Иван Московский. Первые шаги
Часть 6 из 7 Информация о книге
1469 год, 22 апреля, Москва День не задался с утра. Отец мрачно пил, поминая годовщину смерти жены. Из-за чего все вокруг затихло и как-то затаилось. Под руку столь расстроенного и властного человека попадать никому не хотелось. Поэтому дела, что княжич вел «без шума и пыли», застопорились. Сам он старался не касаться этого вопроса, потому что… попросту не помнил свою жизнь до вселения. Подсказки тела были нечасты, так что в памяти Ивана Ивановича имелись только отдельные яркие эпизоды. Он вообще старался избегать всего, с чем был связан до того странного события. И дел, и разговоров, и людей. Но, видимо, ему не избежать столкновения со своими страхами… Тяжело вздохнув, Ваня глянул на служилого у двери и кивнул – дескать, отворяй. Тот нехорошо поежился и впустил княжича в палату. Пахнуло кислым «ароматом» вина, солеными огурцами, копченым мясом и прочим букетом крепкого пития местных элитарных разливов. Великий князь сидел за столом и смотрел на обглоданную кость. С каким-то удивительно многозначительным видом, словно пытался там что-то увидеть… или уже справился с этой непростой задачей… Дверь хлопнула, закрываясь, и Иван Васильевич медленно перевел взгляд на сына. Тот же как ни в чем не бывало прошел к столу. Сел рядом с отцом. Поставил принесенный с собой серебряный кубок. Плеснул туда вина. И произнес: – Царствие ей небесное! После чего залпом выпил тот глоток, что он размашисто себе «нацедил». Отец покивал осоловело и повторил за сыном: – Царствие! Только нормальным таким «дриньком», грамм на сто пятьдесят вина[29]. Он мог себе позволить на свой стол вина с юга. – Ты ведь не нашел тех, кто убил ее, – произнес сын. – Что? – переспросил отец, выныривая из погружения в свои мысли. – Почему ты об этом спрашиваешь сейчас? – Прошло два года. Ты смирился с потерей. Буря улеглась. Злодеи расслабились, потеряли бдительность. А значит – пора действовать. Ты же не хочешь простить им смерть матушки? – Не хочу… – охотно кивнул отец. Для монарха брак по любви – непозволительная роскошь. Вот и Иван III свет Васильевич взял в жены Марию Борисовну Тверскую, дабы отец смог вернуть себе престол Великого княжения. Впрочем, не прогадал и в личном плане. Они с Марией Борисовной полюбили друг друга. Редкое и необычное явление. Но радостное. Именно поэтому он так тяжело переживал ее смерть, не желая брать в жены другую. – Расскажи, что тогда произошло? – Твоя матушка внезапно занедужила и в один день преставилась. Ты тоже с того дня ходил сам не свой. А как подошел прощаться, так там и свалился у гроба. Все подумали, что ты умер. Но так же скоро, как матушку, хоронить не стали, меня решили дождаться… а ты взял и на третий день воск… очнулся… – Воскрес? – повел бровью Ваня. – Так говорят, – неохотно ответил отец, явно недовольный тем, что проболтался. – Нужно этим болтунам язык-то укоротить. А то народ, охочий до чудес, всяких глупостей себе придумает. И хорошо, если светлых и добрых. Я слыхал от полоумных монахов, что конец света грядет, ведь скоро семь тысяч лет от сотворения мира. Вот они первые и станут искать всякие оправдания своим выдумкам. Не дай бог об антихристе заговорят – потом не отмоешься. Лучше всех этих болтунов сразу осадить, да хотя бы и на кол, чем разгребать за ними горы проблем. Иван Васильевич потряс головой, явно перегруженный словами сына. Но суть уловил. И, чуть подумав, кивнул. – Да, пожалуй, ты прав. – Я был отравлен. Лежал в беспамятности, едва дыша. А доброхоты в рясах меня чуть за компанию с матушкой не похоронили. Они и ее слишком уж спешно погребли. Не думаешь? – Сказывали, что тело тленом тронулось рано… не сохранили