Грейвенвуд

Снаружи строение впечатлило меня изящными линиями, шестью высокими шпилями и гладкой белой поверхностью. Но нас повели не к красивым колоннам впереди, а к входу для слуг кухни сбоку. Я не винила леди Сейдж. В нашем нынешнем состоянии мы не могли проходить во входную дверь.

Леди Сейдж приблизилась ко мне, когда мы спешились.

— Мой человек, Гренджер, проведет вас к купальням. Я скажу слугам отыскать новую одежду. Боюсь, мой брат не примет вас в таком состоянии.

— Мы не хотели бы и сами являться к нему в таком виде, — сказала я.

— Сюда, миледи, — сказал Гренджер. Он опустил шарф, и было видно точеные черты лица, а не только нефритовые глаза. В его взгляде была доля насмешки, и от этого мне стало не по себе. Эш, наверное, тоже это ощутил, и я заметила, оглянувшись, что он мрачно смотрел на мужчину.

Мы прошли за Гренджером в замок, который потрясал видом. Стены и потолки были выкрашены в белый, полы были из полированных досок. Мебель и украшения были только двух цветов, красного и черного. Я еще не видела ничего такого аккуратного и симметричного.

Всадник провел нас к купальне мужчин, но Эш не хотел уходить. Я видела, что он не хотел оставлять меня одну с Гренджером. Но я показала ему взглядом, что справлюсь сама. Кальдер сжал его руку и утащил его в комнату.

Я пошла по коридору с Гренджером. Он открыл для меня другую дверь.

— До нас дошел слух, что вы собирались замуж, — сказал он.

— Таким был план, — сказала я. — К счастью, я вовремя узнала, что тот человек был не таким, каким казался.

— Из-за этого вы поспешили покинуть замок Феллстоун?

— Отчасти.

— В следующий раз лучше выбирайте кого-нибудь из Блэкгров, миледи, — сказал он. — Мы тут не притворяемся.

Он снова вызвал по мне тревогу взглядом, и я скользнула в комнату и быстро закрыла дверь. Может, Эш не зря беспокоился.

Я оказалась одна в женской купальне, несколько деревянных кадок стояли с одной стороны, место для раздевания было с другой. У стены были ведра воды, несколько грелось над углями.

Через миг пришла седовласая служанка.

— Меня зовут Зела, миледи. Надеюсь, ваше утро выдалось хорошим. Начнем купание? — она говорила четко, и, если сравнивал бы кто-то со стороны, ее приняли бы за леди, а меня — за служанку.

— Да, спасибо, — сказала я.

Зела повернулась к стене и сказала:

— Время купания.

Я вскрикнула, когда ведра с водой полетели по комнате без ее помощи и вылились в кадку.

Зела улыбнулась.

— Есть преимущества в работе у чародея, — она помогла мне раздеться и забраться в кадку, где вскоре горячая и холодная вода смешались до нужной температуры. Вода успокаивала после всего, что мы пережили в пути. — Я вскоре вернусь, чтобы вас одеть, миледи, — сказала она и покинула комнату.

Она не собиралась мыть меня: Я выросла без такой заботы, так что могла справиться сама. Но, к сожалению, нужно было выбраться из теплой кадки, чтобы взять мыло и тряпку.

Мне стоило знать лучше после увиденной магии. Я подумала, что встану, но тут большая губка и кусок мыла полетели ко мне и плюхнулись в воду. Они поднялись в воздух, и мыло стало тереться об губку, а та принялась мыть меня.

— Слишком сильно! — завопила я. Губка стала двигаться мягче.

Чародеи, видимо, использовали разную магию. Лорд Квешир использовал свои способности полезнее, чем Феллстоун, создававший монстров. Я отклонилась и расслаблялась тем, как меня мыла и массировала заколдованная губка, которая слушалась указаний лучше многих людей, которых я знала, включая меня.

Когда я ощутила, что всю грязь с меня смыли, я встала. Последнее ведро вылило воду на мою голову и тело, ткань смыла при этом мыло. Я выбралась из кадки, и большое мягкое полотенце укутало меня, вытирая.

Вскоре служанка вернулась с изящным платьем для меня. Я предпочитала свое платье, но оно порвалось и было в грязи, не подходило для встречи с лордом. В правильном платье я могла убедить его, что была равной ему.

Зела расчесала и заплела мои волосы, отправила меня в приемную, где Кальдер и Эш уже ели мясо, сыр, хлеб и фрукты.

— Только посмотрите на себя, — сказала я. Я еще не видела их такими нарядными. Эш был в черном, как Всадники, туника и чулки отлично сидели на нем. Кальдер был в любимом коричневом цвете, и ему даже дали новую кожаную повязку на глаз того же цвета, ведь его старая обтрепалась.

Эшу было не по себе от восхищения его внешним видом.

Я взяла тарелку и наполнила ее едой, ощущая голод.

— В вашей комнате были зачарованные предметы? — сказала я.

— Я пытался сам схватить губку, — сказал Эш, — но она не далась.

