Картина маслом

— Кто? Зачем я ему?

— Он сказал, что там посылка и чтобы вы шли. Рысью.

— Так и сказал?

— Так и сказал…

Совсем с ума сошли силовики. Совсем обнаглели! Сапогами своими хромовыми в храмы искусств. Без всякого пардона!

— И еще он сказал, что перезвонит через пять минут, чтобы проверить.

— Хорошо, я спущусь, посмотрю. Где это?

Вздохнул. Встал. Пошел.

Вышел.

Увидел… Что там такое?

Подошел поближе.

Наклонился.

Вгляделся…

Что?

Как?!

Ни … себе! Так это же. Это! Это!

И все забегали.

И все зазвонили.

И все закрутилось на безумных оборотах…

А подполковник Абрамов так и не перезвонил. Хотя — обещал.

Лес.

Все лес и лес. Разбитая в хлам дорога. Микроавтобус бросает на кочках. Магомед стонет и скрипит зубами от боли.

Ничего — потерпит. Рану ему перевязали, кровь остановили — сразу не помрет. После — помрет…

— Куда дальше?

— Туда. Там поворот будет с указателем на заповедник. Нам — направо.

— Не врешь?

Хотя что ему врать — он и так все рассказал. Ни прибавить ни убавить. Ему теперь изворачиваться и лгать без толку.

Точно — указатель. На заповедник. Далеко забрались ребята.

— Ты там был?

— Был, один раз. Мне дорогу показывали и велели запомнить. Я запомнил.

— А для чего сказали?

— Нет…

Втемную с Магомедом сыграли. Но — качественно. По сценарию провели. Интересно, а если бы не он?

Тогда кто-нибудь другой. Потому что в таких делах на одну лошадку не ставят — страхуются. А «гость» этот явно не дурак, раз такую комбинацию придумал.

Или это не он?

А вот и спросим.

Поворот. Грунтовка. Какие-то заросшие лесом развалины.

Может, выйти, оглядеться?


Нет, тут лучше внаглую, чтобы не насторожить их.

— Куда?

— Вон туда — к трубе.

Киснет «сосед». Боится. Эй, Магомед, взбодрись. Может, это не ты виновен. Может, это не твоих родственников надо за Османа. Вот мы сейчас спросим и разберемся. И отпустим тебя на все четыре стороны. Если, конечно, не подведешь, если сыграешь все правильно.

Труба.

Под трубой люди. И машина — еще один микроавтобус.

Люди приличные, в костюмчиках, штиблетах и плащиках.

Впрочем, теперь все так выглядят. И отъявленные бандиты тоже. Это раньше они в татуировках и красных пиджаках, а нынче причесались, в бизнесмены подались, в депутаты, в члены разные на всех уровнях. Так что прикид ничего не значит. Тут лучше не расслабляться, не по одежке встречать…

Махнули рукой.

Притормозить.

Осадить.

Всматриваются в лобовое стекло. Увидели, узнали Магомеда. Не узнали водителя. Ну это — полбеды.

Потянуть ручник.

И автомат. Так чтобы удобней было его перехватить.

Приоткрыть дверцу.

— Здравствуй, Магомед.

— Здравствуйте…

Гладенький господин. Как колобок. А при нем три телохранителя с оттопыривающимися подмышками и кулаками с твое ведро. По мордам — «бычки», не профессионалы. Профессионалы были бы никакими — серенькими и невзрачными, но шустрыми и опасными. А эти красуются, головами крутят… Как бы совсем им их не открутили… В телохранителей играют как из кинофильмов голливудских… Кто еще?

Вроде никого. Водитель в машине сидит. Да и зачем им лишние люди? Смотрит Колобок, глазки быстрые, хитренькие. Непростой дяденька.

— Ты почему, Магомед, в бинтах?

— Зацепило малость.

Молодец, помнит реплики.

— Привез?

— Привез.

— Ну, давай смотреть.

Магомед кивнул водиле. Тот быстро, суетясь, выскочил, пошел открывать дверцу. Колобок и телохранители сместились в сторону. Хотя должны были рассредоточиться и перекрыть сектора. Ну точно, «бычки», причем годовалые.

Открыть, откатить дверцу. Смотрите.

— А охрана где?

— За нами полиция увязалась. Они там.

— Это плохо, что полиция. Наследили?

Пожатие плеч, как в сценарии.

— А носилки где? Здесь только три штуки.

— Столько передали.

Правильный ответ. По роли.

Колобок нахмурился, кивнул телохранителям. Те полезли внутрь. Аж сразу двое. Выдернули, подняли, вынесли носилки.

— Посмотрите.

Вытащили ножи, резанули брезент. Распластали носилки надвое от верха до низа. Колобок побагровел, пошел пятнами. Как бы его, сердечного, инсульт не хватил раньше времени.