Мой Блэк, моя Рэд

Часть меня хочет исповедаться во всех своих грехах. Я зажмуриваюсь и закрываю глаза. Я не могу рассказать ему все. Я просто...не могу, но я могу рассказать ему о пожаре.

—Когда я вернулась в свою квартиру после того, как ты меня высадил, в здании произошёл взрыв, уничтоживший наш дом. Позже нам сказали, что это была утечка газа.

Он нежно целует меня в затылок:

—Мне жаль.

—Мне тоже,—шепчу я. Несколько мгновений тишины заполняют пространство. Это правильно, лежать здесь в тишине с ним.

Когда загорается ярко-красный сигнальный огонёк в виде циферблата часов Себастьяна, лежащих на тумбочке, я сразу вспоминаю надпись на обороте. Я горжусь тем, что называю тебя сыном, Себастьян. Будь храбрым, верным и защищай семью превыше всего. Мне нравится, что его отец видел в нем эти качества, даже когда он был мятежным подростком.

—Одиннадцать, —тихо говорю я. —Скажи мне, почему ты каждый день ставишь будильник?

Себастьян выключает беззвучную сигнал и снова обнимает меня.

—Я же говорил, это напоминание.

—Оставаться прилежным, осознанным и готовым. Я знаю, но ты не сказал мне, почему.

Он вздыхает в мои волосы.

—В ту ночь, когда умерла моя мама, я вернулся домой поздно. Я выпивал и делал то, чего не должен был делать,—он делает паузу и резко выдыхает, как будто воспоминание все еще причиняет ему боль. —Одиннадцать — это когда злоумышленник вошел в наш дом. Если бы я был полностью трезв, все могло бы сложиться иначе. Возможно, я мог бы взять ситуацию под контроль и защитить ее.

—Так вот почему ты не пьешь? — Когда он не отвечает, я говорю:—Трезвый не может остановить пули, Себастьян. Твоя мама гордилась бы защитником, которым ты стал, добром, что ты сделал, и людьми, которых ты спас.

Он сжимает мою талию.

—Я всегда забочусь о безопасности тех, кто мне небезразличен.

И вдруг меня осеняет, где я слышала другой голос раньше. Это Тео разговаривал с Себастьяном за дверью моей ванной. Я должна была догадаться, что Себастьян присмотрит за мной. Он не позволил бы мне работать под прикрытием в клубе«Хитрый Лис», не установив защиты. Он всегда охранял и защищал меня.

—Ты отправил Тео ко мне, не так ли?

—Да.

Судя, как напряглось его тело, он ожидает, что я взорвусь. Я вздыхаю и кладу голову ему на руку.

—Спасибо за то, что ты мой друг. Лучший, на самом деле. Ты всегда был таким для меня.



Себастьян



Никто не удивляет меня так, как Талия. Когда она еще теснее прижимается ко мне, я продолжаю думать о том, как не реагировать на ее сексуальные изгибы и возбуждающий цветочный запах. Если я возбужусь сейчас, то потеряю все, что получил с ней. Каким-то образом я сохраняю концентрацию и нахожу,что сказать.

—Я думал, что Касс — твоя лучшая подруга.

—Да, но даже она не знает о моем прошлом то, что знаешь ты. Ты всегда был рядом со мной, когда были самые тяжелые времена. — Она крепко сжимает мои пальцы. — Всегда. Пообещай мне, что мы не потеряем это, ради нас. Что несмотря ни на что, ты не потеряешь веру в меня.

—Никогда.— Я убираю свою ладонь из её хватки и прижимаю к ее груди. Ее учащённое сердцебиение отдаёт в мою ладонь, в то время как мое сердце спокойно стучит напротив её спины. Почему ее сердце бьется так сильно? Как она могла подумать, что я когда-нибудь потеряю веру в нее? —Я обещаю.

Сложив наши руки вместе, я прижимаю ее ближе и мягко приказываю:

—Теперь засыпай, Рыженькая. Ты в безопасности.

Меня поражает, что она мгновенно засыпает у меня на руках.

Хороший друг. Для меня это чужая концепция. Как любовь. У меня никогда не было лучшего друга. Колдер ближе всех, но он член семьи. И Мина тоже. Я бы сделал что угодно для своей семьи, но я никогда не говорил никому из них, что люблю их. Потерять маму в такой ситуации было большим, с чем мой подростковый ум смог справиться, поэтому я отключил эту часть себя. Научиться контролировать свои эмоции помогло мне понять мир, который рухнул вокруг меня. Кажется, жизнь никогда не переставала крутиться у меня под ногами, но Талия была маяком среди хаоса.

