Магия книгоходцев

— Слушай, а сюда-то мы сами вернулись?



— Вот этого я уже не помню, — смутилась Лолина. — Последнее, что у меня осталось в памяти, это твои слова про волшебную ночь, концентрацию магии и про то, что: «Гуляй рванина!». Что это означало, я не очень поняла.



Озадаченно кивнув, я сняла мятое платье, натянула халат и направилась в душ. Спустя некоторое время, когда привела себя в порядок и оделась, мы с соседкой взяли кувшины с лекарством и направились в мужской корпус. Заглянули к Карелу и Гастону, выдали страдающим парням по кружке живительной изумрудной влаги, потом зашли к Ривалису и Мальдину. Эти двое еще спали. Пришлось их растормошить и тоже выдать лечебный отвар. Отказываться они не стали, наоборот с жадностью присосались к кружкам. Один кувшин опустел, мы оставили его пока здесь и отправились дальше. Следующей на очереди была комната Юргиса и Эварта. И там мы неожиданно застали Тину. Она сидела на кровати Эварта, тот лежал головой у нее на коленях, и эльфийка тонкими пальчиками поглаживала его по волосам.



О как! Что я пропустила?



Я вопросительно глянула на соседку. Дерхана хитро улыбнулась, опустила ресницы, после чего подошла к Юргису, который с завистью смотрел на соседа по комнате, наклонилась и поцеловала рыжика в губы. У меня даже глаза стали квадратными. А пока я хлопала ресницами от изумления, Лола разлила лекарство по кружкам. Одну отдала Тине для Эварта, вторую выдала Юргису.



— Кира, держи. Здесь еще половина. Отнесешь Ивару? — протянула мне кувшин Лолина.



— Ага, — обалдело отозвалась я, подошла и забрала посудину.



— Кирюш, ты прелесть, — улыбнулся мне Юргис. — Какая же ты молодец, что сварила зелья от похмелья и на нашу долю тоже.



Эварт тоже поблагодарил, после чего все четверо в этой комнате потеряли ко мне интерес. Ну и дела! Вот что делает всего один хоровод вокруг елочки! Ладно, надо навестить последнего в нашей компании.



На мой стук никто не ответил, так что я тихонько приоткрыла дверь и заглянула. Ивар лежал на кровати поверх одеяла. Уже одетый в простые удобные вещи — брюки и рубашку, но явно страдающий, если судить по выражению лица и закрытым глазам. Рядом с его головой на подушке лежала еще одна подушка — меховая и очень пушистая.



На столе высилась гора грязной посуды и объедков, на полу стояла шеренга пустых винных бутылок. Огось! Ничего себе мы вчера погуляли! Впрочем, поразило меня не это. В центре комнаты продолжала сиять огоньками наша вчерашняя елочка. Усмехнувшись, я протянула руку и потрогала колючую ветку. Надо же, прямо как живая.



— Кира? — удивленно позвал тихим голосом парень.



— Лечиться будешь, Кощей Бессмертный? — улыбнулась я и потрясла кувшином, чтобы зелье булькнуло.



— Буду, Снегурочка, — хмыкнул боевик.



Я налила отвар в кружку и протянула его принявшему сидячее положение парню. Боевик стал пить, и тут меховая серая подушка завозилась, под моим изумленным взглядом развернулась и превратилась в крупную серую зверушку с белым пузиком и длинным полосатым хвостом.



— О боже! — воскликнула я, таращась в большие круглые желтые глаза. — Лемур-то у тебя откуда?!



Зверек зевнул, почесал мордочку крохотными черными пальчиками, после чего взял в лапки свой шикарный хвост и передвинулся под бочок к Ивару.



— Что значит — «откуда»? — не понял дерхан. — Это же твой подарок. Ты даже имя ему дала — Гаврюша.




— Чего? — обалдела я и, забыв про приличия, села рядом с хозяином комнаты на постель.



— Ты не помнишь? — заподозрил Ивар.



Я помотала головой, тогда боевик уточнил, что у меня в памяти осталось последним, и принялся рассказывать остальное. Оказывается, я решила сделать ему подарок. Мол, «Снегурочка я или кто?» Спорить никто не мог, да и не хотел. Так что я прямо на снегу нарисовала пентаграмму, расставила пятерых из компании по вершинам лучам и заставила зажечь по огненному шарику. Четверых остальных загнала во внутренние углы, они должны были помахивать зажженными веточками, которые я называла «бенгальскими огнями». Сама встала в сторонке, после чего начала декламировать какой-то дикий стишок-нескладушку собственного сочинения.



Ивар, посмеиваясь, процитировал:



— «Дед Мороз, Дед Мороз, у тебя подарков воз! Я прошу не для себя. Мне для Ивара нужна не какая-то мура! А прошу я для него…» Потом ты сбилась, и стала заплетающимся языком перебирать разные варианты, пытаясь подобрать рифму к слову «мура». Одним из них было «арматура». Ну а в какой-то миг в центре пентаграммы появилось это существо, — погладил пушистого зверька дерхан. — Ты еще успела вручить его мне, заявив, что это теперь мой фамильяр, звать его — Гаврюша, после чего отключилась. Даже не успела сказать, как же называется это создание.



