Наследница молний

Впрочем, молнии их только отпугивали, но не убивали. И как бы ни было сильно возбуждение от использования магии, я понимала, что не смогу держать их в грозе долго. Что в один момент они решат атаковать всем скопом и я не выстою.

Тогда птицы снова набросятся на школу, разберут ее до основания, и одна Таара ведает, что сделают с теми, кто внутри.

Страх за школу придал мне сил и заставил думать. Во многом я действовала инстинктивно, толком не понимая, что творю. Мне словно кто-то подсказывал идеи извне.

Я опустилась на несколько метров вниз. Шторм все еще бушевал над головой, порывы ветра и молнии сдерживали птиц, хотя они и старались его побороть. Я творила молнию за молнией, поднимая их наверх, сплетая в сетку, и каждый раз электрические нити получались длиннее и мощнее. Треск от них полностью заглушал крики птиц, они неистово бились в мою сетку, но прорваться внутрь не могли. Каждая новая молния словно питала предыдущие – и вскоре плетеный купол накрыл школу и сад. Я опустилась у самого края, закрыла глаза и сосредоточилась на единственном, что могла сделать: поддержании защитного купола.

Была ли я виновна в появлении птиц? Не знаю, но мне хотелось от них защититься.

– Деллин… – Голос, пришедший из сна, вырвал меня из медитации. – Деллин Шторм.

Волосы встали дыбом от осознания, что он звучит совсем рядом. И это не сон, не иллюзия, не бред уставшего мозга. А самая что ни на есть реальность, пугающая до глубины души.

Акорион здесь. За моей спиной, я слышала его голос и, хоть никогда не видела лица, могла представить торжествующую улыбку. Кейман ошибся – темный бог больше не заперт, он вернулся и стоит у самой границы моей магии. Еще недавно она казалась мне всесильной, а сейчас я боюсь, что Акорион просто перешагнет ее и… и кошмар, преследовавший меня весь год, случится в реальности.

– Наконец-то я вижу тебя, Деллин. Ты не представляешь, как я ждал момента, когда смогу увидеть тебя и… когда ты увидишь меня.

Я обернулась, ожидая увидеть кого угодно, только не…

– Дэвид…

Он улыбнулся. В мужчине, что стоял по ту сторону сетки из молний, было мало чего от улыбчивого и спокойного миллионера с Земли, подобравшего двух иномирянок. Даже голос изменился, стал таким, каким я привыкла слышать его во сне. А взгляд… более безумного и ледяного взгляда я не могла бы себе представить.

Деловой костюм Дэвид сменил на застегнутый наглухо черный плащ.

– Это ты поставил портал в доме Бастиана…

– Джорах, если быть точнее. На мое счастье, он успел прежде, чем вы его нашли. Ты оказалась сильнее, чем я думал, мисс Шторм. Смогла пробить мою иллюзию и вызнать, где вход в храм. Молодец. Однако из-за этого пришлось действовать быстро.

– Откуда ты узнал, что я буду в доме Бастиана?

– Джорах подслушал, как ты с ним говоришь. Узнал, что ты написала Киглстеру, и понял, что хочет сделать ди Файр. Отчаянный мальчишка… с ним у меня будет особый разговор. Он должен быть мертв… у твоих ног, любовь моя.

Меня передернуло от смеси страха и отвращения.

– Зачем все это? Зачем ты притворялся Даркхолдом?

– Я не мог просто так покинуть Землю. Она – моя тюрьма, моя клетка, место, куда меня заточил Крост. Я мог покинуть Землю только с кем-то, чьего потенциала хватило бы и на меня. Вы с подружкой отлично подошли… думаешь, почему вы отключились, едва попали в портал? Я надеялся, что ты окажешься достаточно умной, чтобы найти координаты портала и смартфон, и достаточно глупой, чтобы не заподозрить неладное. Следил за положением мобильника, а потом просто вошел в портал вслед за тобой. И все. Должен поблагодарить тебя, дорогая.

– И зачем спектакль? Разве не проще было отвести нас к порталу и просто уйти вместе?

