Иные города

— Ничего особенного… — пожала я плечами.

— Тебе потом дадут еще раз просмотреть, — быстро распорядился Цезарь. Анжелика сделала пометку в блокноте. — Итсаску, проверь еще раз запись, свяжись со специалистами. Необходимо точно знать, что это не махинация с пленкой.

— Конечно. — Итсаску перекинула волну темных волос с одного плеча на другое. Похоже, она была недовольна тем, что Цезарь не поверил ее заключению. Присмотревшись к девушке, я заметила, что одета она весьма необычно: в корсете с металлическими вставками и деталями, похожими на замысловатые крючки. На руке красовался перстень в виде шестеренки из часов.

— Что еще? Диего?

— Я проверил хозяина галереи. Он действительно расстроен из-за грабежа. Украдены самые ценные его картины. У него не было долгов, его не шантажировали, он чист. Эта версия отпадает.

— Члены семьи? — спросил Цезарь.

— Проверены еще не все. У сына есть долги, но он живет в Бразилии.

— Свяжись с детективным агентством в Буэнос-Айресе, с Филипе. Пусть съездит в Бразилию и узнает, что с сыном. Ты мне нужен здесь. Что еще?

— Система охраны, — напомнил Серж. — Я занимаюсь анализом возможных дыр, но пока кажется, что все очень хорошо продумано, хозяин вложил в охрану целое состояние…

— Что по поводу ценности картин и их возможной стоимости? — Цезарь обратился к Лике.

— Картины были приобретены в разное время на разных аукционах. Связи с предыдущими владельцами я не нашла, — ответила девушка. — Картины ценные, но особого внимания публики не привлекали. Доступ в галерею открыт по предварительной договоренности. Иногда организуют групповые экскурсии, например, студентов художественных факультетов. В целом мы можем собрать список посетителей за последний год, сейчас над этим работает персонал галереи. Никто не предлагал владельцу продать картины. Сам он оценивает пропажу в несколько миллионов. Но эта оценка может быть завышенной, ему надо получить страховые выплаты.

Я слушала их и думала, что работа не такая интригующая, как казалось поначалу. Скрупулезный анализ фактов, поиск взаимосвязей, проверка каждого предположения… все это напоминало нелюбимую мной математику: «дано», «теорема», «доказательство», «решение»… Все больше росло сомнение в собственных силах. Зачем я им нужна? Они такая сплоченная команда, видно, знают друг друга не один год. Об этом можно догадаться по тому, как Диего отрезал себе кусочек от пирожного и отдал Итсаску веточку красной смородины с россыпью красных ягод — вероятно, в курсе того, что ей нравится. Она машинально взяла, словно это само собой разумеется, а значит, такое происходит часто. Можно догадаться и по тому, как Лика, наполняя кружку Цезаря, добавила ему три кусочка сахара, а Сержу капнула меда — значит, тоже давно знает их вкусы. А еще — по отдельным деталям в разговоре о картинах. По тому, что все происходит словно отдельно от меня. Несмотря на усилия Лики нас объединить тапочками и чашками, я все равно здесь чужая.



Диего двигался рядом со мной, но каждый из нас думал о чем-то своем. Поначалу мы болтали, я рассказывала ему о себе, а он мне о том, как впервые приехал в Барселону. А потом город потихоньку убаюкал нас, и мы погрузились в прогулочную дрему — машинальное наблюдение за прохожими, яркими огнями витрин, толпами замерзающих туристов. При виде парней в шортах я поежилась от холода. Днем на солнце было тепло, но как только оно садилось, резко холодало. Солнце в Барселоне осенью и зимой обманчиво. Я шла и думала: как Диего узнал, что нам по дороге, если не спрашивал, где я живу? Ему сказала мой адрес Лика? Или парню просто все равно, куда идти?

Голова гудела от огромного объема полученной информации и заданий. Мне предстояло вплотную заняться творчеством художников и выяснить истории украденных картин. Искать зацепки в далеком прошлом. На мой взгляд, это было лишним. Просто меня требовалось чем-то занять. У других задания оказались более сложными. Я даже не представляла, что расследование — такая тяжелая работа. Половина заданий казалась мне невыполнимой. Невольно я приуныла, сознавая, что не обладаю способностями Итсаску и Сержа, а потому, скорее всего, долго в этом агентстве не продержусь. На одном любопытстве в расследовании дел далеко не уедешь.

Мы уже сворачивали на мою улицу, когда в сумерках от стены отделилась высокая фигура. Диего резко схватил меня за рукав куртки и рывком толкнул себе за спину.

