Подарок судьбы и граф в придачу

— Я думаю, она встречалась с Лизи, — произнес Мортин, нарушив тишину.

— Но вы говорили, что горничная пропала, — недоуменно посмотрел на обоих мужчин Людвиг.

— Так и было, — сказал Мортин, — после побе… падения графини и разговора с Лизи, мы с Ренке предложили ей в этот же день уехать в город, приказав ей не болтать и ждать возвращения Его Сиятельства, потому что только он вправе решать ее судьбу. Но через некоторое время она сбежала, — при этих словах Мортин выразительно посмотрел на Ренке.

— Ну да, — вскинулся Ренке, — она разозлила меня своей наглостью, я решил припугнуть и сказал, что упрячу ее в подземелье, когда вернется Его Сиятельство.

— У тебя хорошо получилось припугнуть, — усмехнулся Людвиг.

— А как вела себя графиня, когда вернулась? — Мортин снова задал вопрос, гладя на Ренке.

— Затрудняюсь сказать, — начал тот, — когда я подбежал, еле сдерживаясь от злости, она сказала, что пора ехать таким неестественно спокойным тоном, будто мы задержались из-за меня. Я ничего не мог понять по ее лицу, мне даже показалась, что она не видит меня.

Они немного помолчали

— Ну что ж, — промолвил Мортин, поднимаясь с кресла, — нам остается только ждать приезда Его Сиятельства и не допустить исчезновения графини, хотя, мне кажется, если бы она хотела, то сбежала бы — в городе у нее была такая возможность.





Глава 15




Ален

Ален покидал дворец без сожаления. Надоело мило улыбаться дамам, выслушивать «умные» речи представителей королевской свиты, отвечать на вопросы юнцов о войне. Уже месяц, как он вернулся в столицу вместе с дипломатами после подписания мирных договоров.

Полгода длилась война с королевством Аракас. Недавно взошедший на его престол король Дариэль был молод и горяч. Он решил расширить свои владения, захватив часть земель соседнего королевства Картар, это были спорные территории. С незапамятных времен они переходили то к Аракасу, то к Картару — в зависимости от хитрости и удачливости одного из королей. Как ни странно, война, развязанная Дариэлом, была выгодна Картару. Король Эдвар решил воспользоваться ситуацией и позволил захватить Дариэлю спорные территории, а потом приказал Алену не только вернуть их, но и захватить часть земель Аракаса, ту самую часть, где были рудники, в которых добывались кристаллы света. Поняв, какую ошибку совершил, Дариэль отчаянно сражался, но войска Картара превосходили его по численности и были лучше подготовлены к военным действиям. В течение шести месяцев Ален изматывал противника, сначала изгнав его с захваченной им территории, затем вытеснив с рудников. Дариэль видел, что армия противника намного сильнее и, продолжив наступать, сможет уничтожить его армию, а это уже означает потерю королевства. Для него стало полной неожиданностью, когда Ален прекратил наступление, и вскоре в Аракас прибыли гонцы от Эдвара с предложением заключить мир и подписать соглашение о новых границах. Дариэль был вынужден согласиться отдать часть земель, чтобы не потерять все. А Эдвар решил больше не искушать судьбу, ведь его королевство становилось одним из самых могущественных, и соседние государства могли увидеть в этом угрозу для себя.

