Лестница Миров

Мы спокойно сели в лифт (он двигался постоянно по принципу движущейся дорожки) и отправились в центральный зал. Другого выхода из космопорта не было. Хотя я и предложил Алиеле просто телепортнуться наружу и полететь куда надо, она решила все же понаблюдать за обстановкой с моей помощью. Ну и ладно, мне все интересно – и материал строения, и механизмы, и люди. Кстати, симпатичные они, веганцы, все же. Одежда в основном открытая – тепло. Легкие платьица, но чаще шортики, как на женщинах, так и на мужчинах, на торсах – полосы из прилегающего материала, расположенные по вкусу. Алиела одета была примерно так же.

Но самое главное, о чем я не сказал, – очень мощный общий ментальный фон. Даже на корабле уже чувствовалось его повышенное давление, пусть и слегка, а здесь, на планете, оно зашкаливало за привычные рамки. Как я понял, сами веганцы не особо страдали от этого – с рождения купаются в этом море, скорее должны чувствовать дискомфорт, оказавшись вовне. Для меня тоже особых проблем не было. Думаю, как и для обычного землянина, но только у него – по причине невосприимчивости подобных полей. Хотя я бы не сказал, что мы совсем уж толстокожие, но все же. Возможно, это даже достоинство в каком-то смысле. А я буквально плавал во всех этих ментальных «запахах» и образах. Потом, возможно, отгорожусь совсем от этого, но сейчас с любопытством наблюдал.

Вон в ту же сторону едут парочки и просто одинокие личности. Вон девушка мечтает о чем-то мне непонятном – цветовые краски никак не складываются в четкую картинку. Видать, эти мечтания – фоновые, они обычно не имеют четкой формы. А вон мужчина крутит в голове схему какого-то устройства. Кто-то ни о чем не думает, а плывет на своей волне, поддерживаемой внутренней музыкой, кто-то интенсивно с кем-то общается, видать, по местной связи. О! Мужчина, одетый так же легко, как и остальные, но в однотонной одежде и с поясом, увешанным какими-то прибамбасами, едет навстречу. Выискивает. Подключился к нему – нас ищет. Вернее, Алиелу – это определенно, и смутный образ ее спутника, то бишь меня. Намерения нечеткие, но и особо мирными не ощущаются. Ладно, пусть дальше ищет.

Труба, по которой мы двигались, была прозрачной и не мешала смотреть по сторонам и на природу. На деревьях много цветов – чего-то вроде вьюнков, опутывающих огромные стволы. Я только сейчас понял, что лес действительно огромный, деревья – типа старых секвой из старой Америки. В общем, много разных цветов, как на деревьях, так и внизу. Как я понял, все это поддерживается в таком гротескно-дремучем виде намеренно. Хотя попадались и напоказ окультуренные места.

Чем ближе мы приближались к центральному куполу, тем сильнее чувствовалось ментальное давление. Видимо, там народа было побольше. Ох как густо намешано! Как запахи в кухне какого-то ресторана – смешиваются вместе, и непонятно, что там готовится. Целый букет мыслей, чувств, намерений. Какая энергетика! Мм… Интересно, есть такое ощущение, что я стал все это впитывать, подзаряжаясь, – настолько поднялся тонус организма и ауры… Хм… Точно – аура уплотнилась и стала потихоньку впитывать психическую энергию, преобразовывая ее в нейтральный формат в объеме всей ауры, как впитывает воду сухой песчаник. Интересный эффект. На Земле тоже было похожее, но не так выраженно и не всегда.

Люди, люди, люди… Сотни, если не тысячи. С километр в диаметре этот небольшой зальчик! Мы стояли на балконе, глядя на мельтешение внизу. Ха! А вон явно какие-то роботы. Хотя у землян вроде ничуть не хуже, а на первый взгляд, может, и получше. Обратил внимание на астрал – что-то там меня привлекло непонятное. Какое-то странное и почти незаметное напряжение. И ощущение виртуальной воронки, раскручивающейся прямо здесь, над космодромом. На всякий случай проверил, как формируется телепорт отсюда, и успокоился – все нормально.

Алиела, поначалу напитывавшаяся весельем и ностальгией, вдруг стала смурнеть. Прижалась ко мне. Потом вдруг выдохнула:

– Хостисы! Я помню это чувство… – Она будто стала принюхиваться, поводя носом.

