Город Х

Я посторонилась. Без косметики, в пижаме в голубой горошек и мягких больничных тапках. Не супер-вид для свидания, но это и не свидание.

– Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – помолчала. Добавила: – Спасибо. А… почему ты здесь?

Не мог же он узнать про вчерашнее? Никак не мог.

– Садись, – попросил визитер.

– У тебя для меня плохие новости? На ногах не выдержу?

Я стала колкой, как еж. Потому что устала быть сильной и храброй, устала быть умной, устала подстраиваться, устала пытаться сделать так, чтобы меня полюбили.

– Пожалуйста, садись.

Я сдвинула скомканное одеяло к стене и села на край кровати. Мой гость подвинул стул, развернул его и «оседлал», сложив руки на спинку. Продолжительное время смотрел на меня серьезным, будто даже чуть укоризненным взглядом.

– Я все узнал, Нежка.

Комок в горле. Узнал о чем именно? Но вслух я спросила не это:

– Как?

Он впервые назвал меня Нежкой. Приятно. Как если бы по ампутированной конечности погладили и добавили: «Ничего, заживет».

– Сложил два плюс два. Посмотрел кое-какие видеозаписи, понял, что тебя втянули в чужую игру. Извини за это.

«Извини». Что ж, некое официальное подобие благодарности. Я смотрела не на Логана, а на свои руки, пытаясь понять, что именно чувствую.

– Кокс и Макферсон, этот рыжий ублюдок, – они больше не будут тебя беспокоить.

Я зачем-то кивнула.

– А кто такой Кокс?

– Владелец Города «Икс». Это они затеяли грязную игру, хотели шантажировать меня с помощью тебя, но…

Он запнулся. Я невесело усмехнулась:

– Но я сорвала их планы.

– Да.

– И ты пришел сказать, что мне больше нечего бояться?

– Нечего.

– А другого доктора тоже ты подослал?

– Да.

– Ясно.

Вот и конец чуду.

Наверное, хорошо, что все хорошо. И что не нужно больше оглядываться, не нужно судорожно раздумывать насчет того, каким будет следующий шаг рыжего недоумка. Оказывается, была какая-то большая и грязная игра, в которой я оказалась пешкой. Ничего, бывает.

А теперь, наверное, Логан уйдет. Вот и все, зачем он приходил: извиниться, сообщить, что домогательств в мою сторону более не случится, узнать про мое состояние. Только я все равно на него не смотрела – боялась, что на моем лице он прочтет истинные чувства. Потому что он все еще красивый, все еще пахнет так, что его хочется затискать, все еще тянет к себе магнитом. Да, да, раз за разом. Мне действительно лучше уехать на Тринадцатый.

– Можешь сделать мне одолжение? – спросила я, притворяясь, что всецело занята изучением собственных ногтей.

– Какое?

– Отыщи для меня подругу. Она на Тринадцатом. Где-то. Можешь?

– Могу.

Колыхнулось слабое облегчение.

– Спасибо.

Хотя бы не придется тратить время, силы и деньги. Пара вечеров с Радкой на лавочке под пиво, пара оскорблений в сторону «придурка-мужика, который не рассмотрел свое счастье», пара вздохов по поводу несправедливой судьбы, и мне станет лучше. Насколько-то. «Совсем» лучше, понятное дело, мне станет не скоро.


Наверное, визитеру нужно было уходить. Наверное, прямо сейчас он подыскивал слова примерно такого содержания: «Ладно, рад, что с тобой все хорошо. Еще раз прости за вчерашний конфуз. Ну, и спасибо за твою дурную жертвенность. Так или иначе, я рад, что доктор помог, и ты осталась жива. Всего тебе самого доброго и наилучшего».

«А смски все-таки были от него…»

Эта мысль заставила меня поднять глаза и насмешливо спросить:

– А про цветы-то зачем спрашивал, если ни одного не принес?

– Цветочных лавок по дороге не попалось.

Он ответил легко и насмешливо, почему-то продолжая сидеть. О планах на день он, что ли, раздумывал в моей палате? Я начинала злиться – вали уже из моей жизни. Вали и никогда в нее не возвращайся.

– А про пентхаус? – действительно. Зачем? – Купил мне один в качестве возмещения морального ущерба? Если так, то меня забыл спросить. Я бы тебе по телефону ответила «нет» и отказалась. Теперь оставишь себе или придется продавать. Лишняя морока.

Я зубоскалила, как маленькая девчонка, которой все равно не видать «конфетки». А если не видать, то «все вы козлы», как иногда выражалась Радка.

Логан улыбался с серьезными глазами. Он странно на меня смотрел – как будто пытался заглянуть внутрь и заглянуть туда очень глубоко. Как будто выискивал место, где бы ему усесться, чтобы остаться.

Я мысленно фыркнула – очередной мираж.

– Что? – спросила раздраженно, не выдержав пристального взгляда.

Мне было противно от всего: от того, что вчера на признание в любви мне ответили молчанием, от того, что пришлось пережить сначала позор, а затем много боли, от того, что у меня при взгляде на посетителя снова начинал пробиваться росток надежды – чертов сорняк. Вырвать бы уже раз и навсегда.

– Я нормально себя чувствую, спасибо. За «жертвенность» ты меня уже поблагодарил…

Я хотела продолжить чем-то еще не вполне миролюбивым, но меня перебили:

– Вставай. Прогуляемся.

И я осеклась.

– Прогуляемся? Куда?

– Увидишь.

И тишина. Взгляд Логана меня добивал – он ласкал, как ночной вольный ветер. О чем-то рассказывал, куда-то звал. И все это за завесой тайны, немножко равнодушием и чуть-чуть насмешкой.

– Как… я куда-то пойду? У меня нет одежды. Моя вчерашняя испорчена.

– Ты же в робе.

– В больничной? Хочешь, чтобы я пошла в ней? И в больничных тапках?

– Еще недавно ты ходила совсем голой и не стеснялась этого.

А в глазах озорные огоньки. Дерзкие такие, но без попытки обидеть.

Я фыркнула:

– Еще недавно ты и сам ходил голым.

– Что ж, можем раздеться и пройтись к выходу нагишом. Только, боюсь, за нами в погоню пустят всю команду санитаров.

Он шутил. И не шутил. Он хотел, чтобы я с ним куда-то пошла.

– Куда ты меня зовешь?

– Не узнаешь, пока не выйдешь из палаты.

Пойти? Не пойти? Снова куда-то вместе… Очередной виток ада.

Но мне однозначно станет хуже, если я так и не узнаю, куда меня звали.



И вновь знакомый серебристый седан. Ощущая себя крайне дискомфортно в больничной пижаме, я оглядывала дорогой салон. Синий кабриолет в «Иксе» шел ему больше…

– Куда мы едем?

Тишина.

Над Нордейлом тучи; на душе смятение. Вчера на этой машине меня везли в Делвик – собирались сказать «прощай» и оставить жить своей жизнью. Сегодня куда-то везут снова. Я – листик на ветреном настроении судьбы?

Чтобы не молчать, я спросила: