Лев Яшин. Вратарь моей мечты
Часть 37 из 49 Информация о книге
К полудню баночка с накопанными в палисаднике червями опустела. Лев Иванович заглянул в небольшое ведерко – улов был невелик: пяток окуньков и три карасика. Но он всегда ценил рыбалку не из-за возможности наловить много рыбы. Ему нравилась первозданная тишина, свежий воздух и единение с природой. А еще подкупала возможность неторопливо подумать, вспомнить свою жизнь, проанализировать поступки, помечтать. Еще разок полюбовавшись поднимавшимся над лесистыми холмами солнцем, он смотал лесу и начал собираться в обратный путь… Подхватив удилище, авоську и ведерко, Лев Иванович осмотрел свое местечко: не забыл ли чего? И вдруг снова почувствовал, что поблизости кто-то есть. Оглянулся. И верно – шагах в пятнадцати опять стоят деревенские пацаны. Только на сей раз пятеро. Вздохнув, Яшин зашагал по тропинке к проселку, проложенному вдоль бесконечных полей до самой деревни… * * * Ватага не отставала. Так и шли: впереди Лев Иванович с удилищем на плече и ведерком в руке, а позади на почтительном расстоянии – пацаны. Причем постепенно их количество каким-то непостижимым образом увеличивалось. Когда до деревеньки оставалось пересечь последнее поле, Яшин остановился перекурить. И тут один из пацанов крикнул: – Дядь, а дядь! – Чего? – пыхнул он дымком. – А ты правда Яшин? – Ну, Яшин. А что? Другой – белобрысый и весь в веснушках – мастерски сплюнул через дырку в зубах. – А чем докажешь?.. Спустя несколько минут на поле соорудили двое ворот из подручного материала: ведерка, палок, полусгнившего пенька. Пацаны гурьбой носились за мячом – точь-в-точь как в яшинском детстве. А сам Лев Иванович стоял на воротах и руководил игроками. – Кому сказал: не сбиваться в кучу! Распределитесь по полю и играйте в пас! Голос его разносился над полем и тонул в детских криках. Но он в запале продолжал подсказывать: – Нападающие – используйте фланги! Защита! Куда опять всей толпой на одного побежали?! Один атакует, второй страхует!.. Двигавшаяся ватага мальчишек внезапно повернула в его сторону. Толкаясь и не слушая его советов, она набежала на ворота, подмяв под себя и штанги, и вратаря. Пока мяч, пинаемый полудюжиной ног, закатывался в импровизированные ворота, Яшин лежал на траве и заливался счастливым хохотом. Впервые за последние дни он позабыл о пропущенных в Чили голах, о холодном приеме на родине, о травле болельщиков и об их ужасных выходках. Солнце уж перевалило зенит, а Яшин со стайкой простых деревенских пацанов все гонял и гонял мяч по полю… Глава одиннадцатая СССР, Москва 1962 год Пожив некоторое время среди великолепной природы и простых незлобивых людей, Лев Иванович успокоился, привел нервы в порядок. И чем дальше отодвигало его время от футбола, тем чаще он тосковал по мячу, по команде, по футбольному полю и пахнущей городской пылью траве. Еще раз взвесив все «за» и «против», Яшин собрал вещички, простился с гостеприимными хозяевами, у которых проживал в деревне, сел в машину и отправился в Москву. – Как ты? – обняв супруга и с надеждой взглянув в его глаза, спросила Валентина. – Ты знаешь, я снова хочу играть в футбол, – ответил он. – Я была уверена: пожив вдали от столицы, ты успокоишься, придешь в себя, и все наладится. – Как наши девчонки? – Нормально, – улыбнулась Валя. – Каждый день спрашивают, когда папа вернется. – Ну вот я и вернулся… Повесив в шкаф пиджак, Яшин кивнул на стопку газет «Советский спорт». – Что пишут? – Ничего особенного. Негативная волна улеглась, в основном обсуждают чемпионат страны… В этот же день, повидавшись с дочками, Лев Иванович поехал к старшему тренеру «Динамо» Пономареву и заявил едва ли не с порога: – Хочу играть! Александр Семенович был не только выдающимся форвардом, талантливым тренером, но и отличным психологом. Внимательно посмотрев в горящие глаза голкипера, он спокойно сказал: – Что ж, Лев, раз есть желание – приступай к тренировкам. – Хотелось бы прямо с завтрашнего дня. – Вот утром и подъезжай. Отъезд автобусов на базу как всегда в десять часов пятнадцать минут… Домой Яшин ехал счастливый. Он столько раз представлял этот сложный разговор с руководством, столько обдумывал вариантов. А получилось все просто и по-человечески. – Да… наш Семеныч – душа-человек. Устал играть – не проблема, поезжай отдохни. Хочешь снова в строй – восстанавливай форму и вперед, – улыбался и бормотал Лев Иванович, управляя автомобилем. – Как же мне повезло в жизни с тренерами!.. * * * Над восточной окраиной Москвы медленно поднималось солнце, освещая трепетавшие на ветру разноцветные флаги у главного входа стадиона «Динамо». Утро очередного дня начиналось по заведенному распорядку. У ворот стояло два автобуса: современный и сверкавший новенькой краской – для основного состава клуба, и старенький с потертыми боками и выцветшей краской на крыше – для дублирующего. Игорь Численко с большой спортивной сумкой на плече остановился у раскрытой дверцы нового автобуса. – Лев Иванович, давай со мной! – крикнул он курившему неподалеку Яшину. – Я тебе место занял! Это была одна из первых тренировок вернувшегося в Москву Льва Ивановича. Улыбнувшись, он выкинул в урну окурок. – Да не… Мне не сюда. Мне – теперь вот куда, – указал он на тарантас дубля. И, подхватив свой чемоданчик, направился к его дверце. Численко удивленно посмотрел на Витю Царева: – Неужели его перевели в дубль? – Ну, а как ты хотел? Он же и вес лишний набрал, да и мышцы подразмякли. – Говорят, будто в деревне у друга детства жил. – Точно. Где-то в Подмосковье. Ну ничего… Поиграет немного, восстановится и вернется в «основу». – Староват он для дубля. Тебе не кажется? Там же одна молодежь бегает… – А Льву все равно – лишь бы играть, – пожал плечами Царев. Составы клуба расселись по автобусам. Дважды фыркнув и выпустив клуб сизого дыма, видавший виды транспорт тронулся и, неуклюже раскачиваясь, поехал в сторону московской окраины… После войны столица быстро отстраивалась и расширялась – путь до тренировочного стадиона предстоял неблизкий. Сидя у окна, Яшин любовался новыми проспектами, кварталами, жилыми комплексами и размышлял о чем-то своем. Молодые футболисты переговаривались меж собой на отвлеченные темы, но при этом часто кивали на ветерана и незаметно посмеивались. Эти улыбочки подмечал в зеркало заднего вида пожилой водитель Мироныч; при этом он вздыхал и неодобрительно покачивал головой… Выходить из дому, чтобы поспеть к отъезду автобуса, приходилось рано, и Лев Иванович частенько не высыпался. Потому вскоре, разомлев от согревавших лучей утреннего солнца, задремал… Разбудил его громкий голос одного из молодых футболистов – высокого и симпатичного Василия: