Мы своих не бросаем

– Уважаемый, – невозмутимо ответил я, – в моем положении бояться поздно. Меньше года не дадут, дальше фронта не пошлют.

Штабфютер усмехнулся:

– Будут тебе и брату новые комплекты. – Он еще раз оглядел избитых солдат. – Я бы тебя, Изя, у себя оставил, но ты меры не знаешь. Мог бы договориться по-мирному, а ты драться начал. Нехорошо. Что пообещал Адвокату?

– Сто дэриков.

– Ну да, за сотню монет он полгорода порвет. Надо от него избавляться.



Параллельный мир. Планета Пранавар. Хай Дол.

Управление имперской службы безопасности

Утром на стол Ингорилу легла сводка за прошедшие сутки. Он бегло ее прочитал и в гневе стукнул кулаком по столу.

– Идиот! – не сдержавшись, выругался он. – Какой идиот!

Он встал и направился на выход. У кабинета начальника управления дорогу ему преградил адъютант.

– Дженерфютер занят, он не может сейчас вас принять, – скороговоркой произнес офицер и, раскинув руки, закрыл своим телом дверь.

Ингорил со злобой посмотрел на закрытую дверь и ушел. Скотина! Такую операцию сорвал!

Он направился в отдел разведки.

– Начальник где? – спросил он у дежурного сотрудника.

– Они отдыхают, – подобострастно поклонившись, ответил лург.

Ингорилу оставалось только глубоко задышать, сдерживая накопившуюся злость. Операцию по задержанию особо опасных преступников санкционировал начальник управления. Он своим приказом поручил это дело разведке, и вмешиваться в процессуальные мероприятия Ингорил не имел права.

Он разработал схему проведения операции, а его просто отстранили от дела. Ингорил понимал, что время, которое нужно для исправления ситуации, утекает, и ничего не мог с этим поделать. Брундрил решил снять сливки сам и выслужиться перед дэрами. Разыскиваемые были схвачены и посажены под арест. Работать с ними начнут после обеда. Хмуро уставившись себе под ноги, он прошел в изолятор.

– В какой камере содержатся доставленные сегодня утром? – спросил он дежурного надзирателя.

– Допуск? – протянул руку лург.

– Какой допуск?! – возмутился Ингорил. – Ты что, не знаешь, кто я такой?

– Простите, лерзиттер, но у меня письменное распоряжение дженерфютера пускать к задержанным только тех, кто имеет подписанный им допуск.

– Какая наглость! – в бессилии прошептал Ингорил.

Все! Все, что он сделал, пошло псу под хвост! Он вышел из подвала управления и постарался успокоиться. Весь день он был весьма раздражен. Вечером дежурный писарь принес ему командировочное удостоверение, в котором значилось, что он должен немедленно по получении сего документа убыть на Южный фронт, в распоряжение контрразведки фронта. Срок прибытия через двое суток начиная с сегодняшнего дня.

«Брундрил решил от меня отделаться на период работы с иномирцами», – с негодованием подумал Ингорил.

Он сам напросился на фронт. Но какой смысл туда ехать, если интересующие его объекты находятся здесь. Все, что он делал, все его наработки и планы были перечеркнуты бывшим подчиненным. Тот его переиграл вчистую. Он не только воспользовался информацией, которую собрал Ингорил, он, используя просьбу самого Ингорила, выпроводил его подальше. Все планы о дальнейшей карьере можно было забыть. Ингорил расписался в журнале, забрал командировочное удостоверение и, нахлобучив шляпу, угрюмо пошел прочь из управления.

Машину он оставил на служебной стоянке. Ингорил шел по улице, не оглядываясь на прохожих, поглощенный своими мрачными мыслями, стараясь унять подступающую ненависть. Его использовали грубо и беззастенчиво. И так же беззастенчиво от него избавились.

Он решил пройти между домами, через проходные дворы, чтобы сократить путь. Свернул под арку, прошел в узком коридоре затемненного внутреннего двора, и, когда он хотел открыть дверь подъезда, чтобы пройти насквозь, его накрыло оцепенение. Он дернулся, но было поздно.

– Сдохни, предатель! – услышал он громкий торжествующий шепот.

