Пленница по ошибке

Светомира забыла, как дышать, настолько тошно ей стало, что она подняться не смогла, все вокруг закружилось цветными пятнами, заплясало перед глазами. Так она и осталась сидеть на траве, а потом и вовсе запустила в нее пальцы, и стала рвать остервенело.

— Да, полно тебе. Не бить же буду, чего так убиваться.

— Я лучше умру. — прошептала девушка. — Я выброшусь за борт.

— Хорошо, что предупредила, из каюты выходить не будешь, — отозвался Светозар. — Мне очень важно, чтобы ты рассказала все. что знаешь. Именно для этого я тащу твою жалкую душу, на свою землю, а не для того, чтобы ты создавала мне проблемы. А твое глупое притворство мне надоело. Еще начни уверять, что ты девица непорочная, и я тут же это проверю, в этом, поверь, я смогу разобраться и узнать ложь.

Отчаяние накатило на девушку с такой силой, что она. не помня себя, метнулась в сторону, но тут же была поймана. Светомира кричала, царапалась, била ногами в воздухе, и мотала головой из стороны в сторону, в попытке, хотя бы, укусить чужака, но тот лишь недовольно ее встряхнул, снял ремень, и стянул им ее руки.

— Как тебя на корабль заводить, ор ведь поднимешь. — недовольно рассуждал он. — Придется опоить тебя. Открывай-ка рот, не хотел я этого делать, да по-хорошему с тобой не получается.

— Я буду тише травы, только не тронь.

— Не девица, ты меня покалечить хотела, а я тебя слушать должен? Не знаю, что там у тебя случилось, могу только догадки строить, да ясно только то, что мстила ты, и скорее всего за свою честь. Будешь тиха, покажу, как сладко может быть.

— Поверь хотя бы сейчас, просто поверь, — сквозь слезы просила девушка, вглядываясь в лицо чужака, которое не выражало никаких эмоций.

— Пей, — поднес он ей сосуд, кинув в него порошок. — Проснешься уже в каюте.

Светомира покачала головой. Не будет она ничего пить! Лучше признается ему в том, кто она, да попросит обождать, не трогать ее, чтоб маг ее слова проверил. Только она открыла рот, чтобы сказать, как шершавая поверхность коснулась ее губ. Мотнув головой, она возмущенно замычала, и попыталась выставить вперед связанные руки, но мужчина лишь вновь повалил ее. зажав пальцами нос.

— Просто выпей, — смотря в. охваченные ужасом, глаза, приказал Светозар. — Ты все равно сделаешь вдох, только закашляешься. Я могу же и силой рот открыть.

— Не надо, я… — Начала было говорить девушка, но захлебнулась от хлынувшей и обжигающей ее глотку жидкости.

Сидеть и ждать, когда она прокашляется, было трудно, так и хотелось встряхнуть ее. Чего он с ней возится? Доставил ее еле живой и ладно, там из нее в любом состоянии правду вытянут. Схватив рукой аккуратное личико, потянул на себя, надавил на щеки, чтоб рот открыла. Только дурная снова сопротивляется. Надавив посильнее, причиняя явную боль, он все же добился подчинения и стал вливать вино, смешанное с сонным порошком. Ее глаза в мольбой смотрели на него, необычайно яркие, покрасневшие, от стоячих в них слез, они настолько пронизывали его, что уже тогда было понятно — просто так их позабыть не получится.

Постепенно лицо девчонки расслаблялось, взгляд стал неосознанным, тело обмякло. Подхватив ее, Светозар направился к коню, ему стоило поторопиться, чтобы успеть переговорить, передать грамоту правителя, да представить девчонку, как свою невесту, лишившуюся разума, после нападения разбойников, да еще и захворавшую в пути. Не хотел он, чтобы ее перевозили как пленницу, сгинет еще ненароком, с ним под боком понадежнее будет.





Глава 23




Большой квадратный парус раздувало ветром, да так, что судно легко и быстро раздвигало перед собой морскую гладь. Терпкий морской воздух освежал и бодрил. Ясное небо, слепило безупречной синевой настолько сильно, что даже смотря вдаль приходилось сильно щурить глаза.

