Последний рубеж

Не сказав более ни слова, двое охотников за артефактами перешагнули порог опустевшего «150 рад», не придавая значения, что за ними наблюдали через залапанный оптический прицел. Снайпер расположился на крыше невысокого здания в полусотне метров от бара и, услышав обрывки оживленного разговора двух сталкеров, заинтересовался происходящим. И как только бродяги спустились вниз, рубежник поднес ко рту лежавшую рядом двухканальную рацию. Один канал был общим для всей группировки – там бойцы сообщали о положении дел на своих постах и частенько обменивались колкостями. А вот второй…

Второй предназначался для связи напрямую с руководством клана. Он-то и понадобился наблюдавшему за баром снайперу.

– Лейтенант Буденов, прием, – нажав кнопку активации, произнес часовой. – Товарищ лейтенант, говорит рядовой Плашко.

– Слушаю, рядовой, – проскрежетал искаженный помехами голос офицера.

– Тут два сталкера… Они в баре. Возможно, нарушение устава. Что… Что прикажете?

– Да пусть бухают! Будем и здесь ломать их через колено – разбегутся нахрен.

– Товарищ лейтенант, при всем уважении… А если они понадобятся? Они ж бухие нас в Зону не поведут?

– Выполняй поставленную задачу – и не забивай се голову всякой ерундой, ты меня понял, рядовой?!

– Так точно, товарищ лейтенант. Есть выполнять поставленную задачу…





* * *


Деревня Крота встретила живую легенду Зоны мертвой тишиной. На ветхих кирпичных домах, выстроенных в два ряда, виднелись пятна крови и отметины от пуль. Изредка в посеревшей траве попадались сплющенные от попадания в цель комочки свинца. По единственной улочке сталкерского лагеря были разбросаны обглоданные кости. Повсюду под ногами валялись окровавленные куски ткани, гильзы и выпавшая из разорванных рюкзаков провизия. Пистолеты, охотничьи ружья, несколько «калашей», раздавленная копытом банка с тушенкой, пробитая не то пулей, не то когтем бутылка воды, битое стекло, раскрошившиеся и вдавленные в землю галеты – вот и все, что осталось от обитателей деревеньки. Санитары Зоны хорошо знали свое дело. Почуяв запах недавно пролитой крови, они стеклись к лагерю бродяг со всех уголков Заставы. Поначалу мутанты осторожно мялись неподалеку от деревушки, не решаясь подходить ближе, – все они знали, чем это могло закончиться. Все они были научены горьким опытом своих сородичей, убитых емкими очередями свинца и стали. Но время шло – и медный запах смерти становился все сильнее, сводя фауну Зоны с ума. И в какой-то момент молодые, менее опытные звери ринулись вперед. Будто разведчики, они отправились посмотреть, что к чему. А их матерые собратья, прожившие по соседству с людьми не один месяц, терпеливо ждали, навострив слух. И когда спустя несколько секунд до их ушей не донесся хорошо знакомый треск, не единожды обращавший этих кровожадных монстров в бегство, старая гвардия подтянулась к молодняку, уже начавшему пировать на костях сталкеров…

Упырь приподнял с земли шлем, оставшийся от брошенного на произвол судьбы охранника. Как и Панас, Крот не стал забирать секьюрити с собой. В конце концов, они всегда были не более чем расходным материалом.

Каска мертвеца была смята ударом лапы голодного мутанта, но это не помешало бродяге увидеть: бедняге прострелили голову. Сделай это обитатели деревеньки, они бы унесли труп подальше – не спать же по соседству с разлагающимся телом. Нет, кому-то определенно понадобилось что-то, спрятанное в маленьком лагере. И этот кто-то не побоялся применить силу. Вовсе не порожденные Зоной твари перебили перепуганных новичков и оказавшихся с ними в одной лодке охранников. Это были люди.

Взгляд Упыря приковал еще один шлем, валявшийся прямо на пороге дряхлого и облезлого дома. Не забывая контролировать глазами обстановку вокруг, легендарный сталкер осторожно, словно крадущийся по чужой территории зверь, подобрался к заляпанной кровью каске. Снова простреленная. Видимо, нападавшие не пожалели пуль на контрольные выстрелы. Хоть бы они склад так же лихо не обчистили…

– Все хреново, да, Мишаня? – насмешливо спросил кто-то за спиной Упыря. – Че, все, плакала твоя снаряга?

Сталкер хотел было ответить, но вдруг завыл от резкой боли, когда его руку ни с того ни с сего свело судорогой.

