Иные города

— Какие у вас соображения по поводу возможного местонахождения книги? — перешел он к делу, повернувшись к остальным.

— Настя думает, что она в Венеции, — ответил за всех Цезарь.

— Хорошо. Возьмите, если надо, всех агентов, которые сейчас в городе. Обыщите все. Приступайте.

И граф скрылся в кабинете.

Проходя мимо меня, Цезарь кивнул и улыбнулся краем рта. Через час в бальной зале собралось около тридцати агентов. Мы разделили город на сектора и, наспех перекусив поданными бутербродами, отправились на поиски книги.

Стемнело. Меня уже не удивляло, что перед нами открывались все двери и даже самые охраняемые здания — зеленые глаза Диего завораживали людей еще за стенами, иначе сложно было объяснить, почему нам открывали двери до того, как мы стучали. У Итсаску обнаружилась целая коллекция отмычек, которые отворяли двери там, где не было ни охраны, ни жителей. Мы обыскивали церкви, старые дома, палаццо. Сначала это казалось интересным и захватывающим: мы, словно разбойники или расхитители гробниц, бродили с фонарями по каменным залам, коридорам, нефам. Простукивали, сканировали какими-то мудреными аппаратами, которые захватил с собой Серж. Он сам, обмотанный проводами и камерами, насвистывал что-то себе под нос, погрузившись в исследование простенков и возможных тайников. Очень скоро стало сыро и холодно, захотелось спать. Я падала с ног от усталости и без устали зевала.

Так, преодолевая сон, шла за остальными по комнатам очередного палаццо. Заброшенное, обшарпанное здание, пропахшее сыростью. Но фонарики вырывали из темноты то уцелевший элемент росписи на потолке, то лепнину на стенах.

— Не лучше ли дождаться утра? — рассуждала я вслух. Мой голос гулко раздавался в пустой зале. — Наверняка можно высчитать наиболее вероятные места, если подумать на свежую голову.

— Мы не знаем, сколько у нас времени, — ответил Цезарь. — Мы не знаем, что известно тем, кто затеял эту игру. Возможно, они тоже ищут книгу в Венеции.

На всякий случай я нащупала у бедра меч.

— Ты думаешь? — оглянулась нервно.

Темнота жадно поглощала комнаты и жалкие богатства палаццо, как только фонарики скользили дальше. По сути, мы были окружены тьмой. Никто не знал, кто крадется сзади.

Я нервно посветила в темноту за спиной, словно хотела высветить толпу монстров, следующих за мной. Но там никого не было.

— Настя, не отставай! — послышалось из коридора.

Я поспешила за остальными. Коридор был темен, фонарик друзей сверкнул в следующей зале, я поспешила туда, но там тоже оказалось темно. И пусто.

— Эй! Вы где?!

Мне никто не ответил. Мой вопль разнесло эхо по пустому пространству палаццо. Фонарик, дрожа, скользил по комнате, тщетно пытаясь найти хоть кого-нибудь из друзей.

— Выходите! Я потерялась! Диего! Цезарь! Ребята! Ну пожалуйста!

Стало страшно. Умом я понимала, что так быстро они никуда не могли исчезнуть. А если бы слышали меня, обязательно пришли бы. И тут раздался то ли шепот, то ли свист. Как утром. Я почувствовала, как каждый волосок на коже встает дыбом. Я не заблудилась, я опять в Ином городе. Мои друзья наверняка ищут меня, но там меня нет. Я здесь. Паника мешала дышать и думать. Я прижалась к стене, сжала в руке меч и попыталась дышать глубже. Как дурочка, надеясь на чудо, вернулась в предыдущую залу и снова повернула в коридор. Но чудесного портала тут не было.

Оставаться в палаццо было невыносимо. Слишком темно и пусто. Надо выбраться на улицу. Я попыталась вспомнить дорогу к выходу из дворца. И медленно двинулась назад. Больше всего, конечно, хотелось сжаться в комочек, обнять себя за плечи и плакать от страха. Но инстинкт двигал мной, я должна была идти, чтобы не отчаяться и не сдаться. Комната за комнатой, поворот за поворотом, ступенька за ступенькой. Каждый шаг становился преодолением сковывающего тело ужаса.

Я выбежала на улицу. К моему облегчению, все было залито лунным светом. Я выключила фонарь. Бил колокол. Каждый удар звонко разносился по спящему городу. Или по пустому городу? Я уже не знала. Ночной воздух бодрил. Надо только сориентироваться, понять, где я нахожусь, двинуться в сторону отеля. Даже если я не приду туда, пока имеется цель, я могу сосредоточиться и не паниковать. Стараясь держаться у стен домов, двинулась в путь. На улице шепота слышно не было. «Может, — подумалось мне, — это были голоса из другой реальности, в которой меня искали друзья?»