Обычно раньше, после долгих месяцев, проведенных в походных условиях, жизнь во дворце в собственных покоях доставляла Алену удовольствие. Почести, награды, расположение короля, пристальное внимание противоположного пола — все это приносило если не радость, то чувство глубокого удовлетворения. Но только не в этот раз. По приезде во дворец, как обычно, его ждали письма из замка. Прочитав письмо от дворецкого, в котором сообщалось, что его молодая жена, оставив трехмесячного сына, но прихватив служанку, пыталась сбежать к виконту Плерингу, но по дороге упала с лошади и ударилась головой. Мортин писал, что графиня плохо себя чувствует, а доктор утверждает, что она потеряла память. Ален был взбешен. Он заметался по комнате, сжимая и разжимая кулаки от бессилия и мотая головой, будто стараясь сбросить с себя навалившуюся тяжесть. Его первой реакцией было найти этого жалкого Плеринга и свернуть ему шею, но самое обидное, что он не знал, кто это. Ален пытался вспомнить лица тех придворных хлыщей, с которыми флиртовала его жена, но кто из них Плеринг даже представить не мог. Спросить об этом напрямую равносильно было тому, чтобы признать себя рогоносцем. Ален застонал, ярость разрывала его изнутри. Он подумал о жене, вспомнил ее восторженный взгляд при знакомстве, на который он повелся, как последний болван, и полный ненависти, когда они виделись в последний раз. Ему хотелось крушить все, что встречалось на пути, чтобы избавиться от переполнявшей его злости. Он отшвырнул в сторону оказавшееся под рукой кресло и запустил графином с вином в дверь.

— Ваше Сиятельство! — услышал он сквозь пелену гнева. Ален обернулся и увидел перепуганного слугу, стоявшего у двери и, видимо, не решавшегося войти.

— Принеси вина! — рыкнул он, еще не придя в себя. Потом сел в уцелевшее кресло, стараясь успокоиться. Ему надо быть сдержаннее и не давать повода для сплетен, он понимал, что, если узнают об измене жены, он станет посмешищем. Ален не придал значения сообщению, что графиня после падения плохо себя чувствует. «Еще бы, — горько усмехнулся, — не удалось сбежать к любовнику от ненавистного мужа, какая жалость!». Как же он мог так ошибиться? Откинувшись на спинку кресла, погрузился в воспоминания.

Ален с небольшим эскортом направлялся инспектировать границу в западной части королевства. Они, как обычно, остановились в замке графства, расположенного недалеко от границы. Замок принадлежал графу Торвуд, это был обедневший род, нехватка средств проявлялась во всем: от убранства замка до скудного питания. Граф представил Алену свою восемнадцатилетнюю дочь. Она была стройной девушкой среднего роста, не красавица, но достаточно миловидная. Ирэйна смотрела на него сияющими глазами, не скрывая своего восхищения. Ален привык, что молоденькие девушки и женщины постарше заглядываются на него с интересом или расчетом. Но в глазах Ирэйны он увидел обожание, это было необычно и льстило ему. Он стал присматриваться к ней, и та все больше нравилась ему. Ирэйна светилась от счастья, заметив его интерес к себе, и теперь в ее глазах он увидел не только восхищение, но и ожидание чуда. Ален решился и сделал ей предложение.

После свадьбы он привез ее к себе в замок. Через месяц Ирэйна стала интересоваться, почему муж не хочет ехать вместе с ней в столицу представить ее ко двору. Ален с улыбкой успокаивал молодую жену, обещая, что сделает это в ближайшее время, но с каждым днем просьбы становились настойчивее, часто сопровождались слезами и больше стали напоминать требования. Восторг и обожание в глазах сменились обидой и раздражением.

Только когда оказались во дворце и стали посещать балы, Ален заметил, что у жены снова заблестели глаза, что прежнее недовольство сменилось восторгом и обожанием. Только эти взгляды теперь предназначались не ему, а всем мужчинам, оказывающим хоть малейший знак внимания Ирэйне. Сначала он снисходительно относился к этому: живя в провинции, она была лишена радостей и удовольствий столичной жизни. Он надеялся, что жена быстро насытится этим и успокоится. Но вскоре ее поведение уже не стало казаться ему таким безобидным.

— Ирэйна, Вы ведете себя вызывающе, — попытался поговорить с женой Ален, войдя как-то к ней в спальню после очередного увеселительного мероприятия.

Раскрасневшаяся, еще не отошедшая от суматохи бала, она сидела перед зеркалом и любовалась своим отражением.

— Я всего лишь танцую и веселюсь, — нисколько не смутившись, ответила она. — Разве я виновата в том, что нравлюсь мужчинам?

— А разве я должен напоминать, что Вы замужем, и в Вашем положении легкомысленность неуместна? — стараясь сдерживаться, продолжал Ален.

