Идеальное искажение

 * * * 




Пролог. Саратов, пятое июля




Над Саратовом сгущались тучи – стремительно, неотвратимо. Налетел сильный ветер, жёлто-красные зонтики тряслись под его порывами, казалось, ещё немного – и они улетят. Настя сидела за оранжевым столиком летнего кафе, поглядывала на часы и думала о том, что пора уходить. Валя не придёт. Как не приходил в предыдущие семь раз и как не приезжал в прошлые три раза. Пора это прекращать.

Настя глубоко вдохнула, выдохнула и решительно поднялась на ноги. Быстро расплатилась по счёту, обошла оранжевые столики, низкий металлический заборчик и вышла на проспект Кирова. С каждой минутой становилось всё холоднее, несмотря на то, что ещё полчаса назад царила июльская жара, и Настя ускорила шаг. До автобусной остановки оставалось идти два квартала.

– Эй, ты в порядке? – послышался сквозь шелест деревьев и шум городского дня громкий мужской голос.

Настя машинально обернулась. Возле ближайшего каштана, высаженного в прогалину в тротуарной плитке, стояла тоненькая девушка в длинном белом платье. Её длинные волосы доставали ей почти до талии, глаза были закрыты, на щеках рассыпаны веснушки. Рядом с ней с растерянным видом топтался незнакомый парень в ярко-зелёной толстовке и джинсах. Настя замедлила шаг, пригляделась внимательнее и с ужасом узнала в девушке свою младшую сестру.

– Магда? – выдохнула она.

Магдалена не отзывалась. Она прижималась к невысокому, чуть тронутому желтизной каштану, как будто боялась, что её собьёт с ног очередной порыв ветра. Настя уже направилась к ней, сделала шаг навстречу, но неожиданно натолкнулась на невидимую преграду. Растерянно оглянулась на парня в зелёной толстовке и поняла, что с ним случилось то же самое.

– Магдалена! – позвала Настя. – Магда, что с тобой?

Магдалена не шевелилась, ветер не трепал её волосы, с каждой секундой она всё больше походила на восковую фигуру. Настя попыталась коснуться невидимой преграды, но ничего не обнаружила; она попыталась пройти вперёд, но, казалось, сам воздух сдерживал её и отталкивал обратно. Настя на разные лады звала сестру, уговаривала её открыть глаза, пойти с ней, ответить хоть что-то… бесполезно. Ветер крепчал. Становилось трудно дышать. Первые капли дождя застучали по плечам, скатывались по щекам, как слёзы, и Настя поняла, что плачет. Ещё никогда в жизни ей не было так страшно.

– Кто-нибудь, помогите! – послышался голос парня в зелёной толстовке.

Настя обернулась и увидела, что вокруг них начала собираться толпа. Люди, спешившие укрыться от непогоды, останавливались здесь, как завороженные. Настю захлёстывало отчаяние. Она всматривалась в незнакомые лица, пыталась просить о помощи и даже не понимала, что не может произнести ни слова, как будто вдруг лишилась голоса.

Она даже не заметила, как Магдалена открыла глаза, и по её щекам покатились слёзы.

Зашумел ливень, накрыл город огромной волной, и Настя мгновенно промокла до нитки. Но она даже не успела понять, что ей холодно и неуютно; неожиданно внутри неё разгорелось пламя такой невероятной, такой сильной любви, что она опустилась на колени. Насте казалось, что она любит всех – и того парня в зелёной толстовке, и блондинку в костюме леопардовой расцветки, и двух девочек в одинаковых синих курточках, жмущихся к маме. И самое главное – свою малышку Магдалену. Настя любила её так сильно в те секунды, что не замечала, как платье сестры промокло, что она стояла на земле без обуви, что с каждым мгновением становилось всё холоднее, и если они не спрячутся от непогоды, здоровыми они точно не останутся…

Всё прекратилось так же быстро и непонятно, как началось. Настя обнаружила себя в машине, похожей на УАЗы «Скорой помощи», закутанной в тёплое шерстяное одеяло. Перед ней сидел незнакомый мужчина лет тридцати на вид, одетый в медицинский халат. За его спиной Настя разглядела кушетку, на которой растянулся парень в зелёной толстовке. Кажется, он спал – отсюда не было возможности увидеть его лицо, но можно было расслышать тихое посапывание.

– Что… что случилось? – неуверенно спросила Настя.

Голова болела, разум затуманился, во рту сухо, как будто она только что проснулась после шумной вечеринки. Мужчина в белом халате взял её за подбородок, заставил повернуть голову так, чтобы он мог рассмотреть её лицо с разных сторон.