– Да что за… – сдавленно выругался скиталец Зоны. – Когда ж оно уже закончится?

К счастью, приступ продолжался недолго: уже через минуту знаменитый бродяга неторопливо двинулся к невысокому холму, раскинувшемуся неподалеку от деревеньки. Туда, где его ждали распахнутые настежь металлические двери, приглашавшие спуститься по облезлым ступенькам.

Инстинктивно осмотревшись, Упырь переступил порог бывшей резиденции торговца с автоматом в одной руке и гранатой в другой. Медленно, будто дрессировщик к еще не натасканному льву, он подбирался к ждавшему внизу повороту налево. Глаза щурились от резкого света прикрученных к потолку лампочек. Сердце ухало, будто пушка. Собственное сиплое дыхание казалось сталкеру громче пулеметного рокота. Пальцы одной руки цеплялись за рукоятку АК-74 с такой силой, будто хотели смять неподатливый металл. Вторая пятерня, дрожа от напряжения, плотно прижимала рычаг к рельефному корпусу гранаты, не давая лимонке сработать раньше времени.

Шаг. Еще шаг. Медленно, словно воздух вокруг скитальца был вязким, как кисель. Осторожно, как если бы неподалеку умостила свое протяжное тело аномалия.

Шаг. Еще шаг. Держась правой стены, но не прижимаясь к ней. Следя за поворотом через расплывчатую полутьму прищуренного взгляда.

Снова шаг. Что-то тихо дребезжало внутри его головы. Как будто комар поселился в черепе и все никак не мог найти себе места. Упырь услышал этот странный звук, как только приблизился к раскрытым в пригласительном жесте дверям. Поначалу едва уловимый и практически незаметный, шум набирал силу с каждой пройденной ступенькой. Неужели кукловод?

Скиталец замер в нерешительности. Может, стоит вернуться назад? Неспроста ведь что-то жужжит у него в мозгу. Может, не стоит испытывать судьбу и исследовать брошенный бункер Крота? Ведь неизвестно, что поджидает его там, внизу. Может, унести ноги, пока не поздно? Может, послать к черту лейтенанта Буденова с его заданием? Может…

Обернувшись через левое плечо и взглянув на выход, Упырь неожиданно понял, что он не может сдаться. Не может повернуть назад. Что-то упорно толкало его вниз, настойчиво уговаривая не обращать внимания на этот странный шум, на этот неестественно яркий свет. Всего пять шагов, всего один поворот – и склад Крота в его распоряжении. Целый склад, битком набитый едой, патронами и, что самое главное, медикаментами.

Стоп. Откуда он знает о содержимом бункера? Может, там уже ничего нет? Может, те, кто вырезал население деревни, уже обчистили хранилище? Откуда это стойкое ощущение, что на складе торговца еще полным-полно припасов?

– Да какая, нахрен, разница? – произнес Упырь и двинулся вниз. Навстречу источнику гудящего в голове шума.





* * *


Одиночный выстрел с резким треском разорвал повисшую над Озером тишину. Ужаленный пулей зомби гортанно взвыл, когда его левая рука вдруг повисла безжизненной плетью. По засаленным лохмотьям, прилипшим к плоти живого мертвеца, поползло темное, мокрое пятно. Кровь мелкими ручейками стекала по черным, как закоптившийся ствол «калаша», пальцам, срываясь в сероватую траву рубиновыми каплями. Такая рана оставила бы небоеспособными многих сталкеров, но для кадавра страшное увечье было сущим пустяком. Всего одна секунда – и на смену боли пришло безразличие. Неосмысленный взгляд уставился на видневшийся поблизости вертолет, пару лет назад совершивший на Озере вынужденную посадку. Полусогнутые, стертые в кровь ноги сами потащили зомби к заинтересовавшему его объекту. Шаркая заляпанными болотной жижей ботинками с расклеившейся подошвой, он шаг за шагом подбирался все ближе к тошнотворной зеленоватой жидкости, разделявшей его и столпившихся на том берегу сталкеров.

Снова хлопнул выстрел, выбив земляной фонтанчик в паре сантиметров от одичавшего бедолаги, на собственной шкуре испытавшего всю мощь пси-излучения.