– Я люблю играть, Деллин. Мне хотелось поближе с тобой познакомиться… видишь ли, я предполагал, что ты еще… мм-м… не готова занять место рядом со мной. А вот Дэвида Даркхолда ты подпустила ближе. Волшебные мгновения… я даже мечтал, что ты вдруг решишь остаться со мной на Земле и мы забудем об этом мире, будем счастливы там. Но…

Акорион шутливо раскланялся и с наслаждением втянул носом воздух.

– Я наконец-то дома. Готов к свершениям… и возмездию.

– Ты не пройдешь дальше меня, – процедила я сквозь зубы. – Ни шагу не ступишь на территорию школы, пока я жива.

– Любимая, ну зачем мне школа и тем более твоя жизнь? Я хочу сделать тебя королевой мертвых, а не мертвой королевой. Это, как говорят на Земле, две большие разницы. Я не для того несколько веков ждал, чтобы перешагнуть через твой труп, всего лишь чтобы расправиться с кучкой недорослей. Займусь ими позже… будем считать, этот подарок я берегу для особого случая. Хотя, признаться, я надеялся, что, когда ваш директор рванет тебя спасать и школа останется без защиты, мои птички как следует повеселятся… и почему тебе нужно все усложнять?

– Почему ТЕБЕ так нужна я? Какая разница, кто мои предки? Я никак не связана с тем, что сделал с тобой бог грозы!

– Бог грозы? – Акорион издевательски расхохотался. – О да-а-а… да, это самое лучшее, что я слышал в последнее время. Очнись, Деллин! Ты знаешь, кто ты! Ты знаешь, кто такой Кейман Крост, просто не хочешь этого видеть и признавать! Проснись, любовь моя, и займи свое место, потому что когда я брошу к твоим ногам, как и обещал, всех королей этого мира… если ты мне откажешь… я уничтожу все, я выжгу дотла мир вместе с тобой, я буду убивать каждого, кто тебе дорог, я буду мучить их души вечно, до тех пор, пока ты не сдашься, пока не превратишься в послушную куклу с пустыми глазами… Ты моя, Деллин Шторм, запомни это раз и навсегда. Хочешь быть наследницей Кроста – будь ею, хочешь быть студенткой – будь, хочешь казаться доброй и благородной – кажись. Но не смей забывать, что ты моя.

Одна из птиц, поднявшись высоко, над бушующим штормом, вдруг резко спикировала вниз, ударилась о сетку молний и, издав последний душераздирающий крик, взорвалась снопом темных искр. Вслед за ней то же самое сделали и вторая, третья… семь взрывов, семь уничтоживших себя птиц. Улыбающийся Акорион, смотрящий на меня со смесью нежности и торжества.

От его улыбки меня начало тошнить, и лишь необходимость поддерживать купол не позволила броситься прочь.

– Мой тебе подарок, ангел. Отдохни. Ты устала. Я не ступлю за границу, что ты начертила. Однажды ты сама позовешь меня к себе.

Оцепенев, почти обессилев, я смотрела, как Акорион уходит и медленно растворяется во тьме. Сколько я так простояла? Наверное, долго, потому что когда услышала Кеймана, поняла, что до сих пор поддерживаю купол, а опекун стоит за его пределами и меня зовет.

– Деллин… отпусти его. Я должен войти.

Медленно, смутно понимая, о чем речь, я покачала головой.

– Деллин, я тебя прошу… убери, пожалуйста, щит.

– Он вернулся. Я его выпустила…

– Я знаю.

– Почему ты не сказал, что он на Земле? Почему ты опять солгал?!


– Ты знаешь почему.

– Я не хочу! – Закрыла уши, в наивной надежде, что если не стану его слушать, то жизнь не изменится, а слова темного бога перестанут вновь и вновь звучать в ушах.

– Не надо. Не думай об этом. Просто опусти купол, Деллин, я прошу, ты себя изматываешь. Тебе надо отдохнуть…

– Ты говоришь прямо как он.

– Потому что, каким бы психом ни был Акорион, он не хочет, чтобы ты умерла. А если ты не погасишь магию, то можешь умереть. Резерв не бесконечен. Давай, Деллин. Ты сможешь.

– А что, тебе это неподвластно? Или это очередной урок?! Я спрашивала миллион раз! Я спрашивала, кто мои родители! Я спрашивала, почему он на мне помешался, зачем ты нагородил все это?! Почему ты не мог сказать правду?!