Ночью идти по пустому городу было еще страшнее, чем днем. И в то же время яркая и огромная луна, неестественно близко нависшая над домами, освещала все своим серебристым волшебным светом. Сначала я затравленно кралась вдоль стен домов, но потом осмелела и пошла довольно быстрым шагом. Пока я узнавала дорогу, и это меня тоже успокаивало. Так шла минут двадцать, даже начала находить очарование в пустой Венеции, где только мои шаги касались мостовой, которую в реальном городе ежедневно топтали тысячи людей.

Переходя через мост, я вдруг почувствовала холодок на правой щеке и повернулась в эту сторону: на соседнем мосту увидела женский силуэт в платье: бледная кожа и темные волосы. Женщина вытянула руку, указывая на меня пальцем, и громко крикнула:

— Вот она!

На мгновение окатила волна облегчения и радости: это Итсаску! Но в следующий момент я поняла: это женщина в красном. Ее платье вдруг вспыхнуло в темноте. И тут в окнах домов, выходящих на канал, стали громко хлопать ставни. Я подняла голову. Из каждого окна выглядывало белое безжизненное лицо.

Одновременный вопль «Вот она!» исказил их рожи. Бледные человекоподобные существа вылезли в окна и с юркостью ящериц поползли по стенам вниз.

Я побежала. Засунула меч в ножны и побежала что есть духу. Вот и пригодились пробежки с Диего вдоль пляжа Барселоны. Я бежала, рассекая руками воздух, ритмично дыша, как он учил. Вопль «Вот она!» мчался за мной, опережая, прибавляя все новых преследователей.

Маленькая площадь со статуей монаха, дальше за небольшим поворотом круглая церковь, впереди широкий мост, а там до отеля рукой подать. Но эти твари были слишком быстрыми. Я поняла, что не добегу. Оставалось только дотянуть до моста. Они уже хватали меня за одежду, смердящее дыхание голодных ртов обдавало жаркой волной. Я бежала что было сил. Вырвалась на пять шагов вперед, успела ступить на мост и достать меч. Я обрушила свою ярость на первых же нападавших, а они всей массой навалились на меня. Вдруг увидела, как женщину в красном, словно королеву, несут над этой безликой толпой навстречу мне. Я оборонялась, меч легко разрезал тварей и обращал в пыль, но их было слишком много. Их многочисленные руки вцепились в меня со всех сторон. Я стояла на середине моста и видела, что улица, словно во время демонстрации, заполнена телами, и над ними двигается на меня самая красивая и самая ужасная женщина из когда-либо существовавших на земле.

В этот момент что-то сильно дернуло меня за шкирку вверх и в сторону. Я, потеряв меч, перелетела через перила моста. Рукав куртки остался в чьих-то когтистых пальцах. Кажется, я увлекла за собой пару тварей, которые упали в воду, а меня резко мотнуло в сторону, потащило еще выше, и вместо того чтобы грохнуться в канал, я сильно ударилась о стену дома на другом берегу. На меня навалилось чье-то тело, на миг лишив дыхания.

— Господи боже! — прохрипела потрясенно.

— Не совсем, но спасибо. — Граф Виттури, тяжело дыша, прижался спиной к стене дома рядом со мной. Его волосы падали на лоб, в лунном свете четко вырисовывался профиль, идеальный для чеканки на монетах. Как он перенес меня через канал? Но размышлять времени не было: вместе мы смотрели, как твари, оценив расстояние, бросились через мост, чтобы попасть на ту сторону, где мы находились. Граф повернулся ко мне:

— Бежать еще можешь?

— Да.

— Хорошо. — Он достал из-за спины два коротких, чуть изогнутых меча. — Наш единственный шанс спастись — выйти отсюда как можно скорее. Ближайший выход — Большой канал. Он через два здания отсюда. Беги.

— А вы?

— Я за тобой. Давай!

И я побежала. Получалось плохо: как будто земля стала вязкой, как в ночном кошмаре, когда хочешь бежать, но не можешь. Я оглянулась: граф дрался с тварями, и получалось это у него куда лучше, чем у меня. По женщина в красном стояла на мосту и смотрела мне вслед. Что-то подсказывало, что именно она тормозила и делала вязким мое движение. А женщина вдруг прыгнула на ограждение моста и завизжала. Это был звук, от которого высокими волнами поднялась вода и на меня посыпались обломки барельефов и штукатурки с дома, мимо которого я двигалась. Я бежала, бежала, воды Большого канала уже блестели впереди, но все равно до него еще было далеко.

Я снова посмотрела назад: волосы женщины выбились из прически и разлетелись в стороны, хотя ветра не было.


