Назначена истинной

Вряд ли у меня получилось – слабый голос дрожал. Зато свекровь довольно рассмеялась:

– Хвала ларам, ты почти пришла в себя, Кайя, раз ехидничать начала!

– А что было потом? – нахмурилась я, пытаясь сложить кусочки воспоминаний, но в голове свирепствовала мучительная боль.

Ниол тяжело вздохнул:

– Был твой последний переход. Ты полностью созрела. К сожалению, в тебе так много магии, что она твое тело словно жерновами перемолола. Поэтому сейчас ты себя ужасно ощущаешь. Не переживай, думаю, еще денек – и ты почувствуешь себя как новенькая…

– Придется теперь среди прислуги и духов порядок наводить, а то от тебя даже пустой фонит так, что меня все время тянет творить добро, – проворчала Амила.

Я хихикнула, радуясь, что с моей свекровью все нормально. Наверное, на меня страшная трагедия или непривычная Амилина ласка повлияла, или взрослой стала после четвертого перехода. Не выдержав накала эмоций, призналась:

– Ты не представляешь, как я счастлива, что у меня есть ты! – Перевела взгляд на улыбающегося, все понимающего Ниола и поправила: – Вы, вы оба! Я вас обожаю, дорогие мои!

Амила сидела истуканом, я уже было решила, что зря призналась, но в этот момент у нее словно лед на лице треснул – скривилась, а потом потянулась ко мне и заплакала, обнимая:

– Девочка моя, родная, как жаль, что наш мир тебя так неласково принял. Столько бед на ваши с Йелли головы свалилось. Ты не бойся, мы рядом, всегда поддержим…

– Мы тоже тебя полюбили как родную, – тихо добавил Ниол, пожав мою руку.

Свекор впервые коснулся меня, ведь у леаров не принято касаться женщин, особенно чужих женщин, тем более шааз, – а значит, действительно принял в круг родных и близких. Полностью!

Мы немного поплакали, и я, полюбовавшись их сверкающими белоснежными волосами, представив, как будут слепить крылья, на которых не осталось ни малейшего пятнышка, ни тени еще в прошлый раз, похвалила:

– Вы белее самого чистого снега!

Ниол с Амилой таинственно переглянулись, он улыбнулся ей, как Йелли-хищник, пытавшийся меня соблазнить, и поведал:

– Твой переход был такой силы, что досталось всем, кто помогал нам держать купол, чтобы не выпустить магию созревшей шаазы. Сохранить тебе жизнь. Льил даже заработал несколько белых перьев. Делла теперь и без связи с тобой светло-серая. Думаю, когда ты восстановишь связь, она запросто обретет парочку собственных белых крыльев. Остальные тоже посветлели. Мы прилично усилили шаазат благодаря тебе, а то из-за нападения на наш дворец три месяца назад многих светлых потеряли, сейчас хоть немного баланс восстановили.

– Вот это новости! – обрадовалась я.

– И еще, Кайя, Йелли настаивает на повторном ритуале, пока мы под завязку наполнены твоей магией. Ее можно отдать нашему второму ребенку, – тихо сказала Амила, глядя мне в лицо, ожидая реакции с моей стороны.

– Я с ним абсолютно согласна! – встрепенулась я и даже приподнялась на локтях. – Надеяться только на нас слишком рискованно, чем больше семья, тем лучше мы защищены!

– Моя работа! – довольно ухмыльнулась Амила. – Первые мысли о благе шаазата, а не о себе!

Я чуть не хрюкнула от смеха после ее комплимента, потому что мой личный эгоизм никуда не делся. Просто почему бы не распределить риски «белокрылости» по максимуму, на всех родственников. И для этого их нужно откуда-то наскрести. Власть и положение первой леди меня волнуют во вторую и даже в третью очередь. Мертвым, как всем известно, уже ничего не нужно.

Ниол таинственно улыбался, глядя на меня. В отличие от жены, на мой счет иллюзий не строит и все равно принимает и любит. Я скорее для него проблеяла:

– Я смогу подкормить Амилу во время беременности, чтобы меньшие потери были. Да?

Ниол еще шире улыбнулся, оценив мой подхалимаж, и кивнул.

Уютную тишину покоев нарушил возмущенный вопль Деллы:

– Да как ты смеешь, ущербная? Я тень Арэнк и имею полное право находиться подле своей шаазы!

– А я отвечаю за порядок в личных покоях первой шаазы Арэнк! – с неменьшим апломбом ответила ей Байли, чем невыразимо меня удивила. Где та грустная, даже забитая серокрылая девушка? – Я запрещаю тебе сейчас беспокоить шаазу Кайю!

