Как обмануть смерть

Фин быстро поднимался по лестнице. Мне пришлось перескакивать их по две за раз, чтобы не отстать, с облегчением оставляя позади густой запах алкоголя. Он выскочил через металлические защитные двери в полуденный солнечный свет, и его тут же вырвало на потрескавшийся, осыпающийся асфальт. Кожа стала бледнее белого, лишенная каких-либо признаков его прежнего состояния, и он избавился от всего, что съел в тот день, а потом еще немного.

Я стояла в стороне, пока его рвало, все его тело дрожало от напряжения. Эта бурная реакция удивила меня — и обеспокоила гораздо больше, чем хотела бы признать. Там наверху воняло, конечно, но не так уж сильно — если только это не что-то большее, чем просто вонь. В паранормальной пищевой цепочке оборотни и гремлины довольно далеки друг от друга не только в физиологии, но и в психологии. Оборотни бывают самых разных форм, размеров и темпераментов. Гремлины всегда одного размера и формы, и все они действовали в основном как один; индивидуальность была редкой, если она вообще имела место.

Фин закончил, сплюнул и начал вставать, но споткнулся и ударился коленями. Подскочила к нему, сердце вдруг забилось немного быстрее, и присела на корточки рядом. Он поднял руку — простая просьба остаться в стороне. Я согласилась, упершись локтями в бедра. И наблюдала за ним.

Зрачки Фина настолько расширились, что яркий синий цвет сменился на черный. Пот тонкими струйками стекал с его висков на воротник позаимствованного поло. Он тяжело дышал через рот, грудь вздымалась с каждым вдохом и выдохом. Немного румянца вернулось на его щеки, но остальная часть его кожи сохранила свою бледность.

Попыталась придумать что-нибудь более осмысленное, но старая классика сорвалась с моих губ первой: — Ты в порядке?

— Мне кажется, я смущен, — признался он голосом более сильным, чем можно было предположить по его состоянию. — Прощу прощения.

— За что? За рвоту? Поверь мне, я тоже делаю это время от времени.

Он покачал головой, уставившись вперед. Не смотрел на меня. — За то, что не поддержал тебя должным образом. Я проявил слабость. Гремлин мог бы обвинить тебя в этом во время ваших переговоров.

— Он не стал бы, — я серьезно сомневалась в этом — просто гремлины так не работали. Еще одно доказательство того, что Фин почти ничего о них не знает. — Слушай, там воняло до чертиков. Неудивительно, что тебе стало дурно.

— Это нечто большее, Эви. — Он наконец посмотрел на меня. Вокруг широких зрачков появилась голубая искра. — Никогда раньше не испытывал такого инстинктивного отвращения. Там наверху я не мог дышать. Вонь стояла в моих легких, глазах и ушах, такая густая. Такая отвратительная.

— Гремлины, как правило, стараются держаться своего вида, — сочувственно проговорила я, наклоняясь к нему. — Может быть, для этого есть веская причина.

— Возможно, — он криво усмехнулся. — Я отключился в конце разговора. О чём вы договорились?

— Получу пароли, которые мне нужны, завтра утром, на рассвете, но я переплатила, поэтому у нас есть в запасе еще одна услуга. — Это определенно может пригодиться в будущем.

— Завтра утром? А что ты будешь делать до тех пор?

Встала и протянула ему руку. Он ей не воспользовался, поднялся сам, очевидно, слишком гордый, чтобы принять помощь от девушки. К его коже вернулось больше цвета — странный маленький побочный эффект его аллергической реакции, если это она. Еще один забавный факт о оборотнях, о котором не знала.

— Мне нужно заехать в больницу, — начала перечислять я, — потом заскочить в квартиру и посмотреть, как там Аврора и Джозеф. Стоит также уточнить мой текущий план, а то чувствую, что действую исключительно наобум.

— В импровизации нет ничего плохого, — сказал Фин.

— Не тогда, когда на кону столько жизней.

— Верно. И все же мне кажется, что именно это ты и собираешься сделать.

Побрела обратно к его машине. Даже несмотря на то, что дело сделано, вся поездка на завод казалась пустой тратой времени. Информация мне нужна сейчас, а не утром. Времени в обрез. Что еще? От моего успеха зависело больше жизней, чем просто моя. Дежавю, правда? Понятия не имела, как мне осуществить невозможное. Просто знала, что должна это сделать, и быстро.

Десять дней назад я была в курсе всего происходящего на городском дне. Знала игроков, команды и то, как встать у них на пути. Могла бы найти любого, кого мне нужно, допросить за несколько часов, выбить ответы и отправиться домой, чтобы хорошенько выспаться. Затем мои друзья погибли; меня похитили, пытали и убили; мой мир перевернулся с ног на голову, когда я воскресла в новом теле; и как раз тогда, когда думала, что угроза миновала, совершенно новые бури дерьма начали подниматься на горизонте.

