Князь тьмы и я
Часть 9 из 49 Информация о книге
– Да! – мгновенно оживилась я. – Между прочим, его нужно поливать, он без меня погибнет! Навьен вдруг заржал, ну не то чтобы как лошадь, но примерно так же, и произнес: – Княгиня, спите спокойно – ваш кактус уже сгрызли. Насколько я помню, леди Малисент и горшок понадкусывать успела. – Она нервничала! – мгновенно вступилась я за вампиршу. – В любом случае, смиритесь, кактуса у вас уже нет, вас больше никто не ждет, – подытожил вампир. А мне вдруг стало жалко кактуса. Мы с ним пять лет были вместе. Он себе перманентно рос, я перманентно забывала его поливать, а когда вспоминала, поливала обычно остывшим чаем. Но мы провели вместе лучшие годы моей жизни! – Можем устроить похороны, – неожиданно предложил Навьен. – Кого? Кактуса? – не поняла я. – Горшка. Боюсь, вы едва ли захотите увидеть то, что осталось от кактуса. Но, если это для вас так важно, дом Даркана потребует от леди Малисент… хм… останки. Скотина кровососущая! Я захлопнула дверь, после в бешенстве еще и ударила по ней. Постояла, открыла, снова задала вопрос в темноту: – Меня долго здесь держать будут? – До утра можете спать, князь сегодня ночью едва ли станет вас беспокоить, – в тоне Навьена послышалась очередная насмешка. – Да? И почему это? – мгновенно спросила я. – Ммм… – повисла некоторая пауза, но затем вампир пояснил: – У князя некоторые проблемы с управлением гневом. Учитывая обстоятельства вашего брака, он счел за лучшее, провести эту ночь в медитации. Потому как, видите ли, княгиня, есть вероятность, что он останется вдовцом раньше, чем планировалось, а дому Даркан это не выгодно. И у меня кровь в жилах начала стыть от ужаса. – Чччто? – переспросила дрогнувшим голосом. – Что конкретно «что»? – издевательски переспросил Навьен. Да, действительно, вопрос по существу. Я постояла, пытаясь осознать все вот это, и припоминая обстоятельства при которых на меня водрузили бриллиантовое орудие слома шеи, после чего до меня начало медленно, но верно, доходить, что на Ивгене Женьер эта кровососущая мразь не женился… И на Малисент не женился тоже… Меня пошатнуло… Потому что внезапно я очень отчетливо осознала – он женился на мне! ОН ЖЕНИЛСЯ НА МНЕ! – Я… – горло сжало спазмом, слова прорывались с трудом, – я… я же не дала свое согласие, я… – Вы низшая, вашего согласия не требовалось, – равнодушно уведомил Навьен. В следующий миг я бросилась бежать. Прямо в кромешную мглу, сломя голову, и наплевав на возможность случайно самоубиться на такой скорости, потому как бегать в темноте не самое безопасное занятие на свете. Увы, мне не то, что убежать, мне даже три шага сделать не дали. Тысячелетние вампиры способны обогнать пулю, что говорить обо мне. Навьен просто ухватил за шиворот, развернул, вернул в комнату и захлопнул дверь за мной. Я осталась стоять, все больше приходя в ужас. – Я же назвал вас княгиней несколько раз, – произнес вдруг вампир за дверью. – Неужели это не намекнуло вам на ваше новое положение? – Ннет, – прошептала потрясенная я, – назвали и назвали, вы же вампиры, на всю голову ненормальные, мало ли как вы там могли меня называть… За дверью стало тихо. Потом Навьен сказал: – Княгиня, лучше не выходите, боюсь, желание сломать вашу шею становится уже практически невыносимым. Помолчал и добавил: – Но, увы, убийство жены прерогатива князя, так что, мне придется просто постоять в сторонке. Жаль, да. Но держите ваше сочувствие при себе, я в нем не нуждаюсь. – А я и не собиралась вам сочувствовать! – сорвалась на крик. И тут раздалась трель телефонного звонка. Навьен ответил на вызов, потом отключил телефон. Помолчал немного и сообщил: – Сочувствую. Ваш отец только что предпринял попытку самоубиться. Сокамерники в шоке, говорят, сам кинулся на нож. Все двадцать раз. Видимо очень настойчивый у вас… папа. Теперь некоторое время молчала я. Жалости не было. Было опустошение. Ну и еще кое-что: – Что ж, одной мразью на свете станет меньше. Надеюсь, вы следующий. Вампир решил, что последнее слово должно быть за ним, и произнес: – Княгиня, когда князь до вас доберется, я запишу ваши крики на телефон. Поставлю в качестве любимого рингтона. На все входящие. Так что вы будете слышать собственные