Не чужие

Хотелось сдохнуть. И ведь скотина даже по морде меня ударить не смог, чтобы хоть немного полегчало. Полное скотство.

— У нас ничего не было, — замотавшись по уши в покрывало, Майя попыталась подойти ко мне. — Я тебя люблю. Только тебя.

— Не было ничего? — даже разозлиться на нее не получалось. Пытался, но смотрел и не мог. — Совсем ничего?

Мобильник с трещиной на экране не пришлось даже искать. Он сиротливо лежал на прикроватном столике и будто ждал, когда же его позовут в свидетели.

— Ни переписки не было, — не спрашивая у владельца, я разблокировал аппарат и открыл мессенджер. — Ни признаний, ни обещаний. Ничего не было. Зашибись! — бросил Майе телефон.

— Но это… — ее взгляд забегал по переписке. — Я не знаю, что это… — лицо стало белее бумаги.

— Да что ты?! — забрав телефон, я открыл в нем галерею с фотографиями. — И этого не было? Дата последнего кадра ни о чем не говорит? Как раз перед тем, как здесь прорвало трубу. А ведь я чуть не поимел тебя накануне у себя в гостиной… Весело было потом с ним зажиматься? Сравнивала? Ну и как? Кто лучше?

Меня несло. Злость, которую только-только выплеснул кулаками, накинулась с новой силой. Скажи Майя хоть одно слово правды, возможно, меня бы отпустило. Забил бы! Но она так упорно цеплялась за свою ложь, так старательно выгораживала придурка, который сейчас тянул к ней свои клешни…

— Ладно, — сломать себя стоило всех оставшихся сил. — Ладно. Олень понял, у кого здесь самые большие рога. Олень сваливает.

Протянутые ко мне руки так и остались висеть в воздухе.

— К черту все.

Путь от гостиной до коридора показался бесконечно долгим, но я шел, не обращая внимания на голоса позади и возню двух наконец освободившихся от моего присутствия влюбленных.

Снова перед глазами блеснула зеленым боком бутылка шампанского, опять под ноги попалось сброшенное впопыхах белье. Пленка моей жизни, которая сегодня то замедлялась, то ускорялась, принялась крутиться в обратную сторону и вместе с ней словно воздух из шарика выдувалось светлое, доброе, то что единственное казалось настоящим. Сдувалось с ветром. Под ноль. Без остатка.

И никто не окликнул больше. Не подбежал, снова уверяя, что все не так. Не дал ни одного шанса удержаться в настоящем, которое стало таким важным.





Глава 23




Майя

Голова не соображала. Дрянь, которой Саша опоил меня, все еще действовала, и судя по тому каких сил стоило остановить Макса, ближайшее время не стоило и мечтать подняться.

Как в сказке, где можно было попросить рыбку исполнить три желания, я за один раз истратила все попытки. Не дала мужчине, которого любила больше жизни, совершить убийство. И спасла того, кого сейчас сама мечтала убить.

— Не дергайся, любовь моя! — процедил сквозь зубы Саша, как только Макс развернулся.

Сильная мужская рука прижала мое лицо к матрасу, а на спину навалилась вся туша.

— Пусть валит!

— Нет… — опьяненная, слабая, я все же попыталась промычать хоть что-то. Нельзя было допустить, чтобы Макс ушел.

Но тщетно. Входная дверь хлопнула. Закрываясь, щелкнул замок. Все что мне осталось — сжимать в ладони чужой телефон, и пытаться хоть что-то понять.

С пониманием было туго. От беспомощности слезы сами катились из глаз, а когда за дверью стихли шаги, сердце чуть не остановилось.

— Ну, вот и все, — Саша откатился на бок, и дышать сразу стало легче.

— Я тебя ненавижу, — уже без всякого принуждения я уткнулась лбом в подушку. Дико хотелось уснуть, а проснувшись, узнать, что это был просто кошмар. Новый ужастик от Морфея в моей богатой коллекции. И Макс вот-вот придет, а потом у нас все будет, как прежде.

— На здоровье. Ненавидь.

Поправив одежду, Саша пошел в гостиную. Спустя минуту я услышала шум воды, звон бокалов. А еще чуть позже он снова вернулся в спальню. Обутый, с проклятой бутылкой шампанского в руках и полотенцем через плечо.

— Все, красавица. На столе чистота. Мой заказ исполнен, — разбитые губы растянулись в улыбку. — Кстати, пока ты спала, я немного поработал фотографом. Решишь настучать ментам, фотки тебя, голой во всех ракурсах, тут же попадут в интернет. Станешь такой знаменитостью, что Сашке Грей и не снилось!

— Что? — от новой порции новостей мою так и не пришедшую в порядок голову накрыло волной боли.

— Я старался! Вышло клево. Будет на что подрочить со скуки.

— Сволочь… — глаза защипало, как от ядреных капель. Чтобы не расплакаться еще сильней я до боли укусила себя за руку. — Какая же ты сволочь!

— А я и не спорю… Счастливо оставаться, пчелка!

Забрав из моих рук телефон, Саша заботливо поправил одеяло и сухо поцеловал в лоб.


К счастью, больше ничего делать он не стал. Как и несколько минут назад позади послышались шаги, и еще раз за вечер щелкнул замок. Звонко, с противным металлическим скрежетом… как затвор в папином старом охотничьем ружье.

Теперь я точно осталась одна.