– Какую правду?! – взорвался Кейман. – Ты думаешь, я знаю, какая она, эта правда?! Ты думаешь, я понимаю?! Считаешь, легко смотреть на тебя каждый день и не понимать, почему наивная, слабая и сумасбродная девчонка так на нее похожа?

– Тебе было нелегко?! – Из глаз хлынули слезы. – Нелегко?! Пока меня изматывали сны, пока он мучил меня воспоминаниями… которые даже не мои! Тебе было нелегко?! Пока я не знала, что со мной происходит, почему сила так меняется, почему я так меняюсь, тебе было сложно на меня смотреть?!

– Да, демон раздери, сложно, потому что я всадил тебе нож в сердце, Таара, мать твою!

Я отскочила на добрый метр, как будто он меня ударил, как будто получила пощечину.

– Я не хочу это слышать. Я не хочу знать…

– Он все равно тебе расскажет. Покажет то, что я хотел бы скрыть и никогда не доставать. Опусти щит, Делл, тебе нужно к лекарю. Доверься мне… я прошу.

– Я тебе столько доверяла. Так долго верила в каждую очередную ложь. В то, что я – наследница Кроста, в то, что древний язык – это моя сила, а сны – просто сны, в то, что Акорион одержим местью… в то, что у меня есть родители и однажды я их найду…

У меня вырвался жалобный стон, я опустилась на землю и закрыла лицо руками, потому что я не хотела верить в то, что услышала, не хотела ничего знать. Хотела вернуться…

– Ты можешь вернуть меня на Землю?

– Что? – Кейман нахмурился.

– Если я вернусь на Землю, Акорион ничего не получит.

– Если ты вернешься на Землю, ему будет проще получить все. Опусти щит, Деллин… я тебя прошу. Я не могу потерять тебя еще раз.

– Я не могу… – прошептала я. – Не знаю как.

– Закрой глаза. Расслабься. Я помогу тебе, но постарайся не думать сейчас о том, как ненавидишь меня, просто расслабься.

Легко сказать! Меня словно опутали стальной цепью, намертво, так, что в легких не осталось воздуха. Я закрыла глаза, но мелкая дрожь все еще сотрясала тело, а холодная земля добавляла озноба. Напряжение в руках и груди постепенно спадало, треск становился тише и в один момент просто прекратился. Открыв глаза, я увидела Кеймана, стоящего рядом со мной на коленях.

Впервые в жизни у опекуна было такое лицо, что я не чувствовала себя в безопасности.

– Что теперь будет? Раз я помогла ему вернуться…

– Он все равно бы вернулся. Нашел бы способ, не с твоей помощью, так с чужой. Это неизбежно.

– Ты же обещал!

– Я знаю. Прости. Я надеялся, у него не хватит сил. И у тебя… не хватит.

– Нам его не одолеть.

– Деллин… магию богу не так-то просто вернуть. Акориону потребуются годы, чтобы снова стать могущественным, и эти годы мы проведем, готовясь к противостоянию с ним. Он силен, но не всесилен. Однажды его уже заточили на много веков… мы сделаем это еще раз. Но ничего не выйдет, если ты сейчас умрешь. Позволь, я отнесу тебя к лекарю.

– Я даже не знаю, кто я, – прошептала я, когда Кейман поднял меня на руки.

– Я тоже не знаю, малышка. И это очень хорошо. Ты – Деллин, а что ты, Деллин, за человек, поймешь далеко не сразу. Хотя не каждый смог бы защищать школу, рискуя умереть при этом.

– Об этом я не думала.

– Ну, в этом-то я никогда не сомневался. Но иногда ты не думаешь с вредом для окружающих… а иногда с пользой.

Конечно, в холл высыпала вся школа. И каждый если не видел воочию, как Кейман заносит бессознательную меня в замок, то однозначно слышал от очевидца рассказ во всех подробностях (иногда совсем уж диких). На самом деле я не признавалась директору в любви, умирая у него на руках, и не предсказывала конец света в бреду. И даже не корчилась в агонии, прощаясь с близкими. Все, на что меня хватило, это уже в палате лазарета тихо спросить:

– Ты в коридоре сказал, что, умирая, она спрашивала, любишь ли ты ее. Что ты ей ответил?

Кейман долго молчал.

– Ничего. Я ничего ей не сказал.