– Отщепенка!

– Хамка!

Обменявшись «комплиментами», «должностные лица» и в комнату ввалились вместе, стараясь не пропустить друг друга.

– Я смотрю, вы активно сотрудничаете, – сухо констатировала Амила, обведя мгновенно присмиревших девушек суровым взглядом.

– Да, шааза, – те живо изобразили смирение и вселенскую вину.

Делла, увидев, что я очнулась, тут же, забыв о приличиях и этикете, кинулась ко мне:

– Кайя, ты не представляешь, о чем я тебе хочу рассказать!

У моей тени теперь светло-серые крылья и почти такие же, как у меня, платиновые волосы. Байли, к слову, такой же «масти». Обе девушки теперь сравнялись в силе.

– Шааза Кайя, мы готовы приступить к твоему омовению и подготовке ко сну, – скромно улыбнулась Байли.

Если Делла больше мой партнер по авантюрам, то вот с этой серокрылой мы, наверное, сможем подружиться.

Моя личная стервозная тень возмущенно уставилась на главу порядка, посмевшую ее прервать.


– Всего одно новое лицо во дворце, а столько изменений… развлечений… суеты и шума. Иногда мне не хватает прежней скуки и тишины, – спокойно, негромко, но весомо произнес Ниол, взглянув на девушек.

Обе поникли и присмирели. Я решила спасти нечаянных-отчаянных подруг от недовольства свекра:

– Мои дорогие, прошу вас, расскажите, что случилось потом? – Я умоляюще посмотрела на каждого из моих родных и близких. – А то магия хаоши мозги затуманила, ничего толком вспомнить не могу.

– Можно же просмотреть… – начала было Делла, но Ниол так на нее посмотрел, что с ее лица весь румянец сошел. – Простите, шааз.

– Где посмотреть? Как? – удивилась я. – Ведь там все разрушилось, а Йелли не успел передать ледаю.

Амила кинула осторожный взгляд на мужа, тот, поморщившись, кивнул, с чем-то соглашаясь, и она пояснила:

– Новый артефакт, видимо, дал сбой, потому что не только записывал, но и вещал на весь Леарат происходившее на горе Дамарис. Мы все видели, только поэтому успели… – она тяжело вздохнула, – не опоздали окончательно и бесповоротно.

– Но как? Артефакторщики пока не знают, как решить эту задачу.

Мне тихо ответила Байли, невольно оглядев комнату:

– Духи шепчут по дворцу, что сами лары вам помогли. Дамарис – не место для вражды, интриг и тем более убийств. И артефакт они изменили, чтобы всем показать, за что накажут виновных…

Я нахмурилась, вспоминая события:

– Да-а-а… в таком случае без чуда там не обошлось.

– Завтра казнь шааза, входившего в Совет Девяти – немыслимое событие. Шаэр приказал созвать эратов всей тысячи шаазатов. Чтобы каждый видел и знал: неприкасаемых не бывает! – быстро доложила Делла и с придыханием добавила: – Если нарушил волю ларов и устои леаров – ты лишь выщипанные перья на ветру!

Не смогла промолчать, вредина. Тем не менее новость меня потрясла:

– Шааз из Совета? Кто?

Ниол взял меня за руку, Амила погладила по бедру, укрытому одеялом. Наконец шааз ответил:

– Эрат Керук с эром Хинто стояли за всеми последними преступлениями, а мы с Йелли считаем, что и за предыдущими, совершенными против нас. Духи Иси неистовствуют, обозлились за то, что Керук с сыном чуть не уничтожили их дом – Кристальный дворец с семейным храмом, потомками и памятью о них. Алтарь рода Иси придется восстанавливать веками. Они обратились к ларам за возмездием, те услышали и согласились вмешаться. Увы, лары не вездесущи и не могут прямо вмешиваться в жизнь мирян, но помочь восторжествовать справедливости и наказать истинно виновных способны.

– Но ведь прямых улик… доказательств вины Керука и Хинто нет? – удивилась я.

Ниол так жутко усмехнулся, что у меня даже мурашки по коже с испугу побежали и все волоски дыбом встали.

– Не было, ты права. Мы набрали лишь кучу всякой мелочовки, но Керук слишком крепко и высоко сидит, без прямых и очевидных доказательств было не сковырнуть этого паука. Но лары воспользовались твоим артефактом – он записывал и показывал, никто не знает как, но все, что происходило в священном месте, и со всех сторон. И лицо Хинто запечатлел, когда этот больной выкидыш с дерева лапуг наблюдал за делом своих рук с более высокой точки Матери всех гор. И как рукой направил убийц добить тебя с Йелли, когда Ррев вытащил вас из пропасти. И как после отправил домой вестник об очередном провале. В общем, все сложилось, лары помогли. Тем более теперь и свидетели появились: твой рейт оставил парочку убийц в живых. Они много чего рассказали, глядя ему в пасть!