Попытался вырваться, но ментальные цепи голодного вампира были крепки. Он широко открытыми глазами смотрел впереди себя, не веря в случившееся. Как? Как такое возможно? Он попытался скинуть наваждение, но тут его накрыло теплое мягкое и невидимое глазу одеяло. Его сильнее стиснули, и он почувствовал, как накатывает слабость. Он еще боролся, не до конца веря в то, что его использовали в пищу. Дернулся пару раз, а затем пришло равнодушие. Это стал действовать яд из слюны вампира. Ингорил закрыл глаза и безвольно опустил руки, отдаваясь охватившему его наслаждению. Затем по телу прошли судороги. Он с трудом подумал, как хорошо ему сейчас, и это была его последняя мысль.



– Так ты утверждаешь, что тебя зовут Мет Донахи? – Широкоплечий приземистый лург в кожаном фартуке поверх форменной рубахи с засученными рукавами с издевкой смотрел на трясущегося парня. – И что тебе эту одежду дал работник уборочной компании «Эвлада», когда шел на работу?

– Д-да, вс-с-се-е вер-р-рно, – заикаясь и трясясь от страха, отвечал паренек. – Мы прятались в подвале дома, когда они з-з-зашли.

– Ага, и они отдали вам свою одежду! – еще язвительнее проговорил крепыш в фартуке. Он засмеялся и, вдруг резко перестав хохотать, схватил парня за грудки. – Ты понимаешь, ослиная моча, что одежда, которую ты носил, стоит сто дэриков. Сто! А ты мне втираешь про уборщиков! – Он размахнулся и ударил паренька кулаком в лицо. – Сознавайся, тварь!

– У-у-у… о-о-о! – Паренек отлетел в угол, упал навзничь и, захлебываясь кровью из разбитого носа, заскулил: – Ау-у… я не знаю, что-о-о вы хотите знать.

– Не знаешь? – прошипел лург. – Сейчас ты у меня будешь знать даже таблицу умножения, паскудник.

Через полчаса палач, вытирая руки полотенцем, брезгливо посмотрел на то, что осталось от обвиняемого. Кусок избитого мяса, готовый подписать все что угодно. Но так и не сознавшийся в главном. Он подошел к двери, приоткрыл ее и крикнул:

– Тащите второго! А этого к доктору.




Начальник разведки управления с рапортом в папке стоял перед дженерфютером.

– Говори кратко, что удалось узнать, – не поднимая глаз, приказал лерзиттеру сидящий за столом. Вид его был мрачен, на лбу отчетливо обозначились морщины.

– Задержанные действительно оказались теми, за кого они себя выдавали, Мет и Дар Донахи. Их опознали родственники. Оба насильники.

– Это все?

– Нет, дженерфютер. Были арестованы еще двое бродяг, что представились братьями Донахи.

– И где эти двое?

– Улетели на фронт.

– Улетели, значит, – повторил сидящий за столом и покачал головой. Посидел в раздумьях и неожиданно спокойно произнес: – Закрывайте дело как отработанный пустой материал. И сдавайте в архив. Ингорил слишком заигрался в шпионов. Да! Вот еще что, – остановил дженерфютер собравшегося уходить лерзиттера. – Тех двоих задержанных полицейские оформили?

– Нет.

– Ну тогда в отчете их не указывай.

– Слушаюсь.



Параллельный мир. Южный фронт

– Юберштурм[9] Кауф, к ротному! – передавалась по окопам команда от одного бойца к другому.

Я только что улегся поудобнее после ночного рейда и решил вздремнуть. Но меня, как назло, позвали к командиру роты разведки. Я не спал трое суток, ползал по переднему краю в минных полях и составлял уточненную карту для саперов. Такую работу мог проделать только я, и командование батальона, прознав про это, вовсю этим пользовалось.

Недовольно сплюнув, я передал Жюлю свой рюкзак и, пригибаясь, чтобы не попасть под прицельный выстрел снайпера, поспешил к командиру.

Когда я вошел в блиндаж, ротный оторвался от планшета, в который всматривался и что-то чертил на его экране.

– Изя, завтра утром, перед рассветом наши пойдут в наступление. Вы вместе с братом придаетесь им в усиление. Ваша задача – обеспечить скрытность их работы. Снимите наблюдателей и выключите камеры слежения. – Он хмуро глянул на меня. – Все понял?

– Понял, – неохотно ответил я. – Вопрос разрешите?