бы… – Отец… я после того дела мало что помню из своей старой жизни. Так. Вспышки. Тут кусочек. Там. Но лицо мамы в гробу я помню хорошо. Бледное, просто бледное. Вроде и не умерла вовсе, а спит… крепко спит… словно живая…. А тронул щеку – холодная… Ваня импровизировал. На ходу. Но палку не перегибал. Из тех обрывков сведений, что исподволь ему удалось собрать, он пришел к выводу – это было убийство. И кто-то из высокопоставленных священников или участвовал в заговоре, или покрывал его. Возможно, что и за мзду. Доказательств не было, но… нужны ли они? Отец ведь и так понимает странность ситуации. – Или ты думаешь, что это действительно сделала жена дьяка? – Полуектова? Ну… – Отец, зачем ей это? Мне говорили, что она не дура. Ты думаешь, что умная баба сознательно рискнет жизнью и своей, и своего мужа ради малозначительной выгоды? Очень вряд ли. Даже деньги тут делу не помогут. – Почему? – Это же очевидно. Если мало предложишь, то и смысла рисковать нет. Ибо глупо. Если много, то и подавно. На большие деньги в таком деле только дурак позарится, ибо никто их платить не станет. Тихо удавят и прикопают под елкой. И скажут, что так и было. – Ха! – усмехнулся отец, немного повеселев. – А Наташа – баба умная, да и сам дьяк – не дурак. Им с убийства матушки никакой пользы, один убыток и опасность смертельная. Мню – их оговорили, чтобы одним ударом сразу двух зайцев прихлопнуть. Или трех. Я ведь выжил, а мог и преставиться. – И кто же отравитель? – А кому была выгодна смерть матушки? – Ну… – затянул Великий князь и завис, обдумывая. Ваня же тем временем продолжил: – Злодей ведь тут, среди нас. Он никуда не делся. Или ты забыл прошлогоднего гонца? Того, что лживую весть принес и сорвал поход. Его ведь не нашли. Как в воду канул. Думаешь, он просто так появился? Уверен, что в этом году могут опять какую пакость учудить. Великий князь, хоть и пьяный, трезвости мышления не терял. Тем более что от слов сына злость в нем проснулась. А где это дивное чувство, там и адреналин, что немало гасит алкоголь в крови. – Смерть твоей матушки была многим на руку, – наконец произнес Иван Васильевич. – Она умрет, другую в жены взять потребуется. А тут охочих – очередь. Твоя же смерть… – сказал Великий князь и замолчал, задумавшись. – Тебе ведь наследует старший сын. Так? А коли я умру, то старшинство перейдет к тому сыну, что народит новая жена. Чего же тут хитрого? Я не родич семье, из которой ты жену возьмешь, а брат мой – внуком и племянником окажется. А значит, тут и разговор иной пойдет, и выгоды другие. Или… – Что или? – Следующим стал бы ты. Посему и мельтешили. Да и попы вон какого высокого полета явно поучаствовали. Мнится мне, что это кто из братьев твоих шалит. – Возможно, – согласился отец, вспомнив откровенно вызывающее поведение Андрея Большого, явно недовольного своим положением. И слишком часто это демонстрирующего. Да при поддержке Бориса Волоцкого. Хорошо хоть Юрий Младший, самый старший из младших братьев, стоял в стороне. А то бы беды не миновать. Распря между братьями постоянно тлела, грозя то и дело перерасти в усобицу. – И как это узнать? – Доверься мне… – криво усмехнулся Ваня. Глава 6 1469 год, 19 мая, Москва Ваня был в курсе того, что криминалистика зародилась только в конце XIX века, став прямым следствием развития науки и техники… Как же поступали до того? Доносы да пытки. Вот, собственно, и весь инструментарий разбойного приказа, появившегося, к слову, только в XVI веке – в 1539 году. Даже опрос населения не производился, ибо некем, ведь весь приказ поначалу состоял из пяти человек[30]. Да и толку с него было немного. Вескость слова зависела от социального статуса человека. Посему