– О наказании и вмешательстве ларов говорит уже то обстоятельство, что ледаю получили и видели все, кроме рода Керук, – глухо, с ненавистью прошипела Амила. – Лары долго терпели, но, когда белокрылая гниль уничтожила храм Иси и алтарь Дамарис, терпение закончилось.

– Жаль, поздно, сколько леаров погибло и пострадало, – горько вставила я. А потом хрипло спросила: – Что теперь будет с третьим шаазатом?

Ниол пожал плечами равнодушно:

– Завтра казнят бывшего эрата, Хинто и их непосредственных приспешников, коих набралось немало. Столько мразей приютили у себя под крылом. Родню преступников, как обычно, низвергнут и осушат магически. Но Керуки – очень многочисленный род, с разными ответвлениями, в которых имеются белокрылые, хоть и не столь сильные. Зато Тито и остальные эраты только радуются: их дворцы и шаазаты поднимутся в иерархии.

– Э-э-э… а как дворец поднимется? – опешила я.

– Натурально, – усмехнулась Амила. – Шаэр проведет обряд, обратится к духам всех девяти верховных родов, и они изменят расположение дворцов.

– Ни фига себе! – перешла я на русский от изумления. Поняла, что смысл фразы леары уловили, и, наверное, взлетела бы с кровати, если бы могла: – Я хочу это видеть! О! И запечатлеть для «Новостей»!

– Неугомонная, – ласково улыбнулась свекровь.

Я умоляюще посмотрела на нее:

– Амила, ну пожалуйста, я очень-очень хочу посмотреть запись, мне просто нужно, важно знать, что там происходило. И сколько выжило лю… леаров.

– Не расстраивайтесь, шааза Кайя! Все выжили, лары защитили, сберегли. Только выздоравливать долго будут… – подала голос умница Байли.

Ниол кивнул Делле, и та быстренько слетала за артефактом в виде кубика. Затем я, затаив дыхание, смотрела запись церемонии благословения. Полюбовалась первыми мгновениями, да-да, как меня, ошарашенную «достопримечательностями», муж тащил под мышкой. Выглядела я на редкость глупо, по-моему, даже красивое платье не спасало. Дальше было мило и душещипательно: окруженные сиянием пары смотрели друг на друга с такой нежностью и любовью, что на глаза навернулись слезы. Одна пара выделялась, оба чувствовали себя лишними на том празднике. Боги их «регистрацию» отложили.

Но вот потом… Когда мужчины самоотверженно защищали своих любимых, падали, заваленные камнями, или когда леара из отвергнутой пары, забыв о себе, освобождала своего избранника от сталактита, а потом вливала в него магию, исцеляя и опустошая резерв, чернея на глазах, – это выбило дух…

Вот мы у края бездны, мое лицо крупным планом, ужас в глазах, взметнувшаяся защитная стена и летящий сквозь нее кинжал. Отчетливо видно, как он пылает. А может, лары постарались, чтобы каждый видел, почему второй эрат мог замертво упасть в бездну. Я в отчаянии кинулась к нему, вырвала отраву из сердца – и ухнула следом…

Амила всхлипнула, закрывая рот кулаком. Ее тут же обнял Ниол.

Кино от высших, в чем я уже не сомневалась, продолжалось. Мой артефакт с того места, где мы его установили, точно не снял бы происходившее за «бортом», а навороченный ларами – вполне. Хотя… не все, но, по крайней мере, верхнюю часть моего тела, судорожно дергающиеся крылья и руку, вцепившуюся в браслет Йелли. И каждую мою жалкую попытку нарастить льда… И лицо, искривленное от ужаса, боли и отчаянья… Все беспощадно показывал…

Рейт, выполнив условия сделки, тяжело вздохнул и отвернулся, собираясь покинуть объект так же незаметно, как и появился. Но у противоположного края площадки замер, прежде чем скрыться с места преступления. По-моему, он разрывался: уйти или помочь. Зачем-то сдвинул рукав плотной черной куртки, обнажив запястье с тонким плетеным браслетом с голубой бусинкой. Ррев снова тяжело вздохнул, посмотрел в небо, где зависла одинокая облачная фигура. Все-таки не все лары ушли! Оборотень тряхнул густой темной шевелюрой и по-звериному плавно, словно на мягких лапах, направился к нам.