вопли по сто раз на день, ведь вашим охранником князь назначил меня. Так что… мы будем вместе. Почти постоянно. Мне понравится. Сука! Я не стала ни отвечать, ни реагировать – не хотела радовать эту мразь. Не хотела радовать ничем. Прошла, легла на кровать и долгие несколько часов молча смотрела в потолок. «Вы знаете, кто это? Знаете кто?.. Это тот, кто на закате станет моим мужем, князь Даркан. Как вы думаете, вот после всего этого, я смогу лечь с ним в одну постель?» Перед внутренним взором стояли полные слез глаза Малисент. «Пожалуйста, пожалуйста, помогите мне. Свадьба на закате, все, что мне нужно – спрятаться где-нибудь до ночи. Спрятаться там где не найдет, не достанет, не… Пожалуйста. Только одна ночь. Если меня не будет на закате, ему отдадут другую… другой вариант». Могла ли я в тот момент подумать, что этим другим вариантом стану я?! «Значит я для тебя животное?» Надо было промолчать, надо было просто промолчать! Тупо промолчать, и тогда сейчас на этой кровати лежала бы вовсе не я – а Ивгена Женьер! Черт, стоило просто промолчать! Я сожалела только об этом. Не о том, что помогла Малисент, этого ребенка, пусть и вампирского, было жаль, но, правда, лучше бы он меня убил там же, в полицейском участке, потому что лежать и понимать, что тебя очень скоро жестоко изнасилуют, не самое приятное чувство на свете. Еще не приятнее знать, что караулящий под дверью Навьен действительно запишет, а кричать… не кричать едва ли получится, учитывая то, что я видела на той записи. Мерзко. И горько от осознания, что дверь не заперта, а слух у вампиров… отменный. Соответственно, князь предполагал появление у меня самоубийственных намерений и подстраховался – Навьен ворвется, как только почувствует неладное. А беречь он меня будет. Ооо, беречь со всем тщанием, потому что как и я отлично знает – хуже смерти для меня только секс с тем, кто не спросил моего согласия заключая брак, соответственно моим мнение по поводу согласия на интимный контакт интересоваться тоже не будет… Даже хуже, он точно знает, что я буду против. Я в принципе пойду на все, только бы не… ложиться в постель с вампиром. Особенно с этим конкретным вампиром… *** Часов в семь по моим внутренним ощущениям, в том плане что часов тут не присутствовало, а мой телефон остался в участке, дверь открылась и в комнату вошла Малисент. Юная вампирша поражала своим нарядом – черное платье, белый передник поверх, белые манжеты, воротник, какая-то повязка, тоже белая и кружевная на голове. – Ты ограбила сексшоп на костюм горничной? – исключительно из вредности спросила я. Ну и еще потому, что вампирша, кажется, опять собиралась разрыдаться. И уловка сработала – огромные карие глазищи Малисент округлились и вампирша прошептала: – Нет, вы что, нам запрещено посещать такие места. От удивления я даже села. А девушка, осторожно ступая с грацией, которая была присуща только ее расе, внесла поднос с едой, вошла в середину комнаты и остановилась, оглядываясь. И или я чего-то не понимаю, или роль горничной эта слишком добрая для вампиров девочка примеряла на себя впервые. – Так, просто сюда неси, – сказала я. Малисент отрицательно мотнула головой, задумалась и выдала: – Греи мне всегда откуда-то столик доставала… И я поняла, что предположение было верным – роль прислуги была явно не для нее. – Маль, – позвала я, и едва девушка на меня посмотрела, спросила прямо, – ты, что здесь делаешь? Она замерла, затравлено глядя на меня, и прошептала: – Работаю. – Давно? – хотя вопрос, конечно, был глупым. Малисент подошла, поставила поднос с едой на кровать, достала из кармана новый мобильник, и ответственно сообщила: – Двадцать пять минут. Я взирала на нее со всем потрясением, на которое еще была способна после сегодняшнего. А вампирша торопливо начала рассказывать: – Пришлось встать на колени, но князь дал дозволение. Я думала, он меня убьет, говорят, он за ночь в родовом склепе разнес стены, но… дал дозволение. Как я сидела, так и осталась сидеть. Вампирша же остановилась рядом с кроватью, стараясь не глядеть на меня и виновато опустив взгляд. – Простите меня, – проговорила едва слышно. – За это все… – она сбилась и, опустив голову еще ниже, добавила, – и ззза ккккактус.