Последнее «долго и счастливо»

Она глубоко вдохнула, закрыла глаза и прыгнула в воду.



Тем временем Софи, сидя в башне Директора школы, продолжала размышлять об Эдгаре и Эссе.

Сегодня день у нее не задался с самого утра. Сначала она с большим трудом сумела скрыть от Рафала имя Тедроса, потом упустила шанс поймать шпиона и вдобавок повстречала на берегу озера двух странных новичков. К тому времени, когда Софи пришла наконец в свой класс, Поллукс уже вовсю вел урок. Сегодня ученики продолжали изучать тему «Думай как враг» – занятие снова шло в масках, только на этот раз не Тедроса, а Агаты. Победителем стала Эстер (несмотря даже на то, что она слегка опоздала к началу урока). После звонка Софи перехватила подружек-ведьм, хотела спросить их об Эдгаре и Эссе, но разговора не получилось («Ах, нам нужно бежать, у нас сейчас история!» – извинилась Эстер).

В результате Софи успела лишь узнать на бегу заклинание для наращивания новой кожи.

– У тебя что, снова бородавки вылезли? Нет, не похоже! – заметила Дот, разглядывая щеки Софи.

– Нет, просто прыщик в неподходящем месте вскочил… а для Королевы, сами понимаете, это как-то… не комильфо, – заюлила Софи.

– Ладно, попробуй вот это, – сказала Эстер и подсказала, где найти нужное заклинание. – Все, мы побежали! Опаздывать на урок к Директору никак нельзя, сама понимаешь.

Ведьмочки поспешили прочь, но Софи успела услышать, как Анадиль пробормотала на бегу:

– Не понимаю, зачем нам вообще идти на этот урок. Сейчас нам целый час будут рассказывать, что Софи то, Софи се, и как положительно она влияет на будущее Зла. Бла-бла-бла, бла-бла-бла… Тьфу!

– Что поделать, если наш Директор превратился во влюбленного подростка, – ответила Дот.

Софи осталась стоять, думая о том, что Рафал открыто признается в любви к ней перед всей школой. Демонстрирует любовь и преданность своей королеве и ждет от нее того же самого, не больше и не меньше. А она? Софи прикусила губу, пошевелила спрятанной глубоко в кармане рукой.

С именем «Тедрос» на ладони нужно было что-то делать, причем немедленно.

Старая библиотека Добродетели, раньше содержавшаяся в полном порядке, сейчас пришла в запустение – книги беспорядочно разбросаны, кругом пыль (что не удивительно, поскольку прежнего библиотекаря Эвелин Садер убила, а нового еще не назначили). Несмотря на царивший в библиотеке кавардак, Софи довольно быстро удалось отыскать потрепанную книгу «Рецепты для тех, кто хочет хорошо выглядеть».

Остаток утра Софи занималась приготовлением восстановителя кожи – смеси различных травок, свекольного отвара и капельки пота гнома (ее она позаимствовала у Бизла, снова стиравшего белье в прачечной). Если верить книге, это средство действовало только определенное время, пока волшебный состав полностью не засохнет, но это было уже не очень важно. Нанеся восстановитель на руку и глядя, как имя Тедроса исчезает под слоем новой кожи, Софи вздохнула с облегчением.

Юный Директор школы тоже, судя по всему, успокоился, и когда они встретились на балконе за обедом, про утренний инцидент больше не вспоминал. Более того, пока Софи управлялась со своим салатом и копченым лососем, он сказал, нервно теребя кружева на своей черной рубашке:

– Софи, я тут подумал… Может, нам нужно больше времени проводить вместе, чтобы лучше узнать друг друга… ну, как все нормальные молодые люди… – Он оглянулся по сторонам и добавил, наклонившись ближе к своей Королеве: – Короче, я хочу предложить тебе… Давай погуляем где-нибудь вдали от школы, от посторонних глаз… Ну, в-общем…

– Другими словами, ты хочешь назначить мне свидание? – удивленно приподняла бровь Софи.

– Да. Верно. Свидание, – кивнул Рафал, бледными пальцами оттягивая тугой воротничок рубашки. – Хочешь, давай погуляем по лесу. Вечером, когда все улягутся спать. Нам-то с тобой гулять после отбоя никакая леди Лессо не запретит, верно? Я покажу тебе Мертвый лес и звезды над Шепчущими горами… Давай отправимся туда прямо сегодня вечером, зачем откладывать, а?

Софи взглянула в лицо Рафала, такое юное, прекрасное. Влюбленное.

– С огромным удовольствием, – шепотом ответила она.

Рафал радостно улыбнулся. Весь остаток обеда они провели молча, застенчиво пряча от всех глаза – ни дать ни взять двое самых обыкновенных подростков, только что договорившихся о своем первом свидании.

Тем же вечером, после обеда, Рафал отнес ее по воздуху в башню, и Софи, уютно устроившись у него в руках, уже не сомневалась, кого же она действительно любит. Имя Тедроса затянулось, исчезло под слоем новой кожи и стерлось из памяти Софи. Сториан не написал ничего нового ни о принце, ни об Агате, и даже Рафал, кажется, впервые уверился в том, что эти двое навсегда исчезли из Бескрайних лесов. Навсегда.