Два моих лучших источника недоступны. Макс, единственная горгулья, которая когда-либо уделяла мне время, сказал, что исчезнет из города, прежде чем ситуация в конец испортилась. Я не разговаривала со Смеджем с тех пор, как бездомный мостовой тролль (поправка: страж Земли) выплюнул меня в Первом Пределе два дня назад. Его место под мостом на Линкольн-стрит вымазали дегтем, и мне не известно, где он с тех пор устраивается на ночлег.

Осмотрела пустую, поросшую травой стоянку старого завода, склады на горизонте, дешевые жилые дома и полупустые торговые центры. Сердце Мерси-Лота находилось здесь, среди руин некогда шумной части города. В районе жили потерявшие надежду, бездомные и отверженные — люди и Падшие. Я имела отличное представление об этой часть города. Когда-то меня знали здесь как Эви Стоун.

Но не знали меня новую, но я всё ещё помнила, как получать ответы.

— О чем ты думаешь? — Фин спросил, после того как мы залезли в машину.

— Подумываю о том, чтобы вновь появиться в этом районе.

Он повернул ключ зажигания, и мотор взревел. — Похоже, у тебя есть на примете отправная точка.

— Ну, сегодня утром один полукровка пытался меня убить. Хорошая зацепка для начала, не хуже любой другой.

— Куда едем?

— Возвращайся на Бэнкс-стрит, а потом еще шесть кварталов влево, пока не доедешь до спортзала Майка.

— А что там есть, кроме какого-нибудь гимнастического зала?

Я улыбнулась: — Увидишь.

— Ты меня пугаешь, когда так улыбаешься.

Улыбнулась еще шире. Пришло время поставить его в неловкое положение для разнообразия. Устроилась поудобнее, пока он вел машину, предвкушая те неприятные вещи, что нас ждут в том месте, куда мы направляемся. Снятие стресса в процессе сбора информации — я хрустнула костяшками пальцев — лучшая часть работы.





Глава 7





11:53

Спортзал Майка не из тех мест, где боксеры-любители ищут тренеров или где подражатели крутых парней работают над своим мышечным тонусом. Он не значился в телефонном справочнике, и мало кто выходил за дверь, не оставив после себя следов крови. И не только потому, что там околачивались полукровки.

Фин припарковался через квартал, его маленькая ржавая машина идеально подходила для этого района, оказавшись среди тачек без колпаков и с дверями, выкрашенными в разные цвета. Воздух казался более серым, мир — чуть темнее, хотя светило все то же солнце.

— Что это за запах? — спросил он, когда мы шли по грязному тротуару мимо газетных витрин и сверкающих неоном секс-шопов.

Вдыхала знакомые запахи: машинное масло, гниль от переполненных мусорных баков, пот и грязь от нездоровых тел, живущих несчастной жизнью. — Пахнет домом, — ответила я.

Он искоса взглянул на меня, словно оценивая мою искренность. Я слегка пожала плечами. Дерьмовая машина или нет, но апартаменты на Сансет-Террас находились на границе между красивой и уродливой сторонами Мерси-Лота. Что-то подсказывало мне, что Уолкины нечасто отваживались заходить сюда.

В конце квартала свернула налево, на улицу с односторонним движением. Еще больше машин на парковке. Тротуар разбит и усыпан травой и одуванчиками. Вплоть до исцарапанной деревянной двери, прикрытой железной решеткой. Прямо на двери написано слово «Спортзал» — древние черные буквы, почти стерлись. У двери с нашей стороны отсутствовала ручка. Сквозь стены пробивались звуки тяжелых басов — единственный признак активности внутри.

— Постучим? — спросил Фин.

— Никогда не пользуюсь парадной дверью, — я продолжила идти к концу здания, которое вплотную примыкало к задней части другого грязного кирпичного дома. Между ними пролегал узкий переулок, набитый переполненными металлическими мусорными баками, заплесневелыми ящиками с отходами и запахом гнили, таким сильным, что у меня защипало в носу.

— Пожалуйста, скажи мне, что поблизости есть ресторан, — прошептал он.

— Почему?

— Потому что воняет протухшим мясом, и мне хочется представить, что это вчерашние сырые бифштексы.

Я хихикнула и покачала головой. — Извини, что разрушаю иллюзию, но это, вероятно, коллекция мертвых бездомных животных. Ты заметил, что в этом городе удивительно мало крыс, мышей, бродячих собак и кошек?

Он побледнел. На долю секунды мне показалось, что его лицо слегка позеленело. — Знаешь, Фин, для человека, который так одержим идеей отомстить за свой клан и вмешаться в мою работу, ты, совсем мало знаешь о том, как живут другие виды.

— Так просвети меня.

Прозвучало не только просьбой, но и вызовом. — С удовольствием. Следуй за мной.

Я не знала, сумеет ли он справиться с собой в драке, будет ли знать, что делать, если какой-нибудь сумасшедший полукровка бросится на него с оскаленными зубами. Пришло время выяснить это. Направилась по тропинке вокруг протекающих грязных мусорных куч к заколоченной задней двери, покрытой написанными от руки вариациями слов «Не входить» и «Посторонним вход воспрещен». Проверила ручку — она повернулась, открыто.