— Мама дорогая! — схватилась я за голову. — Как я умудрилась вызвать фамильяра лемура?! Да еще не для себя, а для кого-то другого! Это же в принципе невозможно!



— Хороший вопрос! — рассмеялся Ивар и уточнил: — Значит, лемур?



— Угу. Кошачий лемур, он же лемур кольцехвостый.



Я смотрела на эту балдеющую парочку безумными глазами. Как?! Да я даже под пытками не смогу вспомнить, что мне пришло тогда в голову, когда требовала у Деда Мороза лемура для дерхана из другого мира.



Но это еще не все. Мы потом всей толпой отправились гулять на улицу. Так вот Гаврюша, подарок Дедушки Мороза, оказался морозоустойчивым. Не чета земным теплолюбивым глазастикам. Зверек с удовольствием копался в снегу и рыл ямки, его черно-белый хвост только и мелькал, то тут, то там. Только как-то уж больно подозрительно на него посмотрел проходивший мимо магистр Аррон. Ох, чую, завтра мне придется посетить обоих деканов и ректора. В какой-то момент вспомнила известный мультфильм и крикнула: «Гаврюша, к ноге!»[5]

И этот шустрик беспрекословно выполнил команду, только прижался он к ноге своего хозяина, Ивара. Выглядела эта парочка улетно: весь такой брутальный черноволосый красавец дерхан, и на плече у него — пушистый зверь с длинным полосатым хвостом и комичной умной мордочкой. Фамильяр, ё моё!



Кстати, подарок Кощея Бессмертного — цепочку с кулоном из большого красного камня, Ивар отказался забирать наотрез. Еще и оскорбился, когда я пыталась вернуть то, что он мне вручил по пьяни. Сказал, что это его подарок, именно для меня он и предназначался.



А еще я узнала, что Лола теперь встречается с Юргисом, а Тина — с Эвартом. Когда уж они успели спеться — загадка. Но все четверо были счастливы и постоянно целовались, когда думали, что на них никто не смотрит. Наивные! Ну а все остальные валяли дурака, кувыркались в снегу как дети и лепили новых снежных баб. Ривалис вошел в роль зайчика и уморил нас от смеха, шевеля ушами и прыгая вокруг дерева со сложенными перед собой ручками. Его ничуть не смущало внимание остальных школяров, которые хохотали и показывали пальцами на нашу беснующуюся компанию. В итоге адепты решили, что последний день каникул стоит отметить весело, а не строить из себя взрослых, все видавших и скучных персонажей. И на лужайке между корпусами завязалась битва снежками: девочки против мальчиков.





…Началось второе учебное полугодие. Некоторые предметы из расписания исчезли, и на их месте появились новые. Так мы более плотно занялись изучением иллюзий и фантомов, это стало отдельной дисциплиной. Добавились левитация, телекинез и практическая магия. Вместо азов стихий приступили непосредственно к управлению водой. Кроме того появился такой неожиданный предмет, как спиритизм. У жираф вместо этикета и традиций разных рас теперь стоял в расписании язык жестов, в том числе понимание языка вееров. Предполагалось, что мы, как изысканные леди, сможем достойно вести себя в любом обществе. Так что пришлось купить веер, дабы изучить эту хитрую премудрость.



А еще вместо «обращения с фолиантами» теперь имелся предмет «обращение с магическими гримуарами». В первом семестре нас учили, как следует вести себя с древними, порой рассыпающимися прямо в руках книгами, а также как не «провалиться» в них, учитывая наши способности книгоходцев. Сейчас же преподавали умение обращаться с зачарованными гримуарами. Вел занятия все тот же толстый мрачный гном по имени Ксенофондир Дорингор. Нам в руки магические гримуары, понятное дело, пока не давали, но издалека демонстрировали. Честно скажу: это не книги. Это — монстры!





— Адепты, представьте, что вы — перышки. Невесомые, легкие перышки, — вещала тощая и нескладная вампирша, которая преподавала нам левитацию.



На задних рядах гулко хохотнули двухметровые «перышки» с косой саженью в плечах. Магистр Оливия Рокар зыркнула на одно из них своими красными глазами, «перышко» быстро заткнулось.



— Адепт Калвин, — строго произнесла дама. — Я понимаю, что вы представили себя в курятнике. Так вот, если вы будете относиться к моему предмету подобным образом, то так и останетесь лежать на полу в кучке гуано, в то время как более старательные ученики станут левитировать над вами.



Аудитория нервно хохотнула. А я задумалась, почему гуано-то? На родине вампирши в курятниках держат морских птиц и летучих мышей?