– Возможно, они одумались, – сказал Рафал, когда они с Софи оказались внутри комнаты на вершине башни. Он мельком взглянул на Сториана, по-прежнему неподвижно висящего над чистой страницей. – Сейчас я переоденусь, и мы с тобой… Ну, ты понимаешь, – он нервно сглотнул и повторил: – Пойду переоденусь.

Софи посмотрела в окно. Внезапно на нее накатила грусть при мысли о том, что она никогда больше не увидит своих лучших друзей, но девушка, тряхнув головой, прогнала ее прочь. Разве не она сама хотела, чтобы все сложилось именно так – пусть Агата будет счастлива со своим Тедросом, а она, Софи, со своим Рафалом. Вот с этим очаровательным парнем, который возится сейчас в углу комнаты, надевая свежую рубашку, готовясь к их первому настоящему свиданию.

– Вот и хорошо, – сказала Софи, поправляя прическу. – Теперь, когда Агата и Тедрос исчезли, мы сможем наконец заняться собой, правда? И что может быть лучше для начала, чем настоящее свидание? Ночное! Все, прощайте тревоги, прощайте заботы! Прощай, прежняя повседневная жизнь! Я уже так и вижу перед собой картину: мы с тобой каждое утро будем вместе отправляться в школу, болтать о своих учениках, будем тихо проводить вместе вечера в башне, придумывать, куда бы нам отправиться, на какие чудеса посмотреть. Принц и принцесса, которые наслаждаются своим «долго и счастливо»…

– Я не твой принц. И это не «долго и счастливо». То, о чем ты только что сказала, представляется мне как раз той самой заурядной повседневной жизнью, – ответил Рафал, по-прежнему стоя спиной к Софи.

– А мне кажется, что такая спокойная жизнь пойдет нам только на пользу, – возразила Софи. – Особенно после всего, что было в последнее время. Во всяком случае, тех убийц Добра теперь можно будет отправить назад, на их Кровавый ручей.

– Убийц Добра? – насторожился Рафал, продолжая рыться в своих рубашках. – Каких еще убийц Добра?

Софи мысленно взяла себе на заметку, что завтра нужно будет отправить рубашки и белье Рафала в стирку.

– Как? Ну, тех новеньких, которых ты принял в школу, – сказала она, рассматривая наросшую у нее на ладони новую кожу. Она уже начинала высыхать, завтра утром ее придется освежить новым слоем волшебного восстановителя. – Эдгара и Эссу, если я правильно запомнила. А ты думал, что я ничего об этом не узнаю?

– Прости. Кого, ты сказала?

– Ну, тех кузенов, Рафал, – Софи ничком легла на кровать и заболтала ногами в воздухе. – Дальних родственников Капитана Крюка… Странная парочка, честно говоря. Сказали, что обожают меня, а сами даже автограф не попросили. Все время только и делали, что пялились на мое кольцо. Нет, я их ни в чем не виню, разумеется. Они сказали, что ты принял их в школу, чтобы убить Агату и…

Только теперь она заметила, что Рафал как-то странно смотрит на нее.

– Крюк убил всю свою родню, – сказал он. – Давным-давно. Когда ему было всего десять лет.

Софи смутилась, перестала болтать ногами и села на кровати:

– Что?.. Как?.. Но тогда кто же эти…


Рафал перевел взгляд на Сториана, по-прежнему неподвижно висевшего над раскрытой книгой. Глаза Директора загорелись, на щеках и обнаженной груди появились красные пятна.

– Так ты не принимал в школу новых учеников? – тихо спросила Софи.

Рафал вновь посмотрел на нее, и по его взгляду Софи поняла, что свидания у них сегодня не будет.

– Если кто-нибудь… Не важно, кто именно… посмеет войти в эту башню, немедленно убей его… Или их, – злобно прошипел Рафал.

Затем он вспрыгнул на подоконник, раскинул руки и вылетел в раскрытое окно.



– Ты хочешь, чтобы мы проникли в башню Директора? – громко спросил Тедрос, стоя на высоком выступе над озером и пытаясь перекричать свист ветра.

– Не мы. Ты, – ответила стоявшая рядом с ним Ана-диль. – И прекращай говорить басом. Спустя пару минут ты уже окажешься наедине с Софи!

– Пару минут? До башни отсюда почти километр! – по-прежнему своим голосом возразил Тедрос, указывая рукой на темнеющий за Синим лесом шпиль высокой башни. – Как я туда попаду отсюда, да еще за пару ми…

– Перестань размахивать руками, придурок! Хочешь, чтобы тебя заметили? – оборвала его Дот, опуская бинокль, в который наблюдала за башней. – Ани, Директор только что вылетел из окна, это наш шанс. Софи сейчас одна. А туман, к счастью, становится все плотнее.