Мы попали в пелену сигаретного дыма и холодного воздуха, наполненного тяжелой музыкой и резким запахом крови. Крошечная задняя комната служила кабинетом владельца — я не уверена в его настоящем имени, но точно знала, что оно не Майк — и она была загромождена коробками с вещами. Пальто, бумажники, бейсболки, боксерские перчатки, спортивные сумки, обувь, мужская и женская одежда всех видов. Предметы, вероятно, сняты с несчастных невинных людей, которые осмелились постучать в дверь и попросить разрешения войти в спортзал.

Раньше уже одно такое свидетельство могло послужить основанием для зачистки всех Падших внутри этого места триадой. Сегодня у меня нет времени заниматься подобным. Но я сделала себе мысленную заметку передать эту информацию Кисмет или Бейлору, на тот случай, если кто-то из них захочет устроить показательную чистку позже.

Миновав переполненный кабинет, протиснулась сквозь безвкусную бисерную занавеску в короткий коридор, пропахший потом, плесенью и теплой водой. В шести футах справа находилась раздевалка. Послышались голоса, смеющиеся над шуткой о женщине и шести вампирах. Мы прошли без происшествий, шаги поглощались резиновым ковриком на полу. Пожелтевшие, облупившиеся плакаты с рекламой любительских вечеров и состязаний «продержись три минуты за сто баксов» покрывали плохо покрашенные стены.

Еще через несколько ярдов коридор резко повернул направо, в сторону спортзала. Облизала губы, адреналин подскочил и увеличил мой пульс на несколько ударов. Сжала кулаки, потом разжал их, стараясь не хрустнуть костяшками пальцев. Вампиры обладают превосходным слухом и обонянием, полукровок несколько меньшим, но я все равно удивлялась, что никто не заметил нашего присутствия. Пока.

Оглянулась, чтобы проверить, как там моя тень. Лицо Фина заострилось, появился внимательный взгляд охотника. Руки застыли по бокам, плечи напряжены, спина прямая. Он посмотрел на меня и слегка наклонил подбородок. Холодный воздух, казалось, изменился. Что-то за моей спиной отвлекло его внимание, глаза чуть расширились. Дерьмо.

Поворачиваясь, я пригнулась. Вихрь от пропущенного удара пронесся над моей головой, и я ударила кулаком в чей-то голый пресс. Хозяин ахнул и согнулся пополам, прямо в мой левый кулак. Мои суставы заболели. Второй удар отбросил его боком к стене, и тяжелый глухой звук возвестил о нашем прибытии.

Зазвучала дюжина мужских голосов. Музыка смолкла. Раздался хлесткий звук от падения голого тела на кожаные мат. Я перешагнула через скрюченное тело первого нападавшего и вышла в зал. Прямо в поле зрения по меньшей мере пятнадцати здоровых мужчин.

Центр помещения занимал боксерский ринг, его натянутые канаты — единственный предмет, которому здесь меньше десяти лет. Вокруг ринга висели разбитые и залатанные тяжелые мешки, лежало множество ржавых гирь и потрепанных веревок, а также всевозможные маты для спарринга. Присутствующие рассредоточились по залу, каждый из них щеголял похожими белыми прядями в волосах и светящимися серебристыми крапинками в глазах. Полукровки, как я и надеялась.

Фин стоял позади меня, слева. Я хотела, чтобы там находился Вайят, прикрывая мне спину, а не лежал в больнице. Ему бы очень понравилась такая драка.

Никто не нападал. С полминуты никто не шевелился.

— Не хочу вас прерывать, — съязвила я.

Они обменялись многозначительными взглядами. Большинство из полукровок просто смотрели. Не самые смышленые парни.

Наконец один из них протиснулся вперед. Толстые руки и ноги покрывали замысловатые татуировки, которые исчезали под его шортами и то ли майкой, то ли футболкой. Голова чисто выбрита, все белые пряди волос прятались в густой бороде, которая выглядела так, словно её не подстригали целый год. Он хрустнул заклеенными скотчем костяшками пальцев и положил руки на квадратные бедра.

— Кто ты такая, черт возьми? — спросил он. Его голос соответствовал бочкообразному телу, глубокий и грохочущий откуда-то из глубины груди.

— Поверишь, что я спортивный агент, занимающийся поиском талантов?

— Нет, ясен хрен.

— Человек со словарным запасом, как у меня.

Он нахмурил густые брови. — Как уже сказал, кто ты такая, черт подери?

Я склонила голову набок. — Просто озабоченный гражданин, бродящий по городу, в желании узнать, почему сегодня утром, в центре города, в больнице Святого Евстахия появился полукровка, вооруженный пистолетом сорок пятого калибра, ручной гранатой и плохими намерениями.

— Откуда мне знать.