего святого, пожалуйста, не говорите мне..

Ренцо даже не успел закончить свою мысль, потому что обернулся посмотреть, какая

именно машина, о которой говорил этот человек, и да, вот она. Черный Мерседес Лючии, крепко

запертый. Ему даже не нужно было удивляться,

как он пропустил эту машину, когда проходил

мимо. Его мысли были заняты другими вещами,

— например, как выдернуть волосы отца.

Дерьмо.

Чарли тихо присвистнул.

— Хорошая машина. И ты в курсе, что за

рулем сидит цыпочка, не так ли?

Этот день не мог стать хуже.

— Не лезь не в свое дело, — рявкнул Ренцо на отца.

Чарли только пожал плечами.

— Просто говорю.

— И оставайся здесь. Я принесу тебе деньги.

Ренцо просто ожидал, что отец послушается его и будет следовать указаниям, потому что у Чарли не было никаких причин последовать за ним внутрь. Он надеялся на слишком многое, потому что его отец все равно вошел в дом, и бросил на него взгляд, который заставил его снова уйти.

— Тогда оставайся в коридоре, — сказал Ренцо.

— Я подумаю об этом.

Придурок.

Ренцо хотел бы сказать, что когда он

поднимется наверх, то увидит Лючию в своей

квартире, заботившуюся о его взвинченной матери, это будет легко принять, но это было не так. Она даже не заметила его, стоящего в дверях квартиры. Не заметила его, когда он смотрел, как она вытирает лицо матери мокрой тряпкой.

Она вообще не знала, что он здесь.

И, возможно, это было к лучшему. Эти первые несколько секунд позволили ему испытать все те эмоции, которые он не хотел, чтобы она знала, что он чувствует. Весь стыд и смущение были почти постоянными, когда речь заходила о его матери. Гнев, что... Господи Иисусе, почему она снова здесь? Она была бы далеко отсюда, лучше осталась на своей стороне города и не пыталась вписаться в его. И, как ни странно, он

также почувствовал благодарность.

Потому что то, что Лючия делала для Кармен в эти минуты, Ренцо не мог даже попытаться сделать. Он давно потерял всякое сочувствие к своей матери. Его способность сопереживать и любить ее исчезла вместе с его