В самом деле, туман был таким густым, что Тедрос едва различал в нем темный силуэт башни.

– Прежде всего при чем здесь туман? Во-вторых, даже если вы захотите превратить меня в птицу, ничего не получится, потому что для этого я сначала должен снова стать парнем, а тогда меня сразу же найдет Сториан. Кроме того, я не вижу, чтобы у вас была необходимая для этого волшебная пыльца фей, так что объясните, пожалуйста, что я делаю здесь, в девчоночьем теле, в десяти километрах над землей, да еще посреди ночи.

Анадиль и Дот удивленно покосились на него.

– Ты сомневаешься в том, что Мерлин все продумал? – сказала Анадиль.

– Моя задача – наблюдение за туманом и передвижениями Софи, – сказала Дот. – А в задачу Ани входит… Ладно, просто покажи ему, подруга.

Анадиль вытащила из кармана крысу с маленьким черным шлемом на голове.

– Вот так ты и попадешь к Софи, – сказала она, кладя крысу на ладонь Тедросу.

– Крыса? – удивленно спросил Тедрос. – Вот на этой крысе я должен буду лететь?

– Крыса номер Один провела вас сквозь школьные ворота, если ты помнишь, – сказала Анадиль, поглаживая выглянувшую из ее кармана другую крысу. – Крыса номер Два доставит тебя в башню.

– А крыса номер Три что будет делать? Вести мирные переговоры? – взревел Тедрос, глядя на нервно дрожащую у него на ладони крысу в шлеме. – Допускаю, что вы можете сделать крысу маленькой или большой, черной или белой, можете научить ее танцевать, но летать крысы не способны, особенно вот эта номер Два, которая уже дрожит так, будто боится, что я ее сейчас сброшу вниз!

– Умненькая крыска, – усмехнулась Анадиль. – Умелая.

– Что? – не понял Тедрос.

Дот подняла вверх руку со светящимся пальцем, и облако плывшего у них над головой тумана стало твердеть и темнеть. Тедрос попробовал на язык упавшую ему на ладонь капельку.

Шоколад.

Туман стремительно продолжал превращаться в шоколад, и вскоре все небо над озером превратилось в толстую твердую массу – неровную, напоминающую американские горки. Ночь скрывала это превращение от глаз, никто и не догадался бы, что туман над заливом стал огромной плиткой шоколада.

Дот напряженно смотрела вверх, и вот уже шоколадная стена, только что бывшая туманом, придвинулась вплотную к прижавшемуся к стене Тедросу.

– Дот, не забудь… – напомнила Анадиль.

Дот оскалилась, с трудом удерживая громадную неровную шоколадную плиту рядом с Тедросом.

– Пора, Дот, пора! – крикнула Анадиль.

Дот застонала от напряжения. Подплывший к самому лицу Тедроса завиток зеленоватого тумана застыл и превратился в твердую завитушку, напоминающую замысловатую коричневую сосульку.

Тедрос потрясенно моргнул, затем перевел взгляд на дрожащую у него на ладони крысу в шлеме. Крыса залезла на шоколадную сосульку и крепко ухватилась лапками за ее верхний завиток, Тедрос продолжал держаться за крысу.

– О, нет, – простонал он.

Анадиль столкнула Тедроса с выступа, и они с крысой помчались словно на санях по неровной поверхности шоколадного облака. Водителем крыса оказалась действительно умелым. Домчавшись до конца прорезанной на поверхности шоколадного облака складки, она ловко перебросила кончик сосульки на следующую дорожку, потом на третью, четвертую. Крыса закладывала удивительные виражи и пируэты, проносясь вместе с Тедросом по крутым спиралям, почти отвесным подъемам и таким же спускам, вписывалась в невероятные повороты. Тедрос же видел только мелькающие вокруг него словно в калейдоскопе шоколадные завитки и думал о том, что в любой момент шоколадное облако может проломиться под его весом, и тогда он вместе с крысой рухнет в пустоту, в ядовитое озеро у него под ногами. В какой-то момент их сосульку подбросило высоко вверх, но крыса сумела вновь, очень ловко и точно, опустить ее на облако – только шоколадные крошки во все стороны полетели. Тедрос в ужасе закрыл глаза, сам не зная, жив он еще или уже умер и вознесся на небеса, где навсегда сможет остаться, не думая больше о том, что обязан кого-то спасать, искать, защищать…

Потом в ноздри принцу ударил отвратительный кислый запах. Крыса резко притормозила сосульку и сбросила Тедроса с шоколадных американских горок вниз, прямо в широко раскрытое окно башни. Он оказался внутри и тяжело свалился на каменный пол.

«Лучше бы мне поручили миссию Агаты», – мелькнуло у него в голове.

В следующую секунду Тедрос вспомнил о том, где он и что должен сделать.

Он открыл глаза.

Затем, пошатываясь, поднялся на ноги – неуклюже, потому что до сих пор никак не мог привыкнуть к своему новому телу. Осмотрелся в комнате Директора, слизывая с губ прилипшие шоколадные крошки.