Мы быстро поели, наверное, потому что были голодными после пути. И я хотела скорее увидеть лорда Квешира и договориться с ним о помощи.

Гренджер вернулся, когда мы доели, и повел нас во двор снаружи, где собралась огромная толпа.

— Раз в две недели люди собираются и слушают его речь, — сказал Гренджер.


Лорд Квешир стоял на платформе перед жителями, он был в золотой короне с рубинами, черной пушистой мантии с белым воротником. У него не было волос на лице, затылке, не было даже бровей.

— …никто не правит лучше лорда Квешира, — говорил он.

Я посмотрела на Гренджера и произнесла:

— Он…?

Гренджер кивнул.

— Наш лорд так о себе говорит.

— Наши враги с запада верят, что они сильнее нас, — продолжал лорд. — Но нет ни одной армии лучше нашей. Они говорят, что сокрушат нас. Уверяю вас, будет наоборот.

Все, от маленьких детей до хрупких стариков, одобрительно закричали. Хоть Квешир хвалился так, что папа упрекнул бы меня, может, он что-то делал правильно, раз подданные восхищались им.

— Блэкгров — самый богатый город-государство в Вилдерине. Наш народ — самый умный и трудолюбивый. И лорд Квешир — самый сильный и милосердный чародей в истории нашего мира!

Зрители захлопали так сильно, словно они состязались, кто был громче. Кальдер шепнул мне на ухо:

— Как думаешь, как самодовольный нахал мог получить такую любовь?

Мы вскоре узнали ответ. Закончив в той же манере через пару минут, лорд Квешир покинул платформу. Его подданные стали уходить, и, когда они проходили врата, каждому давали горсть монет. Лорд платил им за верность. Он желал восхищения, а подданные могли дать ему это за цену. Судя по их виду, они отчаянно нуждались в тех монетах. Они были в обносках, которые пора было поменять, и на ладонях были мозоли от тяжелого труда.

— Идемте, он вас увидит, — сказал Гренджер.

Он повел нас в замок и по нескольким коридорам, где зачарованные метлы и щетки убирали грязь от наших ног. Лорд явно был одержим чистотой. Я напомнила себе, что могли быть привычки куда хуже.

Мы прошли за Гренджером в огромный зал со стражами у каждого высокого входа. В центре комнаты был красный ковер, никаких стульев, кроме эбонитового трона, где уже сидел лорд Квешир. Кальдер и Эш поклонились, но я не знала, стоило ли мне так делать, ведь я была правителем в Сорренвуде, значит, равной ему. Но он был старше и опытнее меня, и я едва могла считаться чародейкой. Поэтому я вежливо сделала быстрый реверанс.

— Милорд, — сказал Гренджер, — леди Тесса Феллстоун просит аудиенции, — он не стал представлять Кальдера и Эша, стоящих за мной.

Я заметила движение сбоку, ткань натирала металл доспехов. В этом замке постоянно проходила уборка, и не было ограничений по времени и месту.

— Да-да, конечно, она хочет встречи с великим лордом-чародеем Квеширом, — он неодобрительно посмотрел на нашу группу. — Как же неудачно, что твой слуга потерял глаз.

Слуга? Я оглянулась на Кальдера, он подмигнул мне.

— Да, так сложнее, милорд, — сказала я.

— Наверное. Но я говорил о его симметрии. О ее отсутствии. На него тяжело смотреть. Пусть отвернется.

— Но… — начала я.

— Все хорошо, — прошептал Кальдер. Он повернулся лицом к двери.

— Теперь говори, дитя. Что ты хотела?

Мне не нравилось, что он звал меня ребенком, но возмущения нам не помогли бы.

— Милорд, мне нужно узнать, как исцелить мою маму, иначе она умрет.

— Что у нее за болезнь? Расскажи четко.

— Она стала воробьем, слишком долго используя Всадника ветра. Когда лорд Феллстоун умер, она снова стала человеком, но только внешне. Она все еще считает себя птицей. Как такое возможно?

— Хочешь сказать, что она какое-то время была настоящим воробьем?

— Да, милорд.

— Когда Всадники ветра используют те, у кого нет магии, человек начинает верить, что он — птица, которую представляет амулет. Но Всадники ветра не превращают в птиц.

— Не понимаю, — сказала я. — Она была воробьем. Я сама видела.

— Внимательнее, прошу. Я не говорил, что она им не могла стать. Я сказал, что амулет не мог ее изменить, — сказал он. — Знаешь, кто мог превратить ее в воробья?

— Наверное…

— Дитя, это был риторический вопрос. Ответ — лорд Феллстоун или любой чародей его уровня. Наверное, он это сделал, потому она изменила облик после его смерти.

— Он говорил, что это сделал амулет, и что он не может исправить эффект.

— Может, ты не так его услышала. Или он соврал. Лорд Феллстоун был известен хитростью. Хотя он мог думать, что помогал ей, превратив ее в то, чем она себя уже считала.