— Анастасия! Беги! — Граф орал на меня что есть сил, он даже развернулся и тоже побежал ко мне, но за спиной у женщины выросли огромные черные крылья, а ее руки почернели и превратились в когтистые лапы. Она сорвалась с ограждения, тяжело и мощно взмахнув крыльями. Поднялся ветер. Я побежала. Я снова бежала изо всех сил, но ощущала, что женщина все ближе. И все же, когда ветер от движения ее крыльев уже задевал меня, а страшный вой, который она издавала, накрыл волной, я была на краю Большого канала. Мою руку вдруг кто-то схватил, я увидела рядом с собой графа и скорее прочитала по его губам, чем услышала:

— Прыгай!

И мы прыгнули. Вода была ледяной, это все, что я помню. Потом от холода перехватило дыхание, вспыхнул какой-то яркий свет, слепящий, болезненный. И я подумала, что так, наверное, умирают.



Настя очнулась в катере «скорой» под термоодеялом, поморщилась от яркого фонарика, которым светила ей в глаза красивая девушка в белом халате. Девушка что-то быстро затараторила в рацию на итальянском, катер дрогнул и помчался. Насте было в общем-то все равно, куда ее везут. Она дрожала, как осиновый лист на ветру, часто и крупно, а ноздри еще чувствовали запах вод Большого канала. Соленая вода стягивала кожу. В голове перемешались образы и события, которые Настя тщетно пыталась расставить по местам.

На время она вновь провалилась в темноту, как в воды канала, только было тепло, и там, во сне или в дреме, она все еще ощущала железную хватку графа на своем запястье, когда он тянул ее на дно Венеции.

— Настя! — Она открыла глаза. Ее выгружали из катера на причале у больницы. Лика и Диего подбежали к ней.

— Это она! — говорила Лика в мобильный. — Живая! Господи, как же ты нас напугала!

Диего просто взял ее за руку и посмотрел в глаза.

— Скажи, что ты в порядке! — потребовал он.

— Я в порядке, — улыбнулась Настя. — Только очень замерзла.

— Итсаску, захвати одежду для Насти, да потеплее. — Лика все схватывала на лету.

— Все хорошо, Настя! Тебя осмотрят, если повезет, отпустят с нами домой.

— Только не уходите! — Настя в ужасе представила, что снова останется одна. — Я больше не хочу ТУДА.

— Я буду с тобой! — Лика крепко схватила ее за руку, и тепло полилось по телу Насти.

Ее занесли в больницу. Диего заполнял бумаги, Лика не отпускала ее руку.

— А граф, Лика? Он жив?

Лика похлопала ее по руке.

— За него не переживай, раз ты жива, то и с ним все в порядке.

Настя заснула крепким сном. Лика перебирала ее мокрые волосы, которые распустила на подушке. Настя исчезла так внезапно, что ребята не сразу поняли, что произошло. Потом подняли на ноги всех агентов, известили графа. Диего вызвался идти вместе с отрядом, который должен был совершить переход в Иной город, чтобы искать Настю, но граф Виттури оказался быстрее. Одновременно известили полицию и обзванивали больницы на случай, если с Настей что-то случилось в этом измерении. И вот удача, из вод Большого канала выловили девушку, блондинку примерно Настиного возраста. Лике оставалось только гадать, через что она прошла: когда с Насти сняли рваную одежду, оказалось, что все тело покрыто мелкими поверхностными царапинами, словно на девушку напали сотни кошек.

Сейчас эти ранки медленно затягивались под воздействием Анжелики, а дыхание спящей становилось спокойным и ровным.



На следующее утро Настя проснулась в отеле от того, что в комнате кто-то ходил. Распахнулись ставни, полился слабый зимний утренний свет.

— Доброе утро!

Рука Джонни взяла ее руку, и Настя улыбнулась, не открывая глаз.

— Я выгляжу ужасно? — спросила она.

— Лика тебя отлично залатала. Ни царапины, — заверил ее Джонни.

Девушка присела на кровати, закутавшись в одеяло.

— Я принес тебе завтрак. — Парень кивнул на прикроватную тумбочку, где стоял поднос.

— Не стоило, я же могу спуститься и позавтракать со всеми.

Она хотела было подняться, но перед глазами резко потемнело.

Джонни помог ей сесть обратно.

— Хотя бы выпей кофе, сразу силы появятся. Горло не болит?

Настя задумчиво покачала головой. Джонни взял с тарелки круассан, предложил ей, она отказалась, и он довольно откусил сразу половину сдобы. Крошки запутались в его бороде и прилипли к нижней губе. Настя подумала, что еще совсем недавно она нашла бы эту сцену соблазнительной. Теперь же сонно улыбнулась и глотнула горячего кофе.

— Я честно старался втиснуться вчера утром между Цезарем и Диего, — начал было рассказывать Джонни, но Настя махнула рукой.

— Да ладно, после этого столько всего приключилось, что мне уже не до обид.

— Я просто хотел сказать… — Голубые глаза парня внимательно посмотрели на нее. — Ты можешь доверять мне. Ты мне очень нравишься, Настя. Не хочу, чтобы с тобой снова приключилась неприятность.