– Не разрешаю, – отрезал ротный. – Знаю я тебя. Опять будешь жевать свою резину насчет того, что саперы только что из учебки, и тому подобное. – Он взглянул на экран планшета, что-то там подправил и буркнул: – А где взять опытных саперов, Изя? Скажи мне? Парни больше тридцати дней тут не живут, это вы с братом и этот ваш Адвокат странным образом задержались. Все, кто с вами прибыл тем рейсом, давно червей кормят. Ты вон до штурмфютера дорос.

– Юберштурма, – поправил я.

– Пришел приказ на тебя и брата. Вы теперь штурмфютеры, а Адвокат юберштурм. – Ротный в сердцах отбросил планшет. – Я понимаю, Изя, что должен благодарить тебя за то, что еще жив. После той мясорубки только мы и остались в живых. Но сегодня, прошу тебя, будь внимателен. Наш полк идет первым, ты проследи там, чтобы проходы были качественно очищены.

– Сделаю. Только брата и Адвоката вместе с остальными в атаку не посылайте, мы все же разведка, а не пехота.

– Иди! Я услышал. – Ротный вновь уткнулся в свой полевой планшет.

Вот я и на фронте. На планете, за которую идут непрерывные кровопролитные бои. Смешно и грустно, но названия планеты я не знал, она значилась как 15/64. Населена она была лургами, но те покинули районы боевых действий, и мне она казалась безжизненной. Вокруг простирались развалины больших городов. Земля была изрыта воронками, и повсюду многочисленные безымянные холмики могил. Планета мертвых.

Что я видел на этой планете? Край бруствера окопов, нейтральную полосу и бруствер окопов противника. Так сузился мир для меня.

С призывного пункта нас под конвоем двух солдат и одного полицейского отвезли на портальную станцию и отправили на космическую станцию ВКС империи. Там уже собралось более двух сотен «добровольцев» со всей планеты. Все они были в потертом, старом обмундировании и расположились в большом ангаре прямо на полу. Кто стоял, кто сидел, многие, подложив под голову мешки, пытались уснуть. Только мы четверо сияли новеньким обмундированием – я, молчаливый Жюль, который теперь был Жюль Кауф, Адвокат и тот невзрачный мужичок, что вместе с нами прибыл из полицейского участка.

Станция никоим образом не напоминала станции моего нового мира. Те походили на юлу, эта была как монументальная бронированная пирамида раза в три меньше, чем та же торговая станция Шлозвенга. Узкие коридоры со стенами из клепаной стали, покрашенными в унылый серый цвет, навевающий грусть и безысходность.

«Оставь надежду всяк сюда входящий», – подумал я, разглядывая все, что попадалось мне на глаза. Нигде не прослеживался ни пластик, ни керамика. Крепко, мрачно и надежно. Воздух теплый и спертый. Везде обслуживающий персонал, сколько я ни смотрел, только эльфары.

Адвокат каким-то образом признал во мне главного и выполнял все мои команды. Жюль отмалчивался.

Через пару часов нас погнали на погрузку в транспорт. В ангаре открылись большие ворота, и к ним был присоединен переходной рукав трапа. Мы, толкаясь, молча, так как большинство было в подавленном настроении, потянулись к трапу. На корабле нас встречали те же остроухие лерзиттеры. Они отсекали от толпы двадцать рекрутов и уводили. Нас тоже забрали и отвели дальше по длинному коридору транспорта с многочисленными дверями. Приказали войти в открытую дверь небольшой каюты, где вдоль стен в четыре ряда расположились полки, и лечь. Когда мы разместились, приказали надеть маски, висевшие на стене. Я надел маску и вдохнул. Голова закружилась.

– Анабиоз, – услышал я голос Шизы и уснул.

Проснулся я с больной головой от противного звука сирены. Она завывала, то утихая, то нарастая, своим воем пробирая до кончиков нервов. В динамике послышался шорох, потом прозвучала команда:

– Снять маски и приготовиться к выходу!

Мы столпились у дверей. Некоторые тут же блевали, и их отпихивали назад. Было душно и смрадно.

Нас вновь повели по коридору, полному дверей, и мы вливались в толпу новоприбывших, создавая толкучку и неразбериху, но лерзиттеры не обращали на это внимания, видимо привычные к такому зрелищу и равнодушные. Они шли рядом и с безразличным видом окриками подгоняли отставших.