– Что они тут делают? – спросил я.

Алиела вдруг показала на появившиеся в воздухе предупреждающие надписи:

– Посольство. Видимо, замена персонала… Идиоты! Зачем через центральный зал их вести?

Включив видение тонких энергий, заметил, как в ментальном диапазоне пошла волна откуда-то с дальнего левого прохода, метрах в ста от нас. Веганцы, попадая в эту волну, резонансно распространяемую по сторонам, начинали паниковать, расходиться, кто-то (с менее сильными нервами) – бежать.

Присмотревшись к происходящему и к флюктуациям астрала, хмыкнул:

– Кажется, у вас тут кто-то шибко умный.

Алиела, несмотря на крепко сжатые на поручне руки, нашла в себе силы вернуть себе спокойный вид, по крайней мере внешне, и вопросительно посмотрела на меня.

– Ну, нас потеряли, а тут хостисы. Решили подправить их маршрут, а в получившейся мутной водичке локального хаоса вычислить тебя. Хе-хе… Умно!

Я присмотрелся к Алиеле и подправил ее ментальный блокиратор. Все, что хотел узнать насчет резонанса аур, особенно в ментальном слое, я увидел. А Алиела облегченно выдохнула и улыбнулась:

– Ох как хорошо-о-о! – Она смотрела на меня засверкавшими глазами.

Упс! Кажется, у такого средства неожиданного избавления от ментальной напасти есть нечто вроде отката. И самое главное – волной прошедшего по эмоциональной сфере девушки…

– Нас точно никто не видит? – Веганка плотно прижалась ко мне и тяжело задышала, слегка охрипнув.

Я мысленно вздохнул, но тут же плюнул и на обстановку вокруг, и на всех остальных, попав под волну возбуждения подруги. Ни о чем другом уже не мог думать, разве что последним движением трезвой мысли поднял нас немного в воздух – не на полу же этим заниматься! И практически отключился.



Сменный персонал посольства хостисов

Второй заместитель первого помощника посла со своими подчиненными мысленно ругал судьбу, но больше – веганцев. Уже на орбите планеты он почувствовал себя не очень хорошо, но химия на некоторое время помогла, и до космопорта по выделенному коридору они спустились довольно быстро и без проблем. Там все уже давно отработано – транспорт из посольства, а вскоре – закрытая территория самого посольства, где за счет отдаленного от города расположения давление на ментальную сферу не такое сильное. И специальные деревья рассеивают фон, и некоторые технические средства помогают, пусть и не идеальные, но в заданных условиях вполне рабочие. Еще химия помогает, но из-за отрицательного влияния на организм используется в крайних случаях. Да и потерпеть недолго – всего с полгода. Послу хуже всего – его смена длится целый год. Год дискомфорта в почти постоянном добровольном уединении в посольском поместье. Утешало одно: веганцам на планете хостисов ничуть не легче.

И тут по непонятным причинам сломался очень надежный транспорт посольства. Ладно бы веганский – так свой же! Уж в надежности техники хостисов веганцы могли убедиться во время стычек в космосе. Потом какая-то непонятная суета в космопорте, и их направили не туда. А именно в точку наибольшего столпотворения веганцев! И ладно бы списать на провокацию, да ведь самим веганцам это невыгодно! Ну вот ни капельки! Вся ответственность за хостисов, пока они не добрались до посольства, лежит на хозяевах, а значит, это действительно является случайностью. Но вот последствия…

Уже почти теряя сознание от мощного ментального давления сотен и тысяч веганцев, как и его товарищи, впадающие в безумие, сжимая зубы до скрежета, хостис успел подать команду на посольские коммуникаторы сопровождающих, и те вкололи им быстродействующее снотворное. Потом проконтролировал, убедившись, что оно начало действовать, но о себе позаботиться уже не успел. Мысль убежала. Сознание рассеялось, взгляд заметался по сторонам, ни на чем не акцентируясь, а кулаки стали сжиматься, пытаясь нащупать боевой плазменный резак, к которому руки привыкли в далекой юности во время службы в армии.