Ирэйна застыла и испуганно смотрела на мужа. Ален нахмурился, ему показалось, что она что-то скрывает. Ее испуг длился недолго, вскочив на ноги, она обернулась к нему и, заламывая руки, зарыдала:

— Я столько лет мечтала носить нарядные платья и дорогие украшения, бывать во дворце, вращаться в свете, нравиться мужч… — она лишь на мгновенье замолчала, поняв, что сболтнула лишнее, но тут же, еще громче, запричитала: — И Вы, скучный, черствый человек, хотите лишить меня всего этого?

— Разве Вы не благодаря мне имеете все, что Вам так нравится? — холодно спросил Ален, он по-новому смотрел на свою молодую «наивную» жену.

— Вы не вправе упрекать меня! — взвизгнула Ирэйна. — Я все это заслужила!

— Хотелось бы услышать чем? — не удержался от насмешки Ален.

— Вы…Вы никогда не могли оценить меня по достоинству, Вы даже не понимаете, как Вам повезло со мной. Вы злой и жестокий, Вы не можете запретить мне…, - уже откровенно истерила супруга.

Ален не мог больше слушать эту чушь и вышел из спальни жены. Ночью, один, лежа в постели, он вспоминал разговор с женой и с удивлением понял, что был для нее лишь средством вырваться из глуши и нищеты и попасть в круг приближенных к королевскому двору, что она с обожанием смотрела на него, как на счастливый билет в мир удовольствий. Признать это было неприятно, но Ален всегда был честен перед собой, он подумал, что пора возвращаться в замок.

На следующее утро вошел в спальню жены, чтобы сообщить ей о своем решении и увидел ее склонившейся над тазиком, при этом она издавала характерные звуки. «Так вот что ее вчера испугало, — догадался Ален, — думала, что я узнал о ее беременности», вчера, заговорив о «положении», имел в виду всего лишь ее статус замужней женщины. «Все к лучшему, — с усмешкой подумал он, — теперь нет повода устраивать скандал». Но и на этот раз ошибся.

— Собирайтесь, завтра выезжаем. Надеюсь, теперь понимаете, что оставаться во дворце Вы не може…, - не дав ему договорить, жена начала кричать и швырять вещи, но Алена больше это не задевало.

В замке после возвращения из столицы поведение жены стало просто невыносимым, поэтому Ален старался избегать ее общества. Ему нужно было покинуть столицу, чтобы создать иллюзию у Дариэля, что о замыслах молодого короля неизвестно, что войска Картара не подготовлены к военным действиям, и отсутствие при дворе главнокомандующего лишь служит тому подтверждением. А когда на границе стало неспокойно и потребовалось его присутствие, Ален с облегчением покинул замок. Потом пришло сообщение о рождении сына, и у него появилась надежда, что теперь, когда Ирэйна стала матерью, она изменится, и их семейная жизнь наладится.

Но случившееся было для него неожиданным ударом. Эта женщина разбила все его надежды, она предала его! Алена переполняла ненависть к своей жене и жажда мести. Пока еще не знает как, но он обязательно отомстит, заставит страдать ее так же, как страдает сам!


Перечитав еще раз письмо от Мортина, Ален, наконец, отключив эмоции, заставил себя сосредоточиться. Прежде чем что-то предпринимать, нужно было добыть информацию об этом виконте, узнать, известно ли что-нибудь о побеге здесь, в столице. Для этого надо было окунуться в светскую жизнь с ее интригами и сплетнями.