* * *


У каждой медали две стороны. В полубессознательном состоянии оказалось так же. Не знаю, как бы я на трезвую голову перенесла все то, что произошло. Но узнать и не было суждено.

Слабая, растерянная, то трясущаяся как осиновый лист, то задыхающаяся от жара я собирала себя по частям часа четыре. Вначале выжидала, когда тело хоть немного начнет меня слушаться. Потом на коленях, проклиная головную боль и длинный коридор квартиры, ползла в душ.

Как оказалось, сложнее всего было не перелезть бортик ванной, а не смотреться в зеркало на противоположной стене. В нем отражалась я, голая, именно такая, какой увидел Макс. С засосом чуть выше груди и растрепанными, словно после бурного секса, волосами.

Как только стало полегче, больше всего захотелось вызвать такси и рвануть к Максу. Каждая минута лживого недопонимания казалась кирпичиком в растущей между нами стене. Но штурмовать в таком состоянии КПП поселка, а затем, если повезет прорваться, смотреть в глаза Юле — сил на это не было.

Пока меня хватило лишь на чашку крепкого горячего чая и таблетку ибуфена. После них, кутаясь в одеяло, я набрала номер того, в кого еще оставалась вера.

Варя ответила сразу. Услышав мое «помоги», она не стала задавать вопросы и тянуть время. Я услышала ее короткое «сейчас буду», и через рекордных пятнадцать минут увидела ее саму. Встревоженную, с воинственно сверкающими глазами. У себя под дверью.

— Умоляю, скажи мне, что это не из-за Саши, — вместо приветствия произнесла она, а когда я кивнула головой, побелела как мел.

Никогда бы не подумала, что умница и красавица Варя, выросшая в состоятельной известной семье, умеет материться, как сапожник. Столько ругательств стены моей квартиры не слышали наверное и при дедушке-дипломате.

Вначале почему-то Варя ругалась на себя, повторяя, через слово "прости". Потом на Сашу. Будь у меня чуть больше сил, обязательно попросила бы объяснений и не отстала, пока очень странное поведение подруги не прояснилось, но сил не было.

Варя сама рассказывать ничего не стала. Вместо этого она развела бурную деятельность, и я не заметила, как одетая, обутая оказалась пристегнутой к сиденью Варькиного Опель «Ка».

— Вначале едем в клинику. У меня есть отличный доктор, как раз сегодня в ночную смену дежурит. И анализы возьмет, и осмотрит. Потом в полицию, — мой рассказ о фотографиях подруга словно и не слышала.

— Только в клинику, — все еще не до конца поправившаяся, я обхватила себя за плечи. — И… Осматривать не нужно. Он меня не насиловал.

Будто сказала совсем другое, Варька вздрогнула, но тут же снова взяла себя в руки.

— Ты говорила про засос. Лучше пусть осмотрит. Ради меня, прошу. Это несколько минут. Погоды не сделает.

— Хорошо, — спорить в моем состоянии было сложно. — Но без полиции.

— Там посмотрим.

Тело снова начало знобить. Дико хотелось попросить Варю вернуться и залезть с головой под одеяло.

— Нет, — я вжалась спиной в сиденье. — Если Макс увидит еще и эти фото, я его не верну.

— Если он не дебил, то сам отправит этого придурка туда, откуда не возвращаются.

После увиденной драки в этом у меня сомнений не было.

— Знаешь… Второй раз я не стану его останавливать.

— Если и попробуешь, я тебе не позволю, — отвлекшись от дороги, Варька повернулась ко мне и озорно подмигнула. — Труп потом вместе прятать будем. Я даже готова собственными руками ямку поглубже выкопать. Нужно лишь лопатой разжиться, а то у меня лишь скребок.

Проследив взглядом за тем, как красивые ладони уверенно поворачивают руль, я не сдержалась от улыбки. Среди паники и обиды, которые оплели меня по рукам и ногам, злые Варькины шутки были настоящим лекарством.

Казалось, даже тело колотить стало меньше. Если бы не полное осознание, которое вдруг накрыло медным тазом, возможно, меня совсем опустило бы.

Поражаясь, какой слепой была все это время, я обхватила уже не плечи, а голову.

— Еще что-то вспомнила? — Варя будто почувствовала.

— Потоп в квартире, утечка газа, лампочки, неисправная проводка и остальное… Это ведь все он, — кулаки от злости сжались сами. — Саша делал все, чтобы я без него не могла.

Втопив в пол педаль газа, Варя выдала еще одну порцию отборных матов, но поворачиваться не стала.

— Он чуть не убил меня, пытаясь остаться навсегда в доме, — теперь было уже не просто холодно — я замерзала, как в тот день, когда Макс примчался спасать от потопа.

— Так может… Сразу в полицию? — Варька глянула на часы. — Заявление и ночью примут.

С языка так и рвалось «да». Под сердцем приятно заныло, стоило лишь представить, что Сашу схватят и заставят ответить за все, что совершил. Это было бы правильно. Такие, как он, опасны для окружающих, но еще одна мысль, гораздо более тревожная, заставила забыть о справедливости.

— Мне важнее найти Макса, — поддаваться слабости было нельзя. — Саша говорил про заказ и упоминал Юлю. Если она и правда в курсе, то, пока я буду обивать пороги полиции, сестра придумает что-нибудь еще. Нельзя этого допустить.