Потеряв критическое восприятие реальности, он уже не удивлялся тому, что вокруг стал твориться натуральный хаос: веганцев, как и хостисов, крутило на полу, кидало, подбрасывало в воздух. Летали какие-то вещи, непонятный мусор. Информационные панели сошли с ума, генерируя в воздухе странные картины, а потом стали лопаться прозрачные прочнейшие плиты, из которых состояли стены и потолок здания. Ему казалось, что он снова в бою, размахивает своим резаком, на него нападают веганцы, которых он рубит, рубит и рубит, но они почему-то не хотят умирать!

Как деформировалось ментальное поле всех, попавших под эту стихию, он уже не видел. Не видел и того, как люди смеялись, плакали, не контролировали себя, бросаясь на стены или, наоборот, обнимаясь. Многие – не обращая внимания на сломанные руки или ноги.

Когда второй заместитель первого помощника посла пришел в себя, он с удивлением понял, что сидит у стены, облокотившись на нее ушибленной спиной. Во рту першило от закушенной рыжей бороды – в моменты стресса он сам не замечал, как начинал ее жевать. Рядом лежали, сидели, ковыляли веганцы, а около него баюкал сломанную руку мощный мужчина с пометками охранной структуры космопорта. Заметив, что хостис пришел в себя, он с полустоном в голосе спросил:

– Где ты так научился драться?

– В армии, – хрипло буркнул хостис, пытаясь прийти в себя и ощупывая грудь.

– Надеюсь, у тебя ребра сломаны, – увидев, чем занимается хостис, кривясь, хмыкнул веганец. – Это я тебя припечатал. Горазд ты махать кулаками, а вот ногами совсем не умеешь.

– Было бы чем гордиться… – Хостис с кряхтением перевернулся и оперся на колени и дрожащие руки – тело почти не слушалось, и просто так встать, как это делают здоровые люди, он не мог.

Тут по залу, среди стонов, разговоров, шепота и даже где-то плача, прошла волна тишины. Сначала стало чуть тише, потом прошла вторая волна, и стало почти совсем тихо, даже плач прекратился. Хостис не понял, как оказался на ногах, – тело само повернулось в ту сторону. В какую «ту?» Да в ту, откуда пришла эта волна и… ОНИ! ОНА и ОН!

Они медленно шли через зал, с любопытством осматриваясь. На ее лице видно было сочувствие и почему-то проскальзывала тень вины. Мужчина же ухмылялся, но совсем не обидно. Она была весьма женственна, и от нее пахло женщиной, мамой, повелительницей. От него шло спокойствие и веселая бесшабашность. Но она выгодно оттеняла ее, а вместе все это формировало ощущение целостности и спокойствия.

Когда они проходили мимо, на хостиса будто опустилась новая волна… Он не мог точно сказать какая. Это было странно, но подобное чувство он испытывал, когда приезжал к своей бабушке, – теплое, ласковое чувство беспричинной любви. Без причины – потому что родня. Как можно не любить своих близких? И одновременно любовь к своему строгому, но справедливому отцу, который даже если и поругает, но переживать будет как бы не больше тебя, а про себя – гордиться своим чадом. И, не обращая внимания на боль в груди, не зная, почему он это делает, хостис низко поклонился, как у них кланяются своим повелителям.

Мужчина, проходя мимо, подмигнул ему и слегка коснулся рукой. При этом в груди у хостиса что-то щелкнуло, и дышать стало совсем-совсем легко, боль в спине прошла, а в измученное тело вернулась необыкновенная бодрость. Выпрямившись и отведя взгляд от удаляющейся парочки, он оглянулся и почему-то совсем не удивился сотням и сотням веганцев, стоящим или лежащим, но, невзирая ни на что, старающимся встать, в той или иной мере выражающим свое почтение уже пропавшей из виду парочке. Кто-то стоял в поклоне, кто-то стоял совсем ровно, но ментальный фон говорил однозначно об их чувствах… Ментальный фон?!

Второй заместитель первого помощника посла с удивленным вскриком повернулся к своему недавнему собеседнику. Тот будто отмер от невнятного звука, исторгнутого мятущейся душой хостиса, и повернулся к нему:


– Ты ничего не чувствуешь по отношению ко мне?

Веганец дернул плечом. Видно было, что его мысли витали совсем в других далях.

– Кто это был? – не дождавшись ответа, задал другой вопрос хостис.