Глава 16




Ален

Первой, кого он встретил во дворце на следующий день, была графиня Элина Терваль, одна из первых красавиц при дворе, недавно овдовевшая молодая женщина. За графа Терваля Элина вышла замуж в восемнадцать, ее мужу к тому времени исполнилось шестьдесят два года. Появившись при дворе, своей красотой она привлекла внимание многих молодых и немолодых мужчин, но сама не скрывала своей симпатии к Алену, которого король недавно назначил главнокомандующим, он был не намного старше ее. Сначала Ален не отвечал на знаки внимания, оказываемые Элиной, но та была настойчива, и граф позволил себе интрижку. Позже он пожалел об этом, графиня Терваль не пыталась даже скрыть связь с ним, напротив, она открыто демонстрировала ее, казалось, ей нравилось шокировать публику. С самого начала Алена раздражали навязчивость любовницы, ее абсолютно необоснованная ревность, желание контролировать каждый его шаг. При первом же удобном случае он хладнокровно сообщил ей, что она его больше не интересует и, не обращая внимания на посыпавшиеся упреки, спокойно ушел. На следующий день по заданию короля он отбыл на границу и попросту, как мусор, выбросил ее из головы.

— Добрый день, графиня, — сдержанно поздоровался с ней Ален, поцеловав протянутую руку. — Вы все также прекрасны, — нисколько не преувеличивая, проговорил он дежурный комплимент. Элина действительно мало изменилась за эти годы, черные волосы вьющимися локонами обрамляли лицо, на котором выделялись большие зеленые глаза. — Не ожидал увидеть Вас в это время, для светских развлечений еще довольно рано.

— Добрый день, граф, — приветливо улыбнулась Элина, — Вы правы, для развлечений еще не время, но, мой дорогой, Вы совсем не посещаете светские мероприятия и не даете возможности встретиться с Вами, — она капризно надула губки и взглянула на Алена из-под длинных ресниц. — Я подумала, что могу увидеть Вас здесь в это время и, как видите, не ошиблась.

— Вы преследуете меня, графиня? — полушутя спросил Ален.

— Вы так долго отсутствовали, и Вам, возможно, будет интересно встретиться со старыми друзьями и узнать новости, — проворковала Элина.

«Меньше всего от тебя хотелось бы мне узнавать любые новости, — подумал Ален, — ну да надо же с чего-то начинать».

— Как раз сегодня я собирался отдохнуть и повеселиться, — произнес он вслух, — так что встреча со старыми друзьями вполне возможна. А сейчас прошу простить — дела.

— Конечно, я понимаю, но надеюсь, что мы увидимся вечером, — торопливо проговорила Элина, провожая тоскливым взглядом бывшего возлюбленного.

Десять лет назад Элина допустила ошибку, пытаясь давить на Алена, чтобы привязать к себе. На других мужчинах это срабатывало, а вот с ним вышла осечка. Когда он сказал, что она ему не интересна и ушел, графиня не поверила. Отчаянно стала кокетничать с мужчинами, не особо загружая себя мыслями о репутации, меняла партнеров, стараясь вызвать у него ревность, но Ален не реагировал. Граф вообще ее не замечал! Элина не могла с этим смириться и, когда умер муж, и ее положение при дворе изменилось, стали реже приглашать на светские мероприятия, она решила, что пора брать реванш и становиться графиней Монсервиль. Новость о том, что граф женился, не остановила ее, лишь еще больше разозлила. Она разберется с его женой, и тогда граф от нее никуда не денется. Больше она не допустит ошибок, теперь все будет по-другому.

Ален выслушал последний доклад и закончил совещание. Подчиненные почти разошлись, когда в кабинет вошел Торин. Увидев друга, Ален радостно улыбнулся и пошел ему навстречу, чтобы поприветствовать. Они обнялись, а затем, сев за стол с улыбкой рассматривали друг друга. Граф Торин Ривган был таким же высоким, как и Ален, но на этом внешнее сходство между друзьями заканчивалось. У Торина были волнистые светло-русые волосы, голубые глаза и прямой нос с тонкими крыльями. Его голубые, как небо, глаза свели с ума немало женщин. Он был стройным с хорошо развитой мускулатурой, потому что по-прежнему боролся на мечах, хотя чаще в дружеских поединках. При этом Торин с его кошачьей походкой производил впечатление мягкого покладистого человека, но Ален знал, что это обманчивое впечатление, помнил насколько жестким и непримиримым тот может быть. Торин был ровесником Алена, они вместе начали обучаться воинскому делу, но потом Торин увлекся дипломатией и впоследствии выбрал именно этот путь. Однако, это не помешало им и дальше дружить.