Я защищаю ее, как родную, но на этом сходство заканчивается. Моя реакция на неё —дикая и страстная, мои доминирующие инстинкты поднялись на самый высокий уровень, подталкивая меня обладать и защищать каждый её дюйм. Я бы принял на себя целую обойму пуль предназначенных для Талии. Я даже не хочу думать, как бы я отреагировал, если бы с ней что-то случилось сегодня. Я был бы страшным ублюдком. «Лучшие друзья»— это одномерное...безопасное описание нас.

Молчание Талии, когда мы добирались до нового отеля, беспокоило меня. Она не говорила, когда мы вошли в ее номер. Я был рад, что забронировал нам смежные номера этим утром, так что, по крайней мере, мы могли пойти прямо в номер. Она даже не взглянула на комнату, просто поставила ноутбук и сумочку на стол, а затем сразу же зашла в ванную и закрыла дверь, заперев ее за собой.

Когда включился душ, я прислонился к стене рядом с ее дверью в ванную и провел пальцами по волосам. Я никогда в жизни не ненавидел быть таким чертовски правым. Выражение ее лица, когда она смотрела на меня, держа в руках этот разрушенный рисунок, разорвало меня в клочья. Я видел страх, беспокойство, печаль, гнев, ярость и неповиновение, мелькающие в ее великолепных глазах, но эмоции, которые я видел сегодня вечером, почти поставили меня на колени. Я никогда раньше не видел разочарования в Талии. В этот момент она почувствовала, что потеряла надежду. Одна из вещей, которые меня восхищают, это ее невозмутимый оптимизм.

Печальный звук ее рыданий, поднимающихся над бьющейся водой, заставил меня хотеть сломать чертову дверь, залезть туда с ней и прижать ее к себе, но я знал, что она хочет побыть одна. Так что я стоял и слушал, скрежеща зубами и становясь все более решительным, чем когда-либо, чтобы найти ублюдка, ответственного не только за угрозу ее жизни, но и за то, что он забрал этот свет из ее глаз.

Она бормочет что-то неразборчивое во сне, возвращая меня в настоящее. Пока мой взгляд скользит по ее профилю, моя эрекция твердеет. У меня все болит из-за нее. Она разрешит мне быть ее другом, но не любовником? Она утверждает, что я единственный человек, которому она доверяет, и в какой-то степени я в это верю. Но теперь, когда она не позволяет себе быть со мной, пока я не соблазню ее, я чувствую, что разрываюсь внутри. Мое чутье говорит мне, что она хочет меня так же. Что изменилось в женщине, которая так свободно отдалась мне в МартасВинъярд? Как мне убедить ее снова хотеть нас?

Снег снаружи отражается в комнате, давая мне полное представление о ее профиле. Зная, что она расстроится, если проснётся, я осторожно поворачиваю ее к себе, чтобы посмотреть на ее великолепное лицо. Неосознанно мои пальцы скользят по ее мягким волосам, и я нежно касаюсь большим пальцем ее скулы. Она такая мягкая и пахнет раем.


Касаться ее— приятная пытка. Я знаю, что испытываю удачу, но ничего не могу поделать. Я никогда не желал кого-то так сильно, как Талию. Я не могу перестать думать о ней, хочу прикасаться к ней. Я снова провожу большим пальцем по ее скуле, мои пальцы прижимаются к ее голове.Моя. Она вздыхает и прижимается к моей груди, шепчет мое имя, как будто она делала это сотни раз.

Неожиданный акт неосознанного доверия и мое имя, слетающее с ее губ,проходит через мою грудь, стреляя прямо в мой член.Она чувствует ко мне больше, чем говорит? Я знаю, что она заботится, потому что такова ее натура, но может ли ее непоколебимое доверие ко мне, как к ее защитнику-другу, также означать неограниченное принятие меня как ее любовника? Я не идеальный мужчина, и я могу быть сломлен во многих отношениях, но никто не возбуждает каждую часть меня, как она. Она заставляет меня забыть мои недостатки, и, черт возьми, она удовлетворяет меня на каждом сексуальном уровне. Как будто она создана только для меня. Неожиданное осознание посылает тепло, распространяющееся по моей груди, растапливая тяжесть и позволяя мне дышать глубже, чем я мог в течение длительного времени.

