Невеста Демона

- И еще, - вмешался Бальтазар, чувствующий свою ответственность. - Я умирал и чувствовал это. А Лилит… она спасла меня. Она каким-то образом отдала мне глоток своей души, способный реанимировать меня. Так что не подставься я так глупо, возможно, все было бы иначе.

- Возможно. Но не стало ведь. Идите, я хочу немного побыть с ней.

Тени послушно вышли.

А он сел рядом и дотронулся до бледной холодной руки. Этот холод Наследнику очень не нравился. Асур взял ее руки и сжал в своих горячих ладонях.

- Лилит, пожалуйста, постарайся. Ты очень сильная, я знаю. Борись за свою жизнь.

Девушка продолжала бледным призраком лежать на льняных простынях. Хорошенькое личико заострилось и напоминало маску. Холодные руки постепенно отогрелись, но скорее всего не на долго.

Как же тяжело вновь видеть, как умирает частичка твоей души, самое любимое существо на свете. Все, ради чего стоит бороться и жить.

Ах, вот оно!

Принц позвал тени и, едва сдерживая себя, рассказал о своей задумке.

- Если это не получится, то уже ничего не поможет. Мы связаны сильней, чем могут предположить эти доктора. Ей моя сила не чужая. Да и много не надо, только толчок, который заставит девочку бороться.

- Это очень рискованно, но может сработать.

- Ты должен понимать, если вмешательство окажется неудачным, она умрет у тебя на руках. По твоей вине, - чуть тише добавил тень.

- Все это я знаю. Только надо хоть что-то сделать, иначе она все равно не выживет. Разве вы не видите.

Демоны кивнули. Видели.

Они заперли дверь и запретили кому бы то ни было мешать им. Затем убрали все магические вещи в комнате. В большом камине развели сильный огонь. Убрали с постели все подушки и скинули на пол одеяло. Раздевшись, Наследник лег рядом и осторожно прижался к своей невесте. Закрыв глаза, он пролежал так минут пятнадцать, пока его аура не обняла хрупкое тело девушки наподобие кокона. Ее же собственная отвечала на попытки прикосновения нервным вздрагиванием. Но узнавала, медленно, но узнавала!

И в тот момент, когда она совсем расслабилась и перестала принимать его касания как чуждое вторжение, принц склонился ко рту девушки и сделал неглубокий вдох, вслед которому в его душу скользнул кусочек ее.

Лилит вздрогнула и мелко затряслась. Счет времени пошел на секунды.

Оценив полученный образец, он очистил его от боли и слабостей, терзавших его возлюбленную, присовокупил к этому собственные способности к регенерации и волю и отдал обратно в десятикратном размере.

Теперь было важно примет ли она его как себя.

Наследник прижал дрожащее в конвульсиях тело девушки к себе и уткнулся носом в пахнущие лекарственными травами волосы. В какой-то момент он потерял счет времени, и когда очнулся, то с ледяным, как ветры севера, страхом понял, что Лилит больше не дрожит, а расслабленной куклой лежит на постели. На мгновенье сердце замерло… и радостно дрогнуло, уловив теплое дыхание, скользнувшее по его лицу.

Осторожно коснувшись все такой же бледной щеки, он улыбнулся. Теперь есть не просто надежда, а уверенность, что все будет хорошо.

Дух проворной белкой выскользнул из тела и рванул в окно - он не хотел, чтобы его заметили. Да и быть пойманной с поличным мне тоже не хотел, а то будут потом допытываться: "Куда ходила? Что делала? Зачем тебя черт понес?". А меня не черт, меня феникс где знает носит. На месте ведь не сидится, вот и летает по всей крепости. Правда, в основном подбирается к одной очень влекущей его пещере.

Сегодня он все же решился.

Влетев в нишу, заваленную старинными книгами и разной многовековой макулатурой, феникс опытным взглядом нашел нужный фолиант и начал осторожно его вытягивать из-под самого низа. Притом один его глаз следил за ходом действия, другой - за тушей дракона, вопреки закону подлости спящего.

Вот так то. И из-за этого столько мучений? Феникс искренне недоумевал. Да уж, не впечатляет.