— Ален, меня не было чуть больше года, но за это время ты успел жениться и стать отцом! — широко улыбаясь, упрекнул Торин. — Ты специально ждал, пока я уеду?

— Так уж получилось, — грустно улыбнулся Ален.

— Значит, ты все-таки встретил свою единственную? — спросил Торин и осекся, увидев, как резко изменилось выражение лица у друга.

Тот, сжав зубы и сощурив глаза, старался не встречаться взглядом с Торином и смотрел куда-то в сторону. Старый друг напомнил Алену их давний спор. Торин тогда утверждал, что жениться надо как можно позже, чтобы поменьше мучиться, будучи в браке. Семейная жизнь не может сделать мужчину счастливым, потому что все женщины одинаковы. Ален смеялся и соглашался с тем, что не стоит рано жениться, но все-таки надеялся встретить ту единственную, с которой будет счастлив в семейной жизни.

— Ты оказался прав, друг, все они одинаковы, — посмотрев Торину в глаза, горько усмехнулся Ален.

Торин больше не задавал вопросов, только с беспокойством смотрел на друга.

— Я сегодня иду на светское мероприятие, не хочешь составить мне компанию? — спросил Ален после небольшой паузы. — Только со мной веселиться вряд ли получится.

— Конечно, я пойду, и тебе не стоит беспокоиться, на этих вечеринках уже мало кому удается повеселиться, в основном, все скучают, — пошутил дипломат, снимая возникшее напряжение.





Глава 17




Ален

Вот уже более получаса Торин наблюдал за другом. Они вдвоем не спеша обходили зал по периметру, непринужденно раскланивались со всеми и холодно улыбались, иногда перебрасывались ничего не значащими фразами. Ален внимательно прислушивался ко всему, о чем беседовали, но не участвовал в разговорах. Иногда они ненадолго задерживались возле какой-нибудь группы людей, в которой обсуждались новости, или, что было чаще, сплетни. Торин понимал, что Ален пытается что-то услышать, но не мог понять, что именно. Он хотел помочь другу, поэтому решился спросить:

— Ален, о чем или о ком нужно узнать? Если мы разделимся, то вероятность услышать то, что тебе требуется, повысится вдвое.

Ален застыл, раздумывая, о чем можно рассказать Торину. Он доверял другу, но признаться в том, что его жена хотела сбежать к любовнику, не решился.

— Добрый вечер, господа, — с радостной улыбкой приветствовала их подошедшая графиня Терваль, избавив Алена от необходимости отвечать, — рада, что встретила вас здесь, — и, не давая им возможности сказать хоть что-то, тут же обратилась к Алену: — Ален, Вы не могли бы уделить мне немного времени? Как давним друзьям, нам есть о чем поговорить. Надеюсь, граф Ривган извинит нас?

Элина не отрывала глаз от Алена, лишь мельком взглянув на Торина. Тот наблюдал, как друг недолго раздумывая, с извиняющейся улыбкой бросил ему: «Я скоро вернусь», — и подставил Элине локоть. Лишь на мгновение графиня показала, что ее задела сказанная мимоходом Аленом фраза — обиженно поджала и без того тонкие губы, но быстро исправилась, и вновь стала мило улыбаться.

Торин помнил графиню Терваль. С детства он был очень наблюдательным и быстро научился разбираться в людях, что впоследствии помогло ему сделать карьеру дипломата. Элину он отнес к разряду «хищниц» еще в молодости, когда Ален увлекся ею. Зная характер друга, Торина не удивило, что их интрижка продлилась недолго. Как и многих других мужчин, Элина пыталась очаровать и Торина, но в отличие от остальных ей это не удалось. Ей было достаточно лишь единожды встретить холодный презрительный взгляд этих голубых глаз, и она сразу оставила свои попытки.

— Я слышала, у Вас родился сын, — говорила Элина, доверительно прижавшись к Алену, — примите мои поздравления. Как чувствует себя Ирэйна?