– Уже всё в порядке, – сказал он и опустил руку.

Мужчина наклонился, Настя машинально проследила за ним и увидела, что он потянулся к огромному кожаному саквояжу, наполненному склянками без маркировок и шприцами. Всё это было свалено в таком беспорядке, что оставалось удивляться, как оно сохранялось в целости и сохранности.

В голове понемногу прояснялось.

– Там была моя сестра, – сказала Настя. – Её зовут Магдалена. С ней случилось что-то странное, я не знаю…

Мужчина позвенел склянками и достал из саквояжа длинную тонкую пробирку, закупоренную резиновой крышкой, и шприц.

– С вашей сестрой всё в порядке, – сказал он. – То есть, в том смысле, что она здорова.

– Тогда что это было? – спросила Настя.

Мужчина поднял на неё взгляд, прищурился, как будто силился рассмотреть в ней что-то, чего не заметил сразу, затем снова склонился над саквояжем. Пошуршал упаковкой, открывая шприц. Насте казалось, что он намеренно затягивает всё это, чтобы не отвечать на неудобные вопросы.

– В вашей сестре проснулись особые… скажем так, способности, – негромко заговорил мужчина.

– Способности?

Мужчина достал из саквояжа ремешок с застёжкой, похожий на лямку рюкзака. Протянул руку к Насте.

– Позвольте?

– Что это? – спросила Настя.

– Успокоительное, – сказал он. – Поверьте, оно вам понадобится.

Настя ни на секунду не поверила ему, но она просто не знала куда деваться. Машинально оглянулась по сторонам и не заметила ничего тяжёлого, чем можно было бы отбиться. Мужчина ждал с протянутой рукой, и Настя решила подыграть ему, во всяком случае, пока. Она расстегнула пуговицу на рукаве блузки, подняла рукав чуть выше локтя.

– Так что насчёт способностей? – спросила она.

Мужчина взял её за руку, устроил на столе, натянул жгут выше локтя. Надел перчатки, воткнул шприц в пробирку, принялся неспешно набирать прозрачную жидкость. Казалось, это просто вода или физраствор.


– Нам мало что известно, – нехотя сказал мужчина. – Мы знаем, что эти способности… очень странные, я сказал бы так. Вы помните, что с вами случилось?

– Плохо, – отозвалась Настя. – У меня было такое странное чувство…

Мужчина отложил пробирку в сторону, опустил руку со шприцем на стол и внимательно посмотрел на Настю.

– Поэтому мы и не можем до конца понять, что это, – сказал он. – Очевидцы в один голос твердят о том, что испытывали странное чувство, как будто они любят весь мир. Это всё. А в то же время вокруг них творилось такое, что ни один закон физики объяснить не в силах, и этого никто не видел.

– Откуда же вы знаете?..

– Камеры, – просто сказал мужчина. – В наше время невозможно спрятаться или скрыть что-то.

Он затянул жгут на руке Насти.

– Поработайте кулачком.

Настя несколько раз сжала и разжала кулак. Мужчина потянул её руку на себя, осторожно коснулся сгиба локтя кончиками пальцев. Это было неприятно, Настя дёрнулась.

– И что будет теперь? – спросила она.

Мужчина поднёс шприц к её руке. Настя отвернулась, зажмурилась, вжала голову в плечи. Игла неприятно уколола сгиб локтя.

– А теперь вам нужно отдохнуть, – сказал мужчина. – Всё остальное завтра.

Он вытащил иглу, Настя обернулась и открыла глаза. Мужчина приложил пахнущую спиртом вату к месту укола, поднял её руку так, чтобы пальцы коснулись плеча.

– Что значит «завтра»? Мне нужно позвонить родителям, – заволновалась Настя. – Я должна была ехать на вождение, и…

– Не волнуйтесь, мы позвоним вашим родителям, – сказал мужчина. Он стянул перчатки, закрыл иглу на шприце колпачком, жестом указал на кушетку, на которой сидела Настя. – Устраивайтесь удобнее и отдыхайте.

Настя пыталась сопротивляться, но разум затуманился ещё сильнее. Усталость подкралась на мягких лапах, тёплым пледом опустилась на плечи. Настя не удержалась и растянулась на кушетке.

– Пожалуйста, позвоните родителям…

Тьма неслышно опустилась, заполонила собой всё.