– А-а-а! Сука! – возмутился тот, здоровой рукой вскинув искореженный гибрид металла и древесины, в грубых чертах которого с трудом узнавался автомат Калашникова. Одного взгляда на эту вымазанную в грязи и ощетинившуюся редкими иголками налипших травинок пародию на оружие хватало, чтобы понять: оно уже никогда не выстрелит. Но кадавр, движимый въевшимися в подкорку сознания инстинктами, давил на спусковой крючок, бессвязно мыча и сверля взявших его на прицел сталкеров единственным оставшимся у него глазом. Он иступленно тряс жалкими останками «калаша», словно умственно отсталый ребенок, решивший поиграть в войнушку с дворовыми ребятами. Что-то сухо щелкало в изуродованных механизмах незаряженного автомата, воодушевляя бродягу с выжженными мозгами и заставляя его ковылять вперед, не обращая внимания ни на израненные ноги, ни на простреленную руку. Словно твердо решивший стоять до конца и умереть с оружием в руках боец, зомби неуклюже приближался к берегу, не замечая, как одни скитальцы надрывали животы от хохота, а другие просто не обращали на жертву пси-воздействия внимания. Он просто шел вперед, имитируя беспорядочную стрельбу и нечленораздельно завывая, пока метко выпущенная пуля не пропорола его мозг. Когда обмякшее тело кадавра упало в траву, он был уже мертв.






* * *


– Не стрелять! – передал по рации Упырь, как только раздался выстрел, продырявивший руку зомби. – Не стреля…

Не успев закончить, знаменитый бродяга зашелся в раздирающем горло кашле и принялся гневно стучать себя в грудь, как будто бы это могло ему помочь.

– Твою мать… – оправившись от приступа, просипел сталкер. Сплюнув в траву, он прислонился плешивой макушкой к холодному, проржавевшему корпусу вертолета. – Когда ж оно уже закончится?..

Переведя дух, легенда Зоны снова попыталась связаться с часовым на холме впереди, но безрезультатно – то ли рация села, то ли снова какие-то проблемы со связью.

– Э, Упырь! Зря стараешься! Тут, это… По ходу, связь сдохла! – воскликнул бродяга по кличке Запас, подтвердив догадки легендарного скитальца.

– Ну пойди, скажи… Скажи этому, пусть! – Знаменитый сталкер нетвердой рукой указал на возвышенность. – Пусть свой автомат выкинет! Щас вся эта гребаная фабрика будет здесь!

– Да ниче не будет, не ссы! Хотели бы – уже б пришли! Это ж зомби! Они, конечно, тупые, но не настолько!

– Ты меня еще учить будешь?! – прорычал Упырь, довольно резво подхватившись на ноги. – Ты?! Слушай сюда, пацан: я в этой чертовой Зоне дольше, чем любой из вас! Дольше, чем вы все, салаги тупые! Я! Я здесь четыре чертовых года! Так что закрой свое хлебало – и дуй на холм, ублюдок!

– Ладно, – подняв руки в примирительном жесте, отозвался Запас. Как ни странно, в его голосе не было ни тени страха. Казалось, его совсем не волновало, что стоило ему бросить хоть одно неосторожное слово – и слетевший с катушек Упырь без зазрения совести нашпигует его свинцом. Не волновало его и то, что столпившиеся позади сталкеры не проявляли к разговору ровным счетом никакого интереса – они будто и не слышали, как взорвался их знаменитый коллега, как он с пеной у рта кричал о своем небывалом опыте, принижая заслуги всех остальных.

– Ну, че ты стал?! – выпалил Упырь. – Иди давай!

Пожав плечами, Запас повернулся к легенде Зоны спиной и зашагал в сторону холма.

– Салаги гребаные… – буркнул именитый скиталец, усевшись под ржавым вертолетом и положив автомат на колени.

Скорчив кислую мину, охотник за артефактами помассировал виски, пытаясь избавиться от странного, похожего на хлопанье маленьких перепончатых крыльев, гула. Гула, который вот уже полдня донимает Упыря, путая мысли и не давая думать ни о чем, кроме предстоящей бойни на Заводище. Легендарный сталкер не питал иллюзий, что рубежники поделятся припасами без боя. Нет, чтобы протянуть еще пару дней, скитальцам Зоны придется пролить немало крови. Им придется прорываться к складу черных по улицам старого завода, занятым превосходящим их во всем противником. Сытым, обеспеченным боеприпасами и беспощадным врагом, с которым невозможно договориться. Врагом того типа, с которым сталкеры уже очень давно не сталкивались. Врагом, которого не получится спугнуть и от которого некуда бежать. Врагом, который не остановится, пока не умрет последний бродяга, имевший наглость ступить на территорию «Рубежа». Врагом, которого практически невозможно победить…

Резкий, будто раскат грома, треск автомата заставил Упыря инстинктивно втянуть голову в плечи, схватившись за лежавшее на коленях оружие.