— Ты с ума сошел? — прошипела я, обозлившись на него из-за собственного испуга.

— Так вот почему ты не хочешь пить со мной кофе! — Неизвестный оказался всего лишь итальянцем Валерио. Ухмыльнувшись, он засунул руки в карманы джинсов и смерил Диего надменным взглядом.

От удивления, что Валерио нашел меня, и от общего идиотизма ситуации я молча его созерцала. А когда открыла рот, чтобы ответить, раздался другой голос. Голос Диего:

— Иди своей дорогой, тварь. Нечего тебе тут ловить.

Я сделала движение, чтобы выйти из-за Диего, но он удержал меня. Что за глупости!

— Валерио… — начала было я примирительным тоном. — Да выпью я с тобой кофе, хочешь, завтра в одиннадцать утра?

— Не хочет. — Диего ответил резко, словно желал заткнуть нас обоих. — И уж тем более в одиннадцать утра.

…Мое настоящее резко оборвалось на этих словах.



Настя открыла глаза и увидела белый потолок. Голова болела ужасно, она боялась двинуться. Но нужно было срочно узнать, где она находится. Погладив одеяло, она ощутила под пальцами хлопок. Подняла до уровня глаз и облегченно вздохнула: это было ее постельное белье. Но как же больно! Настя медленно ощупала голову, хотя и понимала, что болит внутри — мозг словно бился о череп при малейшем движении. И во рту пересохло…

— Хочешь пить?

— Кто это? — Даже голос был каким-то хриплым и чужим, горло саднило, словно она много орала накануне.

— Это Юка. — Девушка осторожно приподняла голову Насти и дала ей напиться.

— Что вчера произошло? — судя по тому, что потолок был освещен солнцем, она провела в беспамятстве всю ночь.

— Кажется, ты что-то праздновала со своими одногруппниками. — Юка улыбнулась. — Тебя принес парень, Диего. Он сказал, что ты выпила около восьми различных коктейлей.

— Я ничего не помню… Мы вроде домой шли… — Настя чуть не заплакала от сильной боли.

— Давай, выпей таблетки от головной боли. И полежи. Я приготовлю тебе чай.

— Ты не работаешь сегодня?

— На твое счастье, сегодня воскресенье.

— Боже, я должна быть в кафе!

— Я уже позвонила туда и сказала, что ты заболела. Пей!


Настя выпила таблетку и снова легла. Постепенно головная боль отпускала, но не оставляло в покое странное ощущение, что она что-то забыла. Разве она праздновала что-то вчера с ребятами? Они пили чай, потом вышли на улицу… А потом все растаяло в памяти.



После душа, окончательно взбодрившись, она набрала телефон Анжелики.

— Настя! — Голос Лики в телефоне звучал очень приятно. — Как ты? Жива после вчерашнего?

— Жива вроде… — Настя сняла с головы полотенце и увидела у себя на запястье здоровенный синяк. — Лика… а мы вчера много пили?

Лика засмеялась.

— Ты что, ничего не помнишь?

— Нет… — Настя так разглядывала синяк, словно в нем была разгадка вчерашнего происшествия. — Я ничего такого не делала?

— Под таким ты имеешь в виду танцевать и упасть? — поинтересовалась Лика.

Настя застонала: какой кошмар! Первый вечер, знакомство с коллегами, и она так себя вела!

— Цезарь, наверное, меня ненавидит…

— Да нет же, Насть, все нормально. Сделай свою работу, в следующую субботу отчет. Диего тебе поможет.

При имени «Диего» Настя поежилась. Непонятно почему.

В воскресенье библиотеки не работали, поэтому она отложила работу над историческими справками до понедельника, сделала домашние задания по испанскому, погуляла с Юкой в парке, приготовила обед и весь вечер провела с друзьями — они смотрели комедию. Головная боль прошла бесследно, но иногда, когда взгляд падал на синяк, Настя краснела, вспоминая о том, что коллеги видели ее пьяной. Да она же никогда не пьет… Ну разве чуть-чуть… Всегда контролирует себя. Наверное, коктейль был дрянной смесью разнообразных напитков, и ей снесло голову. Но все же… с трудом верилось, что она могла так разойтись. «Боже, меня наверняка рвало! — подумалось вдруг. — А добрая Лика не стала об этом упоминать». Настя старалась отвлечься на разговоры с друзьями и комедию, но время от времени все-таки возвращалась к мысли о своем странном опьянении.