что бы там челядь ни сказала – все пустое, если сам боярин али тем паче князь станет отрицать свою вину. Конечно, в вопиющих случаях карали, ежели злодеи начинали путать свой карман с монаршим. Но в целом картина была печальной и неприглядной… Однако в данном случае имело место вопиющее преступление, сильно расширяющее возможности обвинения. Посему Ваня начал с банального – с опросов. Не самолично. Нет. Зачем ему такая радость? Подрядил несколько баб-челядинок «за денежку малую», что много лет при дворе крутятся и друг друга не любят. Да подбил их вызнать – кто от кого узнал о злодействе Полуектовых. А потом, составив простенькую табличку, выявил источники слухов – людей, от которых впервые эти новости при дворе услышали. Любопытная информация, но недостаточная для обвинения. Так что Ваня пошел дальше. Логика его была проста. Если маму отравили, то ей дали яд. Кто дал? Не ясно. Какой – тоже. Однако мама перед смертью не болела. А значит, что? Правильно. То есть яд был сильным и употреблялся разом и сразу смертельной дозой, а не продолжительное время малыми порциями. Осмотр покоев Великой княгини, в которых многое оставалось на своих местах из-за переживаний отца, дал свой результат. Хотя Ваня и не надеялся на это. Бутылка, изящная такая небольшая стеклянная бутылка, внутри которой был порошок со странным, непривычным запахом. Не зная наверняка, что это за порошок, княжич смешал его с кашей на подкопченном сале и масле, перебивавшем его аромат, и дал беспризорным собакам. – Это что же? – удивленно спросил один из челядинов, непосредственно мешавший порошок с кашей, глядя на померших собак. – Надеюсь, тебе хватило ума самому кашу не пробовать, – сухо отметил Ваня. – Нет! Что ты! Как можно?! – ужаснувшись, ответил парень, который действительно хотел. Пахла ведь каша довольно вкусно. – Вижу, что не пробовал, – усмехнулся княжич. – А то бы давно вот так бы пал. Этой дрянью меня с матушкой травили. Но мне, видно, порция досталась недостаточная. – Господи! – ахнул парень и истово перекрестился. – Узнаю, что ты кому-то хоть слово про это сказал, – голову откручу. Понял? – Да! Да! – закивал он головой, как болванчик, норовя ее оторвать слишком энергичными движениями. – Любой слух ненужный опасен. Любое слово, – продолжил Ваня. – Ежели злодей-отравитель узнает, что идут по его следам, – сбежит. И справедливости не добиться. Понял ли? – Понял! Как не понять?! – Закопай собак. Негоже им вот так валяться. И остатки каши с ними положи, чтобы больше никто не отравился. И миску разбей и закопай с ними. – Да-да, – охотно согласился парень и бросился спешно выполнять приказ. А княжич занялся следующим этапом – поиском поставщика. Нужно было идентифицировать яд и узнать, откуда он попал в Москву. Порошка вон щепотка, а какой эффект… явно неэндемическая потрава. С этим делом проблем особенных не было, так как аптекарей и прочих медиков на просторе Великого княжества Московского и конкретно столичного города не наблюдалось. То есть вообще. Ни одного. Посему яд мог привезти только иноземец какой или купец. Вот Ваня и связался с гулящими девицами, а точнее, с притонами, о которых все знали, но помалкивали. Ибо дело нужное, крайне востребованное, хоть и богопротивное. Не сам, ясное дело. Что позволило купить слухи и локализовать список возможных поставщиков… – Таким образом, – продолжал он рассказывать отцу, – удалось выйти на человека, что привез этот яд на Москву. Это был грек. Сам он не знал заказчика, но его удалось опознать через опрос соседей. Они видели, как Сенька Косой, служивый Андрея Васильевича, приезжал к тому греку несколько раз в те дни. – Так значит, Андрей… – глухо как-то произнес Великий князь.