Кель. Девочка-убийца влюбилась

– Я по делу.

– Интервью не даю.

– Я по важному делу.

– Я и в кино не снимаюсь.

– Я хочу, чтобы ты убила Адамковского.

Кель прислонилась к дверному косяку и стояла, скрестив руки на груди.

– А что вы ещё хотите? – спросила она.

– Ты должна его остановить.

– Просто замечательно!

– Пойми, Диана. Ты должна это сделать. Больше никто не может.

– Если больше никто не может, почему я могу?

– Потому что ты уже убила одного губернатора.

Стены комнаты словно пульсировали.

– С тех пор, как я его убила, губернаторов стали охранять лучше.

– Они всё равно не готовы. Поверь. Я их инспектировал.

– К Адамковскому у меня претензий нет.

– Это он впутал тебя в это дело.

– В дело впуталась я сама. Уходите ловить террористов. Сезон охоты закончился.

Щур развернулся, а потом со всей силы врезал кулаком в шкаф.

– Ты всем нам обязана! Всем! Делай, что говорят!

Диана развела руки. Мгновение – и в руке Беретта.

– Ведите себя прилично, – сказала девушка, – Иначе я буду вынуждена.

– Будешь вынуждена что?

– Просто вынуждена.

Щур упёр руки в бока.

– Значит, так?

– Именно так.

Он бросился без предупреждения – как учили. Кель вскрикнула и сверкающая Беретта запрыгала на полу. Мгновение – и Щур прижал ей к стене. Ещё мгновение – и Диана вывернулась из коричневого пиджака школьной формы, кубарем выкатилась в коридор и понеслась вниз по лестнице.

– Стой!..

Щур нёсся вниз по лестнице. Лестница пульсировала, как кишка, и кое-где становилась треугольной. Наконец, он вылетел во двор и успел заметить белое пятно блузки на фоне забора.

За ней!

Щур бежал, как последний раз в жизни.

Прошлая такая погоня была ещё в те времена, когда он был простым оперуполномоченным.

Земля тряслась под подошвами, а дома разбегались в ужасе.

Грохот ящиков за забором. Не уйдёшь! Пальцы запутались в ремнях, но всё-таки вытащили пистолет.

Предупредительный – в воздух.

Второй – прямо в забор. Насквозь, через доски и ящики.


Взметнулись опилки.

В лабиринте картона и досок зарокотало, а потом затихло. Ага, покинула убежище. Так нам и надо.

Забор. Поворот. Дорога уходит к набережной. За облетающими деревьями – водонапорная башня и краны причала.

Щур шагал под деревьями. Он оглядывался зорко, как учили. Ага, вот куча опавших листьев со свежим следом. Ну-ну, Диана, ну-ну…

Заросли реагировали по-другому – они закручивались вокруг него, словно водоворот. Но вот они расступились и он оказался перед причалом.

Причал не особенно годился, чтобы здесь прятаться. Скорее всего, Диана будет убегать в сторону водонапорной башни. Но за башней – пустырь, там она будет как на ладони. Её можно будет догнать, обезвредить, сломать, собрать заново – и отправить на задание…

Стоп!

Всё не так просто.

На тёмной воде – чугунный прямоугольник пирса с тяжёлыми толстыми кольцами, а за ним – кучи песка и железная рощица кранов. Солнце сверкает на сонной осенней реке. Пахнет мокрым железом.

Мир перестал шататься и стал вдруг очень ясным и отчётливым.

На металлическом прямоугольнике пирса лежала тёмная карточка. Даже с такого расстояния было видно, какая она новенькая и блестящая.

Щур подошёл ближе, переступил ограду. Нагнулся, взял. Это была новенькая игральная карта. На ламинированной рубашке ни одного отпечатка. Похоже, этой колодой ещё не играли.

Тяжёлый пистолет оттягивал руку.

Девочка потеряла карту. Девочка где-то здесь. Скорее всего, как учили, забилась на кусочек песка под парапетом набережной или спряталась за одной из этих песчаных куч. И именно карта всё решит. На ней – ключ ко всему.

Щур наклонился и поднял карту узловатыми пальцами.

Но на карте не было ни масти, ни достоинства.

На карте была картинка с улыбающимся скелетом.

Скелет стоял, по колено в сокровищах, на берегу бушующей реки. Рядом – пустая лодка.

Тринадцатый аркан Таро. Смерть.

Щур не успел додумать до конца, что это значит. Хлопнул сухой выстрел, он почувствовал, как обожгло спину и грудь. Щур успел сообразить, что навылет и с такого расстояния профессионал будет знать, куда стреляет… Но тут хлопнул ещё один выстрел и в корпусе вспыхнул ещё один огненный цветок боли.

Щур рухнул на колени и выронил сперва пистолет, вдруг ставший непереносимо тяжёлым, а потом и карту. После бесконечно долго и тупо смотрел, как по брюкам бегут чёрные струйки крови. А потом хлопнул ещё один выстрел, в шею, и он повалился лицом к воде.

Диана выдохнула и опустила Глок.

…Никогда не знаешь, когда пригодится запасное оружие.

Она подошла ближе, проверила пульс. Нет, контрольный можно не делать. Подняла карту и протёрла носовым платком – отпечатки Щура ей сейчас точно ни к чему.

Её подташнивало, руки казались тонкими, словно камыш. В такие минуты спасало только безусловное выполнение инструкций.

Она поставила глок на предохранитель и сунула за пояс. Расстегнула и закатала рукава. Окинула взглядом диспозицию и начала прикидывать, как отвезти тело на середину реки, чтобы никто и ничего не заподозрил.

На обратном пути под деревьями она немного отдышалась.

Поднялась к домам, обошла стороной магазин, миновала арку и уже возле подъезда столкнулась с Барсучонком.

Вид у Виктора был такой, словно его бил озноб.

– Где ты была? – спросил он. – И почему квартиру не заперла?

– А что, там была засада?

– Если бы засада… У тебя компьютер могли вынести, да всё что угодно! Я зашёл – у меня глаза на лоб полезли. Ты даже дверь не прикрыла, так и была нараспашку.

– Да? – Диана покачала головой. – Прости, я и правда забыла. Тут столько всего. Я никак не привыкну к жизни… обычного человека.

– Всё в порядке. Я компьютер выключил, дверь запер. Вот ключи.

– Спасибо, – холодный и колючий комок металла лёг ей в ладонь, – Ты что-то хотел?

– Диана, я ничего от тебя не хочу. После всего, что было сегодня, ты ещё где-то бродишь. На тебе лица нет, ты как зомби шатаешься.

– Нет, ты не ответил. Ты приходил ко мне в квартиру. Значит, ты меня искал. А раз ты меня искал, ты чего-то от меня хотел.

– Диана, я ничего не хотел. Я просто хотел проверить, что ты отдыхаешь. А не бегаешь неизвестно где в одной блузке.