Светозар озадачено посматривал на гребцов, которые, несмотря на хороший попутный ветер, продолжали грести, не жалея свои спины. Шли они намного быстрее, чем предполагалось, что не могло не радовать. Девчонка лежала у него в ногах на шкурах и беззаботно посапывала. Находясь уже двое суток в таком состоянии, она вызывала все больше вопросов. Опасались купцы, не больна ли девица проказой какой, предложили даже прибиться к берегу, чтобы показать целителю. Мужчина лишь отшучивался, да продолжал опаивать зельем сонным, оттягивая время пробуждения. Уж больно не хотелось ему, чтобы она шум подняла, а что поднимет, не сомневался. Да только оставлять и дальше ее в таком состоянии опасно было. Не более трех дней, можно было сон поддерживать, а потом и духи могли к себе прибрать.

А потому на третий день он ничего не вливал ей в рот, а когда к нему обратились очередной раз, Светозар пожал плечами, да рассказал в красках, как разбойники, проклятые девицу головой об землю ударили, добавив, что он и вовсе думает, что она ума лишилась. А потому им целитель особый нужен, чтобы смог девоньку из забвенья беспамятного вытащить, да разум прежний вернуть.

Мужики головами покачали, и больше не подходили, лишь поглядывали иногда заинтересованно.

Девчонка проснулась резко, неожиданно. Испуганные, ошарашенные глаза выглядывали из-под длинных ресниц, метались по судну.

— Молчи, ведьма. Не вздумай, что-нибудь выкинуть, — только и успел прошептать Светозар, перед тем, как зажал ей рот поцелуем, когда из ее рта стало выбиваться отчаянное: «Помогите».

Со стороны все выглядело, как непристойная ласка, когда тело мужчины прижимает девицу, обхватывает ее руки, придерживает голову и жадно впивается в ее рот. Загородив ее своей широкой спиной от посторонних глаз, он оторвался от нее и зажал рот ладонью:

— Ты видимо хочешь, чтоб тебя прямо тут за борт вышвырнули? Как думаешь, что они сделают с тобой, коли прознают, с кем путь держала, да на их родные земли натравливала? Хочешь быть под толпой мужиков, да после рыб кормить?

Светомира лишь задрожала, и, прикрыв глаза, многозначительно мигнула, дав понять, что глупостей выкидывать не будет. Надежда на спасение, настолько ослепила ее, что и не задумалась о последствиях, да еще и голова была тяжелая, виски сжимало, будто приложил ее кто хорошенько. Освободившись от железных тисков чужака, она не выдержала, и сжала голову руками, зажмурившись.

— Поешь, лучше станет, — сунув ей в руку краюху хлеба, сказал Светозар.

Надкусив кусок, девушка подержала его во рту, наблюдая, как мужчина достает из тканевого мешочка вяленое мясо и без промедления разжевывает его. Чуть не подавившись слюной, она тяжело сглотнула, отводя взгляд в сторону. Ладно, хоть хлебом поделился, и на том спасибо.

— Пей, — услышала Светомира над собой ненавистный голос.

— Боишься, что сбегу? — огрызнулась она.

— Мы оба знаем, чем это закончится, — присев рядом с девчонкой, произнес мужчина.

Он видел, как она вздрогнула, как поджала губу, и еще сильнее обхватила себя руками. Развернувшись к нему, приоткрыла, было, рот, да так и отвернулась, ничего не сказав.

— Тут тебе нечего бояться, я тебя не трону, может, поговорим?

— Я не скажу тебе то, что ты хочешь услышать, а остальному ты, не поверишь.

Светозар ухмыльнулся, и откуда столько упрямства. Он оглядел ее профиль, остановился на чувственных губах, отметил, что у нее останется небольшой шрам, который похоже оставил его кулак, и отхлебнув разбавленное с водой вино, ответил:


— Я не буду спрашивать то, в чем у нас возникают разногласия. Мы можем просто поговорить. Ты можешь спрашивать, что угодно, как и я. Если не хочешь отвечать, просто промолчи, я обязуюсь ответить на все. Пойдет?

Девчонка взглянула на него, и, поежившись, снова отвернулась.

— Пожалуй, я тогда начну. Кто такой Данияр?

— Мой жених.

В воздухе повисло молчание.

Светомире хотелось раскрыть всю правду, выговориться, но она понимала, что никто ей не поверит, и поэтому молчала.