Вздохнув, он затолкал книгу обратно и свалил, пока старая перечница не вздумала поинтересоваться, кто это такой наглый копошится в ее сокровищнице Знаний. И ведь догадается, уши надерет. Хорошо, что у феникса их нет.

Запрещенная книга, в закрытой Библиотеке древнейшего из драконов. Заклинание, преданное забвению. Лишь три строчки смерти. Три строчки абсолютной победы и проклятья.

Так надо.

Мне хватило и взгляда, чтобы запомнить его навсегда.

И останется лишь найти подходящий камень горного хрусталя.

И отдать ему скопившееся внутри, вложить душу, как бы дорога она мне не была.

Прости, любимый, но если понадобится я не примену им воспользоваться. Ради любви. Ради тех, кому я была и остаюсь дорога. Ради тебя, любимый.





Глава 6

Благими делами к Аиду в пасть!





"Давай смотреть на вещи философски", - уговаривала я себя.

"Давай, - соглашался внутренний голос, - ты начинаешь".

Тут я задумалась.

Ну, в конце концов, вечно бегать я тоже не могла, с учетом моей активности и умения встревать, даже вливаться в разные непонятные истории, удивительно, что это произошло впервые.

К тому же металл явно не встанет на мою защиту, как вчера нежно лизавший кожу огонь.

Вот мы представление устроили.

На главную площадь набилось столько народу, что по слухам даже затоптали кого-то. Погодка, надо признать, выдалась загляденье просто - бабье лето в разгаре, солнышко светит, ветерок такой ненавязчивый треплет желтеющие кроны величавых ясеней, высаженных лет так сто пятьдесят назад в честь приезда Элениэли, любимой дочери Верховного эльфа. В такую погодку да в воскресное утро самое дело погулять, в народных празднествах поучаствовать. Насильно. Меня, как самую важную персону этого праздника осени, привезли с почетом, с эскортом в добрых полсотни стражников, в сопровождении десятка колдунов не меньше архимага рангом. На такое проявление уважения к моей скромной особе я только ухмыльнулась. Недобро так, десяток другой слабонервных рухнули в обморок от арсенала клыков в моем рту. Не, ну я же ни виновата, со временем это заклинание так впиталось в кровь, что без проблем проявляется даже с нулевым магическим балансом и чудным комплектом украшений из моррия. Наподобие звездочек или клинков. Кстати, из-за последних мои руки завели вверх и приковали к железному столбу. Тьфу, дилетанты. Огненные клинки перерубят их как старую древесину. Только что дальше, по шее мне нададут и ребра пересчитают за самоуправство и порчу городского имущества?

Перемотанную, как мумию, меня привезли на площадь, где уже давно сложили огромный кострище.

- Это все для меня? - наивно поинтересовалась я. Все-таки жечь меня собирались в первый раз. - Я, конечно, польщена, но может как-нибудь в другой раз? Не будем портить такой прекрасный день.

Меня не послушали. Так пеняйте на себя, я предупредила.

Поставили на помост, зачитали уже набивший оскомину приговор. Вчера такой же слушала, только тогда я у них тонуть отказалась. Они мне камень на шею и пинком с моста. Я бултыхнулась, вода хоть и холодная, а все же лучше, чем немытой ходить. Вот у народа рты пооткрывались, когда я выплыла и еще камешек на берег притащила. Негоже кусками гранита разбрасываться, а вдруг еще что подпереть пригодится. А что всплыла, водянику спасибо, знакомый попался. Ему такой геморрой, как ведьма-утопленница, даром не нужен.

Снова зачитали приговор, ручки довольно потерли, девицу безвинную, то есть меня, к столбу прикрутили, даже ошейничек не сняли, побоялись. А дальше все легко - факел в просмоленные дрова и готово. Ведьма жареная а-ля инквизиция.

Ага, разбежались!

После позавчерашнего купания я прогрелась, плечики расправила и негромко так сказала:

- Уголек, хватит греться. Сворачивай баньку.