– Твою ж мать… – выругался сталкер, взглянув на шатавшегося метрах в ста справа зомби, усиленно изображавшего активные боевые действия. – Даже попасть не могут, долбодятлы. Сталкеры, блин, тупые. И так патронов ни хрена нет, а они их еще и жгут. Ну дебилы, конечно, ну дебилы…

Но стоило легенде Зоны посетовать на непутевых товарищей – как послышался третий выстрел, навсегда угомонивший излишне любопытного кадавра.

– Чем он вам мешал? – продолжал сотрясать воздух Упырь. Еще пару недель назад он бы подорвался, забрался на холм – и лично объяснил бы легкомысленным часовым, почему стоило придержать огонь. Напомнил бы им, что огороженная забором фабрика, зловещие очертания которой виднелись позади упокоенного зомби, давно стала пристанищем для живых мертвецов. По неизвестным причинам кадавры стекались к бывшему предприятию чуть ли не со всех уголков аномальной территории, словно повинуясь чьему-то ментальному приказу. И одни только Хозяева Зоны знают, как поведут себя зомби, услышав близкую стрельбу. Упырю меньше всего хотелось навлекать на свою голову гнев пары десятков агрессивных дикарей – никто не гарантировал, что у них поголовно неисправно оружие, а пуля, как говорится, дура и жертв выбирает случайно…

Где-то позади утробно взвыл прыгун – еще один неприятный сосед разбивших лагерь у вертолета сталкеров. Эти клыкастые человекоподобные твари с костяными шипами-наростами на спине и локтях оккупировали небольшие островки посреди дурно пахнущей жижи цвета застоявшихся соплей и с интересом наблюдали за людьми с безопасного расстояния. Пока наблюдали. Стоит бродягам Зоны отвлечься на подтянувшихся с фабрики зомби – и прыгуны тут же ринутся добывать свежее мясо для урчащих животов. Сталкеры окажутся зажатыми между молотом и наковальней – и их рисковый, почти самоубийственный поход закончится, не успев толком начаться.

Кстати о походе… А почему, собственно, они до сих пор топчутся посреди Озера? Почему до сих пор не выступили? Кого они так долго ждут? Уже вот-вот темнеть начнет!

– Нда… Как отмычка последняя, ей-богу… А еще важный такой. Упырь, видите ли! Легенда! Да какая ты, нахрен, легенда, Мишаня? Да ты ж… Ты ж ничему не научился! Как был голимым желторотиком – так и остался!

– Иди ты нахрен, – равнодушно отозвался легендарный сталкер, запрокинув голову и устало прикрыв глаза. Но в этот раз отогнать галлюцинацию было не так просто.

– Ходил-ходил по Зоне, ходил-ходил – и все без толку. А я те сразу говорил: без-на-де-га! Валил бы се домой, к мамке, – и не позорил меня и мою гребаную профессию! Сталкером он себя называет, долбодятел, блин…

– Пошел нахрен. Из. Моей. Головы! – Из груди Упыря вырвался первобытный, практически животный рык. Скиталец в одно мгновение оказался на ногах, направив автомат на возникший перед ним силуэт. Знакомый силуэт человека, который нашел свою смерть около четырех лет назад. Человека, который просто не мог быть здесь, среди балансирующих на грани отчаяния сталкеров, собравшихся на Озере перед последним рывком к позициям «Рубежа».

И тем не менее Майор стоял перед Упырем как живой. Все те же висящие, словно шаровары, мешковатые штаны. Все та же разодранная куртка с гипертрофированными звездами, неаккуратно нашитыми на погоны. И, разумеется, все тот же надменный взгляд. Маленькие голубые глаза на скуластом, волевом лице, которое почти никогда не покидала презрительная ухмылка, всегда смотрели на Упыря свысока. Что бы он ни сделал, из какого пекла бы ни выбрался и сколько бы артефактов ни прибрал к рукам, Майор все равно смотрел на него, как на зеленого новичка, у которого все еще впереди. У которого полно иллюзий, старательно вбитых ему в голову посетителями сталкерских форумов. И у которого еще есть вера. Вера в то, что перед лицом нависшей, как дамоклов меч, опасности люди не станут грызть друг другу глотки ради наживы, а сплотятся, забыв старые обиды. Станут плечом к плечу – и бросят вызов коварным аномалиям, кровожадным мутантам, подлым мародерам и мифическим фанатикам Третьего Глаза. Будут, не жалея себя, помогать другим, будут рисковать жизнью, чтобы вытащить раненого товарища из-под занесенной косы смерти. Будут бороться за сохранение человеческих идеалов в этом жутком и бесчеловечном уголке Земли. Вот что читалось во взгляде Майора. Вот каким он видел Упыря: глупым, недальновидным и скованным цепями предрассудков неудачником.