— Это он тебе выходит пчелу подарил?

— Да, — отозвалась девчонка.

— На выпей, — произнес Светозар, протянув хмельной напиток. — Это вино, я его тоже пью, — увидев, настороженный взгляд заверил ее мужчина.

— Я не пью вина.

— Как же ты очутилась в такой низине, девонька. Ведь умна, красива, — стал загибать пальцы чужак.

— Меня не больно спрашивали, — перебила его Светомира.

— Ты любила этого Данияра, — вдруг спросил Светозар.

— Да, он стал бы достойным мужем. Мне было хорошо рядом с ним. Он всегда защищал меня, умел удивить, не боялся трудностей, верил мне, и пожертвовал собой, ради меня, — всхлипнула на последнем слове девушка.

— Это же не любовь, — задумчиво произнес чужак. — Этого мало.

Светомира обиженно надула губы, много ли он знает о любви! Жесткий негодяй, который запросто поднимает руку на женщину, и того хуже может и изнасиловать. Как хотелось ей все это высказать ему в лицо, ударить ладонью по щеке, отвесив звонкую пощёчину, но она лишь напряглась всем телом, стараясь не выдать своего напряжения. Решительно взглянув на сосуд, необычной формы у него в руках, она, было, потянулась к нему, но испугавшись, отпрянула назад.

— Не бойся, — протянув ее вино, произнес Светозар.

— Я и не боюсь, — сделав судорожный глоток, ответила она. — Что со мной будет потом?

— Как я и говорил, тебя допросят в присутствии мага, если ты будешь невиновна, тебя отпустят, — подцепив ее подбородок большим пальцем, ответил он. — Скажи, сколько у тебя мужчин было?

— Один Данияр и был, — сглотнув вязкую слюну, ответила Светомира. — Странные у тебя вопросы.

Светозар горько ухмыльнулся, от мысли, что этой девчонкой кто-то обладал. Не понимая почему, у него неприятно кольнуло с левой стороны ребер.

— Ты не тронешь меня? — пронзил ее приятный, взволнованный голос.

Он молчал. А что он мог ответить? Что томление охватывает его каждый раз, как только притронется к ней, или то, что он для себя уже все решил, и лишь ждал удобного случая? Откинув голову назад, он краем глаза заметил приближающуюся сушу. Возможно, все произойдет прямо сегодня, когда они разобьют лагерь для ночлега. И он определенно, постарается ей втолковать не отталкивать его.

— Почему ты молчишь? — С надрывом спросила она.

Так и не получив ответа. Светомира. слегка приподнялась, ее лицо побледнело, по щеке предательски побежала слеза.

— А, что если я и есть твоя невеста? — ее выдавила она из себя.

— Значит, я могу заявить на тебя свои права. — Хохотнул Светозар. хлопнув себя по колену. Его уголки губ поползли вверх, только от мысли, что эта упрямая девчонка могла быть его. Если б все только обернулось по-другому, окажись она не ведьмой, он выбил бы ей помилование и забрал себе. Не женился бы, конечно, но возле себя держал.

— Ты не веришь мне? — пронесся возле него дрожащий голос.

— Ты видно бредишь от страха, что готова такие небылицы сочинять, — отозвался он. — Я не только груб могу быть, обещаю, что нежен буду, подойди ко мне.

Девчонка помотала головой, что — то прошептала побелевшими губами, вкинула руку к горлу, нервно рванув застёжку от теплого плаща, который сразу скользнул вниз по ее плечам, и распластался у ног. Когда она начала пятиться назад. Светозар, насторожился, он хотел было вскочить, и притянуть ее к себе, но не успел…

Хрупкое тело, словно тюк. неуклюже перегнулось через борт, и полетело головой вниз.

— Стой, нет! — заорал Светозар, срываясь с места. — Лета! Лета!

Его руки впились в гладкую древесину, сам он перекинулся через борт и кричал, срывая голос. Увидев девчонку, резво плывущую, навстречу суше, схватился за голову, с силой ухватившись за пряди отросших волос, и потянул их вниз. Вот окаянная, утонуть ведь может!

Рядом с ним пролетела веревка, вокруг голосили мужики:

— Куда, дурная?

— Хватайся за веревку!

— Потонешь ведь!