Послушная саламандра залезла по начавшему дымиться просторному платью-рубахе и, усевшись на плечо (ой, откормила я ее!), быстренько втянула в себя языки пламени. Уж сколько потом не тыкали в не прогоревшие дровишки факелом, загораться они отказались. Какой-то умник даже файрболом засветил, хотя это строжайше запрещено. Только ничего у них не вышло, против саламандры при исполнении долга не поспоришь.

Погрузили меня на телегу и увезли назад в казематы. Я еще и ручкой помахала.

Зря веселилась - сегодня они решили не мучиться более и просто отрубить мне голову. Хотя надо признать: ведьм, колдунов и магов, так не казнят.

По тем же правилам при казни не может быть использована магия. Хочешь поколдовать против приговоренного, пожалуйста, вызывай на честный бой, а попусту руку тренировать тебе никто не даст.

Итак, на чем я остановилась?

Ах вот, на этом толстом дядьке в красном колпаке. Где они его такого здорового откопали-то? "Мясник или лесоруб", - заключила я. Потом присмотрелась к висящему дряблому брюшку и выбрала первое. М-да, нехорошо как-то, быть прирезанной, что глупая корова.

По третьему кругу пошел протокол.

- Магиана Таня Лил, родом из деревни Орра, королевства Кизул, обвиняется в незаконном проникновении на территорию Академии Магии Варенесы, в похищении Святыни, в покушении на убийство трех человек стражи, пяти магов и восьми архимагов.

- Каких восьми?! - возмутилась я. - Еще вчера семь было. И не моя вина, что этот придурок в обморок упал, нечего за стенами сидеть, жирок наращивать. Пусть чешет на нежить хоть разок взглянуть.

Толпа меня поддержала. Правильно, их маги-лежебоки тоже достали. А еще упыри и вурдалаки с прочей мелкой нежитью, которых здешние колдунишки совсем разленились ловить.

Чтец поперхнулся, но продолжал.

- По доброй воле отказалась отдать похищенную Святыню. За что в сов-сово-ку?… ку-купно…

- Совокупности, дебил, - рявкнула я. - И это не то, о чем ты подумал, неуч озабоченный.

Площадь снова заржала. Ну да, они на мою казнь, как на гастроль известного менестреля ходят.

- Слушай, дай сюда. - Вырвав свиток с приговором, я начала расхаживать по помосту и громко читать. - За что в совокупности приговаривается… К чему? Тут у вас все перезачеркнуто, другой свиток что ли написать было лень, третий день с ним таскаетесь. Ну и почерк, курица и то пишет лучше, да и грамотней. Приговаривается к казни путем отсечения головы от тела. Я поняла, почему почерк корявый, это сам король писал, - обрадовала я народ, тот услужливо заржал. - Ну конечно, говорить-то он не может после нашей встречи, заикается сильно. Кто же знал, что он у вас такой малохольный. Я ему: - Договоримся, ваше величество. Вы мужчина молодой, я ведьма перспективная. Найдем чем заняться. - Вот все у вас в стране на этом деле повернуты, и этот туда же - целоваться сразу полез. А я девица пригожая, да больно целомудренная. Пришлось поведать вашему королю это как можно ненавязчивей. Так кто же знал, что он так не любит целовать клыкастых особ, - улыбнулась я, демонстрируя свой знаменитый оскал. - Перепугался. Я же ему намекала, что, мол, грамотные маги еще сгодятся, а он не то подумал.

Умирать очень не хотелось. После всех моих приключений-то. Только четыре месяца как с прошлого раза оклемалась, и вот тебе - опять влипла.

На помост вскочил тот самый обморочный архимаг и, вырвав у меня из рук приговор, заверещал, брызжа слюной:

- Казнить немедленно!

С меня сняли ошейник, впрочем, поножи и браслеты оставили и подвели к плахе, плохо отмытой с прошлого использования. Брезгливо сморщив носик, с "любезной" помощью архимага я встала на колени и опустила голову на плаху.

Вот теперь я философствую.

Раньше мне как-то в голову не приходило начинать свою смерть с этого, все некогда было.

А ведь я хотела осенью нагрянуть в Светлый Лес, под теплое крылышко семейства Верховного эльфа. Особенно мне не терпелось рассказать Олеандру о своих приключениях и подразнить Элестса, его-то со мной не отпустили.