Лес в Саратовской области, где-то под Белоглинском. Второе июля, поздний вечер





Я бы хотела сказать, что всё началось с тех идиотских снов. Они начались в тот день, когда мне исполнилось восемнадцать, и принялись преследовать меня с частотой в раз в несколько недель. Никаких внятных причин, никаких явных обстоятельств, зато всегда одна и та же картинка. Я в блестящем платье и босоножках на умопомрачительных каблуках, сцена, покрытая потёртым коричневым паркетом, яркий ослепляющий свет и силуэты пустых сидений. И каждый раз одно и то же – я выхожу на эту сцену, прикрываю глаза и пытаюсь рассмотреть хоть что-то. Я чувствую, что должна что-то сделать, как-то двигаться, но… что? Чего от меня хочет этот пустой зал? Это театр, музыкальный клуб или что? Ответа нет, только гулкий отзвук от моих каблуков под сводами и слепящий свет. Больше ничего.

Я бы очень хотела сказать, что всё началось с тех идиотских снов. Но на самом деле всё началось этим вечером… или ночью… или чёрт его знает. В общем, в ту замечательную поездку за город, куда меня утащила Лиза, моя соседка. Нас было три девчонки и три парня, мы ехали в одной машине и везли с собой три двухместные палатки. Это был мой первый, ээ… поход? Выезд за город? Ночёвка на природе? В общем, что-то такое случилось со мной впервые, и что среди всего этого было особенно впервые – что с нами поехал Денис Алексеев. Тот самый Денис, в которого я была влюблена с десятого класса, с которым мы танцевали весь выпускной, с которым мы целовались за углом кафе и чьи руки в ту ночь почти расстегнули моё платье; благо, меня спасла Магдалена, моя лучшая подруга. Она влепила ему пощёчину за меня, а мне рассказала о том, что у него есть девушка. За него, ага.

– Могла бы и сама узнать об этом, – пробурчала она тогда. – Ты же в него втюрилась, а не я, а знаю это почему-то я.

– Прости, – виновато ответила я. – Я слышала об этом, но думала…

– Думала, – передразнила она. – Надо было шире уши развесить. Тогда бы узнала, что он крутит со всеми девчонками, кому нравится, чтобы заставить свою ревновать…

В стороне стояла наша общая подруга Дарина и, как мне показалось тогда, старательно делала вид, что здесь ни при чём. И тогда я впервые подумала о том, что значат слова «со всеми девчонками». То есть, буквально со всеми. То есть, ты даже можешь не знать, что твоя красавица-подруга Дарина, так старательно отказывавшая всем парням в школе, тоже могла тайком встречаться с кем-то. Например, именно с Денисом. Иначе почему она в ту секунду с такой силой сжимала свою крошечную сумочку?

Денис был красив, как только может быть красив самый популярный мальчик в школе. Высокий блондин с голубыми глазами, он носил длинные волосы и имел привычку чуть наклонять голову влево, когда разговаривал с девушками. А если он при этом улыбался, устоять могли примерно… никто. Ну, кроме Магдалены, но она, кажется, вообще бессмертный танк. А я… а я всего лишь Яна. И устоять не могла.

И да, когда я соглашалась на эту поездку, я искренне верила, что получила шанс отдохнуть от Дениса, развеяться и подумать о том, как избавиться от мыслей о нём. Да и Лиза обещала, что там будут только её приятели, никаких общих знакомых. Она просто не знала, что Денис сначала учился со мной в одном классе, а теперь учится со мной на одном факультете, для неё он был парнем её подружки, Кати. Это то, что называется иронией судьбы, ага. И мне стоило бы отказаться, но я… я всё-таки не Магдалена.

Ладно, по крайней мере это была едва ли не первая моя ночёвка вне дома, у подруг не считается. А ещё у Лизы были классные друзья, братья Зорины, Федя и Дима. Будущий медик, приехавший к родителям проветриться, и профессиональный футболист, приехавший забрать с собой свою подругу. Правда, его подруга в последний момент заболела и не смогла поехать, и как она только его отпустила, для меня осталось загадкой.

– Я поклялся, что присмотрю за ним, – смеялся Федя и смотрел то на меня, то на Катю. – Так и отпустила.

Дима покачал головой и возвёл глаза к звёздному небу. А Федя наклонился ко мне, заговорщицки подмигнул и добавил:

– На самом деле он просто одержим своей девчонкой, и поэтому она может не бояться. Она даже выгоняла его из дома, чтобы он развеялся и немного отвлёкся от неё, только это не помогает. Вон, смотри.

Мы оба обернулись к Диме. Он не отрывал взгляда от своего телефона. Федя фыркнул.

– Я же говорил!