Ночью проснулась из-за сильно бьющегося сердца, задыхаясь от страха: ей снился кошмар. Посидев немного на кровати, пока сердце снова не стало биться ровно, попыталась прогнать навязчивое, липкое сновидение, которое еще продолжало проплывать перед глазами.



Ей снился Диего. Его невероятное красивое лицо с африканскими чертами и белой кожей, зеленые глаза с желтыми вкраплениями. Он был совсем близко от нее. Забавно, но ей казалось, что она все глубже погружается в золотистую зелень его глаз. Потом они оказались на улице, шли и разговаривали, когда появился Валерио. Диего толкнул Настю себе за спину, словно защищал ее.

— Иди своей дорогой, тварь. Нечего тебе тут ловить.

— Валерио… — Насте это казалось абсурдным. — Да выпью я с тобой кофе, хочешь, завтра в одиннадцать утра?

— Не хочет, — резко ответил Диего. — И уж тем более в одиннадцать утра.

Валерио хищно улыбнулся. Насте показалось, что его рот полон острых зубов. Взгляд скользнул по фигуре, остановился на руках с острыми ногтями.

Все было нереальным, чуть размытым. Диего аккуратно снял кашемировое пальто и отдал его Насте. Отодвинул ее к стене. Она двигалась послушно, не отрывая взгляда от Валерио. Вот странно, от симпатичного парня за несколько секунд не осталось и следа: ногти стали длинными загнутыми когтями, лицо удлинилось и приобрело хищные черты. Валерио словно увеличился в размерах.

Настя перевела взгляд на Диего, встретилась с его яркими зелеными глазами с черными тонкими вертикальными зрачками. Вспышка была яркой, ослепительной. Ее резко «выкинуло» из сна, и она, часто дыша, села на кровати.

Что-то в этом сне было такое, чему она верила больше, чем истории с собственным пьянством. Она не помнила ни вечеринки, ни сборов на нее, а вот прикосновение к кашемировому пальто, голоса Диего и Валерио казались реальными. Возможно, она может вспомнить эту сцену, стоит только напрячь память.

Но, с другой стороны, окончание сна казалось неправдоподобным — настолько, что на следующее утро Настя, окончательно сбросив с себя дурман странного сновидения, пошла на работу в кафе, не думая о недавнем кошмаре.



Цезарь по-прежнему ходил в кафе завтракать, но по его указанию Настя делала вид, что не знакома с ним. Он по-прежнему лаконично делал заказ и уходил, оставляя мешочек со странной платой.

Когда она вышла из кафе, увидела Диего, лениво прислонившегося к стене. Он, как всегда, был безупречно одет и аккуратно причесан. Увидев Настю, парень улыбнулся и подошел к ней.

— Диего, ты похож на фотомодель из журналов мод, — восхищенно сказала Настя. Несомненно, идти по улице рядом с таким парнем было приятно.

— Я подрабатываю фотомоделью, — засмеялся Диего. — Когда у нас мало работы и есть время.

— Здорово! Мы идем в агентство? — уточнила девушка, заметив, что спутник свернул не туда.

— Нет, мы идем в спортзал.

— В спортзал? Но подожди, у меня нет одежды, и потом, с чего это вдруг?

— Одежду тебе подобрала Лика. Пока мы будем заниматься, у нас появится шанс получше обсудить дело. И потом, физическая форма — часть контракта, забыла?

Пока Итсаску и Лика переодевались, Настя любовалась их спортивными фигурами. У Итсаску на правом боку виднелась татуировка, которая, судя по всему, опускалась ниже по бедру — черный орел, распахнувший крылья в полете и приготовившийся схватить жертву. Итсаску поймала любопытный взгляд Насти и нахмурилась. Девушка поспешила отвести глаза. Ей было стыдно: она спортом занималась мало. Настя была худенькой, но когда в зеркале сравнила себя с Ликой и Итсаску, поняла: чтобы достичь их формы, придется работать очень долго. Диего и Серж уже ждали — накачанные, мускулистые, только Серж по сравнению с Диего выглядел более слабым, может, потому что периодически трогательно поправлял очки.

— Ну что же, Настя, — Диего оценивающе посмотрел на девушку, — начнем с легкой разминки.

После легкой разминки Настя поняла, что основную часть тренировки не осилит вообще: отжаться от пола не смогла, упражнение на накачивание пресса больше десяти раз не повторила. Красная от усилий, она без сил упала на мат. Диего покачал головой:

— М-да, тут есть над чем поработать.