Он почему-то боялся, что если сейчас не спросит, то в другой обстановке никто и никогда не ответит ему на этот вопрос. Веганец задумался и почесал свою руку, ту самую, которую совсем недавно баюкал, а сейчас будто не замечал боли. А может, ее и не было уже?

– Не знаю, но, кажется, догадываюсь. Только это все сказки! – Веганец мотнул головой и помолчал. Потом медленно пошел куда-то, поглощенный будоражащей его мыслью, затянувшей его в глубину сознания, бормоча себе под нос: – Да, конечно, сказки! Определенно! Столько – тысячи лет – не живут… Да ну?! И придет же такая мысль в голову?! Глупости какие! Надо же! Императрица Асия с единственным супругом Архонтусом по прозвищу Победитель Народов!



Ник

– Это мы неплохо так покуролесили! – Я оглядел разгром в огромном зале и задумчиво почесал себе пузо.

На спине медленно затягивались царапины – что-то моя подруга совсем теряет голову во время этого самого. Может, ей коготочки спилить? Хе-хе, напильничком.

Алиела по-быстрому наводила марафет, то есть выбирала очередную одежду, на мой взгляд, мало отличающуюся от предыдущей, куда-то запропастившейся. Надо пробить эту тему – может, там все-таки есть различия, в которых я не шарю? Ну и еще приводила свою встрепанность к средневзвешенному состоянию.

Забавно, но, кажется, пока мы туда-сюда, невидимость-то и спала с нас! Люди вели себя странно – расступались перед нами, пока мы расслабленно спускались и шли на выход, как-то магичить было немножко в лом. Внутри преобладало спокойное настроение. Наконец я сподобился посмотреть ауральным зрением и проанализировать ментальное поле. И результат мне не мог не понравиться. Все было спокойно и чинно-благородно. Даже рыжий хостис мне поклонился, за что я поправил ему здоровье. На душе, как я сказал, лежала печать благодати, хотелось всем делать добро. Вот и на рыжем попробовал – на пике доброжелательности сформировал убойную смесь мыслеформы, конструкта и плетения и засадил ему. И кости все сломанные ему на место вернуло, и остальное поправило, ориентируясь на информацию, прописанную в информструктуре. А ментальные изменения окружающих людей я заснял, сформировал нужные пакеты и отправил в отдельный поток, чтобы он там разбирался вместе с биокомпом.

Когда мы вышли из здания, Алиела обернулась и оглядела его.

– Ник! Нехорошо как-то получилось… – Она покачала головой. В ментальном плане у нее проскальзывало чувство легкой вины.

Ну а что? Здание немножко помяло, где-то валялись вырванные плиты, осколки, балки. Как никого не зашибло – не знаю. Могу только предположить, что это я сам как-то подсознательно все же контролировал обстановку, по крайней мере, в части безопасности, как нашей, так и окружающих.

– Подумаешь! Восстановят.

Алиела укоризненно посмотрела на меня:

– Ну поправь, а? А то мне неудобно совсем. Люди так хорошо к нам отнеслись, а мы…

– Это потому, что мы такие, а не потому, что они хорошие. Потому и отнеслись, – буркнул я и наигранно вздохнул.

А потом из моей руки, как из пулемета, в сторону здания полетели сотни и тысячи конструктов, беременных плетениями. Еще одно плетение легло на здание сверху и проросло внутрь по всему объему. Конструкты метались по зданию, находили осколки, обломки и приклеивались к ним. Плетение растекалось по объекту и формировало его объемную характеристику. Информация отсылалась на большое плетение, которое было главным тут и тоже формировало картинку здания и разрушений. Ну и, соответственно, виртуально собирало осколки по переданным параметрам в целое. Минуты три – и практически все виртуально собралось. Теперь осталось все это реализовать в реальности. Это было чуть посложнее, но совсем не бином Ньютона, хотя что в нем сложного…

Используя встроенные плетения гравитационного движения, все найденное начало подниматься, крутиться, собираться, притираться. Соединение между объектами, конечно, пришлось делать магическое по принципу укрепления материала, которое тоже пришлось делать и на целых частях, чтобы не порушилось. Можно было бы в некоторых местах диффузию материала включить, но было лень – и так сойдет. Не дожидаясь окончания сборки, я подхватил Алиелу, накинул на нас невидимость и, оставив на нашем месте медленно тающие, исчезающие иллюзии, так сказать, для внесения смуты и раздрая в восприятие реальности тех, кто на нас смотрел, поднялся в воздух на высоту около километра.