Я улыбаюсь в темноте и прижимаюсь поцелуем к ее лбу, бормоча:

—Больше не сработает. Больше не скрывай от меня свои чувства. Ты падаешь, маленькая.



Глава 15.



Талия



Когда утром я открываю глаза, Себастьян все еще обнимает меня, его рука плотно зажата между моими бёдрами. Мы так проспали всю ночь? Румянец разливается по моей коже, и я медленно освобождаюсь из его хватки, стараясь не разбудить. Схватив одежду, направляюсь в ванную. К тому времени, как я выхожу из ванной полностью одетой, я чувствую облегчение, что он уже в своей комнате, занимается делами по телефону.

Несмотря на то, что я голодна, не утруждаю себя обслуживанием номеров на завтрак. Вместо этого я достаю свой ноутбук и начинаю делать заметки идей для истории, которая пришла ко мне, пока я была в душе. Работа всегда помогает мне сосредоточиться, а в свете дняреальность прошлой ночи сильно разбивается вокруг меня. Кто-то хочет моей смерти. Работа отвлечёт меня от этого отрезвляющего факта.

Я настолько сосредоточена, что звук моего телефона заставляет меня подпрыгнуть. Я быстро отвечаю на звонок:

— Привет, Тётя Ванесса.

— Талия! Слава Богу, с тобой все в порядке. Я видела новости о пожаре в Regent. Я просто хотела узнать, что ты в порядке.

— Я в порядке. Вообще-то, я в другом отеле.

— Почему вы переехали? Они сказали, что это происшествие никак не повлияет на планыгостей отеля.

— Я просто подумала, что так будет лучше. Все в порядке.

— Хм, я следила за вашим туром. Было интересно узнать, что твой охранник, он же мистер Уайт, является потенциальным Блейком. Он совсем не был доволен тем, что сказал репортёр.

— Репортёрвёл себя как придурок.

— Я буду рада окончанию этого тура. Вся эта маркетинговая драма — это слишком, но слух о пожаре действительно заставил меня беспокоиться. Я все думаю об этих письмах. Я хочу, чтобы ты была в безопасности. Это все, что я когда-либо хотела для тебя.

Она действительно взвинчена.

— Я знаю, тётя Ванесса. Мы все еще идём обедать к Руди?

— Мы договорились пообедать? — взволнованно говорит она.Я хмурюсь.

— Хм, Да, разве ты не помнишь на вечеринке?

— О, действительно,— она смеётся над собой. — Записалаже. Я с нетерпением жду встречи с тобой.

Я вешаю трубку и смотрю на телефон, удивляясь, как моя тётя могла забыть, ведь это она настаивала на нашем свидании.

— Я бы хотел, чтобы ты подумала об отмене остальной части тура, — говорит Себастьян с порога между нашими комнатами.

Вместо костюма на нем чёрный кашемировый свитер с v-образным вырезом, светло-серая рубашка, темные джинсы и черные кожаные ботинки. Я попросила его одеться немного менее официально для последних двух сессий сегодня, так как планировала сделать то же самое. Даже в повседневной одежде он выглядит так, будто сошёл с обложки модного журнала. Он поразительно впечатляет и разрушает сердца, независимо от того, что носит. Я отрицательно качаю головой.

— Я отменю запланированный с прессой час вопросов и ответов, но сегодня эти последние две автограф-сессии состоятся. Я не хочу разочаровывать своих читателей.

Похоже, Себастьян хочет поспорить, но тут звонит телефон.

— Блэк,— он смотрит в мою сторону. — Да, я хочу, чтобы все сотрудники имели удостоверения личности. Я понимаю,что вы не можете выдавать личные данные. Фотографии подойдут. Если что-нибудь найду, я дам вам знать. Файл в порядке. — Пока он говорит, я посылаю ему сообщение с моим адресом электронной почты, а затем, прежде чем он выходит из моей комнаты, я машу ему.

Когда он останавливается, я показываю на себя и говорю:

— Пришли мне копию.

Он коротко кивает и возвращается в свою комнату, продолжая говорить.

Через несколько минут мой желудок начинает урчать, что мешает сконцентрироваться, но затем я получаю электронное письмо от Себастьяна с файлом. Я быстро открываю его и начинаюпросматривать, ища кого-нибудь знакомого или кого-нибудь, кто выделяется среди всех.

Себастьян закрывает крышку моего ноутбука.

— Время поесть.

— Эй!— я смотрю на телефон и вижу, что прошёл час. Я высвобождаю руки, хмурясь на него. — Я работаю.