– Не, Миша, – продолжал глумиться покойник. – Ни хрена ты не сталкер. Ну, нагреб ты артов столько, сколько я за всю жизнь не видел, – и че? Дальше че? Какой во всем этом смысл, если ты вот так просто даешь себя сожрать?

– Ты? Ты на что намекаешь? – сузив глаза, переспросил Упырь, опустив автомат.

– Миша, ты совсем тупой или как? – Майор недовольно вздохнул. – Я те сколько раз говорил: только ты слышишь шум в своей гребаной башке… Да ну нахрен! Я просто зря трачу свое время. Да мне надо было пристрелить тя еще тогда – и забыть. Глядишь, сам бы живой остался – и был бы в этой гребаной Зоне хоть один настоящий сталкер…

– Я – настоящий сталкер! – Упырь в одно мгновение оказался с Майором почти нос к носу. – Я – легенда этой гребаной Зоны! Я! Я, твою мать! – Знаменитый скиталец гордо ткнул себя в грудь большим пальцем. – Я собрал столько артов, сколько ты, ты, урод, даже не видел! Я заработал столько бабла, что мог бы купить себе гребаный домик у гребаного озера, о котором ты все время трындел! Это все я! Я был в такой жопе, в которую ты, именно ты бы зассал лезть! Да даже в половину бы зассал! Ты! Ты бы послал вперед отмычку, а если б он сдох – развернулся бы и пошел нахрен! А я! Я – единственный человек, который ходит один! Я! Не ты, урод! Не ты, клоун ряженый, сука! А я! Слышишь меня?! Я!

– Так че ж ты тогда кукловода не найдешь, легенда? – снисходительно, будто учитель, указывающий второкласснику на ошибку, спросил Майор.

И в голову Упыря, словно молния, ударила мысль, которую он все это время отгонял, как жужжащую перед лицом пчелу. Мысль, на которую гудящий внутри черепной коробки шум приказывал не обращать внимания. Мысль, которая…

«Понимаешь, кто-то должен столкнуть людей лбами», – всплыли в памяти слова лейтенанта Буденова.

– Как? – не веря в происходящее, спросил знаменитый скиталец. – Как ты догадался?

– Да эт не я догадался, – пожал плечами Майор. – Это до тебя наконец-то дошло. Я бы все понял, как только услышал этот гребаный шум.

Они все были под контролем. Упырь, Запас, другие сталкеры. Всех их держал на коротком поводке какой-то невероятно мощный кукловод. Отсюда и непрекращающийся шум в голове, и эти навязчивые мысли о нападении на «Рубеж». Да будь легендарный сталкер в своем уме, он бы ни за что на такое не решился! Он скорее отправился бы на поиски своих тайников, чем сидел сложа руки и ожидая, когда же соберется достаточно бродяг, чтобы нанести по черным удар! Упырь не сомневался: именно этого ждал невероятно мощный кукловод. Лейтенант Буденов каким-то образом отыскал настоящего уникума среди псиоников – и использовал в качестве золотого винтика в своем плане по захватку власти. По-другому и быть не могло: мутанты слишком глупы и прямолинейны, чтобы до такого додуматься. Внушить сталкерам, что единственный шанс протянуть чуть дольше – это напасть на «Рубеж»? Нет, действуй кукловод в одиночку – он бы просто выжег скитальцам мозги, превратив в послушных его воле бездушных марионеток. Тут же чувствовалась рука кого-то хитрого и расчетливого. Рука самого опасного монстра Чернобыльской зоны отчуждения. Рука человека.

– Твою мать! – чертыхнулся Упырь.

Времени у него мало: кукловод наверняка успел прочитать его мысли. Мутант знал, что легенда Зоны обо всем догадался. Знал, что попытается предпринять знаменитый сталкер. Но даже несмотря на это, даже несмотря на то, что Упырь еще никогда не сталкивался со столь мощным псиоником, у охотника за артефактами все равно был шанс на победу. Маленький, размером не больше ногтя на мизинце, но был. Главное – действовать быстро, не давая порождению Зоны опомниться. Шаг первый – понять, где окопался этот монстр-телепат. Шаг второй – схватить тварь за склизкую, покрытую бородавками шею – и вытащить из укрытия. Шаг третий – пустить пулю кукловоду прямо в морщинистый лоб.