Алиела от неожиданности, как какая-то девчонка, взвизгнула, ловко извернулась и как-то так оказалась у меня за спиной. Обняв ногами и руками, она прокричала мне в ухо:

– Вперед, мой верный боевой шуша! – вытянула руку, указывая направление, и тут же рассмеялась.

Я тоже захохотал и рванул туда, одновременно пережидая, пока в ухе перестанет звенеть от крика и смеха Алиелы.

Внизу проносились виды инопланетной природы, перемежаемой строительными конструкциями. Веганцы любили природу и старались ей не вредить. Попадались огромные деревья, горы, скалы с мощными водопадами. В принципе можно было бы даже решить, что мы находимся где-то в недоступных для посещения местах Земли, но несколько голубоватый оттенок растений не давал сделать такую ошибку. Еще про Землю иногда напоминала архитектура веганцев. Часто это было нечто очень футуристическое: высокие шпили, растущие прямо в центре огромного лесопарка, а иногда приземистые, по сравнению с этими шпилями, но все равно высокие здания в стиле земной античности. Могу даже предположить, что когда-то веганцы могли повлиять на земную архитектуру, хотя Алиела с сомнением относится к этой мысли. А что колонны и материал типа мрамора – так мало ли какие совпадения бывают, у местных-то тоже две руки, две ноги да одна голова. Хотя ведь взялся же на Земле официально неизвестный веганец? А сколько еще таких было? Интересно, кстати, что решат насчет него веганские власти. Его тело осталось на корабле, капитан обещал передать его куда надо. Не должен обмануть – он мне показался вполне нормальным веганцем.

– Ты связалась с родителями? – спросил я, когда мы, обнявшись, сидели на вершине, недоступной иными методами, кроме как полет, скалы, окруженной вековыми деревьями, и смотрели на мощный водопад.

Вокруг летали птицы, большие и не очень. Многие из них были достаточно зубастыми, явно ведя свой род от ящероподобных предков. Хотя и наши птицы имеют схожие корни, но тут, на Версалии, такое ощущение, что природа решила остановиться именно на этих видах, в таком промежуточном эволюционном состоянии. Любая птичка размером с нашего гуся могла бы спокойно загрызть человека, но веганцы не парились – на каком-то из своих этапов развития они выработали ментальные техники, отпугивающие почти любые виды живности.

– Ага, – довольно щурясь, ответила Алиела. – Мама – тут, а отец – в дальней экспедиции. Жаль, что его нет… Она ждет нас в нашем доме.

– Ты не боялась связываться с ней? Связь могли перехватить недоброжелатели, которых, как оказывается, у вашей семейки довольно много.

– Не-а, – легкомысленно отмахнулась девчонка, – я через информационное поле планеты. У меня там старые, протоптанные, никому не известные дорожки есть. Да в общем-то так делают почти все мало-мальски способные информационщики и ментооператоры. Собственно, и с картой, и с направлением я через инфополе определилась.

Я покачал головой:

– У нас говорят, что на каждого профессионала можно найти еще большего профессионала.

Но Алиела оставалась спокойной. Я решил положиться на ее мнение – все-таки она дома.

– Почему мы двигаемся таким зигзагом? – довольно щурясь от ощущения влаги на лице, поднимающейся от водопада, спросил я.

– Хочу показать тебе мои любимые места, а то не знаю, когда смогу еще, – закрутят дела… Тебе не нравится?

– Очень нравится, – улыбнулся я.

Алиела благодарно потерлась щекой о мое плечо.

Потом мы посетили еще с десяток мест, весьма и весьма неплохих. Где-то мы были одни, даже если эти места были туристическими, просто за счет того, что мы туда прибывали сами по себе, минуя официальные дороги и время посещения. Где-то нам попадались веганцы, отдыхающие на природе. И наконец я понял, почему Алиела не стремилась к мамочке под крыло, – она ее банально боялась! Хе-хе… И как можно дольше оттягивала момент встречи. Похоже, мама у нее – суровая дамочка! Мне даже интересно стало посмотреть на нее.